Квалификация убийств

36

ОГЛАВЛЕНИЕ

ВВЕДЕНИЕ             

ГЛАВА 1. УГОЛОВНО-ПРАВОВАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА УБИЙСТВ             

1.1.  История правового регулирования ответственности за преступления против личности             

1.2. Понятие и признаки убийства             

ГЛАВА 2. УГОЛОВНО-ПРАВОВАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА УБИЙСТВА С ОТЯГЧАЮЩИМИ ОБСТОЯТЕЛЬСТВАМИ             

2.1. Объективная сторона             

2.2. Субъективная сторона рассматриваемого вида преступления             

ЗАКЛЮЧЕНИЕ             

СПИСОК ИСТОЧНИКОВ             

ВВЕДЕНИЕ

Среди приоритетов современного общества на первое место ставится жизнь - это закреплено в международных документах. Из всех преступлений против личности наибольшей опасностью обладает умышленное убийство. Оно посягает на жизнь человека – благо, которое принадлежит человеку от рождения и дается ему только один раз.

Право на жизнь зафиксировано в ст. 20 Конституции РФ. Еще раньше, Всеобщая декларация прав человека от 10 декабря 1948 года в ст. 3 зафиксировала, что каждый человек имеет право на жизнь, свободу и личную неприкосновенность. И каждый человек обладает этим правом, без какого бы то ни было различия, как-то: в отношении расы, цвета кожи, пола, языка, религии, политических или иных убеждений, национального или социального происхождения, имущественного, сословного или иного положения.

И задача государства заключается в том, что для охраны права человека на жизнь оно обязано использовать все имеющиеся у него средства, включая и уголовно-правовую охрану жизни. Но убийства относятся к числу тех преступлений, которые вызывают часто большие трудности при расследовании и юридической квалификации.

Многочисленные вопросы, возникающие при квалификации убийств, являются следствием многообразия различных ситуаций совершения этих посягательств и сложности признаков, которые приходится учитывать. Все это вызывает необходимость проведения более тщательного анализа убийства в целом и его отдельных признаков. Обращение  к проблеме уголовно-правовой оценки убийств человека обусловлено двумя обстоятельствами. Во-первых, данный вид преступления в последние годы получает все большее распространение. Основным мотивом его совершения служат корыстные побуждения, наиболее часто – получение наживы. Во-вторых, существуют ряд признаков квалификации убийств, которые вызывают сомнение, а также  отсутствие единого подхода по применению некоторых квалифицирующих признаков рассматриваемого состава со стороны ученых, практиков и по сей день не выработано, более того, наблюдается нестабильность следственной и судебной практики. В судебной практике возникают трудности при квалификации убийств по п. «д» ч. 2 ст. 105 УК РФ, что объясняется многообразием ситуаций совершения таких преступлений[1]. Спорными остаются и многие вопросы, касающиеся применения иных уголовно-правовых норм, содержащих признак жестокости преступного поведения. Данными фактами обусловлена актуальность данной темы.

Целью настоящей курсовой работы является исследование квалификации убийств посредством анализа юридического состава преступлений против жизни для определения основных предложений совершенствования действующего уголовного законодательства.

Для достижения поставленной цели были определены следующие задачи:

1. Привести сравнительный анализ юридических аспектов развития российского уголовного законодательства об ответственности за убийства;

2. Изучить понятие и признаки убийства;

3. Рассмотреть понятие объективной и субъективной стороны убийства;

4. Выявить особенности квалификации умышленных преступлений против жизни;

5. Проанализировать проблемы квалификации преступлений против жизни.

Специально проблемы квалификации убийств в научной литературе анализировались в работах по уголовному праву и криминологии Э.Ф.Побегайло, Л.А.Андреевой, Ю. М. Антоняна, С.В.Бородина, Волошиной, Г.Н. Доронина, В. Н. Кудрявцева, Ю.А.Красикова, В.В.Ераксина, Л.Л.Кругликова, В.Ф.Кириченко, С.К. Питерцева, И. П. Портнова, А.А.Пионтковского, М. Р. Табакова, Г. И. Чечеля и др.

