Шпаргалка по "Истории литературной критики"

1. закономерный результат  всего предшествующего развития  русской литературы;

2. ответ на современные  потребности русского общества.

Основными вехами на этом пути были: сатирическое течение в литературе XVIII в. (Кантемир, Капнист, Фонвизин), творчество Крылова, "Горе от ума" Грибоедова, затем Пушкин, Лермонтов и, наконец, Гоголь. "Существенная заслуга" "натуральной школы" состоит в том, что она обратилась к "так называемой толпе", "исключительно избрала ее своим героем, изучает ее с глубоким вниманием и знакомит с нею".

Конкретно-исторически  объяснив происхождение "натуральной  школы", Белинский с тех же позиций  отводит нападки на нее как  социально-политических, так и эстетических ее противников. Несостоятельно, по Белинскому, и неприятие "натуральной школы" "с эстетической точки зрения во имя чистого искусства, которое само себе цель и вне себя не признает никаких целей". "Натуральная школа" как высшее проявление самобытности и народности в русской литературе позволила Белинскому в истинном свете увидеть и все предшествующее развитие последней - создать ее историко-литературную концепцию.

3. Развитие концепции  раннего символизма в критич.статьях  Д.Мережковского

Литературное  направление символизма начало формироваться  с первых сборников «Русские символисты», изданных В.Я.Брюсовым в Москве в 1894 – 1895 гг. Из работ символистов наиболее известны книга Д.Мережковского  «О причинах упадка и о новых течениях современной русской литературы» (1893) Приверженцы точных хронологических разграничений привычно говорят о том, что первые выступления русских символистов относятся к 1892 году, когда сравнительно молодой, двадцатисемилетний, но уже известный поэт Дмитрий Мережковский выпустил сборник стихов «Символы» и прочитал в петербургских аудиториях две лекции, которые легли в основу изданной на следующий год книги «О причинах упадка и о новых течениях современной русской литературы»; он тут же демонстрировал, что может и должно быть этому упадку противопоставлено. И здесь, может быть, происходит самое интересное: в качестве идеала Мережковский выдвигает творчество тех самых художников, от которых, по логике вещей, новаторы должны были бы отталкиваться: «И в широких философских обобщениях, в символах Гончарова, и в художественной чувствительности, в импрессионизме, в жажде фантастического и чудесного у разочарованного, ни во что не верящего скептика Тургенева, и главным образом в глубокой психологии Достоевского, в неутомимом искании новой правды, новой веры Льва Толстого - всюду чувствуется возрождение вечного идеального искусства, только на время омраченного в России - грубым материализмом экспериментального романа. Современное поколение молодых русских писателей пытается продолжать это движение». Для него символизм в первую очередь будет заключаться не в словесном строе, а в особом напряжении художественной мысли, теснейшим образом связанной с мистическими ощущениями любой природы, и в первую очередь, видимо, религиозными. Именно потому Мережковские на рубеже веков направят свои основные усилия в сферу религии, попытаются создать новую церковь в замену «исторической», как любили они выражаться. Но разговор об этом должен вестись уже по другим поводам и в другом контексте. Та же критика, к которой позже будет обращаться сам Мережковский, станет значительно более идеологичной, будет, иногда удивительно точно подмечая существеннейшие особенности своего предмета, все-таки стремиться не к анализу, а к публицистическим выводам. И это окажется реализацией одной из граней литературной критики как типа творческой деятельности.

33. Особенности  эволюции литературно-критических  взглядов В.Г. Белинского.

Виссарион Григорьевич  Белинский (1811-1848) был первым великим русским критиком, создал эстетическую программу реалистического направления, с середины 1830-х и почти на протяжении всех 1840-х годов являлся главным идейным вдохновителем и организатором самого мощного литературного направления в России. Используя лучшие традиции предшествовавшей русской критики и опыт современной западноевропейской эстетической мысли он разработал последовательную эстетическую систему взглядов, историко-литературную концепцию, открыл и воспитал множество первостепенных талантов, ввел основные теоретические понятия и термины реалистической критики. Белинский придал критике журнальный, публицистический характер, превратил ее в орудие борьбы за революционно-демократические идеалы.

Его исходной позицией в области критики был реализм. Уже в первой своей оригинальной статье - «Литературные мечтания» (1834), которая справедливо считается началом русской классической критики, Белинский выступил как страстный глашатай критического реализма. Деятельность Белинского разделяется на московский (1833-1839) и петербургский (1839-1848) периоды. По характеру философского обоснования Белинским своих взглядов эти периоды могут быть названы «идеалистическим» и «материалистическим». Если же рассматривать критическую деятельность Белинского с точки зрения участия его в журналах, которые он умел превращать в органы реалистического направления независимо от их прежней репутации, то можно выделить следующие четыре периода.

Московский  период:

1)Свою деятельность  Белинский начал в журнале  «Телескоп» и литературном приложении к нему «Молва», издававшихся Надеждиным в Москве. Этот первый период, с «Литературных мечтаний» и до закрытия «Телескопа», охватывает 1834-1836 годы.

