Сравнительный анализ художественных произведений

       Любопытная деталь: рентгеноскопический  анализ картины ван Эйка показал, что первоначально Ролен был изображен с тугим кошельком. Можно лишь строить догадки, почему эта красноречивая деталь была удалена художником…

     Канцлер Ролен повернут к Мадонне,  причем обе фигуры находятся  почти на одном уровне и  почти одинаковы по размеру. Жест Младенца направлен к Ролену. Они представлены как партнеры, знакомые друг другу, и потому внимание между ними распределено равномерно. В этом проявилось новое отношение художника к человеку, новое понимание его места в мире. Хотя сдержанная поза и молитвенно сложенные руки придают фигуре Ролена некоторую скованность, это не мешает художнику достичь поразительной жизненной правды и целостности образа.

   Взгляд канцлера сосредоточен, он  осознает всю серьезность             происходящего и понимает, что от этого зависит его загробная жизнь. Канцлер одет в бархатный кафтан подбитый норковым мехом, опираясь на молитвенную кафедру, обитую черным бархатом. Весь внешний вид канцлера Ролена излучает уверенность в себе, богатство, вседозволенность и власть. Ван Эйку удалось невероятно точно передать чувства, которые переполняют в данный момент канцлера. Мимические морщины - сморщенный лоб - выдают некую нерешимость и озабоченность  канцлера. Это совершенно оправдано, ведь он всегда считал себя главенствующим в этом мире, считал себя всемогущим вершителем судеб, сейчас же он понимает, что появилось нечто, которое стоит над ним. Иисус - божество, которое в мгновение ока может в корне изменить его жизнь. 

5. Помещение и его обстановка.

   Рогир ван дер Вейден в гораздо меньшей степени, чем это принято канонами нидерландской живописи, уделил внимание окружающим вещам и на первый план вывел человеческие силуэты, занимающие в картине самое важное место и доминирующими своими крупными, монументальными формами. Они выделены и цветом. 

      За спиной Луки сквозь полуоткрытую  дверь видна келья, из которой  он вышел. Скромное жилище святого  заполнено самыми обыденными  вещами. На полках лежат книги  в кожаных переплетах с металлическими  застежками. Одна из книг, раскрытая, забыта на столе.  Полуоткрытая форточка подчеркивает настроение уюта и домовитости.

   Будничная обстановка кельи разительно  отличается от парадного помещения,  где происходит явление Б. темно-серые  мраморные колонны поддерживают  свод. Тускло поблескивают двухцветные фигурные каменные плиты, которыми выложен пол. Коричневая с золотом порча покрывает трон и свисает вдоль стены позади М. Рогир заметил все - выщербленные края каменной складки стен, и изящную резьбу украшений трона. Он во всей полноте использовал богатейшие возможности недавно открытой Яном ван Эйком техника масляной живописи.

      В центре, в просвете между  двумя колоннами, виден висячий  сад с разнообразными растениями. Здесь зеленеют травы, цветут  белые, синие, красные цветы  (белый цвет - цвет Девы Марии, красный - цвет божественной крови, которую прольет Иисус, синий - цвет божества).

          В картине ван Эйка «Мадонна  канцлера Ролена» обстановка  намного богаче, чнм у ван дер  Вейдена. Где происходит высокая  аудиенция? Трудно сказать – это могут быть и роскошно оформленные интерьеры дворца канцлера, и небесные чертоги Богородицы. В любом случае очевидно, что художник проявил высочайшее мастерство, воспроизводя на сравнительно небольшом полотне тяжелые одежды канцлера, нарядную архитектуру дворца, драгоценные камни и другие мельчайшие аксессуары: в раскрытой книге различимы отдельные буквы, в лепнине колонн «прочитываются» конкретные евангельские сюжеты. Позади Мадонны и канцлера, за резными колоннами из яшмы и агата, виден пейзаж.  Под потолком видны мазаичные витражи, такие витражи использовались только во дворцах или церквях и храмах. На полу лежит живописная плитка из яшмы. М. венчает короной ангел-хранитель - символ покровительства Бога.

6. Пейзаж

     За окном кельи Луки художник изобразил висячий сад, который огражден кирпичной стеной, около зубцов которой видны две маленькие, но очень выразительные фигурки мужчины и женщины в ярких одеждах XV века. Они заполняют и оживляют пространство между фигурами св. Луки и Б., а с другой стороны, своим обращением в глубину связывают первый план с отделенным пейзажем, привлекая к нему внимание зрителя.

      Этот пейзаж, отнесенный вдаль,  является как бы картиной в  картине. Он не только имеет  совершенно самостоятельное построение, но и по смыслу противоположен основному действию.

