Особенности уголовной ответственности и наказания женщин

      Однако  следует сказать, что ни в одном  из комментариев к данному закону, а также и в иных доктринальных источниках не раскрывается причина такого исключения. Характерно, что многие представители зарубежной юридической науки и практики и сегодня высказывают недоумение по поводу такой практики, не усматривая причин для установления привилегий в отношении женщин, совершивших тождественные с мужчинами преступления. На их взгляд, в отношении преступников неприменимы «джентльменские уступки», и исключение подобного рода напрямую нарушает принцип равенства перед законом¹⁰.

      Заметим, что в Своде законов США (§ 3596. Исполнение смертного приговора) указано: «Смертный приговор в отношении женщины не приводится в исполнение до тех пор, пока она беременна»¹¹. Таким образом, фактически учитывается (как и в УК РСФСР 1960 г.) лишь социально значимый признак женщины-матери, но не признак половой принадлежности, согласно которому дифференцировано данное законодательство сегодня (в данном случае имеется в виду применение смертной казни). Далее, в ст. 24 УК РСФСР «Лишение свободы» были регламентированы виды исправительных учреждений, назначаемые судом для отбывания данного наказания мужчинами и женщинами.

      Следует отметить, что, по сравнению с действующим уголовным законодательством, система женских исправительных учреждений была существенно более разветвленной: тюрьма, колония-поселение, исправительные колонии общего и строгого режима (для особо опасных рецидивисток и совершивших особо опасные государственные преступления), воспитательные колонии общего режима для несовершеннолетних женского пола. Вместе с тем, в целом она предусматривала более ограниченный выбор мест лишения свободы в отношении осуждаемых женщин, чем в отношении мужчин (последних можно было направлять еще в исправительные колонии особого режима, несовершеннолетних рецидивистов – в воспитательные колонии усиленного режима).

      В анализируемом УК РСФСР была заложена норма, предусматривающая смягчение уголовной ответственности при назначении наказания, относящаяся к исключительно физиологическому статусу женщины (ст. 38). В частности, п. 8 данной статьи предусматривал совершение преступления женщиной в состоянии беременности. Один из научно практических комментариев советского периода обосновал существование в уголовном законе данного правила следующим образом: «Состояние беременности влечет ряд функциональных изменений в организме женщины, воздействуя на психику и мотивы ее поведения. При этом на признание состояния беременности смягчающим обстоятельством не оказывают решающего влияния ни срок, ни степень воздействия беременности на принятие решения о совершении преступления»¹².

      Хотелось бы заметить, что, несмотря на воздействие беременности на психику женщины, большинство физиологов не отмечают столь решающего влияния данного состояния на криминальное поведение женщины, тем более – мотивационную сферу преступления. Напротив, традиционно отмечается более осторожное поведение женщины в период вынашивания ребенка, замедление обычных рефлексов, склонность к малоподвижному образу жизни и поведения, и, по аналогии с поведением животных в период вынашивания плода – сонливость, снижение агрессивности, медлительность.

      В ст. 46 п. 2 «Отсрочка отбывания наказания беременным женщинам и женщинам, имеющим малолетних детей» российский законодатель выделил правовое положение женщин, в основании которого лежат физиологические особенности (беременность женщины) и родительский (материнский) статус (наличие малолетних детей до трех лет). Что касается применения данной отсрочки к беременным женщинам, то целью законодателя, как можно предполагать, является сохранение нормальных для нее психологических и бытовых условий, чтобы вынашиваемый ребенок, как и сама будущая мать, родился здоровым.

      В отношении второй категории (женщин, имеющих малолетних детей до трех лет) следует предположить, что законодатель использовал подход к оценке их социально-правового статуса исходя из аналогии положений трудового законодательства (социальная поддержка материнства и детства до исполнения ребенку 3 лет).

      В данном случае, правовой защитой обеспечена не собственно женщина как таковая, и даже не мать малолетнего ребенка, а, вероятнее всего, сам ребенок в возрасте до трех лет (в частности, такие объекты, как его нормальное психическое и физическое развитие, полноценное воспитание и иные, связанные с этими блага). Однако в целом в адресном аспекте данной нормы следует выделить статус женщины-матери. Показателен тот факт, что учебная и научно практическая литература по непонятным причинам не подвергала (и ныне не подвергает) тщательному анализированию те особенности, благодаря которым представитель того или иного пола получает от законодателя конкретные привилегии, благодаря которым он может избегать уголовной ответственности в обычном полном объеме (или иногда даже полностью освобождаться от нее).