2) Следующий  период журнальной деятельности  Белинского, когда он стал во  главе преобразованного «Московского наблюдателя» (1837-1839), был в области критики менее плодотворным, чем предыдущий. Но этот период очень важен с точки зрения философской эволюции Белинского: критик переживал так называемое примирение с российской действительностью.

Петербургский период:

3)С наибольшей  силой деятельность Белинского  развернулась в 40-е годы в  Петербурге, когда он по приглашению  Краевского встал во главе  критического отдела журнала  «Отечественные записки» (1839-1846) и  «Литературных прибавлений к  «Русскому инвалиду», переименованных с 1840 года в «Литературную газету». Взгляды Белинского нашли свое отражение в появившихся здесь обзорах русской литературы за 1840-1845 годы, в статьях «Речь о критике», «Герой нашего времени», «Стихотворения М. Лермонтова», «Сочинения Александра Пушкина», в полемических рецензиях по поводу «Мертвых душ» Гоголя и во множестве других. Белинский напечатал несколько сотен рецензий, в которых дал оценку новейшим явлениям русской литературы; он был также постоянным театральным обозревателем. Критик сделался центральной фигурой эпохи, общепризнанным вождем реалистического направления.

4) К 1847-1848 годам  назрел у Белинского разрыв  с давним другом В. П. Боткиным, начинавшим осуждать произведения  «натуральной школы» с позиций  теории «чистого искусства». В 1846 году Белинский порвал с «либералом» Краевским и ушел из «Отечественных записок», которым отдал столько сил. Все теснее Белинский сближался с Некрасовым, Герценом, Огаревым, молодыми писателями, шедшими вслед за Гоголем.

В своей творческой практике Белинский неизменно придерживался определенных принципов. Основываясь на конкретном факте он никогда не останавливался на нем, а стремился осмыслить частную литературную проблему в широком плане, поставить рецензируемую книгу в общее русло русской литературы, развернуть критическую задачу — в эстетическую, а эстетическую — решить с точки зрения философских и общественных проблем своего времени. Большинство его статей далеко выходит за пределы сформулированной в заглавии темы, поэтому невозможно разделить его литературную критику и эстетику, выделить статьи на исторические, философские или политические темы.

5 .Критика  и литература. Общее и отличное. (еще см. 1вопр.)

Критика-- это  способ истолкования и оценка художественных произведений в свете определенных концепций, теоретическое самосознание литературных направлений, активное средство борьбы за утверждение их творческих принципов. Литературное направление становится собственно направлением с того момента, когда оно сформулировало свою программу, объединило под своим знаменем значительные силы. До тех пор оно развивается стихийно. У критики есть свои прямые связи с жизнью, общественной борьбой, разнообразными идеологическими течениями. Эти связи помогают судить критике о литенатуре в соответствии с логикой жизни. вырабатывать общественные критерии для оценки художественных произведений, разъяснять их смысл читателям. Но было бы неверно считать, что сопредельные идеологические течения, при всем их громадном значении, формируют литературные направления и их критику. Степень зависимости литературных направлений и критики от идейных течений бывает различная: у одних большая, у других меньшая, но в принципе литература и критика являются самостоятельными формами познания действительности. Художественная литература в ходе собственного исторического развития приобретает вид различных напралений. На определенной стадии эти направления вырабатывают свою теоретическую программу, т. е. критику. Критика-- важнейшая сторона литературных направлений, она придает им окончательную идеологическую оформленность и устойчивость. Литературно-критические системы складывались на основе литературных направлений: классицизма, сентиментализма, "прсветительского реализма", романтизма, критического реализма, социологического реализма. Взаимодействие критики и литературы следует рассматривать как динамически активное, диалектически обратимое, как процесс взаимного обогащения.

