Принцип равных выборов и гарантии его осуществления

ЮРИДИЧЕСКИЙ ФАКУЛЬТЕТ 
 

КАФЕДРА КОНСТИТУЦИОННОГО И МУНИЦИПАЛЬНОГО ПРАВА 
 
 
 
 

ПРИНЦИП РАВНЫХ ВЫБОРОВ И ГАРАНТИИ

ЕГО ОСУЩЕСТВЛЕНИЯ 
 
 
 

Контрольная работа

студента (-ки) очного отделения 4 курса группы  
 
 
 
 
 
 
 
 
 

Преподаватель:  
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

     Конституция Российской Федерации 1993 года не содержит ни развернутой характеристики избирательной системы, ни перечня принципов организации и проведения выборов. Лишь в отношении выборов Президента Российской Федерации Конституция прямо говорит о всеобщем равном и прямом избирательном праве при тайном голосовании (ч.1 ст.81).

     Перечисленные положения (кроме, пожалуй, прямого избирательного права) имеют универсальное значение и применимы не только к президентским выборам. Это следует из п.3 ст.21 Всеобщей декларации прав человека, согласно которому воля народа должна быть основой власти правительства и находить себе выражение в периодических и нефальсифицированных выборах, которые должны проводиться при всеобщем и равном избирательном праве путем тайного голосования, обеспечивающих свободу голосования 1  . Аналогичные положения закреплены и в п. "b" ст.25 Международного пакта о гражданских и политических правах, который гарантирует каждому гражданину без какой бы то ни было дискриминации и без необоснованных ограничений право и возможность голосовать и быть избранным на подлинных периодических выборах, производимых на основе всеобщего равного избирательного права при тайном голосовании и обеспечивающих свободное волеизъявление избирателей 2  .

     К выводу об универсальном характере принципов равных и всеобщих выборов, а также тайного голосования можно прийти и на основе систематического толкования ряда общих положений Конституции Российской Федерации, а именно:

     - ч.3 ст.3, в соответствии с которой свободные выборы, наряду с референдумом, являются высшим непосредственным выражением власти народа;

     - ч.2 ст.19, провозглашающей равенство прав и свобод человека и гражданина независимо от пола, расы, национальности, языка, происхождения, имущественного и должностного положения, места жительства, отношения к религии, убеждений, принадлежности к общественным объединениям, а также других обстоятельств, и запрещающей любые формы ограничения прав граждан по признакам социальной, расовой, национальной, языковой или религиозной принадлежности;

     - ч.2 ст.32, закрепляющей право граждан Российской Федерации избирать и быть избранными в органы государственной власти и органы местного самоуправления.

     Конституционный Суд Российской Федерации в своих решениях неоднократно обращался к этим конституционным нормам. Так, в постановлении от 30 апреля 1997 года по делу о проверке конституционности ряда нормативных актов, связанных с переносом выборов в органы законодательной власти субъектов Российской Федерации, Суд отмечал, что "в целях обеспечения права граждан на участие в свободных периодических выборах федеральный законодатель вправе установить в качестве общего принципа также максимальные сроки полномочий выборных органов субъектов Российской Федерации, что должно предотвращать отступления от реальной периодичности выборов, обеспечивающей смену легислатур в соответствии с волей избирателей". Отсюда видно, что Суд рассматривает принцип периодичности выборов как следствие их свободного характера, провозглашенного Конституцией.

     В постановлении от 10 июня 1998 года Суд указал, что из ч.3 ст.3 Конституции Российской Федерации, согласно которой выборы в Российской Федерации являются свободными, "следует право избирателей выражать свою волю в любой из юридически возможных форм голосования в соответствии с установленными федеральным законодателем и органом законодательной (представительной) власти субъекта Российской Федерации процедурами, с тем чтобы при этом исключалась возможность искажения существа волеизъявления избирателей" 3  . В этом же постановлении на основе конституционного положения о свободных выборах указывается, что "факт негативного отношения большинства избирателей ко всем кандидатам, подтвержденный голосованием "против всех кандидатов" большим числом избирателей, чем проголосовало за набравшего большинство голосов кандидата, означает, что и данный кандидат не получил поддержки избирателей, необходимой и достаточной для обеспечения подлинного представительства народа, которое согласно ст.3 (ч.ч.2 и 3) Конституции Российской Федерации должно быть результатом свободных выборов" (абз.4 п.3 мотивировочной части).