      Это можно наблюдать на примере уже рассмотренных статей УК РСФСР 1960 года, комментарии к которым (как и материалы учебников по курсам уголовного права) не раскрывают причины исключений и привилегий для субъектов преступлений, установленных законодателем исходя из их гендерных особенностей.

      Особенная часть ранее действующего УК РСФСР 1960 года также содержала интересные, с позиций гендерного подхода, особенности применения закона в отношении лиц, совершивших преступления. Так, в ст. 103 УК РСФСР была регламентирована уголовная ответственность за умышленное убийство. Все источники толкования данной нормы включали в понятие такого рода убийств (так называемое «простое» убийство) и убийство матерью новорожденного ребенка во время родов или непосредственно после родов.

      Нам представляется это положение справедливым, поскольку выделение в дальнейшем в УК РФ 1996 г. (в ст. 106) состава данного убийства как привилегированного, не признающегося даже тяжким преступлением, явно не соответствует объективному уголовно- правовому и криминологическому анализу (в последующих разделах работы мы остановимся на этом вопросе подробно).

      Ст. 116 УК РСФСР устанавливала уголовную ответственность и ее основания за незаконное производство аборта. При этом фактически речь шла о только потерпевшей женского пола. Если же фактическим субъектом данного преступления оказывалась сама беременная женщина, совершившая незаконный аборт или искусственное прерывание беременности, то в доктринальном порядке ее вина отрицалась, хотя практиками долгое время проводилась политика проведения определенных разъяснительных мероприятий с такими женщинами, осуждение данных действий, – что являлось отголоском политики советского государства эпохи строительства социализма в первые годы советской власти, когда аборты были запрещены.

      В УК 1960 г. гендерный признак явно усматривается  в ст. 117 «Изнасилование», поскольку, путем расширительного толкования содержания объективной стороны данного преступления, следует однозначный вывод о том, что субъектом преступления может быть только мужчина («изнасилование, то есть половое сношение с применением физического насилия, угроз или с использованием беспомощного состояния потерпевшей, наказывается лишением свободы на срок от трех до семи лет») Все комментарии и доктринальные источники, а также действовавшее в то время постановление Пленума Верховного Суда РФ от 22 апреля 1992 г. «О судебной практике по делам об изнасиловании» указывали, что потерпевшим от изнасилования выступает только лицо женского пола¹³. Никаких при этом объяснений и обоснований данной позиции не производилось: между тем, и в истории, и в современной криминальной практике существовал и продолжает подтверждаться факт и обратного действия – совершение изнасилований мужчины женщиной (женщинами)¹⁴.

      Почему-то данный факт игнорируется, и впоследствии, при разработке проекта Уголовного кодекса 1996 г., предложение о распространении признаков субъекта изнасилования применительно и к женщинам, не получило реализации в данном новом законе. Представляется, что в данном случае причиной такого положения послужил не научный объективный подход к разработке уголовно- правовой нормы (базирующийся на конкретной эмпирической и аналитической базе), а обывательское мировоззрение. Что, собственно, отражено и в современной редакции рассматриваемой статьи УК (ныне – ст. 132 УК РФ «Изнасилование»). 

1.2 Женщина как субъект уголовной ответственности. 

