Бухгалтерский учет как наука

      К личным счетам относили счета должников, которые велись как настоящие  контокоррентные счета с указанием долга и его погашения. В связи с распространением наемного труда получили развитие лицевые счета, на которых часто отражалась натуральная оплата. В числе лицевых счетов был и счет собственника, на котором отражались поступления и выплаты, не связанные с управлением имением. Среди финансовых встречаем счета налогов на имущество. Однако эти счета велись, как правило, в натуральном измерении.

      Записи  на счетах выполнялись в хронологическом  порядке, причем сальдо выводилось после  регистрации каждого факта хозяйственной жизни. Некоторые данные из документов непосредственно переносились на счета, а в ряде случаев они группировались по однородным документам. На их основе составлялся сводный документ. Таким образом, принцип накапливания уже был известен в III в. до н.э.

      После записи данных из документа на счет и в документе, и на счете делалась отметка о том, что запись и  последующая сверка выполнены. При  составлении отчетов также широко применялось открыживание учитываемых  сумм. Все ошибки, пропуски, обнаруженные при последующем контроле, отмечались на полях папируса. Отчетность предусматривала сведения о состоянии запасов, а также о доходах и расходах хозяйства. По периодичности отчетные формы делились на месячные, годовые и трехлетние. Отчетность была обязательной и служила, как полагают, для целей контроля, кроме того, она содержала ценный материал, который мог быть использован для управления хозяйством.

      Любопытно, как в эллинистическом Египте начислялась «заработная плата» в армии. В воинских частях составляли платежные ведомости. В них под каждым итогом финансовый чиновник делал пометку о необходимости выплаты, затем передавал ведомости в банк. Получатель денег, представитель воинской части, должен был предъявить доверенность в виде квитанции - анти-симбол, которая сверялась с платежной ведомостью и служила основанием для выплаты денег. Вместе с деньгами получателю вручали квитанцию - символ, которая и служила для последнего оправдательным документом. В стоимостном выражении анти-симбол мог быть больше символа, так как воинские части стремились получить больше, чем считали нужным платить финансовые чиновники.

      Систему учета эпохи эллинизма можно  оценить как вершину, достигнутую  в эпоху античности. Но, может  быть, этот вывод стал возможен только потому, что другие более важные документы не дошли до нас. 
 

      Рим

      Записи  в учете выполнялись на лыке, на деревянных покрытых воском дощечках, медных досках, коже, холсте, пергаменте и папирусе, но чаще всего вначале  применялись навощенные дощечки, а  потом папирус и пергамент.

      Однако  основные достижения учета были не в его технических приемах, а  в системе учетных регистров. Здесь не просто велись учетные книги, но существовала развитая взаимосвязанная  система учетных регистров.

      Первой  книгой была Adversaria, которая предназначалась для ежедневной записи фактов хозяйственной жизни. Эту книгу в дальнейшем назовут памятной, или Мемориалом. Это была просто черновая книга, каковой ее и считал Цицерон.

      Codex accept et expensi и Codex rationum domesticorum - книги  для беловой записи, причем совершенно очевидно, что именно кодексы рассматривались как юридически полноценные документы.

      Итак, систематическая запись распределялась по двум названным кодексам (даже если эти кодексы велись под одним  переплетом). В одном приводились  только счета денежных средств и расчетов, в другом - все материально-вещественные счета (зерна, вина, масла, пастбищ, скота, кормов и т.д.). По счетам двух кодексов выводилось сальдо. (Это понятие уже существовало в бухгалтерии того времени.) Поскольку систематическая запись распределялась между двумя кодексами, то вполне разумно предположить, что Adversaria велась только в части операций, связанных с движением денег и расчетов. В кодексе не должно было быть исправлений ранее сделанных записей.

      В Риме в значительной степени развивался бюджетный учет в масштабе всего государства, и в отдельных провинциях велась книга бревариум (Brevarium), где отражались как сметные ассигнования, так и их исполнение. В дальнейшем в литературе этот регистр получил название книги имперских счетов, которую можно рассматривать как первый баланс государственного хозяйства.

