Аграрная реформа Столыпина

             Аграрная реформа Петра Столыпина

     Столыпинская аграрная  реформа,  о  которой  в наши дни

много творят и пишут, в действительности - понятие условное.

В  том смысле условное,  что она,  во-первых,  не составляла

цельною замысла и при ближайшем рассмотрении распадается  на

ряд мероприятий, между собой не всегда хорошо состыкованных.

     Во-вторых, не совсем правильно и название реформы,  ибо

Столыпин не был ни автором основных ее концепций,  ни разра-

ботчиком.  Он воспринял проект в готовом виде и стал как  бы

его приемным отцом.  Он дал ему свое имя,  последовательно и

добросовестно защищал его в высшей администрации,  перед за-

конодательными  палатами и обществом,  очень им дорожил,  но

это не значит, что между отцом и приемным чадом не было про-

тиворечий.  И,  наконец, в-третьих, у Столыпина, конечно же,

были и свои собственные замыслы, которые он пытался реализо-

вать.  Но  случилось  так,  что они не получили значительною

развития, ходом вещей были отодвинуты на задний план, зачах-

ли,  а  приемный ребенок после недолгого кризиса,  наоборот,

начал расти и набирать силу.  Пожалуй,  можно  сказать,  что

Столыпин "высидел кукушкина птенчика".

     Когда люди долю живут  вместе,  они  начинают  походить

друг  на  друга.  Приемный  сын  может  обрести значительное

сходство с отцом.  И ни о чем не догадывается  тот,  кто  не

знает тихой семейной драмы. Впрочем, обо всем по порядку.

     Мы помним,  что Столыпин, будучи саратовским губернато-

ром,предлагал организовать широкое содействие созданию креп-

ких индивидуальных крестьянских хозяйств на  государственных

и банковских землях.  Эти хозяйства должны были стать приме-

ром для окружающих крестьян,  подтолкнуть их к  постепенному

отказу от общинною землевладения.

     Когда Столыпин пришел в МВД,  оказалось, что там на это

дело смотрят несколько иначе. Длительный период, когда влас-

ти цеплялись за общину как за оплот стабильности и  порядка,

уходил в безвозвратное прошлое. Подспудно и постепенно брали

верх иные тенденции.  В течение ряда лет  группа  чиновников

МВД во главе с В.И.  Гурко разрабатывала проект, долженство-

вавший осуществить крутой  поворот  во  внутренней  политике

правительства.  К приходу Столыпина Гурко занимал пост това-

рища министра, основные идеи и направления проекта уже сфор-

мировались, работа продолжалась.

     В отличие от столыпинского замысла, проект Гурко имел в

виду  создание хуторов и отрубов на надельных (крестьянских)

землях (а не на государственных и банковских).  Разница была

существенной.  Впрочем,  не это было самое главное в проекте

Гурко.  Образование хуторов и отрубов даже несколько притор-

маживалось  ради  другой цели - укрепления надельной земли в

личную собственность. Каждый член общины мог заявить о своем

выходе из нее и закрепить за собой свой чересполосный надел,

который община отныне не могла ни уменьшить, ни передвинуть.

Зато владелец мог продать свой укрепленный надел даже посто-

роннему для общины лицу.  С агротехнической точки зрения та-

кое  новшество не могло принести много пользы (надел как был

чересполосным, так и оставался), но оно было способно сильно

нарушить единство крестьянского мира,  внести раскол в общи-

ну. Предполагалось, что всякий домохозяин, потерявший в сво-

ей  семье несколько душ и со страхом ожидающий очередною пе-

редела,  непременно ухватится за возможность оставить за со-

бой  в  неприкосновенности  весь  свой  надел.  Проект Гурко

представлял собой удобную площадку,  с которой правительство

могло приступить к форсированной ломке общины.  Столыпин же,

как мы помним,  будучи саратовским губернатором,  не  ставил

вопрос о такой ломке.

     Конечно, Столыпин не мог не считаться с  проделанной  в

министерстве до его прихода работой.  Не мог он не учитывать

и настроений поместною дворянства, которое по ходу революции

оказалось едва ли не единственным классом,  верным режиму. В

мае 1906 г.  на первом съезде уполномоченных дворянских  об-

ществ  с  докладом "Основные положения по аграрному вопросу"

выступил Д.И. Пестржецкий, чиновник МВД, принимавший участие

в разработке аграрных проектов.

