Тайна смерти Сергея Есенина

      Остались  втроем: Сергей, Ушаков и я.

      Часов в 8 и я поднялся уходить. Ночевать я  решил дома, во-первых, потому, что рано утром (по просьбе Сергея) я должен был зайти на почту, во-вторых, по утрам я ходил к врачу. И то и другое рядом с моей квартирой. Простились. С Невского я вернулся вторично: забыл портфель, а с ним и доверенность. Ушаков к тому времени успел уйти. Сергей сидел у стола спокойный,  без пиджака, накинув шубу, и просматривал старые стихи. На столе была развернута папка. Простились вторично. На прощанье Сергей, смеясь, сказал, что он сейчас пойдет будить Устинова.

      На  другой день портье, давая показания, сообщил, что около десяти Сергей спускался к нему с просьбой – никого к нему в номер не пускать.

      Стихотворение вместе с Устиновым  мы прочли только на другой день».

В половине одиннадцатого утра знакомые Есенина  просят коменданта гостиницы «Англетер» открыть номер, где остановился поэт. Они  уверены – тот у себя, но почему-то не отзывается. В комнате они видят поэта, висящего лицом к трубе парового отопления.

      На  посмертной  фотографии – кровоподтеки, похожее на входное отверстие пятно на правом веке, глубокая рана над переносицей.

      По  распоряжению следствия проводят вскрытие. Проверить достоверность результатов сегодня невозможно. Как уверяют специалисты, именно вмятина на лбу доказывает версию о самоубийстве.

      Еще одна из сохранившихся в деле улик – листок с последним письмом Есенина, два четверостишия, начинающиеся словами «До свиданья, друг мой, до свиданья» наиболее точно указывает на виновника и возможный мотив. Есенин написал его накануне своей загадочной смерти.

      За  несколько недель до гибели Есенин ложится в психоневрологическую клинику. Обследование показывает – есть подозрение на ряд тяжелых психических и нервных расстройств. Есенину не сообщают подробности диагноза, но вскоре он сам его узнает. Воспользовавшись отсутствием врача, больные стащили из его шкафа папки с историями болезней. Каждый – свою. Таким образом, Сергей Есенин прочел, что неизлечимо болен страшной психической болезнью. Сегодня ясно – диагноз был ошибочным. Но поэт этого не знал. Вскоре он сбегает из клиники. По свидетельству знакомых,  поэт очень боялся мрака и беспамятства, которые согласно диагнозу ждали его впереди.

      Спустя 65 лет после трагедии сотрудники-эксперты Московского городского бюро судебно-медицинской  экспертизы проводили исследование последней записки Есенина. Экспертиза показала: особенности штриха, уникальный характер букв ясно показали, что текст написан именно Сергеем Есениным, но под влиянием внешних и внутренних факторов (таких, как сильное волнение, алкогольное опьянение), которые носили временный характер. И действительно, записка была написана его собственной кровью…

