- право совершать мелкие бытовые  сделки и иные сделки, предусмотренные  п. 2 ст. 28 ГК РФ;

      - по достижении 16 лет быть членом  кооператива (в соответствии с законами о кооперативах).⁵

      Что же касается всех других сделок, то на их совершение подростком требуется  письменное согласие его законных представителей. Это правило действует лишь тогда, когда сделка подлежит нотариальному удостоверению и государственной регистрации. Все остальные сделки практически совершаются без всякого на то одобрения, выраженного в письменной форме. Последующее же письменное подтверждение - вообще нонсенс. Поэтому правомерна постановка вопроса об изъятии из ГК РФ подобного рода нежизнеспособных искусственных правил, обременяющих текст закона. Все сказанное в полной мере относится к несовершеннолетним, имеющим попечителя, а также к воспитанникам приемной семьи с единственной оговоркой: органам опеки и попечительства принадлежит право контроля за тем, как несовершеннолетний распоряжается своими имущественными правами, ибо осуществление надзора за воспитанием, содержанием детей в семье, заменяющей родительскую, предусмотрено законом.

      Таковы  ограничения дееспособности несовершеннолетних граждан, предусмотренные ГК РФ. Что  же касается физических лиц, достигших  совершеннолетия, то правовым основанием ограничения их дееспособности служит лишь ст. 30 ГК РФ, допускающая такое ограничение, если гражданин злоупотребляет спиртными напитками или наркотическими средствами и тем самым ставит свою семью в тяжелое материальное положение. Токсикоманы в эту категорию не входят, поскольку природа подобного рода явления еще полностью не исследована.

      Ограничение дееспособности граждан, предусмотренное  ст. 30 ГК РФ, сводится к невозможности  совершать все сделки, кроме мелких бытовых; получать заработок, пенсию или  иные доходы; распоряжаться ими только с согласия попечителя. При всей сложности ситуации, побуждающей к предъявлению иска об ограничении дееспособности, такие сделки на практике встречаются, а потому существование ст. 30 ГК РФ оправдано.

      Для защиты прав и интересов не полностью  дееспособных граждан, в том числе  совершеннолетних, в соответствии до ст. 31 ГК РФ устанавливается опека (попечительство). Надо полагать, что это происходит без формальной процедуры ограничения дееспособности, которая законом и не предусмотрена. Но сам по себе факт назначения опекуна (попечителя) порождает такое ограничение в тех или иных масштабах, ибо управомоченное на защиту интересов подопечного лицо делает все необходимое, чтобы восполнить дееспособность физического лица, которое по состоянию своего здоровья не может в полной мере распоряжаться принадлежащими ему правами, выполнять возложенные на него обязанности. Причем, когда речь идет о тяжело больном человеке, предстоит установить опеку, а при беспомощности, вызванной старостью, хроническими недугами, имеет место попечительство, когда можно обойтись помощью со стороны попечителя.

      Относительно  опеки (попечительства) над совершеннолетними  дееспособными лицами в ГК РФ нет  полной ясности. Выходом из положения  здесь должен был стать патронаж, предусмотренный ст. 41 ГК РФ. Предназначается  он для защиты интересов совершеннолетних граждан, которые по состоянию своего здоровья не могут самостоятельно осуществлять и защищать свои права, исполнять свои обязанности. Но при этом помощник (патрон) назначается органами опеки и попечительства только по просьбе нуждающегося в помощи лица. Характер отношений между патронируемым и его патроном определяется на основе заключенного между ними договора, а бытовые сделки совершаются с согласия подопечного. Поэтому нет оснований для вывода, что патронаж - это одна из разновидностей ограничения дееспособности совершеннолетнего физического лица.

      Таким образом, все случаи ограничения  дееспособности физических лиц предусмотрены  законом, как того требует п. 1 ст. 22 ГК РФ, где сказано: «Никто не может  быть ограничен в... дееспособности иначе, как в случаях и порядке, установленных законом». Причем допустимые ограничения связаны либо с возрастом, либо с состоянием здоровья. Когда речь идет о возрасте, ограничение дееспособности, как правило, наступает автоматически. Пределы такого ограничения расширяются по мере взросления несовершеннолетнего. При разрешении проблем, связанных с состоянием психического здоровья, ограничение дееспособности осуществляется, по общему правилу, не в административном порядке (органами опеки и попечительства), а судом.

