НАТО: вчера, сегодня, завтра

-18-

Глава 2.1. Мнение Гейдара Джемаля.

         Война на Кавказе выгодна Соединенным Штатам, она не выгодна Европе, потому что блок НАТО – это композитное понятие, заявил председатель Исламского комитета России Гейдар Джемаль в эфире телеканала О2ТВ, комментируя предположение о том, что на данный момент война на этой территории выгодна и России, и блоку НАТО. «Вообще, НАТО – это прикрытие для американской оккупации европейской земли», - сказал Гейдар Джемаль. По словам Джемаля, «поэтому данная ситуация выгодна США и совершенно невыгодна европейцам, чтобы была дестабилизация хоть на Балканах, хоть на Кавказе». «Она невыгодна так же и для России, но я не смешиваю Россию с режимом и, самое главное, не смешиваю ее с отдельными группами этого режима, которые могут преследовать свои эгоистические цели. Поэтому есть такие группы, которые играют на повышение ставок, на разыгрывание кризиса, в ходе которого они могут восстановить и даже укрепить утраченные позиции. И вот этим группам все это очень выгодно. Они плевать хотели на национальные интересы России»[1], - сказал Гейдар Джемаль.

-19-

Глава 2.2. Мнение Дмитрия Рогозина.

        "На самом деле, НАТО - это клубок противоречий" В отличие от организации Варшавского договора, Североатлантический альянс, по крайней мере, существует. Более того, не так уж и плохо, он расширился значительно за это время, приобрел новые функции, в том числе, функцию борьбы с терроризмом. Фактически если раньше он был нашим врагом, потом вроде как претендовал на нашего партнера, то теперь можно сказать, что это наш такой глобальный сосед, который объединяет (НЕРАЗБОРЧИВО), большой НАТО, теперь уже и абсолютную часть участников Варшавского договора. Поэтому это серьезная, серьезная конструкция. Можно сказать, что Запад вообще представлен двумя конструкциями, США и ЕС, с одной стороны, это они выступают как экономические сверхдержавы, и НАТО как совокупность США и ЕС, но уже в военном ключе. Вы, конечно можете назвать его потенциальным противником.Это зависит не только от нас, но и от НАТО. Мне кажется, что здесь необходимо просто взаимное движение навстречу друг другу. Есть проблемы, которые возникали, которые вполне могли бы быть решены совместными усилиями. Например, когда произошла американская трагедия 11 сентября, казалось бы, это какая серьезная почва для глубокого сотрудничества. И, действительно, мы помним, что уже 11-го числа или 12-го числа, сентября, в тот роковой год российское руководство, американское руководство договорилось об обмене даже стратегической разведывательной информацией для того, чтобы обеспечить успешный ход антитеррористической операции в Афганистане. Но потом мы опять увидели, что наши коллеги берутся за старое. Появились разногласия по противоракетной обороне, появились разногласия серьезные по Ираку, по Косово, непреодолимые, я бы сказал, даже разногласия. Поэтому мне кажется, что здесь просто надо научиться слушать друг друга и понимать, что ни Россия, ни многие натовские страны не отступят от своих национальных интересов. Надо просто найти какой-то компромисс, где эти национальные интересы все-таки переплетаются в позитивном ключе. Американцы – это ключевой игрок в НАТО, очевидно совершенно. Да и, собственно говоря, НАТО создавался, во многом, именно американцами, американскими президентами послевоенной эпохи. Но даже немцы и французы часто в таких неформальных беседах признавали то, что зачастую европейцам, например, в ходе операции в Афганистане, приходится просто подметать за американцами. Американцы бьют посуду, бьют горшки, потом полицейские части или полувоенные или военные формирования, которые вводят уже европейские державы, им приходится зачищать последствия американских действий. То же самое можно сказать не только про Афганистан, но и про Югославию. Поэтому, конечно, американцы играют ключевую роль, но при этом не надо преуменьшать степень глубочайших разногласий и в рамках выработки серьезнейших решений, и в рамках преодоления последствий тех решений, которые американцы принимают самостоятельно. Поэтому мы видели эти разногласия и при подготовке, и в ходе проведения агрессии против Ирака, думаю, что и впереди мы увидим очень много такого рода столкновений между участниками этого Североатлантического альянса. Поэтому для нас крайне важно не воспринимать НАТО как абсолютно цельную организацию с единой волей, абсолютно подавленную американцами.