     Правительство стремилось во что бы то ни стало  отмеже-

ваться  перед  дворянами  от думских проектов принудительною

отчуждения помещичьей земли, а потому основная часть доклада

была посвящена критике таких проектов.  Докладчик утверждал,

что в целом по стране "за последнее время никакого реального

основания для огульного наделения крестьян землею не возник-

ло". Отдельные случаи малоземелья, говорилось в докладе, мо-

гут  быть  ликвидированы  при  помощи  покупки  земли  через

Крестьянский банк или путем переселения на окраины.  В общем

же должны быть предприняты меры "к улучшению и более полному

использованию надельной площади" (введение многопольных  се-

вооборотов,  лучшая обработка и удобрение земли,  переход от

общинной к личной собственности,  расселение  крупных  дере-

вень,  уничтожение  внутринадельной чересполосицы,  создание

хуторов).  "Инициатива по введению улучшений в  крестьянском

хозяйстве,-  подчеркивалось  в  докладе,-  должна  составить

предмет главнейших забот государства и земства.  Следует от-

решиться  от  мысли,  что  когда наступит время к переходу к

иной,  более культурной системе хозяйства,  то крестьяне пе-

рейдут к ней по собственной инициативе. Во всем мире переход

крестьян к  улучшенным  системам  хозяйства  происходил  при

сильном давлении сверху". Нечто подобное, мы помним, говорил

Столыпин на заседании Гродненского комитета.  Эту же  мысль,

надо думать, он проповедовал и в министерстве.

     Настроение прибывших на съезд дворян не было  единодуш-

ным.  Некоторые  из  них были настолько напуганы революцией,

что считали необходимым сделать уступки.  "Лучше всею сразу,

не унижаясь до принудительного отчуждения,  заранее удовлет-

ворить требования крестьян...-  сказал  саратовский  земский

деятель  граф  Д.А.  Олсуфьев.  - Мы должны добровольно идти

навстречу к продаже крестьянам земли,  сохраняя и  за  собой

часть... Компромисс необходим... Как во время бури бесполез-

на борьба,  так и здесь упрямое отношение будет гибельно для

дела".  Но эти здравые рассуждения не встретили сочувствия у

большинства присутствующих. "Дворянство Рязанской губернии,-

решительно  возразил Л.Л.  Кисловский,- не находится в таком

цветущем состоянии,  чтобы оно могло делать подарки и прино-

сить жертвы.  Наоборот,  когда нас выбирали уполномоченными,

то нам рекомендовалось заботиться о неприкосновенности част-

ной собственности". Путаная речь князя А.А. Крапоткина нача-

лась с ошеломляющею заявления о том, что надо "запретить на-

роду плодиться".

     Затем разгорелся спор между крайними и умеренными  про-

тивниками общины. Когда один из прибалтийских баронов назвал

общину "рассадником социалистических бацилл", то А.А. Нарыш-

кин возразил, что в Прибалтике общины нет, а между тем прои-

зошла "страшная революция".  Б.И.  Кринский заявил, что "аг-

рарные  беспорядки были только там,  где существует община".

На это полтавский депутат С.Е.  Бразоль ответил,  что в Пол-

тавской  губернии общинного землевладения почти нет,  а "аг-

рарные беспорядки" начались еще в 1902 г.

     Однако большинство  уполномоченных было настроено реши-

тельно против общины.  "Община - это то  болото,  в  которое

увязает  все,  что  могло  бы выйти на простор,- сказал К.Н.

Гримм,- благодаря ей нашему  крестьянству  чуждо  понятие  о

праве собственности. Уничтожение общины было бы благодетель-

ным шагом для крестьянства".  Эти же  мотивы  повторялись  в

резких нападках на общину В.Л. Кушелева, князя А.П. Урусова,

П.В.  Попова. Община, подчеркивали дворянские представители,

должна быть безусловно уничтожена.

     Нападки на общину в какой-то мере были лишь тактической

уловкой  правого  дворянства:  отрицая  крестьянское малозе-

мелье,  помещики стремились перевалить на общину всю ответс-

твенность за крестьянскую нищету. Кроме того, в период рево-

люции община сильно досадила помещикам:  крестьяне шли  гро-

мить помещичьи усадьбы всем миром, имея в общине готовую ор-

ганизацию для борьбы. Даже в мирное время помещик чувствовал

себя увереннее,  когда имел дело с отдельным крестьянином, а

не со всей общиной.

     Вопрос о хуторах не вызвал больших прений. Сами во себе

хутора и отруба мало интересовали дворянских представителей.

Главные  их заботы сводились к тому,  чтобы закрыть вопрос о

крестьянском малоземелье и избавиться от общины.  Правитель-

ство  предложило раздробить ее при помощи хуторов и отрубов,

и дворянство охотно согласилось.  Правда,  29  депутатов  во

главе с Д.А. Олсуфьевым представили особое мнение, предосте-

регая против  "схематически-шаблонною,  однообразно-догмати-

ческого  решения в центральных учреждениях аграрного вопроса

без достаточного внимания  ко  всем  разнообразным  бытовым,

племенным,  географическим и другим особенностям России". Но

эти весьма резонные доводы не встретили понимания,  и  боль-

шинство  депутатов  поддержало  представленные министерством

тезисы, тщательно вычеркнув из них слово "малоземелье".