      Для государственного учета был характерен бюрократизм. Так, в Риме рождается  правило: «ничего со слов», т.е. положение  о непреложности документирования всех фактов хозяйственной жизни, и там, где операции не оформляли документально, составляли оправдательные записки.

      В Риме учет государственных и. в частности, армейских финансов был сосредоточен в руках квесторов, которые контролировали все операции, связанные с движением  денег. Они выплачивались только при представлении первичных документов, служивших единственным основанием для составления записей.

      Была  создана специальная налоговая  полиция, сотрудники которой прибегали  к пыткам даже женщин и детей для  получения сведений об укрываемых от обложения доходах и имуществе.

      Основной  отраслью производства было сельское хозяйство. Однако, относительно учета  в поместьях замечания дошедшие до наших дней различны: например, три  автора оставили замечания относительно организации учета в поместьях.

      Марк  Порций Катон требовал составления  письменных инструкций для управляющих. Их деятельность он оценивал по результатам  работы, и если результаты были не блестящими, а управляющий говорит, что он «старался, и что рабам нездоровилось, погода была плохой, рабы убегали», то к управляющему предлагался строгий подход [Катон]. При покупке имения Катон рекомендовал осматривать само имение, а не учетные книги (эффект Катона).

      Марк  Теренций Варрон также много внимания уделял вопросам письменной отчетности управляющего, и требовал, чтобы материально ответственные лица были грамотными.

      Иного взгляда держался Луций Юний Модерат  Колумелла. Он полагал, что не грамотный  управляющий надежнее: «Такой управляющий  будет чаще приносить своему господину  наличные деньги, нежели приходно-расходные книги, ибо, не умея писать, ему будет труднее самому составить фальшивые счета или пользоваться для этого услугами других из боязни быть уличенным» [там же].

      В строительстве при оценке сооружений учитывали износ. Так, великий архитектор Витрувий (2-я пол. I в. до н.э.) писал: «Когда привлекаются третейские оценщики стен общего пользования, они оценивают их не в ту сумму, в какую обошлась постройка, но, находя по записям цены подрядов их постройки, скидывают на каждый из протекших годов по 1/80 доле и приговаривают своим вердиктом: "Из расчета остальной суммы произвести расплату за оные стены", считая, что эти стены не смогут просуществовать дольше 80 лет» [Античный способ].

      Сохранившиеся данные промышленного учета показывают, что калькуляции в то время не было. В промышленном производстве, которое работало на рынок, результаты хозяйственной деятельности определялись в целом по предприятию путем сопоставления всех расходов со всеми доходами.

      Банковский  учет, по мнению большинства авторов, целиком восходит к афинскому прототипу.

      О важнейшем значении кредита в  экономике Древнего Рима свидетельствует  место, которое было отведено процедуре  истребования долга в знаменитых законах XII таблиц (451 -450 до н.э.).

      Согласно  их предписаниям должнику, не погасившему в срок своих обязательств, предоставлялось 30 льготных дней, в течение которых он мог уплатить долг. По истечении этого срока, если незадачливый дебитор оставался должником государства, то его (должника) продавали вместе со всем его имуществом в рабство за границу. Если же кто-либо не исполнял своих обязательств перед частным лицом и не представлял свидетелей в доказательство уплаты им долга и при этом никто не желал вступиться за него на правах поручителя, то кредитор по решению суда мог увести с собой должника и держать у себя как раба. При этом статьей 3 таблицы III Закона предписывалось наложить на должника «колодки или оковы весом не менее, а если пожелает (кредитор), то и более 15 фунтов». Во время заточения неплательщик должен был питаться за свой счет. В противном случае закон позволял кредитору ограничиться выдачей ему одного фунта муки в день. В течение шестидесяти дней с момента заточения должника три раза выводили на рынок и громко спрашивали, не сжалился ли кто над ним. Если все было безуспешно, то кредиторы имели право убить должника и разделить между собой его труп. Это символизировало, что должник заплатил по обязательствам тем, чем мог. «В третий базарный день - гласила статья 6 таблицы III - пусть разрубят должника на части, и если отсекут больше или меньше, то пусть это не будет вменено им в вину».

