Мошенничество в России

Оглавление 

      Введение           2-3 

1. История становления и  развития института  «мошенничество»  в России 4-10

2. Понятие и признаки мошенничества  по действующему УК РФ   11-20

3. Виды  мошенничества, закрепленные в уголовном законодательстве РФ  21-24

Заключение           25-27 

Список  литературы         28

Введение 

      Необходимость верного толкования и совершенствования практики применения нормы о мошенничестве, содержащейся в статье 159 УК РФ 1996 г.,¹ в отличие от ранее действовавшей уголовно-правовой нормы, содержавшейся в статье 147 УК РСФСР 1960 г,² послужило причиной проведения данного исследования. Отличие выражается в том, что, во-первых, в новой норме одна из форм мошенничества определяется как «хищение чужого имущества», тогда как в прежней норме этот вид мошенничества определялся как «завладение чужим имуществом»; во-вторых, в новой норме предусмотрены прежде отсутствовавшие такие квалифицирующие признаки, как совершение мошенничества лицом с использованием своего служебного положения; в-третьих, в статье 159 нового УК РФ по сравнению со статьей 147 ранее действовавшего УК РСФСР изменены санкции всех трех ее частей.

      Современная ситуация характеризуется еще и  многократным увеличением   в  новых социально-экономических условиях количества сделок, регулируемых   гражданским правом, определенная доле которых совершается под влиянием обмана или злоупотребления доверием, то есть содержит состав преступления мошенничества. Соответственно наблюдается рост числа мошенничеств. Причем расширяются сферы жизнедеятельности общества, в которых совершаются мошенничества, и увеличивается разнообразие их способов.

    Исследование  данной темы позволяет определить сложности, возникающие в следственной и судебной практике, трудности при правовой оценке мошенничества, его ограничении от гражданско-правовых деликтов и смежных составов преступлений, в частности, от присвоения или растраты, причинения имущественного ущерба путем обмана или злоупотребления доверием.

      Мошенничество все более приобретает новые свойства, становясь обманом как особый вид информационного воздействия на человеческую психику.

      Целью работы является исследование исторических особенностей возникновения института «мошенничества» особенностей уголовно-правовой характеристики мошенничества, исследование видов мошенничества, регламентированных современным законодательством. 

1. История становления и развития института «мошенничество» в России 

    Законодательство  России на разных этапах своей истории  содержало немалое количество норм об уголовной ответственности за преступления против собственности, совершаемые путем обмана или злоупотребления доверием.

    В истории уголовного законодательства досоветского периода можно различать  три периода, о которых говорил  еще в конце прошлого века М.Ф. Владимирский-Буданов: уголовное право Русской Правды, уголовное право Московского государства и уголовное право Империи. "По этим эпохам, - писал он, - изменяются не только свойства наказания, но и понятие о преступлении".³

    В данной работе на первом этапе рассмотрена  История российского законодательства об ответственности за преступления против собственности, совершаемые путем обмана или злоупотребления доверием, в период Русской Правды и Московского государства.

    Основным  древнерусским источником светского  писанного права в литературе считается Русская Правда. Выделяют обычно три ее основные редакции: Краткую (возникшую не позднее 1054 г.), пространную (подготовленную не ранее 1113 г.) и появившуюся из Пространной редакции в середине XV века Сокращенную (обозначаемые в литературе соответственно как КП, ПП и СП).

    Однако  ни в нем, ни в других ранних памятниках русского права не упоминается о  преступлениях, совершаемых путем  обмана или злоупотребления доверием. Например, по поводу мошенничества  М.Ф. Владимирский-Буданов отмечал, что оно "как похищение чужих вещей посредством обмана не отмечено в древних законах"⁴. По мнению Л.Э. Сунчалиевой, это объясняется тем обстоятельством, что имущественные обманы неизвестны обществу с традиционной экономикой на ранней стадии его развития и остаются нетипичными для него даже на более поздних этапах его функционирования.⁵

    Уголовно-правовые нормы об обманах в имущественной  сфере - плод более развитого экономического состояния общества в сравнении  с нормами о других имущественных  преступлениях. Указанные посягательства появляются и получают распространение по мере развития договорных отношений, экономическую основу которых составляют глубокое общественное разделение труда, господство обмена и товарно-денежных отношений, развитие торговли и иных атрибутов товарного хозяйства.

