Официальное нормативное толкование может быть аутентичным  и легальным.

     Аутентичное толкование – это официальное разъяснение, исходящее от органа, установившего данную правовую норму, раскрытие воли законодателя, сформулированной в правовой норме, ее конкретизация. В ряде случаев нормативные акты, которые на практике вызвали неясности или противоречиво применялись, официально разъясняются путем нормативного толкования самим органом, издавшим этот акт. Такой акт нормативного толкования имеет ту же юридическую силу и как правило аналогичную внешнюю форму, как и разъясняемый акт.

     Легальное толкование осуществляется не самими нормотворческими органами, а другими в силу полномочий, полученных от государства. Легальное толкование должно проводиться в рамках компетенции органа производящего разъяснение. Его обязательная сила распространяется на тех субъектов, которые попали под юрисдикцию органа, дающего толкование [13]. Так, постановлением Правительства Российской Федерации от 19 марта 2002 года № 168, которое утвердило Правила выпуска и погашения государственных жилищных сертификатов, установлено, что разъяснения по применению Правил дает Государственный комитет Российской Федерации по строительству и жилищно-коммунальному комплексу. Таким образом, вышеназванный Государственный комитет осуществляет легальное толкование правовых норм, содержащихся в указанных Правилах.

     Официальное  (легальное) толкование основано на научном подходе к изучению действующего права [7]. Полномочия официального толкования Конституции Российской Федерации имеет Конституционный Суд Российской Федерации, который указанные полномочия получил в соответствии с п. 5 статьи 125 Конституции Российской Федерации и п. 2 ч. 2 статьи 21 Федерального конституционного закона «О Конституционном Суде Российской Федерации».

     В последнее время с новой силой  разгораются споры о необходимости официального толкования нормативных правовых актов принимающими их законодательными органами. В этом отношении полезным представляется обратиться к той системе, которая существовала прежде в советском государстве.

     Конституция СССР 1936 г. устанавливала, что обязательное толкование закона дает Президиум Верховного Совета СССР. В отношении республиканского законодательства соответствующее право принадлежало верховным советам союзных республик. Кроме того, общеобязательную силу имели разъяснения законов и указов, даваемые Советом Министров. Таким образам, в юридической практике Советского Союза было нормальным, когда нормативные акты толковались неравными (более слабыми) по правовому статусу нормами.

     Подобную  практику намеревались ввести и наши законодатели, но Конституционный Суд Российской Федерации предотвратив такую попытку указал, что вопросы, связанные с неоднозначным пониманием правоприменителями положений законов подлежат урегулированию Федеральным Собранием в порядке, предусмотренном для принятия федеральным законов. Тем самым Конституционный Суд не отрицает возможности толкования нормативных правовых актов равными по силе нормативными правовыми актами.

     Ни  в Конституции Российской Федерации, ни в действующем законодательстве запрета на официальное толкование нормативных правовых актов нет. Однако возникает вопрос, какой смысл и какое значение для правоприменительной практики может иметь возможность официального, осуществляемого по инициативе законодателя истолкования определенных юридических норм, требующих, по мнению законодателя, разъяснения. Ведь, с одной стороны, на стадии разработки и принятия законов у всех участников законодательного процесса есть возможность максимально учесть все возникающие просчеты и проблемы, которые могут быть разрешены до принятия закона, а с другой – конечно же, невозможно учесть все жизненные ситуации, при которых принятый закон будет идеальным.

     Анализ  показывает, что зачастую закон после  его принятия живет своей отдельной  жизнью, а юридическая  практика – своей. Это связано в первую очередь с низким уровнем многих законов, которые принимаются сегодня. Проблема некачественных законов существует в России давно. На это еще в начале ХХ века обратил внимание Н.М. Коркунов: «Предположение, что законодатель соблюдал при выражении своей воли правила логики и грамматики, есть не более как предположение. Поэтому, если мы каким-либо путем убедимся, что в данном случае законодателем допущена, что бывает далеко нередко, грамматическая или логическая ошибка, предположение это теряет свою силу» [10].

