Работа актера над ролью. Лариса Огудалова

Лариса Дмитриевна Огудалова

(девица; одета богато, но скромно)

Что обо мне говорят в пьесе:

Вожеватов. Лариса Дмитриевна замуж выходит.

Кнуров. Как замуж? Что вы! За кого?

Вожеватов. За Карандышева........Какая уж пара! Да что ж  делать-то,  где  взять  женихов-то? Ведь она бесприданница.

Кнуров. Огудаловы все-таки фамилия порядочная;  и вдруг за какого-то Карандышева...

Вожеватов. Ездить-то к ней все ездят, потому что весело очень: барышня хорошенькая, играет на разных инструментах, поет, обращение свободное, оно и тянет.

Кнуров. Тот   лезет   к   Ларисе   Дмитриевне   с комплиментами, другой с нежностями, так  и  жужжат,  не  дают  с  ней  слово сказать. Приятно с ней одной почаще видеться, без помехи...........А хорошо бы с такой барышней в Париж прокатиться на выставку.

Вожеватов. Да,  не  скучно  будет,  прогулка  приятная.

Кнуров.  Я  все  удивляюсь,  неужели   у   Ларисы   Дмитриевны,   кроме Карандышева, совсем женихов не было?

Вожеватов. Были, да ведь она простовата.

Кнуров. Как простовата? То есть глупа?

Вожеватов. Не глупа, а хитрости нет, не в матушку. У той  все  хитрость да лесть, а эта вдруг, ни с того ни с сего, и скажет, что не надо.

Кнуров. То есть правду?

Вожеватов. Да, правду; а бесприданницам так нельзя. К кому расположена, нисколько этого не скрывает. Вот Сергей  Сергеич  Паратов  в  прошлом  году, появился, наглядеться на него не могла; а он  месяца  два  поездил, женихов всех отбил, да и след его простыл, исчез, неизвестно куда........... А уж как  она  его любила, чуть не умерла с горя. Какая чувствительная! (Смеется.) Бросилась за ним догонять, уж мать со второй станции воротила.

Кнуров. А после Паратова были женихи?

Вожеватов. Набегали двое: старик какой-то с подагрой  да  разбогатевший управляющий  какого-то  князя,  вечно  пьяный.  Уж  Ларисе  не  до  них,   а любезничать надо было, маменька приказывает.

Кнуров. Однако положение ее незавидное.

Вожеватов. Да, смешно даже. У ней иногда  слезенки  на  глазах,  видно, поплакать задумала, а маменька улыбаться велит. Потом вдруг  проявился  этот кассир... Вот бросал деньгами-то, так и  засыпал  Хариту  Игнатьевну.  Отбил всех, да недолго покуражился: у них в  доме  его  и  арестовали.  Скандалище здоровый! (Смеется.) С месяц Огудаловым никуда глаз  показать  было  нельзя. Тут уж Лариса наотрез  матери  объявила:  "Довольно,  -  говорит,  -  с  нас сраму-то; за первого пойду, кто посватается, богат ли, беден ли -  разбирать не буду". А Карандышев и тут как тут с предложением.......... А он  таскает  Ларису  на бульвар, ходит с ней под руку, голову так высоко поднял, что, того и  гляди, наткнется на кого-нибудь.

Кнуров. Бедная девушка! как она страдает, на него глядя, я думаю........ Жаль бедную Ларису Дмитриевну! Жаль..... Да разве вы не видите, что эта  женщина  создана  для  роскоши? Дорогой бриллиант дорогой и оправы требует.

Вожеватов. И хорошего ювелира.... А я так думаю, что бросит она его  скорехонько.  Теперь  еще она, как убитая; а вот оправится да поглядит на  мужа  попристальнее,  каков он...

Вожеватов. Отказаться-то нельзя: Лариса Дмитриевна выходит  замуж,  так мы у жениха обедаем.

Паратов. Лариса выходит замуж! (Задумывается.) Что ж... Бог с ней!  Это даже лучше... Я немножко виноват перед ней, то  есть  так  виноват,  что  не должен бы и носу к ним показывать; ну, а теперь она выходит  замуж,  значит, старые счеты покончены, и я могу опять явиться поцеловать ручки у  ней  и  у тетеньки. Я Хариту Игнатьевну для краткости тетенькой зову. Ведь я было чуть не женился на Ларисе, - вот бы людей-то насмешил! Да, разыграл было  дурака. Замуж выходит... Это очень мило с  ее  стороны;  все-таки  на  душе  у  меня немного полегче... и дай ей бог здоровья и всякого благополучия! Заеду  я  к ним, заеду; любопытно, очень любопытно поглядеть на нее.

