Коперник

Коперник приехал в  Лидзбарк зрелым 33-летним человеком. Он был всесторонне образован-гражданское  и каноническое право, медицина, греческие  и латинские авторы, математика и прежде всего астрономия. В ту пору так было возможно! Но, быть может, еще более важным было то, что в годы странствий он общался со множеством знающих талантливых людей, окунулся в атмосферу подлинно научного обсуждения множества важнейших вопросов и как раз в ту пору, когда католическая церковь довольно благодушно смотрела на такие вольные рассуждения, не усматривая пока в них угрозы своему авторитету. В отдаленную Вармию Коперник принес с собой новые знания и дух Ренессанса. Он принес с собой скепсис в отношении космологических построений великого эллинистического астронома - Птолемея, но ни у кого из общавшихся с ним астрономов он не заимствовал ничего положительного, созидающего новую теорию-по крайней мере ни от кого из известных нам. Казалось бы, что у своего дяди, в Лидзбарском замке, он располагал достаточным временем для научных размышлений. Но это было не совсем так!

В те годы Пруссия была ареной больших раздоров между Польским королевством и Тевтонским орденом. “Прошло столетие после того, как  при Грюнвальде литовские, польские и русские полки наголову разбили  рыцарей ордена. На Вармию и прилегающие  к ней области Прибалтики суверенитет  польского короля распространялся, но орденские руководители, опираясь на свои замки и отряды подвластных  им рыцарей, не переставали разорять северные области Польши набегами и  грабежами”. Они все еще назывались “крестоносцами” и имели полную возможность плести свои интриги  при папском дворе. Польскому  королю-хотел он или не хотел-приходилось  с ними считаться, а передовым  представителем польской короны в Пруссии  был не кто иной, как умный и  властный епископ вармийский, Лукаш  Ватценроде. Коперник же был не только врачом, но и секретарем у своего дяди, сопровождая его везде и  всюду.

А Ватцепроде с жаром защищал  интересы Польши. Так, например, он выступал с таким предложением. Раз в  Пруссии уже все обращены в  христианство. Тевтонскому ордену нечего больше там делать и потому нужно  переселить орден в Подолию, где  он будет, воюя с турками, обращать их в христианство. Когда это предложение  не прошло, он задумал преобразование Вармии в архиепископство. Тогда  он подчинил бы себе все епархии, в  том числе и находящиеся во владениях ордена. Но и этот проект не осуществился из-за несогласия папы, внявшего протестам ордена,

К концу жизни Ватценроде, а умер он на руках племянника в  родном ему городе Торуне в 1512 г., отношения  между Польшей и Тевтонским орденом  нормализовались, но затем вновь  обострились до открытых военных  столкновений, осады городов, в частности  Фромборка и Лидзбарка, и разорения  местного населения, их сел и деревень. С осени 1516 до конца 1521 г. Коперник, находившийся в расцвете своей зрелости, несет  разнообразные административные, дипломатические, хозяйственные и даже военные  функции (руководит обороной Фромборка  и Ольштына). К этому же времени  относится составленная им для сейма (в 1519) записка об улучшении монетного  обращения в Пруссии и смежных  с ней районах - “Соображения о  чеканке монет”. Хотя непосредственное эффекта эта записка не имела, но спустя семь лег в у <азе короля Сигизмунда, вводившем новую монетную систему, повторяются почти дословно мысли коперниковской записки. И  в последующие годы Коперник еще  и еще раз выступал на сеймах все  по тому же вопросу монетного обращения, в котором он приобрел репутацию  знатока.

Но годы идут. В 1533 г. Копернику  исполняется 60 лет, он еще выполняет  отдельные административные и ревизорские  поручения по Вармийской епархии. Все  больше склоняется он к врачебным  делам, в которых снискал себе широкую известность.

Астрономические работы не отнимают больше у него много времени, они давно завершены, и Николаю  Копернику остается теперь подвести им итог, создать лебединую песню, если прибегнуть к поэтическому образу, и реально заложить фундамент  новой астрономии, если воспользоваться  техническим выражением.

