Феномен тілесності в Шіле "Обійми"

Попытка вернуть  его через гомосоциальные связи  «Бойцовского клуба» напоминает первые общности – «мужские дома». В этих «домах», существующих в каждом первобытном  племени, мужчины живут до (и, иногда, после) обряда мужской инициации, перенимая воинственный дух и мужские доблести предков. У героев нашего фильма всё именно так и обстоит – атомизированные, до крайней стапени индивидуализированные мужчины, лишённые идентичностных характеристик11, решают выйти из виртуального мира идей и вернуться к телу.

Можно задаться вопросом, почему представители такой  индивидуалистично ориентированной  нации, как американцы, решают создавать  общность, хотя и примитивную по своей сути? Скорее всего этим подтверждается тезис К.Маркса о человеке, как о существе социальном12.

Маркс понимает личностную свободу не как свободу  «птиц-пролетариев», вольных умирать  с голоду. Напротив, он определяет модус, которым затем пользуется Э.Фромм: есть две свободы – формальная (отрицательная, «свободен от чего?») и содержательная (положительная, «свободен для чего?»). В первом случае общество представляется человеку как цепи и путы, мешающие жить. Во втором – общество для человека есть совокупность скреп во взаимодействиях с окружающими, опор для самореализации.

Современный автор  Амитаи Этциони (A.Etzioni), занимающийся разработкой  этических концепций в рамках своей теории «коммунитарных сетей», вторит Марксу: «Абсолютно свободных личностей, подобных тем, что представляют себе индивидуалисты, не существует и никогда не существовало. Человек общественен по своей природе и постоянно испытывает воздействие со стороны культурных, социальных и моральных факторов, не говоря уже о влиянии других людей»13. Если мы не уважаем эти факторы и игнорируем нравственные устои общества, то ни о каком свободном развитии личности речи быть не может.

Эрозированная же постмодернистскими экспериментами культура и релятивизированное общество, лишённое чёткой системы человеческих ценностей, приводит к актуализации стихийных, дососциальных форм поведения – драки, боя, уничтожения14. Таким образом отдельные индивиды, надломленные усложнённой до предела цивилизацией, начинают всё с нуля. Возвращение в тело невозможно без боли, объединяющей всех одной мерой и не ведающей различий между богатым и нищим, управленцем и работягой. Боль опускает «на грешную землю» людей, витающих в бестелесных сферах постмодернового мира, постоянно играющих со словами вместо того, чтобы воспринимать реальность.

Самое интересное состоит в том, что сформировавшаяся общность мужчин начинает действовать и бороться против существующего порядка вещей. Их сознание, очнувшееся от спячки, вызванной масс-культурой, стремится изменить отчуждающий режим.

Мужский дома перерастают  стараниями раздвоившегося и не спящего героя в организацию, подпольно действующую на всей территории США. «Нас много, не злите нас!» – заявляет Тайлер/Рассказчик полицейскому чиновнику. Не злите Америку, которую не видно за блеском огня и шелестом «зелени» в банках. Не злите Америку мелких клерков и посудомоек, строителей и военных, официантов и киномехаников!

Но социальное недовольство легко направить в  сторону, более того, сделать так, чтобы оно не только не разрушало, но и парадоксальным образом укрепляло  существующий порядок: плохо сейчас; раньше, в «добрые старые времена», было лучше; вопросы «кто виноват?» и «что делать?» – классика не только наша; вот и подсовывают нам ответ – мужчины нынче слабы, женственны, отдаются сами, хотя должны брать. Поэтому, когда мужчины обретут былую силу и власть, укажут бабам их место (в постели – как это делает Тайлер), всё наладится15. Виноватых (и, одновременно, жертв) нашли. Что делать?

Раз идеал был  в прошлом, то, чтобы вернуть его, нужно двигаться назад. Собственно, это и выливается в экстремистские действия профашистских организаций, одну из них мы видим на экране. Крайне харизматичный лидер, его обожание, бритые головы и униформа (кстати, это опять-таки удобная этикетка, чтоб зрителю долго не объяснять), фанатизм, ну и, наконец, мыло из человеческого жира, прямо апеллирующее к концлагерям и крематориям, – создают чёткий, стереотипный, легко узнаваемый образ.

Небольшой экскурс  в историю опять вызывает чувство  уже виденного. «Это не кино. Это  город. Это наш дом» – такое  название получила статья в американском еженедельнике, посвящённая взрыву федерального здания в Оклахоме 19 апреля 1995 года16.

Террор против властей, взрывы Тимоти Мак-Вея17 и его соратников заставили тогда заново посмотреть на внутренние проблемы в стране. Оказалось, что федеральная власть в физическом смысле подавляет очаги как свободомыслия, так и чрезмерного пуританского консерватизма. Оказалось, что в штате Мичиган существует военизированные формирования «патриотически настроенных граждан», весьма многочисленные (100 тыс. людей в более чем 30 штатах) и религиозно-консервативные.

Выходит, что  сюжет фильма не такая уж и фантастика. Он опирается на факты и отражает реальные тенденции американского  общества. Голливуд по-своему откликается, перерабатывает и изображает (а может быть, и искажает кому-то в угоду18) жизнь вне экрана.