     Однако наибольшее внимание в практике Конституционного Суда Российской Федерации уделялось принципу равенства избирательных прав граждан. Этот принцип вытекает из сопоставления между собой ч.2 ст.19 и ч.2 ст.32 Конституции Российской Федерации. Он применялся Судом при разрешении целого ряда дел, связанных с различными аспектами выборов. Следует подчеркнуть, что универсальный характер данного принципа позволяет распространять решения Конституционного Суда, вынесенные на его основе, на любые выборы - федеральные, субъектов Российской Федерации, муниципальные. Таким образом, выводы, сформулированные Конституционным Судом, например, в постановлении от 17 ноября 1998 года № 26-П по делу о проверке конституционности отдельных положений Федерального закона от 21 июня 1995 года "О выборах депутатов Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации" 4  , применимы и к выборам в органы законодательной власти субъектов Российской Федерации.

     Некоторые решения Конституционного Суда по вопросам избирательного права, в которых Суд ссылался на принцип равенства, будут вновь рассматриваться нами ниже. Здесь мы приведем лишь соответствующие фрагменты из этих решений и снабдим их необходимыми комментариями.

     В постановлении от 10 июля 1995 года Конституционный Суд признал, что "измене-нием правил подсчета голосов при повторном голосовании в процессе уже начатых выборов был нарушен принцип равного избирательного права, соблюдение которого является необходимым условием свободных выборов (ст.3, ч.3, Конституции Российской Федерации)". В постановлении разъясняется, что "указанные изменения в процедуре выборов в Государственный Совет Чувашской Республики привели к неравенству граждан при осуществлении ими пассивного и активного избирательного права в ходе одних и тех же выборов. На их первом этапе к кандидатам в депутаты предъявлялись более высокие требования, что было обусловлено более жесткими нормами прежней редакции Закона относительно числа голосов, необходимых для избрания в Государственный Совет. В результате и избиратели не смогли в ряде случаев на равных основаниях реализовать свое право на представительство в законодательном органе Чувашской Республики" (абз.1 и 4 п.5 мотивировочной части постановления). В процитированном решении Конституционный Суд вывел из принципа равенства избирательных прав граждан принцип стабильности избирательного законодательства в Российской Федерации, который позднее был закреплен в п.6 ст.1 Федерального закона "Об основных гарантиях избирательных прав и права на участие в референдуме граждан Российской Федерации".

     В постановлении от 24 ноября 1995 года 5  Конституционный Суд рассмотрел вопрос о равенстве избирательных прав граждан применительно к месту их проживания.

     Часть 2 ст.10 Закона Республики Северная Осетия от 22 декабря 1994 года "О выборах в Парламент Республики Северная Осетия - Алания", конституционность которой была оспорена Правительством Республики Ингушетия, предусматривала, что "в список избирателей включаются лица, обладающие избирательным правом и имеющие постоянное место жительства на территории соответствующего избирательного участка". Заявитель (Правительство Ингушетии) утверждал, что это положение противоречит положениям Конституции Российской Федерации об избирательных правах граждан (ч.ч.1, 2 и 3 ст.32) и о праве на свободу передвижения, выбор места пребывания и жительства на территории Российской Федерации (ч.1 ст.27), так как она ограничивает права граждан, покинувших территорию Республики Северная Осетия и обладающих статусом вынужденного переселенца, поскольку эти граждане согласно указанной норме не подлежат включению в списки избирателей. Позиция Правительства Ингушетии основывалась на том, что Центральная избирательная комиссия по выборам депутатов Парламента Республики Северная Осетия в своем решении от 2 февраля 1995 года № 4 "Об участии беженцев и военнослужащих в выборах Парламента Республики Северная Осетия - Алания" установила, что граждане, не проживающие на территории Северной Осетии и находящиеся за ее пределами, независимо от причин отсутствия, в списки избирателей не включаются. Тем самым вместо разъяснения порядка применения закона Центральная избирательная комиссия Северной Осетии ввела не предусмотренные этим Законом ограничения избирательных прав граждан, а ингушские переселенцы, вынужденно покинувшие территорию Северной Осетии в ходе вооруженного конфликта, лишились возможности участвовать в выборах.

