Структура и перспективы развития гражданского законодательства

Исходя из упомянутой выше цели, необходимо дополнить статью 207 ГК указанием на то, что пропуск срока на предъявление к принудительному исполнению исполнительного листа о взыскании основного долга (основного требования) должен влечь истечение срока исковой давности по дополнительным требованиям.

Принимая во внимание те же соображения, следует установить в законе правило о том, что дополнительные требования, возникшие после истечения срока исковой давности по основному требованию, рассматриваются как требования, по которым пропущен срок исковой давности (статьи 199, 206 ГК).

Гражданско-правовое регулирование статуса юридических лиц характеризуется множественностью действующих законодательных актов, не во всем соответствующих как друг другу, так и Гражданскому кодексу. Отдельные законы отличаются низким юридико-техническим уровнем и неэффективны в своем практическом применении (например, Федеральные законы от 19 июля 1998 г. № 115-ФЗ «Об особенностях правового положения акционерных обществ работников (народных предприятий)» и от 15 апреля 1998 г. № 66-ФЗ «О садоводческих, огороднических и дачных некоммерческих объединениях граждан»).

 Сохранение основополагающей  роли общих норм ГК о юридических лицах делает нецелесообразным создание и функционирование отдельных законов общего характера, составляющих дополнительный уровень регулирования «между» ГК и законами об отдельных видах юридических лиц (например, о реорганизации юридических лиц, о некоммерческих организациях и т.п.). Гражданско-правовая регламентация и в этой сфере должна остаться «двухуровневой» (ГК и специальные законы).

Большинство общих положений ГК о юридических лицах является общепринятым и не требует каких-либо кардинальных обновлений; лишь некоторые из них нуждаются в определенном уточнении и совершенствовании.

 Установленное в пунктах 2 и 3 статьи 48 ГК деление юридических лиц на виды необходимо сохранить с некоторыми уточнениями. Права участников хозяйственных обществ и товариществ, а также кооперативов предлагается охарактеризовать в качестве корпоративных прав, имея в виду охватить этой категорией как собственно «права участия» в юридическом лице, так и соответствующие обязательственные права[21].

Целесообразно сохранение принципиального деления юридических лиц на коммерческие и некоммерческие организации (статья 50 ГК), ибо при его отмене последние (различные фонды, учреждения, общественные организации и т.д.) получат не обоснованную целевым (ограниченным) характером их правоспособности неограниченную возможность участия в предпринимательской деятельности.

Однако критерии такого разграничения (пункт 1 статьи 50 ГК) должны быть дополнены, в частности, путем указания на то, что ограниченный (специальный) характер гражданской правоспособности некоммерческих организаций в полной мере распространяется на их право осуществлять предпринимательскую деятельность. Кроме того, необходимо положение об исчерпывающем перечислении в их уставах всех видов разрешенной им деятельности (включая предпринимательство, которое должно являться вспомогательным по отношению косновным, главным видам их деятельности), а также об осуществлении разрешенного им предпринимательства только в сферах, соответствующих профилю (характеру) их основной деятельности. Применительно к некоммерческим организациям следует говорить не о предпринимательской, а о вспомогательной хозяйственной деятельности или о «деятельности, приносящей дополнительные доходы».

Представляется также  возможным ввести для некоммерческих организаций, предполагающих осуществлять такую деятельность, обязанность  формирования соответствующего уставного капитала[18].

Представляется желательным  законодательно закрепить деление юридических лиц с точки зрения организационной структуры на корпорации (построенные на началах членства) и некорпоративные юридические лица. К первым относятся хозяйственные общества и товарищества, производственные кооперативы и большинство некоммерческих организаций, а ко вторым - унитарные предприятия, фонды и учреждения.

Это позволит урегулировать  в общем виде (в определенной мере единообразно даже для коммерческих и некоммерческих организаций) не только структуру управления и статус (компетенцию) органов корпораций, но и ряд их внутренних отношений, вызывающих практические споры (возможность оспаривания решений общих собраний и других коллегиальных органов, условия выхода или исключения из числа участников и т.п.).