4. ЭСТЕТИЧЕСКАЯ  КРИТИКА

В 40-е гг. В.Г.Белинский  называл "эстетической критикой суждения о литературе с позиций "вечных" и "неизменных" законов искусства. Такой подход в значительной степени был присущ, например, статьям С.П.Шевырева о Пушкине и Лермонтове, а также отзывам К.С.Аксакова о "Мертвых душах" Гоголя и "Бедных людях" Достоевского. В первую половину 50-х гг. "эстетическая" критика, сформировавшись в целое течение, занимает господствующее положение  в русской литературе и журналистике. Ее принципы даровито развивают П.В.Анненков, А.В.Дружинин, В.П.Боткин, а также С.С.Душкин, Н.Д.Ахшарумов. В своих философских взглядах представители этой критики остаются объективными идеалистами. По политическим убеждениям они противники крепостнической системы, экономического и государственного (сословного) подавления личности, мечтающие о реформировании России по образцу западноевропейских стран, но выступающие против революционно-насильственных способов общественного прогресса. В русской литературе они опираются на наследие Пушкина, творчество Тургенева, Гончарова, Л.Толстого, поэзию Фета, Тютчева, Полонского, А.Майкова. Общественное значение " эстетической" критики в России 50-60-х гг. можно правильно оценить лишь с конкретно-исторических позиций. В пору "мрачного семилетия" (1848-1855) она играла несомненно прогрессивную роль, отстаивая самоценность искусства и его нравственно совершенствующую человека и общество миссию, высокое призвание художника. Оставаясь вплоть до конца 60-х гг. пропагандистом и защитником литературы как искусства, "эстетическая" критика ограничивала рамки этой литературы произведениями близких ей по социально-эстетическим позициям писателей. В этом она объективно уступала "реальной" критике Чернышевского, Добролюбова, Салтыкова Щедрина, Некрасова. В то же время при анализе творчества Тургенева, Гончарова, Л.Толстого, Островского, Фета она не только уделяй больше внимания "сокровенному духу" (Белинский) этих художников, но нередко и глубже, чем "реальная" критика, проникала в нее. Пафос "эстетической" критики можно выразить положением: нет ничего дороже гармонии, и искусство - единственный орган ее. Именно поэтому оно должно остаться "чистым" от текущих социально-политических страстей, забот, коллизий, нарушающих гармонический смысл искусства. Однако гармонию (в виде и художественности, и нравственности, и духовности) представители "эстетической" критики понимали весьма отвлеченно и асоциально, что, разумеется, было отражением вполне определенной социальной позиции - позиции реформаторов, противников революционных потрясений. "Эстетическая" критика весьма односторонне восприняла наследие Белинского. Из него была взята ею наиболее догматическая, недиалектическая часть. Напротив, учение о пафосе, в котором диалектически сливались непреходящая (эстетическая) и конкретно-историческая (социальная) грани произведения искусства, "эстетической" критикой не было ни понято, ни продолжено.В конце 50-х гг. - перед лицом нового течения в литературе, отмеченного всевозрастающей социализацией (социологизацией) и новыми формами художественности, "эстетическая" критика становится объективно все более архаичной.

14. Анализ  статьи Д.И. Писарева («Мотивы  русской драмы”)

В ст. :«Мотивы  русской драмы”, опубл. в номере “Русского слова” за 1864 год Д.И. П. анализирует произведение Островского  «Гроза». Он оценивал “Грозу” с  иных позиций. В отличие от Добролюбова(Д), П. называет Катерину “полоумной мечтательницей” и “визионеркой”: “Вся жизнь Катерины состоит из постоянных внутренних противоречий; она ежеминутно кидается из одной крайности в другую; она сегодня раскаивается в том, что делала вчера, и между тем сама не знает, что будет делать завтра; она на каждом шагу путает и свою собственную жизнь и жизнь других людей; наконец, перепутавши все, что было у нее под руками, она разрубает затянувшиеся узлы самым глупым средством, самоубийством”. В своей статье «Мотивы рус драмы» П. решительно отверг вывод Д. о том, что Катерина – подлинная героиня нового исторического периода. Его анализ окарикатурил и «Грозу», и Д. По мнению П., Д. увлёкся симпатией к характеру К-ны и принял её за личность, за светлое явление. Ни одно светлое явление не может нивозникнуть, ни сформироваться в условиях «тёмного царства» патриархальной рус семьи, выведенной на сцену в драме Остр-го. Во всех поступках К-ны заметна, прежде всего, несоразмерность между причинами иследствиями. Каждое внешнее впечатление потрясает весь её организм. Самое ничтожное события, самый пустой разговор производят в её чувствах, мыслях и поступках целые перевороты. Кабаниха ворчит, Ка-на от этого изнывает, бледнеет, худеет и т. д. Борис Григорьевич бросает нежные взгляды, Кат. влюбляется. Варвара говорит несколько слов о Борисе, К-на заранее считает себя пропащей женщиной, хотя она до тех пор даже не разговаривала со своим будущем любовником. Вся жизнь Кат. состоит из внутренних противоречий, она ежеминутно кидается из одной крайности в другую. Например, в случае с Борисом. Сначала «поди прочь, окаянный человек», потом «погуляем…» Сегодня Кат. раскаивается в том, что делала вчера, и между тем сама не знает, что будет делать завтра. На каждом шагу она путается в своей жизни и путает других. Наконец, перепутавши всё, что было у неё под руками, она разрубает затянувшиеся узлы своим самоубийством. Такова Кат. с точки зрения П.П. совершенно глух к нравственным переживаниям героини, он считает их следствием неразумности К-ны: “Ка-на начинает терзаться угрызениями совести и доходит в этом направлении до сумасшествия”. Трудно согласиться с такими категоричными заявлениями, с высоты которых судит “мыслящий реалист” П. Однако статья воспринимается скорее как вызов добролюб-му пониманию пьесы, особенно в той ее части, где речь идет о револ-х возможностях народа, нежели как литературовед. анализ пьесы. Ведь П. писал свою статью в эпоху спада общ. движения и разочарования револ. демократии в возможностях народа. Поскольку стихийные крестьянские бунты не привели к революции, П. оценивает “стихийный” протест Катерины как глубокую “бессмыслицу”. Своеобразным “лучом света” он провозглашает другого лит. персонажа - Евгения Базарова. Разочаровавшись в револ. возможностях крестьянства, П. верит в естественные науки как револ. силу, способную просветить народ и привести его к мысли о преобразовании жизни на разумных началах.