      В качестве исключения можно рассматривать  ст. 6 Закона РФ «О психиатрической помощи и гарантиях прав граждан при  ее оказании», которая допускает  ограничение дееспособности страдающего  психическим расстройством гражданина, намеревающегося, в частности, осуществлять трудовую деятельность, связанную с источником повышенной опасности. Здесь ограничение дееспособности осуществляет не суд, а управомоченная на то специальная врачебная комиссия. Но ее решение, как и всякое другое, может быть обжаловано в суд на общем основании.

      То  же самое можно сказать относительно противопоказаний по части здоровья, например к опеке (попечительству), заключению договора о передаче ребенка  в приемную семью. Перечень этих противопоказаний утвержден Постановлением Правительства РФ от 1 мая 1996 г.⁶ и делает понятной причину ограничения дееспособности гражданина, желающего стать участником соответствующих семейно-правовых отношений. Но применяют эти правила, т. е. непосредственно ограничивают дееспособность гражданина, органы опеки и попечительства, чье решение (постановление) опять-таки можно обжаловать в судебном порядке. При наличии достаточных оснований в некоторых случаях ограничение дееспособности несовершеннолетнего в возрасте от 14 до 18 лет осуществляется судом, если ребенок не может самостоятельно распоряжаться своим заработком, стипендией или иными доходами. Другими словами, не существует единого порядка ограничения дееспособности физических лиц. Но в любом случае оно основывается (должно основываться) на законе в рамках либо судебной, либо административной деятельности.

      Устанавливая  правила по ограничению дееспособности, п. 2 ст. 22 ГК РФ не оставляет без внимания последствия их нарушения. Они состоят  в недействительности акта государственного или иного органа, установившего неправомерное ограничение.

      Говоря  о проблемах, связанных с ограничением дееспособности физических лиц по возрастным показателям, следует учитывать  приоритетный характер правил, зафиксированных  гражданским законодательством. Устанавливаемая ГК РФ граница в правовом статусе несовершеннолетних в возрасте до и после 14 лет не может не отражаться в иных законах, подзаконных актах, в нормативном материале любого уровня. Тем не менее здесь нет необходимого единообразия.

      Кроме ограничения дееспособности ст. 29 ГК РФ предусматривает признание гражданина недееспособным, причем полностью. В качестве основания ее утраты фигурирует психическое расстройство, когда гражданин «не может понимать значения своих действий или руководить ими». По сравнению с ГК РСФСР ныне действующий ГК РФ изъял из своего текста такое основание признания гражданина недееспособным, как его слабоумие, а вместо термина «душевная болезнь» употребляет несколько иной - «психическое расстройство». Однако слабоумие таковым не является, имеет свою специфику, свои корни возникновения. Получается поэтому, что ст. 29 ГК РФ не распространяется на лиц с глубокой степенью слабоумия, когда в действиях и поступках человека полностью отсутствует разумное начало. Между тем глубоко слабоумные лица далеко не редкость, особенно для нашего времени, и защитить их права и интересы с помощью ст. 29 ГК РФ сейчас практически невозможно. Вот почему эта правовая норма нуждается в расширении.

      Особенность ст. 29 ГК РФ в том, что ее применение влечет за собой, по сути дела, гражданскую смерть. Как гражданин лицо, утратившее свою дееспособность в полном объеме, перестает существовать в любом качестве. Такое лицо не может заключить любой договор, в том числе трудовой, защитить свои жилищные права, вступить в брак в установленном законом порядке и т. д. Положение осложняется еще и тем, что далеко не всегда над лицом, признанным полностью недееспособным, может быть учреждена опека из-за отсутствия лиц, желающих принять на себя опекунские права и обязанности. А когда они есть, нередко инициируются иски о признании больного полностью недееспособным, с мнением которого можно не считаться. Не единичны случаи назначения в качестве опекунов недееспособного медицинских работников, пользующихся полной беззащитностью своего подопечного. Вариантов нарушения его элементарных прав великое множество, на что обращается внимание в докладе Уполномоченного по правам человека «О соблюдении прав граждан, страдающих психическими расстройствами».