          В теории и практике неоднократно поднимался вопрос о справедливости и конституционности запрета  применения к женщинам некоторых  видов наказаний (в частности, смертной казни и пожизненного лишения  свободы). Мы можем полностью согласиться с позицией Конституционного Суда РФ, высказанной по этому поводу в Определении от 21 декабря 2004 г. N 466-О «По жалобе гражданина Герасимова А.В. на нарушение его конституционных прав ч. 3 ст. 127 Уголовно-исполнительного кодекса РФ, ст. 57 и 59 Уголовного кодекса РФ и Указом Президента РФ от 7 декабря 1998 г. о его помиловании»¹⁵. Пункт 2.2 Определения гласит: «Содержащийся в статьях 57 и 59 УК Российской Федерации запрет назначать пожизненное лишение свободы перечисленным в ней категориям лиц основывается на вытекающей из принципов справедливости и гуманизма необходимости учета в уголовном законе социальных, возрастных и физиологических особенностей различных категорий лиц в целях обеспечения более полного и эффективного решения задач, которые стоят перед уголовным наказанием в демократическом правовом государстве». Как отметил Конституционный Суд РФ в Постановлении от 19 марта 2003 г. по делу о проверке конституционности положений Уголовного кодекса Российской Федерации, регламентирующих правовые последствия судимости лица, неоднократности и рецидива преступлений, а также пунктов 1 - 8 Постановления Государственной Думы от 26 мая 2000 года «Об объявлении амнистии в связи с 55-летием Победы в Великой Отечественной войне 1941 - 1945 годов», конституционному запрету дискриминации и выраженным в Конституции Российской Федерации принципам справедливости и гуманизма противоречило бы законодательное установление ответственности и наказания без учета личности виновного и иных обстоятельств, имеющих объективное и разумное обоснование и способствующих адекватной юридической оценке общественной опасности, как самого преступного деяния, так и совершившего его лица, и применение мер ответственности без учета характеризующих личность обстоятельств. Оспариваемые заявителем законодательные решения, обеспечивающие дифференциацию уголовной ответственности, не могут рассматриваться как не совместимые с конституционными принципами и нормами и нарушающие гарантируемые Конституцией Российской Федерации права и свободы граждан»¹⁶.

    Как показал проведенный анализ¹⁷, женщинами совершается относительно небольшое число преступлений, а беременными женщинами преступления практически не совершаются. Этот факт остается устойчивым на протяжении многих десятилетий. В частности, исследованиями Г.И. Чечеля, проведенными в 70-е годы прошлого столетия, было установлено, что беременность виновной как обстоятельство, смягчающее наказание, практически не встречается в судебной практике¹⁸. Аналогичные данные получены и современными исследователями¹⁹. Так, например, было установлено, что из полутора тысяч содержащихся в московском СИЗО N 6 женщин (переполненность - 200%) только 15 из них (1%) были беременны²⁰. Что касается наличия детей, то среди женщин, совершивших преступления, не имеющих детей оказалось всего лишь 27,7%; лишенными родительских прав оказались 11,2%; имели одного ребенка - 29,2%, а двоих детей - 21,4%, троих и более - 10,5%. Таким образом, в отношении значительной части подсудимых женщин (более 60%) суды ограничены в выборе вида уголовного наказания в связи с наличием у них детей. Этим женщинам реально могут быть назначены в качестве основных видов наказания только штраф или лишение свободы.

    Несмотря  на высокий удельный вес женщин, осужденных к достаточно длительным срокам лишения свободы, следует заметить, что 65% преступлений, совершаемых женщинами, не требуют согласно УК долговременного лишения свободы. Более того, мелкие кражи и мошенничество, характерные для женской преступности, подавляющее большинство правоведов относят к категории преступлений, которые сегодня не должны караться полным лишением свободы, а могут быть наказаны через систему частичного лишения свободы, штрафа, исправительных работ. Однако отечественная судебная реальность демонстрирует противоположную тенденцию: 91% женщин, осужденных сроком от 1 до 5 лет, полностью отбывают свой срок наказания²¹.

