Способы выражения авторского сознания в романах Э. Хемингуэя «Фиеста» и «По ком звонит колокол

____________________________                                                                                           15. Критика Лилия Китаева,  Платонов  Хемингуэй и смерть http://www.pereplet.ru/podiem/n4-01/Kitaeva.shtml

В «Фиесте» широко развернуты картины природы. Природа, не противясь, как своего, принимает в себя человека, в котором не иссякла еще воля к жизни. Невозможно представить себе Роберта Кона, внимающего шорохам леса и плеску речной волны. А Джейку Барнсу язык природы оказывается внятен.

Ловля форелей в Бургете (описание ее растянулось на несколько глав) для него не просто приятное времяпровождение, это-внутренняя необходимость, возвращение к щедрому источнику творческой энергии. Вот откуда это неторопливое перечисление подробностей – накопал червей, насадил на крючок, забросил удочку и т.д. Простейшие действия утрачивают свой бытовой смысл и превращаются едва ли не в ритуал приобщения к жизни.

Недаром – по меткому наблюдению И. Кашкина – композиция романа организована так, что после сцен пустого запойного  парижского существования следуют  очищающие эпизоды общения с  природой.¹⁶

Художественный мир «Фиесты» весьма предметен. Маршруты героев, названия городов и городков, рек и ручьев, улиц, ресторанов, отелей перечисляются здесь с величайшей дотошностью. «Я вышел на улицу и зашагал в сторону бульвара Сен-Мишель, мимо столиков кафе «Ротонда», все еще переполненного, посмотрел на кафе «Купол» напротив, где столики занимали весь тротуар. Кто-то оттуда помахал мне рукой – я не разглядел кто и пошёл дальше. Мне хотелось домой. На бульваре Монпарнас было пусто. Ресторан «Лавиния» уже закрылся, а перед «Клозери-де-Лила» убирали столики…»  17                                                                                                                  

__________________________                                                                                             16. Анастасьев Н.А Творчество Эрнеста Хемингуэя с. 22-23                                                                                                 17. Хемингуэй Э. Избранные произведения в 2х т. // М., 1959, т.2 

Точка зрения героя, его духовный уровень  – ещё не высшие в романе. Над  ним, хоть и небольшим интервалом отделенный, возвышается сам автор. Действует и говорит в книге ее рассказчик – Джейк Барнс.  

Но структурно выстраивает книгу  Эрнест Хемингуэй, и композиция становится как раз тем художественным средством, которое даёт автору возможность  выразить себя, своё отношение к  событиям и участникам.¹⁸

Завершается роман изображением народного  празднества – фиесты – в Испании. И подобный финал далеко не случаен. Фиеста – торжество жизни, жизни  подлинной, противостоящей выморочному  существованию, ограниченному кругом парижских ресторанов.

Недаром сам стиль повествования, в тех его местах, где описывается  стихия праздника, претерпевает значительные изменения: лаконизм уступает место  фразе, текущей вольно и широко. Проясняется  и смысл двойного названия романа. Возвышенная библейская величавость  – «И восходит солнце» - соотносится  с жизнью народа, взятой в момент ее половодья, в момент высшего проявления заложенных в ней сил, коротко  говоря – в момент фиесты.¹⁹

«Фиеста» очень цельная книга. Она изложена от первого лица с  единой точкой зрения, как этической, так и художественной. Написана книга  о непосредственно виденном и без особых ухищрений. Диалог ее не загружен ненужными повторениями. Изредка попадающиеся внутренние монологи оправданы обстоятельствами и не затемнены по форме. Язык книги ясен и чист, а вместе с тем своеобразен, в этом смысле книга была блестящим становлением своего, хемингуэевского стиля. ²⁰

^{________________________________________________}                                                                                                                           18. Анастасьев Н.А Творчество Эрнеста Хемингуэя с. 21

19. там же с. 25

20. Кашкин И.А. Эрнест Хемингуэй. с. 80

В романе «И восходит солнце» Хемингуэй  продемонстрировал свой подход к  художественному воплощению жизненного материала. Это одна из его творческих вершин. Многие исследователи справедливо  относят роман к хемингуэевскому «канону», т.е. к тем его ставшим классическими произведениям, в которых с наибольшей отчётливостью проявились его оригинальность и мастерство. ²¹

3.2. «По ком  звонит колокол».

Находясь в Испании, Хемингуэй  задумал роман. Гражданская война, которую он наблюдал сначала в Испании, а позднее, весной 1941 г. в Китае, давала богатейший материал, концентрацию проблем, военных, политических, социальных.

