Прежде  всего, следует начать разграничение  преступлений, предусмотренных ст.107 и ч.1 ст.108 УК РФ с самого повода совершения этих преступлений.

     Насилие со стороны потерпевшего — наиболее распространенный повод аффектированных  убийств, в то время как в преступлениях, связанных с превышением пределов необходимой обороны, оно выступает  в качестве обязательного условия. Поэтому тщательная и глубокая оценка этого насилия играет важную, если не основную роль в установлении истинных целей ответных действий виновного.  
 

     Само  насилие как повод преступления, совершаемого в состоянии аффекта, и как обстоятельство, создающее  состояние обороны, существенно  отличается по своему характеру, направленности и степени интенсивности. Если в  первом случае, применяя насилие, потерпевший  стремится, как правило, уязвить  самолюбие виновного, унизить его  достоинство, обидеть, оскорбить ударом, пощечиной, то во втором он применяет  насилие, которое по своему характеру  и степени интенсивности может  рассматриваться как нападение. Из этого вытекает, что цель ответных действий виновного в состоянии  аффекта составляет причинение вреда (физического) потерпевшему. Ответные действия виновного в таких случаях носят вынужденный характер, но не являются необходимым и единственным выходом из сложившейся ситуации, в то время как насилие со стороны обороняющегося преследует цель защиты личных или каких-либо других интересов, а причинение вреда нападающему является лишь средством, способным обеспечить такую защиту.

     Однако  при этом превышение пределов необходимой  обороны определено в законе как  умышленное действие. В связи с  этим необходимо четко сформулировать критерии, на основе которых можно  сделать вывод, была ли оборона правомерной  или налицо превышение ее пределов. Следует подчеркнуть, что посягательство и защита абсолютно точно никогда не соответствуют друг другу. И закон допускает это несоответствие. Так, вред, причиненный нападающему, может быть не только равным, но и гораздо большим, чем вред, который он хотел причинить. Речь в законе идет только о явном несоответствии. Требование об обязательной соразмерности между причиненным вредом и вредом предотвращенным привело бы на практике к невозможности прибегнуть в ряде случаев к необходимой обороне. Очевидно, что в данном случае закон должен быть на стороне жертвы посягательства. При этом следует иметь в виду, что, если существует непосредственная угроза жизни, то можно предпринимать любые меры, не опасаясь превышения пределов необходимой обороны²⁰. Превышение пределов необходимой обороны обусловливается не только характером и опасностью оборонительных действий, оцениваемых соответственно с характером посягательства, но и учетом как степени и характера преступного посягательства, так и сил и возможностей по его отражению (количество посягающих и обороняющихся, их пол, возраст, физическое состояние, наличие оружия, место и время посягательства, обстановка посягательства и т.п.).

     Что касается аффективного преступления, то здесь наличие насилия со стороны  потерпевшего является явным поводом  для совершения преступления, то есть элементарной провокацией. Насилие  в смысле в ст.108 УК РФ порождает  состояние необходимой обороны. Совершение такого преступления всегда связано с продолжаемым насилием потерпевшего, иными словами в  первом случае речь идет об оконченном действии со стороны потерпевшего, во втором – незавершенном, то есть на момент убийства потерпевший совершал действия насильственного характера  по отношению к виновному.

     При совершении преступлений с превышением  пределов необходимой обороны в  содержание мотива входят такие побуждения, как сознание морального долга, жалость  и сочувствие жертве нападения, чувство  самосохранения. В содержание мотива при совершении аффектированного убийства входят чувство обиды, оскорбленной чести и достоинства и т.п. ²¹

     Это далеко не все отличия между рассматриваемыми преступлениями. Суд при квалификации конкретного общественно опасного деяния, с учетом конкретных обстоятельств  дела должен проводить разграничение  между ст.107 и ч.1 ст.108 УК РФ, если в таком разграничении есть необходимость. На практике у судебно-следственных органов возникают трудности в разграничении составов, предусмотренных ст.ст. 107, 108 УК РФ. Наибольшие сложности возникают при проведении четкой границы между действиями, когда в общественно опасном поведении, на первый взгляд, содержатся как признаки необходимой обороны, так и состояния аффекта.

     Для правильной квалификации преступления недостаточно проводить грань по одному, отдельно взятому признаку субъективной или объективной стороны. Поэтому оценке должна подвергаться вся совокупность субъективных и  объективных признаков содеянного.