2. ПРЕДШЕСТВЕННИКИ 

Что же сделал Коперник в  астрономии? Сейчас это знают все  образованные люди, начиная со школьного  возраста, и, может быть, поэтому  грандиозность содеянного Коперником теряется в прозе обыденных и  привычных знаний. В настоящей  статье я хочу представить круг идей и доказательств коперниковской астрономии в свободном от заученных  фраз и представлений виде.

Звездное небо со всеми  его красотами было доступно для  созерцания тысячи лет назад в  той же мере, как к сегодня, а  наши отдаленные предки пользовались этой' возможностью гораздо больше, чем современные нам жители городов  и сел, более того, они изучали  его, поэтому что это было необходимо для учета времени, для движения караванов, для мореплавания... Так  мало помалу возникла древнейшая из наук астрономия. В разных странах это  произошло в разное время, приблизительно за 10 веков до нашей эры.

Уже в ту пору хорошо знали, что небесный свод со всеми находящимися на нем звездами вращается как  единое целое, что по нему, двигаясь с запада на восток (так называемое прямое движение), перемещается Луна, завершая свой оборот за один месяц. По нему же, уже более медленно, движется Солнце, из-за чего вид звездного неба медленно, с равным году периодом, меняется: одни созвездия исчезают в лучах дневного светила на западе, а другие появляются на востоке перед утренней зарей. Это значит, что Солнце движется среди звезд с запада на восток, т. е. тоже прямым движением. Путь Солнца среди звезд совершается по большому кругу небесной сферы, который получил  греческое название “эклиптика”.

Наконец, среди звезд, как  бы закрепленных на небосводе неизменно  и неподвижно, было отмечено присутствие  звезд блуждающих, названных “планетами”. Их было тогда известно пять - Меркурий, Венера, Марс, Юпитер и Сатурн. В отличие  от Солнца и Луны, перемещение плачет среди звезд не было простым - они  двигались и прямым и попятным движением, описывая зигзаги и петли. Но и в сложных их движениях  замечалась периодичность.

В середине первого тысячелетия  до н. э. уже были накоплены многочисленные наблюдения положений планет на небе (их угловых координат, отнесенных к  эклиптике), а еще раньше была определена продолжительность таких важных для человечества циклов, как год, месяц, а также повторяемости  явлений у планет. Назревала пора дать всем этим чисто эмпирическим фактам теоретическое объяснение.

3. РОЖДЕНИЕ И РАЗВИТИЕ  ИДЕИ 

Мы видели уже, что к  этому он был вполне подготовлен.

Однако всю жизнь он оставался одиночкой, наедине со своими идеями, в то время как  вокруг продолжала господствовать все  та же антично средневековая астрономическая  традиция.

Никто из тех, с кем сталкивался  Коперник за годы своей творческой научной деятельности на родине и  в Италии, не был ни автором новых  идей, ни даже их сторонником. Как мы видели выше, преподавание астрономии в Кракове Брудзевским и Яном Шеллингом шло целиком в русле  идей древних - о полной неподвижности  Земли. “В Болонье Коперник находился  в тесном контакте, скорее как товарищ, а не ученик, с Доменико Мариа  да Новара (известный в своих кругах астрономом), много более старшим, работавшим в области практической астрономии и, по-видимому, далеким  от теоретических вопросов". Мог  он еще встретиться в той же Бролонье или в Ферраре с Челио  Кальканьини (1479- 1541), который двадцать лет спустя (около 1525 г.) написал небольшое  сочинение “О том, что небо неподвижно, а Земля вращается, или о вечном движении Земли”, в котором говорил  и о суточном вращении Земли, и  о периодически меняющемся наклоне  ее оси. Но Кальканьини написал свое сочинение после того, как побывал  в Кракове в 1518 г., где мог встретиться  или слышать о Копернике, и  было это после того, как Коперник написал свой “Малый Комментарий” (ом. ниже), а увидело оно свет после  смерти автора и Коперника в 1544 г.

