Этапы жизни и творчества П.А.Сорокина

    В  1916 году Сорокин решился своего  патрона – умер Максим Максимович  Ковалевский. Пользуясь правом  приближенного лица, буквально на  следующий  день  в газетах  Сорокин даёт несколько прощальных  некрологов, а позже публикует  столичной прессе ряд статей  мемуарного характера. В них  он рассказывает о научном  пути ученого и его преподавательском  даре. В том же 1916 году преподаватели  кафедры социологии психоневрологического института во главе с Сорокиным и К.М .Тахтарёвым

организовали  русское «Социологическое общество имени М.М.Ковалевского», послужившая  в дальнейшем фундаментом для  открытия в 1919 году кафедры социологии Петроградского университета.

 

11

    4. Жизнь  и творчество Питирима Александровича во время Февральской революции и после неё.

  Февральская революция застала Сорокина «посреди дел». Отложив книги и рукописи он заново с головой уходит в круговерть революционных событий. Жизни всей страны и крутые виражи его собственной биографии в течении 1917 года красочно описанные им в «Листках из русского дневника» и включены позднее целиком в «Долгое путешествие». Так же Сорокин принимал самое активное участие в функционировании Государственной думы, Временного правительства, в подготовке Всероссийского крестьянского съезда, он редактировал эсеровские газеты «Дело народа» и «Воля народа». Некоторое время являлся личным секретарем А.Ф.Керенского. Лишь за один только 1917 год им была написана целая серия социально-политических памфлетов, многие из которых, как представляется, не потеряли своего значения и сегодня. Среди них: «Автономия национальностей и единства государства», «Форма правления», «Проблема социального равенства»,  «Основы  будущего мира», «Причины войны и путь к миру», «Что такое монархия и что такое республика?», «Сущность социализма», «Кому и как выбирать в Учредительное собрание?»

    2 января 1918 года депутат печально  знаменитого Учредительного собрания  Питирим Сорокин был вновь арестован, но на сей раз большевистским правительством. Само существование в период «красного террора» доля Сорокина, встретившего Октябрьскую революцию в штыки, было полно ужаса и трагизма. «Жизнь в смерти» - так Сорокин назвал этот период своей биографии. Некоторое время он был вынужден скрываться от властей, но вскоре понял, что новое, пусть и неугодная, власть крепка, а старые утопии недееспособны. Тогда-то Сорокин и пишет открытое и нашумевшее письмо, опубликованное в ряде центральных газет, где констатирует фиаско эсеровской программы и заявляет о своем разрыве с

 

12

этой партией  и выходе из неё. На этом «человеческом  документе» заострил внимание В.И.Ленин, написав известную статью «Ценные  признания 

Питирима  Сорокина», послужившую в дальнейшем фундаментом не только в политической, но и интеллектуальной блокаде ученого.  

    «Покончив»  с политикой, в атмосфере послевоенной  либерализации Сорокин сосредотачивается  на научной и преподавательской  деятельности. В конце 1918 года  он уже состоит на службе  в первом Петроградском университете, а со следующего – во втором психоневрологическом институте.  Известно, что одновременно он читал лекции в сельскохозяйственном институте народного хозяйства на всевозможных ликбезах и т.п. Словом, активно сотрудничал с Наркоматом просвещения и даже принимал участие в учебно-научных экспедициях. Сорокин предлагал конституирование новой дисциплины – родиноведения, - признанной синтезировать совокупные знания разных естественных и гуманитарных наук. В 1920 году Сорокин избирается руководителем кафедры социологии при факультете обществознания Петроградского университета. Тогда же он пишет массовые, «популярные» учебники по праву и социологии и, наконец, публикует двухтомную «Систему социологии» (1920), ставшую венцом его творчества русского периода. В том же году он становится профессором кафедры социологии Петроградского университете. У Сорокина созревает план перспективных публикаций интегрального характера, он концентрирует своё внимание наиболее актуальных темах того времени – война, голод, революция. Однако образ мыслей первого советского профессора социологии все больше не удовлетворял власти. По меньшей мере «некорректным» признается разгромный тон его рецензии на книгу Н.И.Бухарина «Теории исторического материализма». Позднее уничтожается набор его книги «Голод как фактор».