      Женская преступность представляет собой часть общей преступности, совокупность преступлений, совершаемых женщинами. Эта преступность обладает определенными особенностями, связанными с социальной ролью и функциями женщины, образом жизни и профессиональной деятельностью, биологической и психофизиологической спецификой, а также с ее исторически обусловленным местом в системе общественных отношений. С изменением социальных условий и образа жизни женщины, ее социальных ролей изменяются характер и способы ее преступного поведения. 
 На протяжении всего прошлого века объем (состояние) женской преступности был в 5 - 7 раз меньше соответствующих показателей преступности мужчин, составляя 10 - 15% всей преступности в стране. И это несмотря на то, что численность женщин в стране постоянно превышала численность мужчин. В последние годы, однако, наметилась тенденция некоторого роста женской преступности (до 3% ежегодно) и увеличения (до 17 - 18%) доли женщин в структуре выявленных преступников. Это свидетельствует о возрастании и уровня женской преступности. Одновременно выросло более чем в 4 раза количество выявленных женщин, совершивших тяжкие преступления²². Более высоки, чем у мужчин (в 2 - 3 раза), и темпы прироста числа женщин-преступниц. 
 Зависимость уровня женской преступности от социально-экономических особенностей разных регионов страны. Рассматривая женскую преступность по регионам, следует отметить, что в тех из них, где общий коэффициент преступности выше, растет и коэффициент преступности женщин. В то же время особый рост преступности женщин отмечается в наиболее экономически развитых регионах: в городах Москве, Санкт-Петербурге, Хабаровском, Красноярском и Краснодарском краях, Сахалинской, Магаданской, Свердловской областях. Превалирование в структуре женской преступности корыстных посягательств. 
 Структура женской преступности представлена преимущественно корыстными преступлениями, связанными с профессиональной деятельностью женщин. Наиболее характерны для них хищения, совершенные путем присвоения, растраты либо злоупотребления служебным положением (18 - 20% преступлений женщин), кражи (15%), вымогательство, мошенничество, получение взятки, незаконное предпринимательство. В общем же числе зарегистрированных преступлений женщин доля корыстных посягательств составляет примерно 45 - 50%. Она не уменьшилась и сейчас, хотя государственный сектор в экономике в настоящее время резко сократился. 
Некоторое сближение женской и мужской преступности по видам преступлений и способам их совершения при одновременном существовании традиционно женских преступлений²³. 
 Исследования показывают, что женщины по криминологической характеристике совершаемых преступлений все больше приближаются к мужчинам. Как отмечалось выше, женщины все чаще участвуют в совершении насильственных и иных тяжких преступлений. Даже количество хулиганств в общей массе преступлений, совершенных женщинами, выросло в последнее десятилетие почти в 4 раза²⁴. 
 Насильственные преступления ранее не были характерны для женщин и совершались ими в основном в семейно-бытовой сфере. Однако с 90-х годов прошлого века число женщин, совершивших такие преступления, постоянно растет. Общее число женщин-убийц выросло почти в 2,5 раза, и сейчас женщиной является каждый тринадцатый убийца. Непосредственно женским преступлением является убийство матерью новорожденного ребенка. В последние годы это преступление (а их ежегодно регистрируется около 200) совершает каждая двадцатая женщина-убийца. 
 К убийствам по способам и методам исполнения близко умышленное причинение тяжкого вреда здоровью. Количество выявленных женщин, виновных в совершении этого преступления, в 2,7 раза превысило число выявленных женщин-убийц. Участвуют женщины и в совершении таких корыстно-насильственных преступлений, как грабеж и разбой. 
Тяжкие преступления против личности женщинами совершаются в основном в сфере семейно-бытовых отношений. При этом жертвами чаще всего становились мужья, сожители, дети и иные близкие родственники женщин.  Основными мотивами этих преступлений являются разрешение затянувшихся семейных конфликтов, стремление вырваться из семьи, иногда ревность, корысть. Убийство и истязание детей совершается, как правило, в угоду сожителям, состоящим в гражданском браке. При совершении насильственных преступлений отмечается повышенная агрессивность и жестокость женщин-преступниц. 
 Традиционно женским преступлением является организация или содержание притонов для занятия проституцией. Криминальная активность женщин отмечается при совершении и таких преступлений, как клевета, оскорбление, ложный донос. Отмечены случаи соучастия женщины при совершении изнасилования. 
 Среди всех совершенных женщинами преступлений наибольшую долю составляют тяжкие преступления - 77,8%. Особо тяжкие преступления составляют 11,4%, преступления средней тяжести - 8,5%, менее тяжкие - 2,2%²⁵. 
Сближение показателей преступности женщин и мужчин, в первую очередь ее количественных характеристик, изменение структуры женской преступности, ее отягощение более опасными преступлениями связано с ростом безработицы, низкими доходами на каждого члена семьи, а также с выполнением несвойственных для женщин социальных ролей, например предпринимательства. Женщина-коммерсант, женщина-бизнесмен склонна к совершению налоговых преступлений и различного рода мошенничеств. 
 Рост участия женщин в совершении групповых преступлений (до 40% преступлений женщин), а также увеличение (до 10% от числа всех преступниц) количества женщин-рецидивисток.