Писатель хотел показать, какими путями шли люди на подвиг ради своей  страны и каковы они, эти скромные герои, которые умирали с одной мыслью – не дать умереть Республике.

Хемингуэй начал энергично подыскивать  заголовок для своего произведения. «Выбрать хороший заголовок, - напоминал  он Перкинсу, - это все равно, что удачный расклад при игре в покер».²² Он остановился на строке из английского поэта XVII века Джона Донна, которая указывала на глубинную гуманистическую тему произведения: человек неотделим от человечества и сопричастен к его судьбе.

_____________________________

21. Гиленсон Б.А. Эрнест Хемингуэй с. 63

22. там  же с. 129

Развернутый пассаж из Донна был взят им в качестве эпиграфа: «Нет человека, который был бы как Остров, сам по себе: каждый человек есть часть материка, часть Суши; и если Волной снесет в море береговой Утес, меньше станет Европа, и также, если смоет край Мыса или разрушит Замок твой или Друга; смерть каждого Человека умаляет и меня, ибо я един со всем Человечеством, а потому не спрашивай никогда, по ком звонит Колокол: он звонит по тебе».²³

В романе говорится о том, как  американский доброволец Роберт Джордан отправлен в тыл франкистов с заданием подорвать мост и этим содействовать готовящемуся прорыву республиканцев на Сеговию. Джордан попадает в маленький партизанский отряд, укрывающийся в горах Гвадаррамы. Всё действие книги умещается в три дня, однако короткий этот срок почти бессобытийная сюжетная канва вмещают в себя всю прожитую жизнь Роберта Джордана. Недаром, размышляя, он приходит к выводу, что за семьдесят часов можно прожить такую же полную жизнь, как и за семьдесят лет.                                                             

Филолог-испанист по образованию и  профессии, демократ по убеждениям, Джордан во многом сродни прежним героям Хемингуэя. Как и они, он привык, прежде всего, надеяться на самого себя, как они, не любит выставлять свои чувства напоказ, как они, тщательно оберегает свою внутреннюю независимость. Но многое и переменилось. Джордан – впервые у Хемингуэя – это человек реального дела, это человек на своей войне, это человек, сражающийся за жизнь и свободу. Причем сражающийся не в одиночку и обретающий счастье в  борьбе.²⁴                                                        _______________________   

23. 17-е стихотворение из «Духовных стихотворений» (другое название «Молитвы») Джона Донна http://bibliotekar.ru/encSlov/15/77.htm                                                                                                                                      24. Анастасьев Н.А Творчество Эрнеста Хемингуэя с. 60

Фигура Роберта Джордана была написана уже во многом «новым» Хемингуэем, обогащенным всем тем, что он увидел в Испании. От своих предшественников герой отличался тем, что был глубже, духовно и эмоционально богаче их. Это наиболее интеллектуальный, мыслящий среди героев Хемингуэя.²⁵                                                                                                        Простая фабула книги, которая уложилась бы в рамки рассказа, обрастает целым рядом отступлений. Это и внутренние монологи Джордана, которые приоткрывают его предысторию и показывают внутреннюю борьбу в его смятенном сознании; это и авторский рассказ об отеле Гейлорд, о путешествии сквозь линию фронта посланного Джорданом Андреса, это рассказ о Марии, о зверствах фашистов и пространный рассказ Пилар об избиении франкистов партизанами Пабло.                Из всего этого складывается сложное, многоплановое полотно, причем, хотя Хемингуэй касается больших эпических событий, он дает их в субъективном, лирическом преломлении, через восприятие Роберта Джордана, а Джордан это еще один двойник автора.                             «По ком звонит колокол» - это сильно и свободно написанная книга, в которой самый язык Хемингуэя и его образы проще, шире, величавее. Пересмотр и переоценка форм выражения сказались, например, в том, что Хемингуэй для высоких чувств и переживаний не чуждается больше высоких слов и о новой героике позволяет себе говорить во весь голос, иногда даже повышая его до патетической ноты. Широкое дыхание книги растормаживает былую скованность. Почти нет прежней недосказанности, все реплики понятны без всякого напряжения.²⁶

__________________________

25. Анастасьев Н.А Творчество Эрнеста Хемингуэя с. 61                                                                                                  26. Гиленсон Б.А. Эрнест Хемингуэй с. 131

Никогда прежде не раскрывал Хемингуэй  столь подробно внутренний мир своих  героев. В «Колоколе» он широко использовал  прием внутреннего монолога. В  одном из таких монологов Джордана мы слышим столь непривычные для прежних героев «высокие» слова: «…Я люблю тебя так, как я люблю все, за что мы боремся. Я люблю тебя так, как я люблю свободу, и человеческое достоинство, и право каждого работать и не голодать». Раненый, готовый принять смерть, он думает о Марии, о ее спасении. Он словно передает ей эстафету антифашизма.²⁷

Писатель отказывается дать широкую  панораму жизни общества. Он, как  и в раннем романе «И восходит солнце»  сосредоточивает свое внимание на образе главного героя и его глазами  пытается воссоздать общую картину  событий в Испании, лишь изредка  прибегая к авторским отступлениям.