    Тем  временем разгораются страстные  дискуссии вокруг книги Сорокина  «Системы социологии». 22 апреля 1922 года  в здании Петроградского 

13

университета  при большом стечении студентов  и именитых ученых был устроен  открытый диспут по поводу ее выхода в  свет. На нем выступили крупнейшие обществоведы того времени, среди которых  были Н.И.Кареев, К.М.Тахтарев, И.М.Гревс, И.И.Лапшин, С.И.Тхоржевский, Н.А.Градескул. Все без исключения выступавшие назвали книгу выдающимся достижением русской социологической школы. Высказанные замечания и возражения, судя по краткому стенографическому отчету, были с блеском отведены Сорокиным. Обсуждение завершилось тем, что «многочисленная публика наградила диспутанта долгими несмолкаемыми аплодисментами».     

     Летом 1922 года прокатилась волна  массовых арестов среди научной  и творческой интеллигенции. В  это же время Ленин остро  ставит вопрос о необходимости  контроля над программами и  содержанием курсов по общественным  наукам. «Буржуазную профессуру»  стали постепенно отстранять  от преподавания и тем более  от руководства наукой.

     10 августа Сорокин прибыл на несколько дней из Петрограда в Москву по приглашению своего давнего друга профессора Н.И.Кондратьева, выдающегося русского экономиста. Им, однако, не привелось встретиться. В этот день более сотни крупнейших преподавателей творческой мысли Москвы оказались за решеткой. Среди них – Бердяев, Осоргин, Пешехонов, Ясинский, Кондратьев и другие. Арестованы были и многие сотни студентов. Несколькими днями позже аналогичные аресты были произведены и в Петрограде. «Посещали» работники ЧК и апартаменты профессора Питирима Сорокина, но по счастью, он в то время все еще скрывался в Москве. 

   «Через  неделю стали широко распространятся  слухи об арестах профессуры  и  просто ученых. Говорили, что  их собираются не казнить, а  просто выдворить за пределы  страны. Вскоре «Правда» опубликовала  статью Троцкого, где эти сплетни  подтверждались». 

 

14

5. Депортация.

   Арестованных стали постепенно отпускать домой, предварительно получив от каждого по две расписки. В одной оговаривался десятидневный срок, в течение которого преследуемого обязывали покинуть страну. Во второй фиксировалось, что если он вновь вернется в Советскую Россию без соответствующего на то разрешения властей, то будет непременно казнен. Видимо, в это время Сорокин в сложившейся обстановке «затягивающейся петли на шее» предпочел депортацию. Отдавать в себя руки Петроградской ЧК было опасно, тем более что в это время питерские газеты не раз обрушивались с нападками на Сорокина, обвиняя его во всевозможных грехах. А вот в Москве все оказалось куда проще. После подписания обеих расписок судьба ученого была решена. Остальные формальности были преодолены довольно оперативно, и уже 23 сентября 1922 года тридцатитрёхлетний Сорокин и его жена, Елена Петровна Баратынская, навеки покидает страну. Покидая родину, он испытывал неоднозначные чувства, увозил с собой далеко не односторонний образ молодого государства и, видимо, сильное желание когда-нибудь вернуться назад. Мечте вернуться не суждено было осуществиться.

     После не продолжительного пребывания  в Берлине чета Сорокиных по  приглашению президента Чехословакии  Б.Массарика, с которым они  познакомились в Петрограде во  время своего бракосочетания  в апреле 1917 года, отправляется в  Прагу. Там Сорокин обретает  «второе дыхание». Он участвует  в организации двух журналов («Деревня»  и «Крестьянская Россия»), читает лекции в сельскохозяйственном институте. Со свойственной ему творческой энергией подготавливает к печати пять книг как чисто академического содержания, так и посвященные анализу текущего момента в России. Значительно поправив свое здоровье за год относительно спокойно, можно даже сказать, непривычно спокойной для него жизни в Праге,

 

15

Сорокин приступает к реализации своих былых замыслов и садится за написание нового фундаментального труда – «Социология  революции».

  Но уже  осенью 1923 года, приняв приглашение  видных американских социологов  Э.Хайеса и Э.Росса прочесть  серию лекций о русской революции,  Сорокин навсегда перебирается  с Европейского континента в  Соединенные Штаты Америки, покидая их границы лишь очень редко и то в качестве визитера. На этом заканчивается самая насыщенная событиями – радостными и неприятными, взлетами и падениями – страница его жизни, и вряд ли кто из социологов последнего столетия пережил столько, сколько выпало на долю Питирима Александровича Сорокина. Однако «долгое путешествие» ещё далеко от завершения, хотя конечно жизнь в Америке носила куда более размеренный характер, гораздо больше соответствуя образцу «нормальности» для академической карьеры. Впрочем,…и здесь образцу – во многом нетипичному.³

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

16

6. Американский период жизни и творчества П.А.Сорокина.