Примером такой регламентации  могут стать информационные   права участников корпораций, в которых  право участника на управление делами корпорации оказывается неполным, если участник не владеет необходимой информацией о данном юридическом лице. Право на информацию  (ознакомление с протоколами общих собраний, документами бухгалтерской отчетности и т.п.) должно принадлежать участникам любой корпорации, а не только хозяйственного общества[18].

У юридических лиц должен быть только один учредительный документ – устав. Наличие учредительного договора в качестве учредительного документа не вызывается практической   необходимостью (кроме хозяйственных товариществ, в которых   учредительный договор имеет силу устава). Вместе с тем, уставы должны быть у всех без исключения юридических лиц. Они могут быть типовыми, утверждаемыми в установленном ГК порядке.    

Целесообразно усилить  правила статьи 53 ГК об имущественной (деликтной) ответственности органов юридического лица перед соответствующим юридическим лицом, которая должна быть солидарной (при наличии нескольких «волеизъявляющих» органов юридического лица или при их коллективном характере) и, как правило, виновной, наступающей лишь в случаях грубой неосмотрительности (неосторожности) или риска, неоправданного по условиям оборота (например, отчуждение имущества юридического лица при наличии конфликта интересов по существенно заниженной цене, непроявление должной осмотрительности в выборе контрагента и/или подготовки условий сделки и т.п.). Нормальный предпринимательский риск, оправданный условиями оборота, должен исключать ответственность указанных лиц. Следует также объявить ничтожными условия договоров между руководителем (иным лицом, представляющим юридическое лицо) и самим юридическим лицом, ограничивающие или исключающие имущественную ответственность органа (руководителя) юридического лица[22]. Субсидиарная ответственность различных лиц, прежде всего, учредителей (участников) юридического лица по его долгам должна наступать при невозможности взыскания причиненных юридическому лицу убытков с виновных лиц по правилам пункта 3 статьи 53 ГК. Положения пункта 3 (абзац 2) статьи 56 ГК целесообразно дополнить правилом о субсидиарной виновной имущественной ответственности учредителей, участников, выгодоприобретателей и иных лиц, имеющих возможность определять решения о совершении сделок, принимаемые юридическим лицом, перед его контрагентами по сделке.

Действующее законодательство не устанавливает никаких особенностей правоспособности иностранных юридических лиц, зарегистрированных в оффшорных зонах - на территории иностранных государств, предоставляющих льготный режим налогообложения и (или) не требующих предоставления или раскрытия информации при проведении финансовых операций. Между тем, оффшорные компании нередко используются для злоупотреблений в гражданском обороте (искусственное создание мнимого добросовестного приобретателя, сокрытие незаконных манипуляций с долями и акциями,  «рейдерские захваты» и т.п.).

Поэтому целесообразно  обсудить вопрос о возможности законодательно закрепить в качестве дополнительного  условия признания российским правопорядком правоспособности оффшорных компаний их регистрацию в едином государственном реестре юридических лиц с обязательным раскрытием информации об учредителях (участниках) и выгодоприобретателях. Лишь при наличии такой регистрации и раскрытии указанной информации оффшорная компания вправе осуществлять свою деятельность на российской территории, в том числе совершать сделки, приобретать имущество в собственность и т.д.

Законодательное определение понятия «обязательство» (пункт 1 статьи 307 ГК) не охватывает некоторых действий сторон, составляющих предмет основных обязательств (например, оказание услуг) и в определённых случаях не позволяет отграничить обязательство от иных относительных правоотношений (реституционных, корпоративных).

В общих положениях, определяющих понятие обязательства, явно не достаёт  норм, которые позволяли бы классифицировать обязательства на отдельные виды и определить особенности правового регулирования указанных отдельных видов обязательств.

В связи с этим целесообразно  включить в понятие обязательства (в дополнение к названным в  пункте 1 статьи 307 ГК действиям должника) такие действия, как оказание услуг. Следовало бы расширить перечень оснований возникновения обязательств и придать ему, по возможности, исчерпывающий характер (пункт 2 статьи 307 ГК). Целесообразно также дополнить статью 307 ГК положением о порядке применения общих положений об обязательствах к отдельным видам обязательств: договорным и внедоговорным (обязательствам вследствие причинения вреда и вследствие неосновательного обогащения), а также о возможности их применения к другим относительным правоотношениям (реституционным, корпоративным и т.п.), если иное не предусмотрено ГК и иными законами и не вытекает из существа указанных правоотношений[14].