При всей близости образа Джордана к Хемингуэю между ними никак нельзя ставить знак равенства. Восприятие испанских событий Джорданом  служит, прежде  всего,  выявлению  особенностей  его характера. Авторские же позиции в большинстве случаев прямо не высказаны, они растворяются в антифашистском подтексте романа, как уходит в подтекст и философия истории, но едва ли справедливо было бы ее заменять взглядами «молодого американца слабого политического развития». Хемингуэй здесь в чем-то возвращается к приемам своего раннего творчества и, пожалуй, злоупотребляет подтекстом, что отрицательно сказалось на романе, который по своему характеру имел большое общественно-политическое и философское звучание,- частности подчас затемняют главное, существенное, и это объективно мешает выявлению точки зрения автора.

____________________________

27. Гиленсон Б.А. Эрнест Хемингуэй с. 132

Хемингуэй имел идеально-утопическое  представление о возможностях буржуазной демократии. Он видит связь между  буржуазией и фашизмом, но перед  ним витает мираж «некапиталистической»  демократии при капитализме. Джордан делает только первые шаги в познании суровой правды классовой борьбы. Роман Хемингуэя рассказывает о том, что американец сумел и успел понять и прочувствовать в революции и чего он в ней не сумел и не успел понять и прочувствовать.

Хемингуэй пробивается к оптимизму, свободному от иллюзий. Свою веру он хочет основать на знании, свою надежду – на факте. Его оптимизм зрячий, трезвый, включающий в себя и сторону трагическую. 28

Другой трагический момент связан с духовным развитием самого Хемингуэя. Это боль созревания, страдание внутренней ломки, возникающее оттого, что уложившееся  в душе привычно отвлеченное представление  о революции вытесняется представлением реальным. Революция ожидаемая и  революция совершившаяся неизбежно отличаются друг от друга, и с этим различием приходится справиться, им приходиться овладеть. 29

Свидетель гражданской войны, Хемингуэй  не скрывал жестокостей, с ней  связанных. Он нарисовал сцену избиения и убийства фашистов и богачей в маленьком испанском городке, и мы чувствуем, как тяжело ему было писать эту сцену. Анализом чувств и впечатлений ряда участников и свидетелей самосуда Хемингуэй показывает, что большинству народа жестокость – даже к побежденному врагу – чужда, противна, невыносима, и лишь немногие способны наслаждаться, причиняя боль и мучение другому человеку.

 ________________                                                                                                                     28. В. Д. Днепров Идеи времени и формы времени Л. О. изд-ва «Советский писатель» 1980, с. 512                               29. там же с. 513

Это в особенности ясно из переживаний  Пилар, удивительно сильно и красиво представившей душевную глубину, размах и свободный гений испанского народа.

Всё же Хемингуэя не перестает беспокоить эта сцена, и на протяжении всей книги  он много раз – скрыто и открыто  – к ней возвращается. Снова  и снова он старается объяснить, что не мог не написать ее, желая  объяснениями своими предупредить всякую возможность использовать эту сцену  жестокости против революции.

В другом месте, желая оправдать  длительность и настойчивость изображения  сцены самосуда, Хемингуэй объясняет, что зверства фашистов – нечто  само собой разумеющееся и совпадающее  с гнусностью их дела, а жестокость в лагере народа опасна для революционного дела и требует пристального внимания художника. ³⁰

Писатель оказался вынужденным  ввести дополнительные крепления –  комментарии, разъяснения, оговорки, чтобы  удержать страшную сцену в границах романа как целого и предупредить читателя против выводов, которых автор  не желал и которые были бы катастрофой  для судьбы его любимого детища. 31                                  Художественно обобщив в романе события исторической масштабности, поставив на новом для себя материале «вечные» проблемы жизни и смерти, насилия, долга, любви, размышляя вместе со своим героем об ответственности перед временем, Хемингуэй мобилизовал в «Колоколе» все свои возможности.                  ________________________