   Менее  года понадобилось Сорокину для  культурной и языковой акклиматизации. Посещая церковь, публичные собрания, университетские лекции и много читая, Сорокин довольно быстро обрел свободный разговорный английский язык и уже летним семестром 1924 года приступил к чтению лекций в Миннесотском университете, сотрудничая при этом с университетами в Иллинойсе и Висконсине.

   Первым  печатным результатом становится  его книга «Листки из русского  дневника» (1924), описывающая и  анализирующая российские события  с января 1917 года по сентябрь 1922 года.

   Стоить  заметить, что с момента своего  пребывания в Америке Сорокин  сталкивается с глухой оппозицией  со стороны академических ученых, предпочитавших тогда, по мнению  Л.Коузера, видеть в нем лишь  «рассерженного политического эмигранта,  злопамятного и не извлекающего  никаких уроков». Лишь после  того как в защиту Сорокина  выступили заокеанские асы –  Ч.Кули, Э.Росс, Ф. Гиддингс, - предвзятость  в отношении Сорокина постепенно  спадает. Случайные лекционные  курсы сменялись приглашениями  на постоянную работу, хотя его  изначальная зарплата едва достигала  половины принятых размеров.

    При  всем при этом годы, проведенные  в Миннесоте, были, пожалуй, самыми продуктивными в его жизни, впрочем, на протяжении всей своей жизни ему «так и не удалось» испытать творческого спада, за исключением, пожалуй, самых последних лет тяжелой болезни. В 1925 году выходит в свет его «Социология революции», за ней следует не менее фундаментальная и новаторская «Социальная мобильность» (1927); через год – «Современные социологические теории» (1928); ещё через год – «Основания городской и сельской социологии» (написанная в соавторстве с другом и коллегой в течение долгих лет – К.Циммерманом); и, наконец, трехтомная «Систематическая антология сельской социологии» (1930 – 1932). Причем

17

все эти труды  представляют собой многостраничные  и увесистые фолианты, ярко свидетельствующие  не только о научном, но и о культурном потенциале Сорокина, своего рода Набокова от социологии, с неменьшим талантом писавшего и на неродном языке. Хоть книги были неоднозначно встречены и оценены американским научным сообществом, но с их помощью Сорокину окончательно удается преодолеть предвзятую настороженность в отношении своей персоны.

   В  1930 году всемирно известный Гарвардский  университет учреждает социологический  факультет и предлагает Сорокину  возглавить его. Ранее он отклонял  предложения подобного рода, но  на сей раз решается занять  деканское кресло, не подозревая, что ему предстоит проработать  на факультете вплоть до 1959 года, то есть до ухода на пенсию  в возрасте 70 лет. Гарвардский  период стал самым плодотворным  в жизни Сорокина и, безусловно, - самым творческим. Именно в 30-50-е  годы Сорокин достигает своего  акме, его труды приобретают мировую  известность, а их автор благодаря  ним и поныне считается крупнейшим  социологом ХХ столетия.

    Сорокин  с головой уходит в организацию  нового факультета. Он приглашает  К.Циммермана в качестве сопрофессора, а молодого Т.Парсонса, который  ранее работал на факультете  экономики, - преподавателем социологии. Среди временных лекторов факультете  были и такие именитые ученые, как В.Томас, Г.Беккер и Л.  фон Визе.

    Профессор Гарвардского университета, по рассказам учеников, был нестандартным лектором с присущим только ему стилем преподнесения материала и манерой излагать. Он так никогда и не утратил специфического русского акцента.   

   В  середине 30-х годов Сорокин слегка  приоткрывает завесу своей творческой  лаборатории и анонсирует новое  направление своих исследований, публикуя ряд статей на темы, в общем не свойственные его  предшествующему творчеству – как, например, «Путь арабского

18

интеллектуального развития с 700 по 1300 год» (1935), «Флуктуации материализма и идеализма с 600 до н.э. вплоть до 1920 г.» (1936). Тогда же Гарвардский университет выделяет четырехгодичный грант колоссальных по тем временам размеров в 10 тысяч долларов для осуществления сорокинской задумки. На протяжении нескольких лет по тому год выходит главное детище социолога – «Социально культурная динамика» - беспрецедентный по объему и эмпирическому охвату социологический труд, превзошедший в этом смысле даже «Капитал» Маркса и «Трактат по общей социологии» В.Парето. Для завершения работ по гранту Сорокин вынужден был привлечь многих из русских ученых-эмигрантов, а также своих гарвардских учеников (среди них был и Роберт Мертон) как в качестве соавторов, так и для сбора массового эмпирического материала, статистических подсчетов и технической обработки всякого рода источников и специальной литературы.