-20-

Надо просто видеть, что, на самом деле, это клубок противоречий, но при этом часто собирающийся в единый кулак тогда, когда возникает проблема, общая для всего Запада.  Любой человек, который мало-мальски знаком с международными отношениями, понимает и знает, что фактор силы, фактор крепости, нервной и физической собственной системы, является ключевым для того, чтобы добиться желаемого результата. Когда на столе переговоров лежит маузер, мне кажется, что переговоры пойдут, скорей всего, в нужном ключе. И американцы прекрасно понимают, чаще всего используя как раз военную силу для достижения, в том числе, и сугубо экономических результатов. Поэтому для России, как мне кажется, надо понять одно. НАТО – это не та организация, куда просятся. НАТО – это организация, которая сама принимает решения, кого принимать в свой состав и кого не принимать. Сейчас там абсолютно (НЕРАЗБОРЧИВО) настроение, чтобы Россию не видеть в упор в составе НАТО, но пытаются ее ублажить немножечко, успокоить разными формами сотрудничества и прочее. Поэтому я считаю, что для того, чтобы нас уважали, мы должны быть постоянно боеготовы. Мы должны быть постоянно вовлечены в разного рода формы укрепления нашей обороноспособности. И конечно, наращивать союзнические отношения. Если сейчас значительная часть наших бывших союзных республик, особенно южное подбрюшье, кстати говоря, эти страны занимают стратегическое с точки зрения борьбы с терроризмом положение, если они готовы к участию и в разного рода коллективных договорах по безопасности, в том числе, в ШОСе, то это надо приветствовать. Если Китай готов соучаствовать в становлении такого рода организации, это надо приветствовать. И думаю, что это не является неким противостоянием НАТО. Нас просто уважать там будут больше, если мы будем сильнее, чем сейчас[2].

-21-

Глава 3. Расширение НАТО на Восток.

         2 апреля текущего года к 19 членам Организации Североатлантического договора (НАТО) добавляются еще 7 стран. В этот день в евро-американский военный союз вступают славянские страны Болгария, Словения и Словакия, православная Румыния, некогда советские Эстония, Латвия и Литва. Так в сферу деятельности НАТО окончательно включена вся территория, некогда занимаемая странами Варшавского договора — оборонительной организации, созданной в Варшаве в 1955 г. при активной роли Советского Союза как раз с целью противостояния НАТО.
         Акт принятия в НАТО новых членов состоится ранее объявленного срока. Первоначально проведение торжественной церемонии с поднятием национальных флагов новых членов было запланировано на конец июня во время саммита НАТО в Стамбуле. О причинах спешки не сообщается, но известно, что Россия в последнее время ужесточила позицию по поводу расширения НАТО, и прежде всего присутствия на территории новых членов блока американских баз. Однако новый генеральный секретарь военного блока голландец Яап де Хооп Схеффер объявил, что эту экспансию никак нельзя назвать враждебной России, так как, по его мнению, расширение НАТО способствует укреплению безопасности и демократии в Европе.
        Но как можно назвать дружественным такой шаг, при котором:
— в состав военной организации, противостоявшей нашей стране более 40 лет, входят не только бывшие союзники (Болгария, Словакия, Румыния), но и недавние части нашей же собственной страны (Прибалтика), где сохранились несколько сот тысяч русскоязычного населения;
— вдоль западных границ России и пока еще союзных ей государств организуется пояс (фактически — санитарный кордон) стран, тесно связанных в военном отношении с США — главным оппонентом нашей страны по ключевым вопросам мировой политики;
— странами, входящими в ясно выраженную вооруженную структуру,