      Эксперт Бюро судебно-медицинской экспертизы Департамента здравоохранения Москвы Сергей Никитин, один из ведущих специалистов страны, принимал самое активное участие в экспертизе по факту смерти Есенина. Вот что он думает по этому поводу: « В 1992 году  после многих публикаций о расправе над великим поэтом в бюро Главной судебно-медицинской экспертизы Минздрава России (я тогда был командирован в это бюро для участия в идентификации царских останков) официально обратился председатель Есенинского комитета ИМЛИ им. Горького, ныне покойный Ю. Прокушев. Комитет попросил проверить все версии смерти Есенина. Наша экспертная группа, в которую входили три профессора судебной медицины – С. Абрамов, В. Крюков и В. Плаксин, - а также эксперт И. Демидов, уже ответила много лет назад на все эти вопросы. Большую помощь, как специалист в области фотографии, нам оказал прокурор-криминалист Генпрокуратуры В. Соловьев. Мы изучали массу материалов – копию акта осмотра места происшествия, копию акта вскрытия тела, подлинные фотонегативы, семь гипсовых посмертных масок лица Есенина. Чтобы исследовать самую качественную из них, изготовленную скульптором И. Золотаревским на следующий день после смерти поэта и на которой видна каждая морщиночка, я специально ездил в Санкт-Петербург в «Пушкинский дом». Мы пришли к выводу, что поэт повесился сам. Возможно, экспертиза не самый веский аргумент. Предположим. И даже забудем о результатах исследования тела С. Есенина, проведенного А. Гиляревским в морге Обуховской больницы. Допустим, он при вскрытии предпочел «не заметить» перелом лобной кости. Но любой судебный медик знает: если человека ударить по лбу тупым предметом, никакого вдавления не получится. Образуется рана. Я провел эксперимент. С  посмертной маски Есенина снял гипсовую форму и нанес на ее внутреннюю сторону слой пластилина толщиной около 5-6мм (толщина мягких тканей). Вмятину выровнял. Внутреннюю сторону получившейся маски залил гипсом, который играл роль черепа. А затем приложил трубу диаметром 3,7 см (диаметр был вычислен, исходя из размеров  и глубины вдавления) с учетом характерного  для повесившихся наклона головы. И все совпало!  След на маске точно повторял оригинал – вплоть до следа у правого ската носа. Следовательно, горячая труба ( а в ночь на 28 декабря в гостинице «Интернационал» - бывший «Англетер» - включили паровое отопление) в течение нескольких часов была в плотном  контакте с кожей лба. Мягкие ткани как бы сварились, и вдавление зафиксировалось вплоть до похорон. Горячая труба сделала еще одно дело.  Левое же глазное яблоко несколько запало, как у всех покойников, и произвело впоследствии впечатление «вытекшего».

      Возьмем протокол осмотра, составленный участковым надзирателем Н. Горбовым. Итак, «прибыв на место, мною был обнаружен висевший на трубе мужчина… лицо было обращено к трубе… Ноги от пола были около 1 и  ½ метра…» Судя по фотодокументам, высота потолков – не более 352  сантиметров. Это легко устанавливается с помощью математики. Тут вообще-то  трагическое стечение обстоятельств. Никаких высоко расположенных  крючков в номере не было. Но кресло, письменный стол и высокая подставка для кандерабля привлекли внимание С. Есенина. Они образовали этакую лестницу на Голгофу.     Оставалось только взойти по этим ступенькам и дотянуться до  трубы парового отопления.  Есенин ростом 168 сантиметров стоял на тумбе высотой 150 сантиметров - получается 3 метра 18 сантиметров.   Он легко дотягивался до той точки, где был узел.              «… в нижней трети левого предплечья одна рана, идущая в горизонтальном направлении, и три раны в вертикальном направлении, эти раны длиною около 3 см…». он сделал поверхностные разрезы кожи, чтобы написать кровью свое последнее стихотворение «До свиданья, друг мой, до свиданья…». Кое-кто утверждал, что такие небольшие раны не могли дать достаточного количества крови. Мы снова опытным путем доказали – могли. Наш лаборант случайно чуть порезал палец, и я его кровью написал это стихотворение. Причем в двух экземплярах, так как второй должен оставаться в архиве. Выяснилось, что крови хватило бы и на три стихотворения (0,02 миллилитра на каждое). Но здесь нужно учесть, что вряд ли С. Есенин написал это произведение за 2-3 минуты. Поэтому после остановки кровотечения из первой ранки  он делал второй разрез, затем третий и четвертый.

      «Под  левым глазом –  небольшая поверхностная  ссадина…». Одна из фаз механической ассификации при повешении – так называемые клонические судороги, в результате чего человек бьется об окружающие предметы. У рта Есенина  имеются следы от удавки. Но это вертикальные потеки подсохшего  желудочного содержимого  у уголков рта. Такое случается с повесившимися посмотрите на фотографию крупным планом правой боковой поверхности шеи. Видна двойная борозда, образованная обычной витой веревкой диаметром около 1 см.  кстати, известно, что С. Есенин всегда надевал шарф именно двойным оборотом… в смерти Есенина виноват алкоголь. За несколько дней до гибели поэт  вышел из психиатрической больницы. В тот вечер  он с друзьями выпил немного шампанского. А у алкоголиков после длительного воздержания даже маленькие дозы  алкоголя могут вызвать помутнение рассудка.