В то же время появились  “фундаментальные” произведения по астрономии, продолжавшие средневековую  и античную традицию, вроде “Гомоцентрики” итальянца Фракасторо (1483-1553), с которым  Коперник, конечно, встречался в Падуе  и, наверное, обсуждал с ним трудности  птолемеевой теории. А результатом  этих обсуждений было появление тридцать лет спустя книги, где была сделана  попытка (последняя в истории  астрономии) возродить сферы Евдокса  и Калиппа. Теперь их число достигло 79! Конечно, “Гомоцентрика” ни в малейшей степени не могла соперничать  с Альмагестом и его математически  стройной теорией.

По-видимому, после возвращения  на родину в 1506 г. и особенно после  смерти дяди между 1512 и 1516 гг., т. е. в  течение десяти лет, свободных от административных обязанностей, Коперник оформил свои идеи, рожденные в  годы странствий, до состояния законченной  научной теории-гелиоцентрической  системы мира. Об этом свидетельствуют, по крайней мере, три обстоятельства. В предисловии к составленному  Коперником переводу “Писем” Симокатты  помещены стихи Лаврентия Корвина, бывшего учителя Коперника по Краковскому университету. Стихи  эти прославляют Лукаша Ватценроде и тут же характеризуют его  племянника, как “мужа ученого”, который “исследует быстрый бег  Луны и переменчивые движения созвездий  и все небо с блуждающими планетами... и умеет, исходя из поразительных  начал, доискиваться до скрытых причин вещей”.

В предисловии к своему капитальному труду, изданному в 1543 г., Коперник говорит, что его друг каноник, впоследствии епископ, Тидеман  Гизё часто убеждал его предать  гласности свои открытия, “чтобы я  сочинение, скрываемое мною не только девять, но четырежды девять лет, наконец, издал в свет”.

Наиболее достоверно другое свидетельство. Где-то около 1515 г. Коперник решил познакомить узкий круг ученых с основами разработанной  им новой теории и составил для  этой дели короткое сочинение: “Николая Коперника о гипотезах небесных движений, ям выдвинутых, Малый Комментарий”. Этот “Соmmentariobus” известен нам в  виде двух рукописных копии. Он не был напечатан, но, очевидно, был разослан ограниченному кругу. “Малый Комментарий” является своего рода заявкой на предстоящее еще построение теории, которое будет снабжено математическими доказательствами, а пока в нем в форме шести аксиом сформулированы все основные положения гелиоцентрической теории мира Им предшествует изложение классических теорий Евдокса, Калшта, Птолемея, о которых Коперник отзывается с величайшим уважением. его, скромного и провинциального каноника, приглашают в Рим для участия в собрании.

Для круга специалистов Коперник был в ту пору уже крупным авторитетом: работе Лагеранского собора в 1514 г, где  должна была обсуждаться реформа  календаря. Но Коперник не поехал туда и не высказал никаких предложений  к реформе, потому что считал, что  фундаментальная для построения календаря величина -- продолжительность  тропического года - известна недостаточно хорошо

Делая заявку на новую теорию в очень скромной форме, Коперник, несмотря на обширные и ответственные  обязанности по Вармийской епархии, продолжает свои астрономические занятая. “Прежде всего для эмпирического  обоснования своей новой теории он ведет астрономические наблюдения Солнца, звезд и планет, которые  ему необходимы, чтобы перекинуть мост между астрономическими явлениями XVI века и эпохи Птолемея”. Его  наблюдательные средства очень скромны - самодельный инструмент, устанавливаемый  либо у окна, либо на крепостной стене  рядом с той башней, коперниковской башней, где жил наш астроном.