-22-

блокируется один из субъектов РФ — Калининградская область;
— на территории новых членов НАТО будут размещаться военные базы альянса, в том числе и американские. Они будут выполнять военные задачи, связанные с борьбой с терроризмом на Ближнем и Среднем Востоке, но разве можно полностью исключить их захватническую направленность в свете последних антироссийских заявлений, звучащих с трибуны Европарламента?
         Последний раз новых членов в альянс принимали в 1999 г. Тогда к НАТО присоединились Польша, Венгрия и Чехия, ранее также входившие во внешний защитный контур нашей страны. Судя по всему, это расширение не станет для НАТО последним. Где мы увидим американские военные базы в ближайшем будущем? На Украине? В Белоруссии? А может быть, под Москвой?

-23-

Глава 3.1. Интересам России угрожает политика расширения.

     Политика НАТО по расширению на Восток несет в себе угрозу национальным интересам России. Об этом, как передает корреспондент ИА REGNUM, в ходе видеомоста Москва - София "Бывшие участники "Варшавского договора" между НАТО и Россией" заявил вице-президент Академии геополитических проблем Леонид Ивашов. По его словам, практика последних лет показывает, что НАТО из организации коллективной безопасности превращается в агрессивный военный блок, целью которого является подавлять ненужные режимы и осуществлять агрессии. Ивашов признал, что Вооруженные силы России слабее, чем совокупные силы Североатлантического альянса. По его словам, соглашение о партнерстве между Россией и НАТО, заключенное еще в 1997 году, так и не было реализовано[3]. Эксперт констатировал наличие в альянсе диктатуры одного государства - США. Никакой демократии в этой организации нет, заявил эксперт. В свою очередь заведующий отделом европейской безопасности Института Европы РАН Дмитрий Данилов считает, что дальнейшие шаги альянса по ускоренному принятию в свои ряды Украины и Грузии в Москве будут неизбежно рассматриваться как проведение антироссийской политики. По словам Данилова, подобные действия НАТО российская сторона рассматривает как ответ на действия России на Кавказе в августе этого года. Руководитель центра военного прогнозирования Института политического и военного анализа Анатолий Цыганок сказал, что на сегодняшний день НАТО не решает проблем безопасности, в доказательство своих слов он привел ситуацию в Ираке и Афганистане, где заявлявшиеся цели до сих пор не достигнуты. Кроме того, остаются нерешенными проблемы с наркотрафиком и незаконной миграцией, отметил эксперт. Участники видеомоста со стороны Болгарии придерживаются противоположной точки зрения. Председатель Атлантического клуба НАТО в Болгарии Любомир Иванов считает, что членство Болгарии в НАТО позволило улучшить экономическую ситуацию. Именно в то время, когда это причерноморская страна стала членом блока, увеличился поток инвестиций в Болгарию. По словам Иванова, плюсов от вступления в НАТО гораздо больше чем минусов. Аналогичной точки зрения придерживается и другие участники видеомоста от Болгарии.

-24-

Глава 4. Потребность к переменам.

        Хеннинг Рике рассматривает потребность в изменениях в международных организациях и отмечает, что трансформация НАТО должна опираться на прочный политический фундамент.