     Между тем обстановка в стране была неопределенная. Дав-

ление дворян уравновешивалось давлением Думы и крестьянства.

После роспуска I Думы ситуация еще более обострилась. В кон-

це августа 1906 г.  Столыпин провел мероприятия по  передаче

Крестьянскому  банку части государственных и удельных земель

для продажи крестьянам.  Тем самым он приступил к исполнению

своею замысла, созревшего еще в Саратове. По существу, выра-

жаясь современным языком,  речь шла о приватизации части го-

сударственного имущества.

     Эти мероприятия вызвали возражения со стороны Гурко. Он

считал,  что казенные земли и так почти всецело были в руках

крестьян,  которые многие годы снимали их в аренду. Проведе-

ние  такой меры,  опасался он,  оживит у крестьян надежды на

то,  что в дальнейшем они заберут в свои  руки  и  помещичьи

земли. Отношения между Столыпиным и Гурко, по-видимому, были

достаточно плохими.  В воспоминаниях товарища министра внут-

ренних  дел  сквозит  презрительно-высокомерное  отношение к

своему бывшему шефу. По мнению Гурко, он был "полный невежда

в  экономических вопросах",  не имел "достаточной подготовки

для того,  чтобы  справляться  со  многими  фундаментальными

проблемами  государственной жизни" и плохо председательство-

вал в Совете министров (не умел резюмировать дебаты  и  сос-

тавлять резолюции).

     У Гурко возникли сильные подозрения относительно  даль-

нейших намерений Столыпина, когда известный латифундист граф

А.А.  Бобринский передал ему слова, сказанные мимоходом гла-

вой  правительства:  "Вам придется расстаться с частью своих

земель, граф".

     У страха, как известно, глаза велики. В действительнос-

ти Столыпин, думается, не допускал и мысли о полной ликвида-

ции помещичьего землевладения. Иное дело - частичное его ог-

раничение.  М.П. Бок привела в своих воспоминаниях следующие

слова отца: "Не в крупном землевладении сила России. Большие

имения отжили свой век.  Их,  как бездоходные, уже сами вла-

дельцы начали продавать Крестьянскому банку. Опора России не

в них,  а в царе".  Что-то похожее  Столыпин,  надо  думать,

действительно говорил - и это не было сказано случайно,  под

впечатлением от нескончаемых крестьянских  бунтов.  Бунты  в

конце концов прекратились, но осталось это убеждение, засев-

шее глубоко в сознании. В 1909 г., когда обстановка в стране

коренным  образом изменилась,  Столыпин вновь коснулся этого

вопроса - не в беседе с дочерью и не в случайном разговоре с

графом, а в интервью корреспонденту газеты "Волга": "Вероят-

но,  крупные земельные собственности  несколько  сократятся,

вокруг нынешних помещичьих усадеб начнут возникать многочис-

ленные средние и мелкие культурные хозяйства,  столь необхо-

димые как оплот государственности на местах".

     В конце 1905 г.,  когда дела у  царского  правительства

были из рук вон плохи,  главноуправляющий землеустройством и

земледелием Н.Н. Кутлер поставил вопрос о частичном отчужде-

нии помещичьих земель. И даже Д.Ф. Трепов тогда вроде бы со-

чувственно отнесся к этому плану.  Но царь  после  недолгого

колебания решительно отверг кутлеровский проект,  а сам Кут-

лер с треском вылетел в отставку.  Впоследствии никто из ми-

нистров  и  мысли не допускал о том,  чтобы явиться к царю с

подобным предложением.

     Столыпин, как  видно,  считал,  что в таком проекте нет

надобности. Частичное отчуждение помещичьей земли фактически

уже идет.  Многие помещики,  напуганные революцией,  продают

имения. Важно, чтобы Крестьянский банк скупал все эти земли,

разбивал на участки и продавал крестьянам. Из перенаселенной

общины лишние работники упадут на банковские земли. Идет пе-

реселение в Сибирь. Под воздействием определенных правитель-

ственных мер община прекратит эти свои бесконечные земельные

переделы.  Надельная  земля перейдет в личную собственность.

Некоторые крепкие хозяева станут заводить хутора и отруба на

общинных землях.  Правда, это довольно трудно: если закончи-

лись переделы,  а некоторые полосы  стали  личной  собствен-