    "Уголовно-преступный  имущественный обман, - писал И.Я.  Фойницкий, - начинает появляться  в летописях русского законодательства  с тех пор, когда имущественный  оборот нашего общества достиг  той степени развития, на которой  для него необходимо взаимное доверие, врываясь последовательно в различные отношения по степени этой необходимости. Такие области оборота, как торг золотыми и серебряными товарами или как торг на общественных рынках, настоятельно требовавший правдивости в мерах и весах, послужил для него входной дверью в нашу юридическую жизнь. Затем он последовательно и очень медленно проникал в те отдельные отношения, на которые указывали развивавшиеся общественные отношения, - в продажу чужого или проданного уже недвижимого имения, потом вобрал в себя обмер и обвес, обмины в качестве и т.д."⁶.

    В таком древнерусском источнике, как Русская Правда, еще нет  упоминания о преступлениях против собственности, совершаемых путем  обмана или злоупотребления доверием, но некоторые отголоски этих деяний уже появились. В частности, в ст. 47 предусмотрена ответственность за длительное невозвращение долга в течение многих лет.

    В период феодальной раздробленности  Руси наиболее известным источником, содержащим нормы уголовно-правового  характера, считается Псковская судная грамота 1467 г. В этом документе была детально разработана ответственность за имущественные преступления. Однако самостоятельного уголовно-правового регулирования и в этом документе преступления, совершаемые путем обмана или злоупотребления доверием, не получили.

    Во  второй половине XIV века вокруг Московского  княжества начинают объединяться русские  земли. К основным документам того периода, содержащим нормы уголовного права, относятся Судебники 1497 и 1550 гг., а  также Соборное уложение 1649 г.

    В отечественном законодательстве нормы  о мошенничестве формируются  постепенно, начиная со второй половины XVI века. По утверждению А. Лохвицкого, «мошенничество появляется позже кражи; в нашем законодательстве оно встречается впервые в Судебнике царя Ивана Васильевича, именно потому, что обман, хитрость не свойственны быту патриархальному: они показывают в преступнике умственную ловкость». Действительно, первое указание на имущественный обман в виде мошенничества дается в ст. 58 Судебника 1550 г. Ивана Грозного: «мошеннику та же казнь, что и татю, а обманщика бити кнутьем». Этот законодательный акт отождествляет мошенничество с татьбой, совершенной впервые.

    Соборное  уложение 1649 г. (или Уложение царя Алексея  Михайловича) - первый российский печатный и систематизированный законодательный акт. Впервые закон делится на тематические главы, посвященные если не определенной отрасли права, то, во всяком случае, имеющие конкретный объект нормирования.

    Статья 11 главы XXI Соборного уложения 1649 г. повторяет положение Судебника 1550 г. о мошенничестве: "Да и мошенником чинить тот же указ, что указано чинить татем за первую татьбу" (бить кнутом, отрезать левое ухо и посадить в тюрьму на два года). Между тем само понятие "мошенничество" в названных законодательных актах не определялось. По мнению некоторых дореволюционных юристов, в прежние времена под мошенничеством понимается хищение мошны или из мошны, т.е. карманная кража. По этому вопросу в российском уголовном праве высказано и иное мнение: «В Судебнике царском (ст. 58) появляется в первый раз этот термин; но неясный смысл статьи Судебника подает повод к сомнению, что разумеется в нем под мошенничеством, преступление ли, наказываемое так ныне, или карманная кража (от слова "мошна"). Кажется более вероятным признать здесь первое, ибо рядом со словом "мошенник" стоит в той же статье - "оманщих" ("обманщик"). Уложение (XX, 11) подтверждает это, противопоставляя мошенничество татьбе».

    По  мнению В.В. Есипова, мошенничество  в Соборном уложении «означало обманное, ловкое (иногда внезапное) хищение чужого имущества; наказание за мошенничество было одинаково с наказанием за кражу».⁷

    Артикул Воинский Петра I 1715 г., содержащий нормы  только уголовного права и, по сути, представляющий собой Военно-уголовный  кодекс без общей части, не отменяя Соборное уложение и действуя параллельно с ним, впервые установил ответственность за утаивание вещей, взятых на сохранение (арт. 193), и присвоение находки (арт. 195) .