     Можно ли с достоверностью  определить ход мыслей законодателя? Это затруднение  было бы непреодолимо и заставило  бы отказаться от толкования сомнительных норм «в духе их автора», если бы законодательные нормы не отличались от других литературных произведений одной существенной особенностью. Именно все нормы действующего права, от какого бы законодателя они не исходили, имеют одинаковую юридическую силу, дополняя, разъясняя и изменяя друг друга, а потому образуют неразрывное целое [5]. Совокупность одновременно существующих юридических норм представляет собою весь юридический порядок данного общества и притом так, что каждая норма имеет свою исключительную сферу применения: к одному и тому же предмету не может быть применяемо одновременно несколько норм. Ввиду такого соотношения между действующими нормами каждая из них должна быть толкуема в связи со всеми другими, а, следовательно, если она не ясна, то ей нужно придать такой смысл, какой более соответствует смыслу всех прочих норм.

     Для того, чтобы смысл тех или иных положений закона стал понятным, субъекты законодательной инициативы вправе вносить предложения об изменении или уточнении законов, нормы которых являются спорными и требуют изменений и дополнений, то есть когда обнаруживается неточность или неопределенность каких-либо терминов, определений, необходимо отказаться от официального толкования, непосредственно внося изменения в закон [5]. По мнению М.Н. Карасева, для избежания злоупотреблений в этом деле, необходимо установить особый порядок толкования законов, инициаторами которого должны стать не законодатели, а правоприменители, то есть государственные органы, к компетенции которых относится использование конкретных юридических норм применительно к определенным ситуациям [10].

     Разумеется, при этом не следует все-таки отрицать необходимость официального толкования правовых норм.

     Для судебной деятельности большое значение имеют разъяснения Верховного Суда Российской Федерации  и Высшего  Арбитражного Суда Российской Федерации  по различным категориям дел. Несмотря на то, что эти разъяснения формально не имеют нормативного характера и не являются (опять же формально) источником права, они широко используются в качестве ориентира при вынесении решений для нижестоящих судов.

     Казуальное толкование – такое разъяснение смысла правовой нормы, которое дается судебными или иным компетентным органом по поводу и в связи с рассмотрением конкретного дела и является формально обязательным лишь при его разрешении. Формально общеобязательной силы такое толкование не имеет. Поэтому его ни в коем случае нельзя механически распространять на другие однородные дела, поскольку каждое из них индивидуально [11]. Все органы, применяющие нормы права, могут давать казуальное толкование. Приговор, решение суда, мотивирующее применение той или иной нормы права, являются казуальным толкованием закона. Для других дел, которые будут решаться в дальнейшем на основе данной статьи закона, это толкование уже не будет иметь силы.

3.2. Неофициальное толкование

     Весьма  полезным для правильного уяснения и применения норм права является обстоятельное знакомство с неофициальным (особенно  доктринальным) толкованием. Неофициальное толкование не носит формально обязательного характера, и сила разъяснения, даваемого при этом виде толкования, заключается только лишь в его убедительности и правильности.

     Неофициальное толкование происходит тогда, когда  разъяснение смысла законов и  иных нормативных актов даются общественными  организациями, крупными государственными и общественными деятелями, учеными, а также любыми другими гражданами в их повседневной жизни.

     Среди видов неофициального толкования можно  выделить так называемое обыденное толкование, осуществляемое гражданами в быту, повседневной жизни, а также профессиональное, например разъяснение законов адвокатом и т.д. Наконец, весьма важным видом неофициального толкования является так называемое доктринальное толкование, осуществляемое наукой права. Его сила не в формальной обязательности, а в убедительности, в авторитете тех лиц и организаций, которые осуществляют это толкование. Будучи тесно связано с практикой, оно призвано улучшать качество применения закона, укреплять законность. Доктринальные разъяснения, содержащиеся в комментариях законодательства, в научной литературе, исходящие от юристов-практиков, призваны способствовать дальнейшему росту правосознания, воспитанию работников государственного аппарата, каждого юриста в духе глубокого понимания закона.