      Лука и Б. далеки от суетного, шумного мира. Они прибывают в  уединении, погруженные в сосредоточенную  задумчивость. Ровный рассеянный  свет, прозрачный воздух, окружающий  их, создают ощущение спокойствия  и уравновешенности. А в дали, за зубцами стены висячего садика, виден иной мир, иная жизнь. Там светлей, чем под сводами помещения, там чистое небо, холодный воздух. Широкая панорама открывается взгляду зрителя: лентой уходит в даль река, омывающая песчаные берега. Над рекой поднимаются острова, а свежий ветер волнует гладь воды, надувает белые паруса корабликов.

      На берегах реки раскинулся  большой город. Он предстает  перед ними во всех подробностях, словно увиденный в подзорную  трубу. С кристаллической четкостью виден каждый дом, каждая фигура. Благодаря этому создается живое ощущение действительности, чувствуется атмосфера средневекового городского быта.

   Изобразил ли Рогир ван дер  Вейден часть какого-либо конкретного  нидерландского города, как это нередко делали художники XV века, или создал воображаемую улочку, сказать трудно.

      Пейзажи двух рассматриваемых  картин очень похожи -  позади  Мадонны и канцлера, за резными  колоннами из яшмы и агата,  виден пейзаж. Лентой извивается  река, уходящая к горизонту. Лодки и барки плывут по воде, омывающей острова и заросшие лесом берега. Голубоватые горы закрывают горизонт. На берегах реки раскинулся большой город. По его узким улочкам снуют люди в разноцветных одеждах. Неповторима каждая деталь пейзажа, все говорит о восторженном отношении художника к миру. Изображение столь правдиво, что зритель чувствует себя как бы побывавшим в этом городе. Исследователи долгое время пытались идентифицировать пейзаж дальнего плана с конкретным городом (Брюгге, Отеном, родиной канцлера, Льежем, Маастрихтом или Женевой), а реку – с Маасом, Рейном и др., однако ни одна из гипотез не получила однозначного подтверждения. Два города, соединенные мостом, скорее всего, имеют в общей программе картины не конкретно-географическое, а сакральное, символическое значение – земного и Небесного Иерусалима, согласно трактату блаженного Августина «О Граде Божием», а река, их разделяющая – «река жизни», описанная в Апокалипсисе. Река (символ границ между двумя мирами) разделяет пейзаж на две части. Слева, за фигурой канцлера, виден город с площадями и светскими зданиями, а в глубине – холмы, деревушки и горы на гозизонте; справа, за фигурой Младенца, - панорама церквей. Два мира, соединенных мостом… Пейзаж в глубине картины разделен рекой надвое (река — древний символ границы между мирами). Если на левом ее берегу изображены в основном светские здания (эта половина пейзажа служит фоном для фигуры Ролена), то на правом (в той части картины, где изображена Богоматерь) высятся многочисленные церкви, среди которых выделяется громада собора, к которому стекаются по окрестным улицам пестрые фигурки людей. Это два града — земной и небесный. Берега реки соединяет мост, и Младенец Христос, поднимая руку, чтобы благословить Ролена, одновременно указывает ему на этот мост, как бы побуждая канцлера перейти из земного града в град Божий.

    Вся группа помещена в великолепный  интерьер дворцовой залы, за окном  которой открывается завораживающая  панорама: закрытый дворик, где гуляют  павлины и цветут красные розы и белые лилии («запретный сад», считавшийся еще с библейских времен символом девственности, в христианскую эпоху осмысливался как символ Девы Марии); крепостная стена, на которой стоят, разглядывая окрестности, двое горожан; широкая река, неторопливо текущая к горизонту; город, раскинувшийся на ее берегах; сады предместий, лесистые холмы, хребты далеких гор.

   Средний план отведен для промежуточной  сцены – на террасе изображены  два человека: тот, что слева,  смотрит на панораму реки, а  другой повернул голову в сторону «земного города». По одной из версий специалистов это – фигуры ван Эйка (слева) и Ролена. Таким образом, Никола Рoлен представлен тут дважды – когда он «собеседует» с Небесной царицей и когда любуется на плоды своих трудов.

          Архитектурно-пейзажная часть не составляет с людьми лирического и гармонического единства, но выступает как важный, самостоятельный образ: Ролену противопоставляется пейзаж с жилыми домами, Марии — панорама церквей, а линии расположенного по центральной оси далекого моста с движущимися по нему фигурками пешеходов и всадников как бы устанавливают связь между Роленом и благословляющим жестом младенца Христа. Нарастание определенности образов (Ролен — один из самых жестких образов ван Эйка) и сознательное подчеркивание единства человека с мирозданием свидетельствуют о том, что (как и в портрете четы Арнольфини) художник стоит перед необходимостью дальнейшего развития или видоизменения своей системы живописи.