В главу 21 ГК следовало  бы включить нормы об альтернативных и факультативных обязательствах, содержащие следующие положения:

а) альтернативным признаётся обязательство, по которому должник  обязан исполнить одно из двух или  более обязательств по собственному выбору, если законом или договором  право выбора не предоставлено кредитору  или третьему лицу;

б) с момента, когда  должник, а в соответствующих случаях – кредитор, третье лицо, осуществил свой выбор обязательства, подлежащего  исполнению, данное обязательство рассматривается в качестве обычного обязательства;

в) под факультативным понимается такое обязательство, по которому должнику предоставлено право заменить обязательство, подлежащее исполнению, другим обязательством;

г) в случае, когда должник  реализует своё право на замену подлежащего  исполнению обязательства другим обязательством, кредитор обязан принять от должника исполнение по этому обязательству[15]. Целесообразно ввести в главу 21 ГК также нормы о натуральных обязательствах, содержащие следующие положения:

а) натуральным признаётся обязательство, по которому требования кредитора не подлежат судебной защите;

б) основания возникновения натуральных обязательств, а также условия и порядок отказа в судебной защите требований кредиторов по таким обязательствам определяются ГК и другими законами;

в) в случаях, предусмотренных  законом или договором, требованиям  кредитора по натуральному обязательству может быть предоставлена судебная защита.

Весьма полезным было бы определить обязательственно-правовые способы защиты и их соотношение с иными способами защиты нарушенных субъективных гражданских прав. Соответствующие положения могли бы выглядеть следующим образом[15].

а) в случае неисполнения должником принятого на себя обязательства  кредитор вправе потребовать его  принудительного исполнения по суду, если иное не предусмотрено ГК, иным законом и не вытекает из существа обязательства;

б) в случае досрочного прекращения обязательства сторона, исполнившая обязательство и  не получившая исполнения от другой стороны, вправе потребовать возвращения  исполненного по обязательству по правилам об обязательствах вследствие неосновательного обогащения, если иное не предусмотрено законом или договором либо не вытекает из существа обязательства;

в) по обязательству, предметом  которого является предоставление имущества  во временное владение и (или) пользование, при просрочке возврата имущества  кредитор вправе потребовать от должника принудительного исполнения обязательства; предъявление кредитором, являющимся собственником (законным владельцем) соответствующего имущества требования о виндикации не допускается.

Гражданское законодательство должно содержать общее положение о распределении расходов, связанных с исполнением обязательства должником. Диспозитивное регулирование должно предусматривать, что расходы, связанные с исполнением обязательства, относятся на должника, если иное не установлено законом, иными правовыми актами или условиями обязательства или не следует из обычаев делового оборота или иных обычно предъявляемых требований. Правила об исполнении обязательства третьим лицом должны ограничиваться регулированием только взаимоотношений между третьим лицом и кредитором в вопросе принятия или отказа от принятия исполнения. Вопрос о возложении исполнения обязательства на третье лицо относится к сфере взаимоотношений между третьим лицом и должником и не затрагивает интересов кредитора. Положения о возложении должником исполнения обязательства на третье лицо следует исключить из пункта 1 статьи 313 ГК.

Для целей удовлетворения законных интересов третьего лица в  предпринимательских отношениях по исполнению денежного обязательства  следует исходить из того, что для кредитора не имеет принципиального значения, кто именно исполнит обязательство по уплате денежных средств – сам должник или третье лицо. Поэтому необходимо дополнить ГК диспозитивным правилом о том, что в предпринимательских отношениях третье лицо, имеющее соответствующий законный интерес, в случае просрочки исполнения обязательства может за свой счёт удовлетворить денежное требование кредитора без согласия должника. В этом случае к третьему лицу переходят права кредитора по обязательству в соответствии со статьями 382 – 387 ГК.