Предметом исследования в данной работе являются нормы отечественного действующего российского уголовного права, усиливающие уголовную ответственность за жестокое и особо жестокое преступное поведение (прежде всего за убийство с особой жестокостью), а также судебная практика по делам данной категории.

В подготовке работы использованы материалы Верховного Суда РФ, научные статьи, монографии, учебная литература. На базе действующего уголовного законодательства (гл. 16 УК РФ, ст. 105 УК РФ[2]) проведен комплексный анализ признаков юри­дического состава убийства.

Структурно работа состоит из введения, двух глав, заключения, списка источников.

ГЛАВА 1. УГОЛОВНО-ПРАВОВАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА УБИЙСТВ

1.1.  История правового регулирования ответственности за преступления против личности

Убийство  с  точки  зрения  Русской  Правды,  уставов  и грамот  князей,  церковных  канонов  -  не  только  тягчайшее  преступление,  но и смертный  грех.  Чтобы  не отвечать убийством на убийство,  ст. 2,  65 отменяют  смертную казнь и  заменяют  ее  «потоком  и разграблением»  - то  есть изгнанием  из  верви   (изгойство)  при   полной  конфискации имущества.  Церковь  при  этом  налагала  епитимью.  Виновного можно было обратить в рабство[3].

В Краткой Правде под самим преступлением понимается только убийство или ущерб здоровью, личности и собственности. За убийства людей независимо от социального происхождения в пользу ближайших родственников убитого взимается 40 гривен. В Правде Русской существует пережиток «народного суда» - кровной мести. Кровная месть - родовой обычай, но в  Правде он ограничен раннегосударственным законодательством.[4] Право мести предоставлялось только ближайшим родственникам. Однако месть могла быть заменена  денежным  эквивалентом  (40 гривен),  причем без различия  социального положения «русин  здесь приравнивался  к  изгою».  Правда ограничивает судебный и  следственный  процесс  - в  государстве еще  не сформированы   соответствующие   институты.   Поэтому   к  праву мести  за  нанесенную  обиду  (телесные  увечья)  допущены только  ближние  родственники.  Еще  одной  причиной ограничения  было избежание  самосуда (ст.  2). В  других случаях   (имущественные   преступления)   следственный  процесс  сложнее,  т. е.  допускается свод  (древний судебный обычай  установления  личности  преступника,   в  дальнейшем  законодательстве   свод  получил   развитие).  Правда Русская еще  не  знала  системы доказательств.  В статьях фигурирует   только   свидетель,   знающий  обстоятельства преступления  -  «видок».  В  суде рассматривались  и клятвы (присяги  -   «роты»).  После   досудебного  следственного процесса ст. 14  говорит об  изводе -  суде 12  мужей. Суд по  Правде Русской различает ответственность  в зависимости  от  субъективной  стороны преступления  против личности (ст. 2 - 9). Соответственно   пониманию   преступления   как    «обиды»   строится  в   Русской  Правде   и  система преступлений.  Русская Правда  знает  лишь  два  рода  преступлений  -  против   личности  и имущественные.  В  ней  нет   ни  государственных,   ни  должностных, ни  иных  родов  преступлений.  Это  не  означало,  конечно,  что выступления   против    княжеской   власти    проходили безнаказанно. В отличие от предыдущей редакции законодательство знает соучастие в преступлении – соучастники наказывались одинаково, независимо от меры вины (ст.41-43)[5]. Новым в законодательстве является срок давности преступления, возможно, различалось и  отсутствие события преступления (ст.  18). В  «Суде Ярослава  Владимировича» получили  развитие  статьи, конкретизирующие   субъективную   сторону   преступления.  Различия между  умыслом  и  неосторожностью  еще нет,  но различаются  прямой  и  косвенный  умысел  при   ответственности  за бытовое убийство (ст. 67, 84, 85) и убийство в  разбое. При этом  подозрение  в  убийстве  можно было  оспорить, предоставив семь  свидетелей, в  то время  как в  других случаях требовалось трое (ст. 17)[6].                               