    Артикул Воинский содержал норму об ответственности  и за растрату. Согласно арт. 194, «кто его величества или государственные деньги в руках имея, из оных несколько утаит, украдет, и к своей пользе употребит, и в расходе меньше записано и сочтено будет, нежели, что он получил, оный живота лишится и имеет быть повешен. Тую же казнь чинить и тем, кои ведая про то, а не известят»⁸.

    Воинские  артикулы Петра I вовсе не упоминают о мошенничестве.

    Впервые законодательное определение мошенничества  было дано в Указе Екатерины II от 3 апреля 1781 г. "О разных видах воровства  и какие за них наказания чинит". Мошенничество в Указе 1781 г. определялось так: «Будь кто на торгу... из кармана что вымет... или внезапно что отымет... или обманом или вымыслом продаст, или весом обвесит, или мерою обмерит, или что подобное обманом или вымыслом себе ему не принадлежащее, без воли и согласия того, чье оно». По проекту Екатерининской комиссии, наравне с подлогом наказываются следующие виды обманного присвоения имущества: предъявление к уплате найденного векселя, злостное банкротство, отказ от своей подписи, употребление фальшивых мер и весов.⁹ Екатерина не наименовала бы мошенничеством обманное присвоение чужих вещей, если бы и прежде под этим термином не подразумевался этот вид преступлений.

    По  мнению М.Ф. Владимирского-Буданова, Екатерина II Указом 1781 г. вводит в уголовное законодательство различие в понятия кражи, мошенничества и грабежа¹⁰. Несомненная ценность этого определения состоит в том, что в нем упоминается, хотя и в качестве альтернативного, такой сущностный признак мошенничества, как обман ¹¹.

    Указ  от 3 апреля 1781 г. был призван "устранить  имевшиеся в законодательстве недостатки, неясности и неудобства". Для  решения этой задачи составители  Указа попытались уточнить систему  преступлений против собственности, дать более четкие определения их составов. Указом из официального юридического языка был исключен термин "татьба" (тайное похищение имущества именовалось в нем только кражей). Понятие "воровство" стало в нем родовым для кражи, мошенничества, грабежа. Указ оперировал категориями: воровство-грабеж, воровство-кража, воровство-мошенничество.¹²

    В Указе в ряде случаев грабеж, кража, мошенничество как бы переходили друг в друга. Если составы кражи  и грабежа были разграничены в  Указе достаточно строго, то состав мошенничества не был сформулирован исчерпывающе. Согласно нормам Указа мошенничество в целом противостояло по способу действия краже (как тайному завладению) и грабежу (как открытому завладению с применением физического или психического насилия). К мошенничеству были отнесены действия: быстрые, внезапные, совершенные открыто, но свидетельствовавшие о нежелании виновного применять насилие именно как средство завладения имуществом; обманные, при которых потерпевший не осознал противоправности поведения виновного; ловкие, изощренные, направленные на то, чтобы владелец имущества не заметил похищения его вещей.¹³

    Как замечал Л.С. Белогриц-Котляревский, к воровству-мошенничеству отнесены карманная кража, а также срывание шапок, вообще внезапное хищение  чужого имущества, достигаемое не столько  обманом, сколько ловкостью. По его мнению, ловкая кража, главным образом карманная, в народных правовых воззрениях XVIII века называлась мошенничеством.¹⁴

    По  мнению Н.Д. Сергеевского в работе «О мошенничестве в русском уголовном праве»: «старое право не склонно было видеть татьбу в карманной краже, «так как преступник, собственно говоря, в этих случаях не скрывается»; оно не приравнивало срывание шапок с прохожего на улице к грабежу, «так как преступник действует здесь, хотя и не скрываясь, но тем не менее избегая всякого сопротивления и возможности его». Старое право усматривало в этих деяниях близость, сходство с обманным приобретением, так как при обманах преступник тоже не скрывается, но и открытого посягательства, предполагающего возможность сопротивления и готовность его встретить, не совершает