Падающий небоскрёб  может оказаться на поверку делом  рук самих американских граждан, а не Осамы бен Ладена, который  стараниями американских СМИ превратился  из человека в миф, страшилку для  взрослых. Ибо на систему «имеют зуб» сами её винтики. Видимость, которая создаётся в СМИ, затуманивает и делает неосознаваемой и невидимой войну. Войну, которая уже идёт и уносит жизни обыкновенных людей. Войну, которую ведут бойцы невидимого фронта, потому что «на том стоят и не могут иначе»! 

 

Примечания:

1 социальный состав проекта «Разгром», представленный современными люмпенами, тоже весьма мало симпатичен.

2 Тайлер, к примеру, смог занять верхнюю, доминантную позицию по отношению к очень доминантной и неженственной Марле. Рассказчику в реальной жизни сделать это не удаётся.

3 Именно поэтому ему так мешает присутствие в группе такой же симулянтки – Марлы Сингер.

4 Фромм Э. Здоровое общество / Психоанализ и культура: Избр. труды К.Хорни и Э.Фромма. – М.: Юристъ, 1995. – С.273-596.

5 Это называется по-другому манипуляцией сознанием.

6 См. у Кона: «некоторые мужчины и женщины, вынужденные по роду своих занятий носить формальную, «гендерно-специфичную» одежду, надевают под неё экзотическое бельё, делают на теле специфические наколки и т.п. Стоит человеку раздеться, как его тело сообщает о нём совершенно другую информацию, нежели его костюм, и эта информация считается более интимной и «подлинной». Это влияет и на самосознание. Индивид осознаёт не только то, что под одеждой он голый, но и то, что его нагота – не такая, как у других. <…> Чувство своей раздвоенности и непохожести на других вносит в его жизнь элемент представления, игры, даже если в этом театре одного актёра он также и единственный зритель» (Кон И.С.Гомоэротический взгляд и поэзия мужского тела / http://sexology.psi.med.ru/publ011.html )

7 Хейлз Н.К. Як ми стали постлюдством: віртуальні тіла в кібернетиці, літературі та інформатиці / Пер. з англ. – К.: Ніка-центр, 2002. – С.336.

8 Покровский Н.Е. Российской общество в контексте американизации // Социол. исследования. – 2000. – №6. – С.3-10.

9 Тульчинский Г.А. Слово и тело постмодернизма. От феноменологии невменяемости к метафизике свободы // Вопр. философии. – 1999. – №10. – С.35-53.

10 Морен Э. Утраченная парадигма: природа человека // Философ. и социол. мысль. – 1995. – №5-6. – С.90-119.

11 например имени – эпизод после гибели Боба, когда имя к человеку возвратилось только после его смерти.

12 «Только в коллективности получает индивид средства, дающие ему возможность всестороннего развития своих задатков; следовательно только в коллективе возможна личная свобода. В действительной коллективности индивиды добьются в своей ассоциации и через ту же ассоциацию в то же время и своей личной свободы» (Маркс К. Экономико-философские рукописи 1844 года / Маркс К., Энгельс Ф. Соч., Т.42. – С.116).

13 Этциони А. Новое золоте правило. Общество и нравственность в демократическом обществе / Новая постиндустриальная волна на Западе. Антология / Под. ред. В.Л.Иноземцева. – М.: Academia, 1999. – C.329.

14 Френсис Фукуяма (F.Fukuyama) пишет по этому поводу: «Соотношение между индивидуализмом и общинностью в США за последние полвека сильно изменилось. Сообщества, основанные на морально-нравственных ценностях, из которых состояло американское гражданское общество в середине ХХ века – семья, объединения общественности по месту жительства, церковный приход, место работы, – подверглись суровым испытаниям, и, судя по некоторым признакам, общий уровень социализации понизился» (Фукуяма Ф. Доверие. Социальные добродетели и созидание благосостояния // Новая постиндустриальная волна на Западе. Антология // Под ред. В.Л.Иноземцева. – М.: Academia, 1999. – C.153).

15 это выражается в достаточно массовых правых, консервативно-охранительных движениях, деятельность которых направлена на сохранение и возрождение ускользающих мужских привилегий. На волне неоконсерватизма 1980-х годов эта идеология получила новые стимулы: «В противоположность либералам и феминистам идеологи американского «Движения за права мужчин» Уоррен Фаррел, Херб Голдберг и др. видят главную опастность для мужчин в феминизме и растущем влиянии женщин <…> По их мнению, «сексизм» и «мужское господство» - не более, чем мифы, придуманные агрессивными женщинами с целью унижения и дискриминации мужчин» (Кон И.С. Меняющиеся мужчины в изменяющемся мире). Заметим, что именно агрессивно-доминантная Марла подтолкнула Рассказчика, выступающего в ипостаси Тайлера, к «Бойцовскому клубу» и террористической деятельности.