Убийство  с  точки  зрения  Русской  Правды,  уставов  и грамот  князей,  церковных  канонов  -  не  только  тягчайшее  преступление,  но  смертный  грех.  Чтобы  не отвечать убийством на убийство,  ст. 2,  65 отменяют  смертную казнь и  заменяют  ее  «потоком  и разграблением»  - то  есть изгнанием  из  верви   (изгойство)  при   полной  конфискации имущества.  Церковь  при  этом  налагала  епитимью.  Виновного можно было обратить в рабство.  В русской Правде уже существует представление о превышении пределов необходимой обороны, если вора убьют после его задержания, спустя некоторое время, когда непосредственная опасность в его действиях уже отпала.

              К смягчающим обстоятельствам закон относил -  состояние опьянения преступника, к отягчающим - корыстный умысел. Тяжёлым преступлением против личности было нанесение увечий (усечение руки, ноги) и других телесных повреждений. От них следует отличать оскорбление действием (удар чашей, рогом, мечом в ножнах), которое наказывалось ещё строже, чем лёгкие телесные повреждения, побои.

Система наказаний по Русской Правде достаточно проста. Смертная казнь не упоминается в кодексе, хотя на практике она, несомненно, имела место.

              Высшей мерой наказания  по Русской Правде остаётся «поток и разграбление», назначаемое только в трёх случаях: за убийство в разбое, поджог и конокрадство. Наказание включало конфискацию имущества и выдачу преступника (вместе с семьёй) «головой», т.е. в рабство.

              Следующим по тяжести видом наказания была «вира» - штраф, который назначался только за убийство. Вира поступала в княжескую казну. Родственникам потерпевшего уплачивалось «головничество», равное вире. Вира могла быть одинарная (за убийство простого свободного человека) или двойная.

              Существовал особый вид виры - «дикая» или «повальная», которая налагалась на всю общину. Для применения этого наказания необходимо, чтобы совершённое убийство было простым, неразбойным; община либо не выдаёт своего подозреваемого в убийстве члена, либо не может «отвести от себя след», подозрения; община только, в том случае платит за своего члена, если он ранее участвовал в вирных платежах за своих соседей. Институт «дикой» виры выполнял полицейскую функцию, связывая всех членов общины круговой порукой.

              За нанесение увечий, тяжких телесных повреждений назначались «полувиры» (20 гривен). Все остальные преступления (как против личности, так и имущественные) наказывались штрафом - «продажей», размер которой дифференцировался в зависимости от тяжести преступления. Продажа поступала в казну, потерпевший получал «урок» - денежное возмещение за причинённый ему ущерб.

              В Русской Правде ещё сохранялись древнейшие элементы обычая, связанные с принципами талиона («око за око, зуб за зуб»), в случаях с кровной местью. Но главной целью наказания становится возмещение ущерба (материального и морального).

              В первом общероссийском Судебнике 1497 года нашли применение нормы Русской Правды, обычного права, судебной практики и литовского законодательства.

              Если Русская Правда была сводом обычных норм и судебных прецедентов и своеобразным пособием для поиска нравственной и юридической истины «правды», то Судебник стал, прежде всего «инструкцией» для организации судебного процесса «суда»[7].