3.3. Толкование по  объему

     Если  налицо формальное несовершенство закона, заключающиеся в недостатках в юридическом оформлении мысли законодателя или в несоответствии между содержанием закона и логической формой его выражения, необходимо толкование по объему.

     В целом интерпретация (истолковывание) нормы права должна строго соответствовать смыслу ее текста. Отступления от смысла статей недопустимы, ибо они могут открыть лазейку для нарушения законности. Истолковывание правовой нормы в точном соответствии со смыслом текста статьи закона или иного нормативного правового акта называется буквальным, или адекватным толкованием.

     В результате уяснения правовой нормы  может представиться явно  необходимым  истолковать правовую норму несколько  ŷже или несколько шире буквального смысла текста соответствующей статьи. В первом случае истолковывание называется ограничительным, во втором – расширительным.

     По  словам Н.М. Коркунова, «знать, какие  именно нормы подлежат применению, еще мало. Надо, кроме этого, суметь применить эти нормы. А для этого прежде всего следует выяснить смысл данной юридической нормы … Если законодатель по неумению или недосмотру выразил в законе свою волю ŷже её действительного содержания, законом она делается все-таки только в том, объеме, в каком она выражена … закон служит настолько источником права, насколько он выражает волю законодателя. Поэтому, если случайно выражения закона окажутся шире действительной воли законодателя, законом должно считается только то, что составляло действительную волю законодателя … ошибка или неправильность языка не может служить источником права. Поэтому, ближайшим образом, задачу толкования законом составляет выяснение воли законодателя» [10]. 

     Расширительное  и ограничительное толкование является исключением из общего правила, закрепляющего соответствие буквального текста и действительного смысла акта.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

     В данной работе было выяснено, что необходимость толкования правовых норм связана не только с наличием неоднозначных формулировок в законодательных актах. Даже выраженная более-менее ясно, правовая норма требует определенного мыслительного процесса по уяснению и как результат такой интеллектуальной деятельности выступает внешнее выражение воли по разъяснению содержания правовой нормы.

     Толкование  важно для применения норм права  органами суда, государственной власти, прокуратуры, субъектами гражданского права. От правильного, всестороннего и глубокого толкования нормативные актов во многом зависит укрепление законности, охрана прав и законных интересов граждан.

     В работе были рассмотрены такие способы  толкования как грамматический, систематический, логический, историко-политический, специально-юридический, функциональный. Причем для осуществления правильного толкования необходимо использование всех из них. Такое толкование происходит в виде официального или неофициального. Хотя официальное толкование является более важным для правоприменителей, неофициальное толкование, особенно доктринальное, весьма полезно для правильного уяснения и применения правовых норм.

     В качестве субъектов официального толкования правовых норм выступают органы государственной власти, которые осуществляют его в силу имеющейся или специально полученной от государства компетенцией. Так как толкование законов возможно в порядке, предусмотренном для принятия федеральных законов, представляется разумным, что инициаторами толкования должна быть не законодатели, а легитимные правоприменители.

     Таким образом, проблема толкования правовых норм остро стоит перед законодателями и правоприменителями. Нужно учитывать важность и специфику законодательной и правоприменительной работы, построения нормально работающей правовой системы, соответствующей принципам законности, равенства всех перед законом и судом, надо весьма осторожно подходить к решению проблемы толкования нормативных правовых актов. Это связано с тем, что используя механизм толкования с применением различных приемов и способов (логических, лингвистических и т.д.), можно наполнять толкуемую норму новым смыслом, не соответствующим первоначальной идеи, которая ставилась при ее разработке. Это может привести, с одной стороны, к резкому снижению качества законов (потому что всегда можно будет действовать по принципу « главное принять, а потом истолкуем как нужно»), а с другой – к осложнению правоприменительной практики, так как весьма непросто будет выяснять какая норма и в какой ситуации должна действовать.