     Подытоживая вышесказанное, мы можем отметить, что  в ряде случаев разграничение  преступлений в соответствии с их содержанием происходит без определенных сложностей, в частности преступлениям  ст. ст. 107 и 108 Уголовного Кодекса присущи  характерные особенности, которые  относятся к конкретному преступлению и никакому другому. Однако есть и  проблемы в определении ключевых аспектов различия. В частности это  касается случаев, когда происходит физическое насилие со стороны потерпевшего, которое может привести как к  возникновению аффекта, так и  к его отсутствию с одновременным  превышением пределов допустимой обороны. Однако, как мы уже выяснили, четкое различие между аффективным убийством  и превышением пределов обороны  заключается в том, что в первом случае действия потерпевшего носят  оконченный характер, а во втором –  продолжаются до тех пор, пока виновный не начинает принимать ответные меры насильственного характера.

     Всё это кажется очевидным и понятным, однако не всегда удается установить, каково было развитие событий на самом  деле. Особенно это касается случаев, когда преступление происходит между  близкими людьми: родственниками или  друзьями, поскольку конфликт между  ними может носить продолжительный  характер, что может также говорить о том, что на момент преступления у виновного был сформирован  мотив, а в этом случае преступление должно квалифицироваться иначе.

     Как бы то ни было, между преступлениями ст. ст. 105, 107, 108 УК РФ существует определенная связь, что требует комплексного изучения обстоятельств преступления для принятия верного решения относительно квалификации конкретного преступления, объективным признаком которого является смерть человека.

Глава3. Ошибки и проблемы классификации преступлений совершаемых в состоянии аффекта.

        Квалификация преступлений, предусмотренных ст. 107 УК РФ, представляет определенные трудности. О чем свидетельствует статистика: в

26,2 % случаев  совершения убийств в состоянии  аффекта преступнику было предъявлено  обвинение по ст. 107 УК РФ, причем  в 62,2 % случаев ошибочная квалификация  содеянного была исправлена судом  при вынесении приговора, а  в 11,6 % случаев подобная ошибка, допущенная в приговоре, была  исправлена вышестоящей судебной  инстанцией. ²² 

       По данным профессора Б.А. Спасенникова, в изученных им материалах судебной практики не встретилось ни одного случая экспертизы аффекта у ранее судимого за хулиганство, кражу, вымогательство. Зато попытки обоснованного, а чаще необоснованного поиска совершения деяния в состоянии аффекта часто отмечались, если на скамье подсудимых оказывались интеллигент, жена алкоголика, оскорбленный супруг и другие «жертвы». ²³ 

       Таким образом, концепция аффекта  в УК РФ-это попытка гуманизации уголовной ответственности и наказания за насильственные преступления лиц без антисоциальных установок, криминальной направленности, уголовного прошлого.  

       Среди лиц, осужденных за совершение  преступлений в состоянии аффекта, 89,3 % мужчин и только 10,7 % женщин, хотя  последние по структуре своей  эмоционально-волевой сферы, казалось  бы, должны быть более легкими  жертвами аффекта. ²⁴ Возникает вопрос: почему склонные к эмоциональным расстройствам женщины реже дают аффективные взрывы с общественно опасными последствиями, нежели эмоционально скупые мужчины? Напрашивается вывод, что мужчины склонны к совершению насильственных действий с последующей их маскировкой под состояние аффекта. Это требует коренного пересмотра, реформирования концепции аффекта в российской уголовно-правовой науке, повышения эффективности правотворчества и правоприменения. У 60,2 % осужденных аффект возник в состоянии алкогольного опьянения, что позволяет нам также сомневаться в его генезе. Положение римского права - «Maximum remedium irae mora est» («Промедление-лучшее лекарство от гнева») опровергает взгляды на так называемый отсроченный аффект, который определяется у 80 % осужденных по данной категории дел. ²⁵ 

       Надо отметить, что исследование  уголовных дел рассматриваемой  категории показало, что аффекты  очень мало связаны с установкой, так как аффект, больше чем  любое другое состояние, обусловлен  ситуацией, а не установкой. Совершение  преступления является неожиданным  событием, как для самого виновного,  так и для его близких и  знакомых и не вяжется с  его обычным поведением.  