      Такое варварское, отношение к погашению  обязательств имело под собой  глубокую теоретическую подоплеку. Дело в том, что древнеримское гражданское право не различало должника как пассивного субъекта обязательства и его имущество как объект права требования. Эти понятия смешивались и в теории, и на практике. Объект и субъект долга составляли в представлении древнеримских юристов одно целое. Поэтому в случае неуплаты дележу подлежали как имущество должника, так и он сам.

      Впрочем, кредиторы имели право продать  злостного неплательщика вместе с семьей и имуществом в рабство, но только за границу, так как свободный  гражданин Рима по закону мог быть разрублен на куски за неуплату долга, но не мог быть рабом на своей земле.

      Таким образом, древнеримское законодательство решало проблемы неплатежей и воспитывало  уважение к данным бухгалтерского учета.

      На  первый взгляд система учета, применявшаяся  в стране, была четкой и эффективной. Римляне гордились своим учетом, ценили его. Его часто называли «ratio)), что означало не только учет, а и определенный порядок, систему, разум, отсюда происходит и хорошо знакомое нам слово рационализация. Но при всей рациональности коррупция была обычным явлением в жизни римлян.

      Известно, например, что даже величайший римский  полководец Сципион Африканский (ок. 235 - ок. 183 до н.э.), победитель Ганнибала, оказался замешанным в злоупотреблениях своего брата, также выдающегося  полководца Сципиона Азиатского, которого обвинили в том, что он за заключение мира с Антиохом на более снисходительных условиях получил шесть тысяч фунтов золота и четыреста восемьдесят фунтов серебра, т.е. больше, чем внес в казну в качестве военных трофеев. Сумма иска, предъявленного Сципиону по указанию Тита Ливия, составляла четыре миллиона сестерциев. Отчитываясь перед сенатом, он приказал принести счетную книгу и на глазах сенаторов изорвал ее собственными руками, негодуя при этом на то, что от него, принесшего казне двести миллионов, требуют отчета в четырех. Итог - Победителя оправдали.

      Учет  прочно вошел и в культурную жизнь  Рима. В литературе, в театре часто  встречаются сравнения, ссылки на бухгалтерскую  практику.

      Петроний (ум. 66 н. э.) упоминает разбогатевшего на нечистом деле бухгалтера (Сатирикон, XXIX). Звали этого бывшего бухгалтера Трималхион. Он любил бухгалтерию и держал специального раба, который должен был читать ему за обедом счетную книгу.

      Великий Гораций (65 - 8 до н. э.) сам работал  бухгалтером и даже окончил школу  с « комм ер ческим укл о н ом ».

      И, может быть, не случайны слова, сказанные  Сен-Жюстом: «Мир опустел после римлян».

      Однако, все, что было изложено здесь об учете  в античном мире, - это только общий  набросок, подлинная картина скрыта от нас тайной веков, а «то, в чем нет тайны, лишено прелести» (А. Франс).

      Рассматривая  панораму учета в древности, можно  сделать вывод:

• что учет в Египте был совершеннее, чем в первобытном обществе,
• в Месопотамии - лучше, чем в Египте,
• у эллинов эффективнее, чем у людей Вавилона,

      а в Риме - систематизированнее, чем у греков.

      Вместе  с тем учет в древнем мире больше всего стремился к констатации  фактов хозяйственной жизни. И не случайно инвентаризация и прямая регистрация  имущества лежат в его основе. Прямая регистрация означала указание на конкретный объект: «Смотрите, - говорил человек древнего мира, - вот стол, вот дом, вот корова, вот... и т.п.». Это и были факты, и прямая их констатация.