      Острота проблемы, вызванной полной утратой дееспособности, усугубляется и тем обстоятельством, что количество психически больных постоянно растет. В упомянутом докладе говорится, что «за последнее десятилетие число инвалидов вследствие психических расстройств возросло более чем на треть и составляет около 700 тыс. человек»⁷. В их числе и те, кто не может разумно руководить своими действиями. Вот почему Уполномоченный по правам человека в Российской Федерации подчеркивает необходимость укрепления правовых предпосылок защиты граждан, утративших свою дееспособность в установленном законом порядке, путем внесения «в гражданское законодательство положения о временной и специальной, в том числе процессуальной, недееспособности». В противном случае, во-первых, конституционная идея о равенстве прав и свобод всех граждан останется нереализованной; во-вторых, идея правовой защиты недееспособных лиц так и останется декларацией; наконец, в-третьих, случаи злоупотребления жизненно важными интересами тяжело психически больных и глубоко слабоумных граждан многократно возрастут со всеми вытекающими отсюда последствиями.

      Следовательно, острота проблемы более гибкого  признания недееспособности физических лиц достигла своего предела, требует  незамедлительного разрешения путем  коренного изменения ст. 29 ГК РФ, которой предстоит сохранить при утрате физическим лицом так называемой общей дееспособности его специальную дееспособность: трудовую, пенсионную, брачно-семейную, - а также предусмотреть временную утрату дееспособности, чтобы были реальные предпосылки для ее автоматического восстановления в необходимых случаях.

      Все сказанное относительно правоспособности и дееспособности физических лиц  позволяет заметить, что речь идет о взаимосвязанных и взаимозависимых  понятиях, каждое из которых занимает свое место в процессе правового регулирования гражданских отношений физических лиц. И если правоспособность служит непременной предпосылкой наделения гражданина правом, то дееспособность служит правовым инструментом претворения в жизнь субъективного права. По количеству ограничений дееспособности можно судить о степени свободы гражданина в нашем обществе. Однако между рассматриваемыми понятиями нельзя поставить знак равенства, они не тождественны друг другу, поскольку находятся в разных измерениях. Мало того, между ними существуют серьезные различия:

      - правоспособность не связана  с возрастом гражданина, а дееспособность  находится в прямой зависимости  от него;

      - на правоспособность не влияет  состояние здоровья физического  лица, а его дееспособность нередко  предопределяется серьезными отклонениями в состоянии здоровья субъекта права;

      - правоспособность относится к стабильным понятиям, не подлежащим изменению, в то время как дееспособность может расширяться и, наоборот, уменьшаться в своем объеме в случаях, предусмотренных законом;

      - правоспособность не предопределяется  законом, она свойственна природе  человека, а дееспособность зиждется на законе.⁸

      Таковы  наиболее существенные различия между  правоспособностью и дееспособностью. Поэтому их невозможно объединить, слить воедино с помощью термина «правосубъектность». Он представляется искусственным образованием, не имеющим реального смысла. То же самое можно сказать о термине «праводееслособность», с которым связывается реализация многих «юридических возможностей»

2. Особенности гражданско-процессуальной дееспособности граждан и предпринимателей.

      Как известно, ст. 32 ранее действующего ГПК устанавливала в качестве общего правила следующее: процессуальная дееспособность признается за гражданами, обладающими полной дееспособностью в гражданском праве (ст. 21, 27 ГК РФ).

      Из  этого правила допускаются исключения, когда несовершеннолетние признаются процессуально дееспособными по определенным категориям гражданских  дел. Часть 3 ст. 32 ГПК РСФСР называла такие дела, возникающие из трудовых, колхозных, брачно-семейных правоотношений и из сделок, связанных с распоряжением полученным заработком в случаях, установленных законом.

      Нетрудно  заметить, что дееспособность в приведенных  выше отраслях права, а также по отдельным сделкам в гражданском праве возникает до совершеннолетия в трудовом и корпоративном (внутрифирменном) праве, исключая нормы о производственных кооперативах, с четырнадцати лет; во внутрикооперативном - с шестнадцати лет, в семейном праве - в зависимости от вида конкретных субъективных прав, о приобретении и реализации которых идет речь.

      Статья 39 ГПК РФ в основном восприняла содержание ст. 32 ранее действующего ГПК РСФСР. В ней также не определено четко  процессуальное положение ограниченно  дееспособных и несовершеннолетних в возрасте от четырнадцати до восемнадцати лет.