       Поэтому нельзя сказать, что  у лиц, совершивших преступление  в состоянии аффекта, имеется  антиобщественная установка, свойственная  преступникам. Здесь следует согласиться  с Н.С. Лейкиной, по мнению которой  «в этих преступлениях не выражается  ориентация на совершение антиобщественных  действий. Они лишь свидетельствуют  об отсутствии у виновного  достаточных сил для того, чтобы  законными действиями противостоять  неблагоприятно сложившейся ситуации».  ²⁶ 

       Анализ приведенных уголовных  дел также показал, что аффект  как особое эмоциональное состояние  в рассматриваемой уголовно-правовой  норме (ст. 107 УК РФ) является центральным  звеном, определяющим содержание, характер  и иные особенности всех элементов  и признаков данного состава  преступления. Особо такое его  влияние проявляется в субъективной  стороне преступления. Прежде всего,  эмоциональное состояние сказывается  на формировании и реализации  преступного умысла. В ст. 107 УК  РФ прямо определена форма  вины-умысел. Некоторые криминалисты характеризуют его как аффектированный. Умысел на убийство возникает в тот момент, когда субъект уже находится в состоянии аффекта. Умысел возникает в аффекте и изживает себя вместе с ним.  

     Таким образом, следует отметить, что необходимо включить состояние аффекта в  перечень обстоятельств, для установления которых проведение экспертизы является обязательным, т.е. в ст. 196 УПК РФ.

       Ошибки при квалификации данного  вида преступления могут быть  различными и возникать на  разных стадиях квалификации  преступления. Первая ошибка в  данном случае состоит в несоответствии  выводов суда, рассматривающего  дело, обстоятельствам совершения  убийства. Об этой ошибке ярко  свидетельствует следующий пример. Московским городским судом 25 ноября 1996 г. Климова осуждена  по п."г" ст.102 УК РСФСР.

       Она признана виновной в умышленном  убийстве Г. с особой жестокостью.  Климова, не имея средств к  существованию и возможности  найти работу, в конце июля 1995 г. приехала из Владимирской  области в г.Москву.

     6 августа 1995 г. она вместе со  своей подругой с целью занятия  проституцией сняла квартиру  у Г., который забрал у нее  паспорт, в обращении с ней  был груб и жесток, подвергал  частым побоям, понуждал к действиям  сексуального характера против  ее воли. Испытывая постоянный  страх перед Г., который угрожал убить ее, мать и сестру, Климова ощущала себя незащищенной, а сложившуюся для нее ситуацию считала безысходной. Вечером 13 августа 1995 г. Климова и Г. находились в квартире вдвоем. Узнав о том, что ее разыскивают работники милиции, Г. разозлился и стал ее избивать, затем снял с себя и с нее одежду, порвав на ней нижнее белье, ударил головой о шкаф и, не обращая внимания на ее крик, совершил насильственные действия сексуального характера. Климова выбежала на кухню, взяла кухонный нож и из мести, с умыслом на убийство Г., сознавая, что своими действиями причиняет особые мучения и страдания, нанесла ему множественные удары двумя кухонными ножами и двумя вилками, причинив 78 колото-резаных ран лица, шеи, груди, живота, рук и ног, 28 из которых были проникающими в брюшную и грудную полость с повреждением сердца, легких, печени и правой почки, относящихся к тяжким телесным повреждениям по признаку опасности для жизни. От полученных ранений Г. скончался на месте происшествия.

       Судебной коллегией по уголовным  делам Верховного Суда РФ приговор  суда оставлен без изменения.

       Заместитель Председателя Верховного  Суда РФ в протесте поставил  вопрос об изменении судебных  решений, переквалификации действий  Климовой с п."г" ст.102 УК РСФСР на ч.1 ст.107 УК РФ.

       Президиум Верховного Суда РФ 9 сентября 1998 г. приговор и кассационное  определение изменил, действия  Климовой переквалифицировал с  п."г" ст.102 УК РСФСР на ч.1 ст.107 УК РФ, указав следующее. Вина Климовой в совершении убийства Г. подтверждена доказательствами, которые получены в ходе предварительного расследования, проверены в судебном заседании и приведены в приговоре суда.

       Показания Климовой на предварительном  следствии и в ходе судебного  заседания признаны судом правдивыми  и последовательными, так как  подтверждены совокупностью всех  иных исследованных доказательств.  Из ее показаний следует, что, взяв в руки нож, она с целью убийства ударила лежавшего в постели Г. лезвием в шею. На протяжении некоторого времени между ними происходила борьба, в ходе которой она порезала себе руку, однако смогла нанести Г. несколько ранений в грудь и живот. После того как у нее сломался нож, она выбежала на кухню, взяла другой нож, а также попавшиеся ей под руку две вилки и продолжала ими наносить удары Г. даже тогда, когда он упал на пол лицом вниз и не оказывал ей сопротивления.