       Убийство.

Версия  следователя Хлысталова.

      Эдуард  Александрович Хлысталов – следователь МУРа, получивший по почте посмертный снимок Есенина и начавший свое независимое расследование.

      Сегодня Хлысталова нет в живых, но он оставил  опубликованное расследование по делу убийства Есенина.

      Из  книги Хлысталова: « Я тогда работал старшим следователем на знаменитой Петровке, 38, и расследовал  сложные преступления. На мое имя поступало много писем… Я заглянул в конверт, но письма в нем не оказалось. В конверте лежали две фотографии. На первой фотографии мертвый Есенин  лежал на диване или кушетке,  обитой дорогим бархатом или шелком. Видимо, его тело только что вынули из петли. Волосы взлохмачены, верхняя губа опухшая, правая рука неестественно в трупном окоченении повисла в воздухе. На ней ясно видны следы глубоких порезов. И сколько я ни всматривался в фотокарточку, признаков наступления смерти от удушения не видел. Не было характерно высунутого языка изо рта, придающего лицу висельника страшное выражение. Удивлял факт, что труп положили на диван, ведь у повешенных ослабевают мышцы мочевого пузыря и другие мышцы… На другой фотографии Есенин изображен в гробу… На лбу трупа, чуть выше переносицы, отчетливо видна прижизненная травма. Про такое телесное повреждение судебно-медицинские эксперты заключают, что оно причинено тупым твердым предметом и относится к опасным для жизни и здоровья человека. Что-то было не так. Захотелось сразу же взяться за изучение материалов о смерти Есенина.

Аргументы в пользу убийства: 

1. Неестественно согнутая рука поэта. « Живой поэт мог держаться за трубу, но когда наступает смерть, мышцы ослабевают, руки должны быть опущены вдоль туловища. Почему правая рука была поднята вверх? А не могло быть, что трупное окоченение наступило в другой позе, а потом труп повесили?» - пишет Хлысталов.
2. У трупа Есенина имелась странгуляционная борода только на половине шеи. Подобная борозда образуется, если преступник сзади душит свою жертву.
3. Зафиксировано, что веревка, на которой якобы повесился Есенин, не имела мертвой петли, а была просто намотана на нее как шарф. Значит, на шее висельника должна быть не одна, а несколько странгуляционных  борозд. Но их не было.
4. Судмедэксперты зафиксировали глубокие порезы на правой руке поэта. Принятое объяснение - будто бы поэт порезал вены, чтобы написать кровью последнее стихотворение «До свиданья, друг мой, до свиданья…», которое в прессе окрестили предсмертным. Хлысталов усомнился, мог ли человек сам себе нанести столь глубокие порезы. Есенин был правшой, зачем же он порезал себе правую руку? Научно не доказано, что последнее стихотворение написано кровью (об этом сказал поэт Эрлих, который последним видел Есенина живым). По версии Хлысталова, Эрлих может быть причастен к убийству поэта. Возможно, его подлинная роль в расправе над поэтом прояснится, когда откроются архивы – Эрлих был агентом НКВД.
5. « Кто-то из современников выдвинул предположение, что лицо мертвого Есенина было обожжено трубой парового отопления, - пишет Хлысталов. – Но Эрлих писал, что вечером поэт сидел за столом в меховом пальто. Утром милиционер не снимал шинель, потому что в номере было холодно; в «Англетере» всегда плохо работало отопление».
6. Следствие упустило из виду многочисленные раны на теле убитого поэта (они хорошо видны на фотографии) и не стало выяснять их происхождение. Не выяснили, при каких обстоятельствах у Есенина появился синяк под глазом. Видевшие поэта вечером Устиновы, Ушаков сообщили, что у поэта вечером синяка не было. Быть может, перед смертью поэта избивали?