              В судебнике 1550 г. была выражена социальная направленность наказания,  усиливаются черты розыскного процесса. Закрепляется сословный принцип наказаний и одновременно с этим расширяется круг субъектов преступлений - в него включаются холопы. Значительно определеннее устанавливаются в законе субъективные признаки преступления, разрабатываются формы вины.[8]

              В группе преступлений против личности выделяются квалифицированные виды убийства «государский убийца», «разбойный убийца».[9]

              Закон выделяет отдельные стадии преступного деяния: умысел (который сам по себе уже может быть наказуемым), покушение на преступление и совершение преступления. Закон знает понятие рецидива (совпадающие в Уложении с понятием «лихой человек») и крайней необходимости, которая является ненаказуемой только при соблюдении соразмерности её реальной опасности со стороны преступника. Нарушение соразмерности означало превышение пределов необходимой обороны и наказывалось[10].

Уголовное законодательство России, регламентировавшее ответственность за убийство, с развитием общественных отношений становилось более совершенным. Уже в середине XVII в. были выделены квалифицированные виды убийства. По Соборному Уложению 1649 года убийство, разделялось на простое и квалифицированное (убийство родителей детьми, убийство господина рабом)[11].

Наиболее распространёнными формами правовых актов с 1706-1725 гг. были: регламенты, манифесты, именные указы, указы, уставы (Воинский, Морской, Вексельный ).[12]

На формирование кодифицированного уголовного законодательства середины XIX в., в части уголовной ответственности за убийство, большое влияние оказало законодательство Франции[13].

В 1845 году было принято Уложение о наказаниях уголовных и исправительных. В нём сохранялся сословный подход к квалификации наказания и определению санкций в соответствии с установленными привилегиями.

Закон предусматривал случаи, когда ответственность за убийство и иные преступления исключалась: когда совершивший деяние действовал во исполнение закона или приказа, с дозволения власти или осуществляя профессиональные обязанности, в состоянии крайней необходимости или необходимой обороны. Закон разделял умысел на предумышленный и случайный, умышленные преступления - на совершённые хладнокровно или в состоянии аффекта.

В Уложении 1903 г. чётко различались общая и особенная части. В общей чести давались понятия преступления, умысла, неосторожности, приготовления, покушения, соучастия.[14]

Новое Уложение в отличие от старого не делило умысел на заранее обдуманный и внезапно возникший. Неосторожность подразделялась на преступную небрежность (преступник не предвидел последствий, хотя мог и должен был их предвидеть) и преступную самонадеянность (предвидел наступление последствий, но легкомысленно предполагал их предотвратить). Приготовление к преступлению (приобретение или приспособление средств для приведения в исполнение преступного умысла) наказывалось лишь в случаях, указанных законом. Добровольный отказ исключал наказание. Покушение на преступление (действие, которым начинается исполнение преступного умысла, но не доведённого до конца по обстоятельствам, не зависящим от воли виновного) наказывалось в случаях, предусмотренных законом (при покушении на тяжкое преступление во всех случаях).

При применении необходимой обороны, превышением её пределов признавались чрезмерность или несвоевременность защиты.

Разработанная в Уложениях 1885 и 1903 гг. система уголовного права просуществовала с незначительными изменениями вплоть до революционных потрясений 1917 года. Тогда, после июльских событий Временное правительство принимает постановление «О наказаниях за публичные призывы к убийству, грабежам, разбоям и другим тяжким преступлениям». Уголовное законодательство России начала XX в. отказалось от деления умышленного убийства на предумышленное и непредумышленное, предоставив тем самым суду возможность при назначении меры наказания принимать во внимание обдуманность действий виновного. В 1922 году был принят Уголовный кодекс РСФСР, а с 1926 года действовал новый Уголовный Кодекс который не внес существенных изменений.

Уголовно-правовые нормы периода становления советского уголовного законодательства, предусматривавшие ответственность за убийство, сохранили преемственность дореволюционного российского законодательства начала XX в.. В апреле 1935 года постановлением ЦИК и СНК СССР устанавливается уголовная ответственность за убийство с двенадцатилетнего возраста, за все остальные преступления ответственность устанавливалась с 14-летнего возраста.