В 1524 г. по запросу краковского  каноника Б. Ваповского Коперник в сочинении, явно предназначенном для печати, пишет так называемое “Послание  против Вернера”, где сурово и с  большой обстоятельностью критикует  неправильные выводы нюрнбергского  ученого И. Вериера (1468--1528) о движении “сферы неподвижных звезд”-явлении, которое мы сейчас именуем прецессией, или предварением В своем сочинении  “О движении восьмой сферы” (1522 гг) Вернер приписывает этой сфере разнообразные  тонкие движения, подвергая сомнению и неосновательно исправляя древние  наблюдения & угоду своим теоретическим  Представлениям

Наоборот. Коперник относится  к наблюдениям своих Предшественников с доверием и уважением, особенно к наблюдениям Птолемея.

Пиетет Коперника по отношению  к автору “Альмагеста” нетрудно понять без Птолемея и его трактата Копернику  пришлось бы создавать всю планетную  теорию сначала. Какие закономерности, заключенные в геоцентрическую  теорию мира, порождали возможность  иного истолкования явлений.

Главной из таких закономерностей  было неизменное присутствие движения Солнца в движениях всех планет. Во-первых, период обращения вокруг Земли центров эпициклов Венеры и. Меркурия по своим деферентам. В  то же время у так называемых верхних  планет - Марса, Юпитера и Сатурна-движение по своим эпициклам совершается  с тем же периодом (который называется синодическим периодом), что и повторения противостояний планеты с Солнцем, т е. таких положении, когда Солнце, планета и Земля находятся  на одной пря мой. При этом плоскость  эпицикла планеты параллельна плоскости  того круга, по которому движется Солнце-плоскости  эклиптики. Более того, радиусы-векторы  к этим трем планетам, проведенные  из эпициклов, всегда параллельны друг другу и радиусу вектору Солнца, проведенному от Земли. Это - закономерность, которая требует объяснения. Нельзя объяснить только случайностью, что  Марс, Юпитер и Сатурн оказываются  всего ближе к Земле именно тогда, когда они находятся в  Противостоянии с Солнцем. Наконец, как понять тот факт, что попятные движения наблюдаются только у планет и никогда - у Луны и Солнца?

Таков перечень вопросов, которые, конечно, возникали у Коперника  при его размышлениях о системе  мира и на которые он еще до 1515 г. нашел ответ, сформулированный им в “Малом Комментарии” в виде шестой аксиомы. Спустя почти 30 лет в посвящении своей книги папе Павлу III он выразил найденное решение такими словами: “Допустив те движения, которые придаются Земле в этом сочинении, я после долгих и многократных исследований пришел, наконец, к заключению, что если отнести движения прочих блуждающих светил к кругу, по коему движется Земля, и на этом основании вычислять движения каждого светила, то не только представляемые ими явления будут вытекать как следствия, но что самые светила и пути оных по последовательности или величине своей и само небо явятся в такой между собой связи, что нигде, ни в одной части нельзя чего-либо изменить, не запутывая остальных частей и всего целого”.

Слабое место всех предшествовавших теорий - вопрос о суточном вращении небесного свода, в которое вовлечены  все небесные светила, у Коперника  решался самым простым естественным образом - как отражение суточного  вращения Земли. “Теперь не нужно  было придумывать способы передавать дополнительное суточное вращение ко всем другим планетным движениям”. Копернику пришлось особенно обстоятельно отстаивать эту идею, против закрепленных вековой традицией нападок Птолемея и Аристотеля и их последователей, пользуясь для этого разнообразными аргументами, преимущественно логическими. Но упрекать Коперника за это не следует, потому что необходимые  понятия и принципы механики ждали  еще своего открытия Галилеем и Ньютоном. Однако Коперник уже понимал относительность  движения и, как мы видели выше, через  Брудзевского владел правильным представлением о том, что для движения не нужна  постоянная “подталкивающая” сила, как  это думали последователи Аристотеля. Если для последних, как и для  других современников и предшественников Коперника, планеты вместе с Солнцем  и Луной и звездами представлялись объектами небесными, то Земля была вполне материальной. Можно было не задумываться над причинами движения планет (в конце концов двигать  планеты могли ангелы...), но движение Земли требовало в их представлении  движителя, а его не было. Для Коперника  же с его буридановским пониманием инерции, сколь смутным оно ни было, такой движитель не был нужен!