16 This is not a movie. It’s a town. It’s our home // Newsweek. – 1995, May, 1. – P.14-17.

17 Тимоти Мак-Вей (Timothy McVeigh) – организатор взрыва федерального здания в Оклахоме в 1995-м. Был связан с боевыми отрядами «Мичиганского ополчения», помогавшими ему в организации взрыва. Арестован агентами ФБР практически сразу после теракта. Приговорён к смертной казни. Приговор приведён в исполнение.

18 Известно, что в США фильмы определённого содержания производятся на деньги соответствующих госслужб. К примеру, полицейские сериалы, создающие положительный образ полиции, ею же и спонсируются; реклама ВВС США в серии фильмов 1990-х годов, призванная поднять упавший престиж и наборы в лётные школы… Т.о. киноиндустрия выполняет вполне конкретные заказы. «Бойцовский клуб» с этой точки зрения вполне мог бы быть сделан на деньги Агенства национальной безопастности США.

 

 

«Бійцівський  клуб» є фільмом, що його називають  чи не найрезонанснішою кіноподією кінця  минулого століття, а також найсуперечливішою голлівудською картиною про природу насильства з часів «Механічного апельсина» Стенлі Кубріка. Стрічку створив кінорежисер Дейвід Фінчер за однойменним романом американського письменника українського походження Чака Поланіка через три роки після публікації книжки.

 

Головні ролі у цьому фільмі про чоловіків  виконують Едвард Нортон і Бред Пітт. Нортон грає безіменного оповідача  – знеособленого обивателя, що він  незадоволений своїм життям у  постіндустріальному суспільстві  так званих «білих комірців» і відтак створює підпільну організацію «Бійцівський клуб» разом із продавцем мила Тайлером Дерденом у виконанні Бреда Пітта.

«Бійцівський  клуб», як книжка, так і фільм, отримав  дуже багато інтерпретацій як у популярній критичній, так і в академічній  літературі. Для Чака Поланіка цей літературно-кінематографічний проект є пам’ятником кінцю століття, коли ВІЛ-епідемія стала повсякденною реальністю для мільйонів людей у всьому світі. Слова письменника: «Покоління «Бійцівського клубу» – перше, для якого секс і смерть перетворилися на синоніми».

 

Нагадаю, що «Бійцівський клуб», та й решта  книжок письменника, що побачили світ у перекладі українською, вийшли у нас під іменем Чак Палагнюк. Бо це є первісне українське звучання прізвища автора, котрий ніколи не бував в Україні, але тут, виявляється, живе один із його братів.

Безумовно, Палагнюк, що він, між іншим, має одну з найбільших спільнот послідовників  в інтернеті, є одним із найцікавіших і найбезкомпромісніших сучасних письменників, творчість якого просякнута цинічним та іронійним чорним гумором. І саме через поєднання такого гумору і дивних, ненормальних подій, навколо яких будуються сюжетні лінії творів, його зазвичай називають «шоковим письменником», схильним до нігілізму. Палагнюк бо себе має за романтика, і каже, що його твори несуть ідеї, в які більшість просто не вірить.

 

Та, в  кожнім разі, значна частина інтерпретаторів  «Бійцівського клубу» солідарна  в тому, що книжка й фільм викривають згубний вплив споживацької культури на чоловічу психологію. І розчарування середнього американця у славетній «американській мрії» народжує внутрішню демонічну відповідь. А в New York Times жартівливо було написано, що цей фільм – найґламурніший рекламний ролик, що його тільки можна було придумати для антиглобалізму.

Цікаво, що студія 20^th Century Fox зацікавилася романом Палагнюка ще до публікації, і придбала права на екранізацію всього-навсього за 10 тисяч доларів. Сценарій розіслали чотирьом перспективним режисерам, серед яких, зокрема, були Пітер Джексон і Денні Бойл, але зрештою постановником став Фінчер.

 

Згодом він відгукнувся  про «Бійцівський клуб» як про  «серйозну картину, зафільмовану абсолютно  несерйозними людьми», що піднімають глибинні проблеми, але водночас не відмовляють  собі в задоволенні поіронізувати  над предметом, а також час від часу суперечать собі.

Ну й при всьому тому деякі соціологи зауважили, що у стрічці можна простежити зародки фашистської ідеології. Від чого Фінчер, про творчість  якого йтиметься у програмі в  спеціальному сюжеті, відмежувався; мовляв, фашизм вказує певну дорогу, а фільм лишень ставить діагноз і, взагалі, веде глядача до думки, що потрібно «в собі убивати дракона».

Після виходу «Бійцівського  клубу» на екрани більшість засобів  масової інформації підносили цей  кінотвір як схвалення, якщо не пропаганду бездумного насильства й нігілізму. Та попри таку репутацію стрічки – репутацію безпрецедентно радикального для Голлівуду проекту, – Дейвід Фінчер неодноразово зауважував на тому, що кожне нове покоління в історії Голлівуду бунтувало проти попереднього. І, певне, не менш революційними свого часу бачилися такі фільми як «Бунтівник без причини» з Джеймсом Діном та «Випускник» із Дастіном Гоффманом. В кожнім разі, й через 13 років «Бійцівський клуб» лишається не для слабконервових…