        Когда в феврале этого года канцлер Германии официально заявил на ежегодной мюнхенской конференции по безопасности о том, что НАТО перестала быть “главным местом встречи, где трансатлантические партнеры обсуждают и координируют стратегии”, он лишь отметил очевидное. Но больше всего беспокоит то, что другого такого места встреч нет. Причина, по которой Герхард Шредер решил выдвинуть на первый план трудное положение, в котором оказался Североатлантический союз, связана, частично, с тем, что НАТО была создана для того, чтобы формировать консенсус между Европой и Северной Америкой в области безопасности, и он полагал, что она должна лучшую решать свои задачи. Шредер предложил создать группу высокого уровня для обсуждения путей улучшения трансатлантических отношений с целью, помимо прочего, восстановить в Североатлантическом союзе культуру стратегического диалога. Для достижения этой цели НАТО необходимо адаптироваться.
         Североатлантический союз - это, конечно, не единственная международная организация, которой необходимо приспособиться к сегодняшней изменяющейся и сложной обстановке в области безопасности. И Европейский союз, и ООН должны в равной степени стремиться к реформе и действовать энергично, если они хотят идти в ногу со временем и вносить свой вклад в построение прочного мира. При этом, НАТО не впервые оказалась в такой ситуации. Более того, трудно назвать время, когда Североатлантический союз не был бы в процессе глубоких перемен.
        Хотя за эти годы, как критики, так и защитники, часто сбрасывали ее со счетов, как неактуальную или умирающую, НАТО сделала из адаптации к новым вызовам нечто вроде специальности. Несмотря на это, перемены не всегда давались ей легко. Более того, чаще всего этот процесс характеризовался разочарованием, трениями и длительными консультациями, от чего Североатлантический союз иногда казался местом раздоров, а не организацией, формирующей консенсус. Но независимо от того, насколько резкими были дискуссии, приводящие в итоге к компромиссу, такая адаптация имела важнейшее значение для успешного развития НАТО и поддержания стабильности в широких масштабах. Кроме того, НАТО находится в настоящее время в процессе чрезвычайно динамических военных преобразований. Почему же тогда Североатлантический союз кажется настолько разобщенным в политическом плане?

                                                                     -25-
          Понимание того, как адаптируется НАТО, требует анализа движущих сил, определяющих сплоченность Североатлантического союза. Время от времени, когда обстановка безопасности изменяется, проблемы, такие как общее восприятие угрозы, общая заинтересованность в поддержании американского присутствия в Европе и общих ценностей неизбежно оказываются в центре внимания. Именно так, например, обстояло дело в шестидесятых годах, когда США впервые стали уязвимыми в результате создания советских межконтинентальных ракет. В то время Североатлантический союз нашел ответ на эту задачу. Он изменил свою стратегическую доктрину и перешел от доктрины массированного возмездия к доктрине гибкого реагирования и затем, после принятия в 1967 году Доклада Армеля, пересмотрел будущие цели Североатлантического союза и обеспечил сдерживание, продвигая при этом разрядку.
          Таким образом, адаптация связана не только с инструментами, имеющимися у Североатлантического союза, но также и с предназначением НАТО в целом и с правилами, определяющими направление этого сотрудничества. Появление нетрадиционных угроз с окончанием “холодной войны” затруднило переговоры по вопросу формирования общего восприятия задач в области обеспечения безопасности. Однако одновременно с этим реагирование на эти угрозы потребовало большей открытости и гибкости в стратегическом планировании, что позволило подготовить Североатлантический союз к широкому диапазону задач.
Глобальные угрозы.
          Современные глобальные угрозы безопасности обладают двумя свойствами, которые затрудняют эффективное применение заранее разработанных инструментов. Во-первых, нетрадиционные угрозы возникают в результате социальных тенденций, а не правительственных решений, таким образом, вынуждая стратегов пересматривать традиционные инструменты, такие как военное вмешательство и сдерживание. Во-вторых, неопределенность - это главный определяющий признак современной политики безопасности, так как мотивация, намерения и потенциал противников, не являющихся государственными субъектами, зачастую неизвестны. Более того, расчет степени воздействия событий и действий в одной части мира на безопасность в другой чрезвычайно затруднен, в результате чего преувеличение угрозы столь же вероятно, как и попытки закрывать на нее глаза.
          В этой обстановке неопределенности членам НАТО пришлось создавать силы, готовые к быстрому развертыванию в любой необходимой точке. Одновременно с этим союзники также стремились уменьшить степень неопределенности посредством оказании помощи в повышении политической стабильности и прозрачности в кризисных районах. Такой двойной подход определял направление процесса адаптации, которой, пусть без должной последовательности, проходил в НАТО после окончания холодной войны. В этом процессе можно выделить три составные части, каждая из которых характеризуется собственными побудительными причинами и движущими силами.
         Первая составная часть была построением партнерских отношений в