     Конституционный Суд, рассматривая данное дело, обратил внимание на то, что вопросы обеспечения избирательных прав граждан в соответствии с п. "б" ч.1 ст.72 Конституции находятся в совместном ведении Российской Федерации и ее субъектов. Поэтому законы субъектов Федерации по этим вопросам должны соответствовать федеральным законам (ч.2 ст.76 Конституции). Согласно п.3 ст.8 действовавшего в период рассмотрения дела Федерального закона "Об основных гарантиях избирательных прав граждан Российской Федерации" 6  , основанием для включения гражданина в список избирателей на конкретном избирательном участке являлось его проживание на территории этого участка; факт проживания должен определяться в соответствии с федеральным законом, устанавливающим право на свободу передвижения, выбор места пребывания и жительства на территории России. В соответствии с Законом Российской Федерации от 25 июня 1993 года "О праве граждан Российской Федерации на свободу передвижения, выбор места пребывания и жительства в пределах Российской Федерации" 7  юридическое место жительства гражданина не всегда совпадает с местом его фактического проживания. Применительно к ситуации с ингушскими переселенцами это означает, что они должны считаться имеющими место жительства на территории Северной Осетии, а не во временных поселениях, которые являются не местом жительства, а местом пребывания (ч.1 ст.3 Закона Российской Федерации от 19 февраля 1993 года "О вынужденных переселенцах" 8  ).

     Кроме того, Суд отметил, что оспоренная норма североосетинского Закона не предусматривает включения в списки избирателей тех граждан Российской Федерации, которые проживают на территории Северной Осетии не постоянно, а преимущественно.

     На основе изложенного Конституционный Суд Российской Федерации пришел к следующим выводам:

     - положение ч.2 ст.10 Закона "О выборах в Парламент Республики Северная Осетия - Алания" соответствует Конституции Российской Федерации, поскольку оно предусматривает включение в списки избирателей всех граждан, обладающих избирательным правом и имеющих постоянное место жительства на территории соответствующего избирательного участка, и само по себе не препятствует включению в списки избирателей этих граждан в случае их временного пребывания за пределами Республики Северная Осетия;

     - решение Центральной избирательной комиссии по выборам депутатов Парламента Республики Северная Осетия от 2 февраля 1995 года № 4 "Об участии беженцев и военнослужащих в выборах Парламента Республики Северная Осетия - Алания", как искажающее буквальный смысл ч.2 ст.10 Закона Республики Северная Осетия "О выборах в Парламент Республики Северная Осетия - Алания" не подлежит исполнению с момента провозглашения постановления Конституционного Суда по данному делу и должно быть пересмотрено;

     - ч.2 ст.10 Закона Республики Северная Осетия "О выборах в Парламент Республики Северная Осетия - Алания" не соответствует ч.3 ст.3, ч.ч.1 и 2 ст.19, ч.1 ст.27, ч.1 и 2 ст.32, п. "б" ч.1 ст.72 и ч.2 ст.76 Конституции Российской Федерации, так как указанная норма Закона препятствует внесению в списки избирателей граждан Российской Федерации, преимущественно проживающих на территории Республики Северная Осетия.

     В постановлении от 21 июня 1996 года 9  Суд признал отдельные положения ст.20 Закона Республики Башкортостан "О выборах депутатов Государственного Собрания Республики Башкортостан" не соответствующими ряду положений Конституции Российской Федерации (ч.2 ст.19, ч.2 ст.32, ч.ч.2 и 3 ст.55 и ч.ч.2 и 5 ст.76). Основанием для принятия этого решения стали противоречия между оспоренными положениями названного Закона Республики Башкортостан и Федеральным законом "Об основных гарантиях избирательных прав граждан Российской Федерации". В постановлении Конституционного Суда по этому делу сказано: "Завысив требование к количеству подписей избирателей, необходимому для регистрации кандидата в депутаты, а также усложнив процедуру их сбора, республиканский закон поставил граждан Башкортостана в неравные условия с гражданами других субъектов Российской Федерации при осуществлении ими избирательных прав, что не соответствует также ст.19 (ч.2) Конституции Российской Федерации, согласно которой государство гарантирует равенство прав и свобод человека и гражданина независимо, в том числе, и от места жительства" (абз.4 п.3 мотивировочной части). В данном случае критерием соблюдения принципа равенства избирательных прав в законодательстве субъектов Российской Федерации, с точки зрения Конституционного Суда, явилось соответствие этого законодательства федеральному закону.