Кнуров. Ведь в Ларисе Дмитриевне земного, этого  житейского,  нет.  Ну, понимаете, тривиального, что нужно для бедной семейной жизни. Бедной полумещанской жизни она не вынесет. Что ж  остается  ей? Зачахнуть, а потом, как водится, - чахотка.

Кнуров. Хорошо, если она догадается поскорее бросить мужа и вернуться к вам.

Огудалова. Опять беда, Мокий Парюекыч: чем нам жить с дочерью!

Кнуров. Ну, эта беда  поправимая.  Теплое  участие  сильного,  богатого человека........... Вам нужно сделать для Ларисы Дмитриевны хороший гардероб, то есть  мало  сказать хороший - очень хороший. Подвенечное платье, ну, и все там, что следует.... Обидно будет видеть, если ее оденут кой-как.  Так  вы  закажите все это в лучшем магазине, да не рассчитывайте,  не  копейничайте!  А  счеты пришлите ко мне, я заплачу.

Огудалова. Я ведь только радуюсь, что он  тебе  нравится.  Слава  богу. Осуждать его перед тобой я не стану; а  и  притворяться-то  нам  друг  перед другом нечего - ты сама не слепая. И притворяйся, и лги! Счастье не пойдет за тобой, если  сама от него бегаешь.

Карандышев. Так зачем бежать, зачем  скрываться  от  людей!  Дайте  мне время устроиться, опомниться, притти в себя! Я рад, я счастлив... дайте  мне возможность почувствовать всю приятность моего положения!....... Пожалейте вы меня хоть сколько-нибудь!  Пусть  хоть  посторонние-то думают, что вы любите меня, что выбор ваш был свободен.

Огудалова. Нет, ты не фантазируй! Свадьба - так свадьба; я Огудалова, я нищенства не допущу. Ты у меня заблестишь так, что здесь и не видывали.

Карандышев. Я предложу за вас тост и  поблагодарю вас публично за счастье, которое вы делаете мне своим выбором,  то,  что  вы отнеслись ко мне не так, как другие,  что  вы  оценили  меня  и  поверили  в искренность моих чувств. Вот все, вот и вся моя месть!

Паратов. Об вас я всегда буду думать с уважением;  но  женщины  вообще, после вашего поступка, много теряют в глазах моих............. Эти "кроткие, нежные взгляды", этот сладкий любовный шопот,  - когда каждое слово чередуется с глубоким вздохом, - эти клятвы... И все  это через месяц повторяется другому, как выученный урок. О, женщины! Ничтожество вам имя!....... Извините! Я виноват перед вами. Так  вы  не  забыли  меня,  вы еще... меня любите?......... Если бы вы предпочли мне кого-нибудь,  вы  оскорбили  бы  меня глубоко, и я нелегко бы простил вам это.......... А теперь я во всю жизнь сохраню самое приятное воспоминание  о вас, и мы расстанемся, как лучшие друзья.

Карандышев. Я надеюсь, что Лариса Дмитриевна  не  подаст  мне  никакого повода быть ревнивым.

Паратов. Еще успеете. Погодите немного, мы попросим  Ларису  Дмитриевну спеть что-нибудь.

Паратов. Я хочу попросить Ларису Дмитриевну спеть нам что-нибудь, да  и поедемте за Волгу.

Кнуров. Не весела наша прогулка будет без Ларисы Дмитриевны.  Вот  если бы... Дорого можно заплатить за такое удовольствие.

Вожеватов. Если бы Лариса Дмитриевна поехала, я  бы,  с  радости,  всех гребцов по рублю серебром оделил. 

Паратов  (Ларисе).  Позвольте,   Лариса   Дмитриевна,   попросить   вас осчастливить нас! Спойте нам какой-нибудь романс или песенку!  Я  вас  целый год не слыхал, да, вероятно, и не услышу уж более.

Кнуров. Позвольте и мне повторить ту же просьбу!

Карандышев. Нельзя, господа, нельзя, Лариса Дмитриевна не станет петь.

Паратов. Да почем ты знаешь, что не станет? А может быть, и станет.

Лариса. Извините, господа, я и не расположена сегодня, и не в голосе.

Кнуров. Что-нибудь, что вам угодно!

Карандышев. Уж коли я говорю, что не станет, так не станет.

Паратов. А вот посмотрим. Мы попросим хорошенько, на колени станем.

Вожеватов. Это я сейчас, я человек гибкий.

Карандышев. Нет, нет, и не просите, нельзя; я запрещаю.

Огудалова. Что вы! Запрещайте тогда, когда будете иметь право, а теперь еще погодите запрещать, рано.

Карандышев. Нет, нет! Я положительно запрещаю.

Лариса. Вы  запрещаете? Так я буду петь, господа!