      На месте происшествия был художник Сварог, который сделал моментальный рисунок тела поэта на полу гостиничного номера. На рисунке отчетливо видно, что Есенин подвергался насилию, его одежда в беспорядке висела на частях тела. Перед фотографированием одежду привели в порядок. Номер, где умер Есенин, не был должным образом осмотрен и описан.

7. Очевидцы указывали на бледный цвет лица вынутого из петли. « Мне приходилось видеть сотни висельников, но ни разу не видел трупа с таким цветом лица. Оно, как правило, имело багрово-синюшный цвет, с признаками, прямо свидетельствующими о наступлении смерти от асфиксии. На все вопросы ответ можно будет дать, когда для исследователей откроются архивы ЦК КПСС и КГБ СССР, где, несомненно, имеются тысячи документов, проливающих свет на заговор против Есенина», - пишет Хлысталов.

Ознакомившись с актом судмедэкспертизы, Хлысталов  усомнился в его подлинности. Сомнение  в подлинности акта вызвано следующим:

1. Акт написан на простом листе бумаги без каких-либо реквизитов, подтверждающих принадлежность документа к медицинскому учреждению. Он не имеет регистрационного номера, углового штампа, гербовой печати, подписи заведующего отделением больницы или бюро экспертиз.
2. Акт написан от руки, торопливо, со смазанными, не успевшими просохнуть чернилами. Столь важный документ… судмедэксперт обязан был составить  в двух и более экземплярах. Подлинник обычно отправляется дознавателю, а копия должна остаться в делах больницы.
3. Эксперт обязан был осмотреть труп, указать на наличие  телесных повреждений и установить их причинную связь с наступлением смерти. У Есенина были многочисленные следы прежних падений. Подтвердив наличие под глазом небольшой ссадины, Гиляревский не указал механизма ее образования. Отметил наличие на лбу вдавленной борозды длиною около 4 сантиметров и шириною  полтора сантиметра, но не описал состояние костей черепа. Сказал, что «давление на лбу  могло произойти от давления при повешении», но не установил, прижизненное это повреждение или посмертное. И самое главное – не указал, могло ли это «вдавление» вызвать смерть поэта или способствовать ей и не образовалось ли оно от удара твердым предметом…
4. Выводы в акте не учитывают полной картины случившегося, в частности, ничего не говорится о потере крови погибшим.
5. Судмедэксперт отмечает, что «покойный в повешенном состоянии находился продолжительное время», а сколько часов, не указывает. По заключению Гиляревского смерть поэта могла наступить и за двое суток,  и за сутки до обнаружения трупа.… Поэтому утверждение, что Есенин погиб 28 декабря 1925 года, никем не доказано и не должно приниматься за истину.
6. В акте ни слова не сказано об ожогах на лице поэта и о механизме их образования. Создается впечатление, что акт Гиляревским написан под чьим-то нажимом, без тщательного анализа, случившегося… Сомнение в подлинности акта возникает еще и потому, что мною найдена в архивах выписка о регистрации смерти С. А. Есенина, выданная 29 декабря 1925 года в столе загса Московско-Нарвского Совета. В ней указаны документы, послужившие основанием для выдачи свидетельства о смерти. В графе «причина смерти» указано: «самоубийство, повешение», а в графе «фамилия врача» записано: «врач судмедэксперт  Гиляревский № 1017». Следовательно, 29 декабря в загс было предъявлено медицинского заключения Гиляревского под номером 1017, а не то, что приобщено к делу, - без номера и других атрибуций. Следует иметь в виду, что загс без надлежащего оформления акта о смерти свидетельства не выдаст. Поэтому можно категорически утверждать, что было еще одно медицинское заключение о причинах трагической гибели С. А. Есенина, подписанное не одним Гиляревским».