Государственная культурная политика современной России: региональное измерение

     Сосуществование в сознании руководителей региональных органов культуры различных, иногда взаимоисключающих, ценностных подходов, свидетельствует о неравномерности процесса адаптации управленцев к новым условиям, высокой инерции процессов, происходящих в данной управленческой страте.

     Во  втором параграфе «Политико-культурный портрет региональных администраторов культуры» проводится анализ материала, собранного автором в ходе исследования данных сотрудников региональных органов управления культурой Северо-Западного региона России.

     Результаты  исследования позволяют утверждать, что политико-культурный портрет  данной группы существенно не отличается от команд из других сфер государственной  службы. Незначительные отличия касаются возраста работников – здесь контингент моложе, чем в иных подразделениях. За десятилетие реформ управленческие команды значительно помолодели, во многом это стало ответом на трудности адаптации к рыночным изменениям. Хотя подобное омоложение относительно: управленческие команды органов культуры отстают по этому параметру от экономических, юридических, международных департаментов региональных администраций. Значительную долю в командах составляют женщины. Можно говорить о двух выраженных и прямо противоположных тенденциях: женщины все более уверенно занимают лидирующие позиции в команде, причем, достаточно часто это женщины молодые; при этом женщины чаще замещают менее ответственные должности.

     Полученные  результаты позволяют говорить о  наличии у управленцев культуры стремления постоянно повышать свой образовательный уровень. Однако слабая степень влияния образовательного уровня на карьерный рост и организационные трудности приводят к ослаблению мотивации к повышению уровня квалификации и компетентности.

     Весомую прослойку в командах составляют работники с номенклатурным прошлым, но ее представители имеют разное номенклатурное происхождение. По данным интервью, номенклатурный опыт оценивается его носителями как полезный, тогда как другие администраторы культуры, не имеющие такого опыта, не дают ему однозначно позитивных оценок.

     В третьем параграфе «Муниципальные управленцы культуры Северо-Запада России» представлен политико-культурный портрет данной группы на материалах проведенного автором в 2004 г. исследования 93% массива от всего списочного состава управленцев семи субъектов Северо-Запада Российской Федерации.

     Отличительной чертой данной группы является преобладание в ней лиц в возрасте 40-50 лет на фоне сниженной доли молодежи по сравнению с общерегиональным уровнем. Более высокая в ней доля женщин свидетельствует, скорее всего, о меньшей престижности данной должности в сочетании с большими нагрузками. Большинство руководителей имеют гуманитарное образование. Наблюдается тенденция к получению второго образования, в основе которой лежат не только карьерные ожидания, но и убежденность, что образование дает возможность лучше понимать современную ситуацию. Все большее количество руководителей считают полезным получение высшего управленческого образования (75%), нежели образования в области культуры и искусства (18%). Можно утверждать, что в настоящее время в рассматриваемой группе представлено достаточно сегментированное образование, лица со старым управленческим опытом уживаются с людьми, пришедшими на волне рыночных реформ. Это повышает потенциал возможных изменений, в то же время, выступая источником противоречий, замедляет процессы адаптации власти к переменам.

     В целом, оставаясь группой с базовым  профильным образованием, муниципальная власть начинает «допускать» в свою среду лиц с опытом работы во властных структурах. Именно этот опыт начинает играть доминирующую роль при назначениях, производимых при сохранении множественности критериев отбора. Динамика произошедших в условиях перехода к рынку изменений в персональном составе руководителей региональных и муниципальных администраций, а также сотрудников их команд, позволяет опровергнуть два расхожих стереотипа, сложившихся среди ряда исследователей. Первый: власть представляет собой «заповедник номенклатурных работников», ее состав с «прежних времен», практически, не изменился. Второй – что когорты руководителей номенклатурного и рыночного периодов существенно отличаются друг от друга. Такие различия, действительно, есть, но они не являются определяющими. Более важным фактором для дифференциации администраторов культуры является наличие опыта управленческой работы. При этом, для номенклатурной группы, наряду с партийной и комсомольской деятельностью, это, как правило, именно опыт работы в организациях культуры. Напротив, для руководителей «новой волны» определяющим становится опыт работы во властных структурах вообще. Подобная переориентация свидетельствует, скорее всего, о нарастающей закрытости властных структур и о наличии системы неформальных правил назначения на должность, когда принадлежность к команде выступает более важным фактором, нежели опыт работы в сфере культуры.

     В четвертом параграфе «Структура неформальных связей управленцев культуры» анализируется влияние радикальных общественных преобразований в России на состав и работу руководителей учреждений культуры. Исследование показывает, что менеджеры культуры хорошо осознают изменившиеся функции учреждений культуры и возросший уровень ответственности, которую они вынуждены нести на своих плечах в условиях недостаточного бюджетного финансирования. Данные исследования свидетельствуют, что приток новых кадров на этот уровень управления снижен. Однако это оправданный процесс, т. к. только работники с опытом профильной деятельности могут обеспечить выживание своих учреждений в новых условиях. Делается вывод, что высокие требования к управленческому профессионализму внутри рассматриваемых групп не могут быть обеспечены на коротком временном отрезке.

     Полученные  в результате исследования неформальных связей всех изучаемых групп данные позволяют сделать следующий вывод: в России интеграция профессионального сообщества руководителей культуры осуществляется в большой степени за счет дружеских связей. Налицо значительные региональные различия, которые объясняются тем, что уровень влияния таких связей определяется скорее особенностями субкультуры, сформировавшейся в отдельных подсистемах института власти, нежели правилами и нормами, сложившимися в данных институтах в целом. Развитость сети дружеских связей может послужить причиной ослабления конкуренции внутри структур власти. В то же время, дружеские отношения не обязательно способствуют снижению уровня конфликтности.

     В заключение, формулируются выводы главы: социальные и экономические процессы, сопровождающие рыночные преобразования в России, влияют на изменение политико-культурного портрета управленцев. Исследование позволяет говорить о высокой готовности к изменениям в группе российских руководителей культуры, наличии ресурсов для развития, равно как и мотивов для внутреннего движения. Но процесс смены механизмов управления, глобального изменения системы управленческих координат идет непросто и требует значительных усилий со стороны всех участвующих в нем сторон.

     В ЧЕТВЕРТОЙ ГЛАВЕ «Государственная культурная политика современной России в оценках ее региональных акторов» исследуется динамика представлений администраторов и менеджеров культуры о значимых изменениях в области культуры России за последние полтора десятилетия (эмпирические срезы осуществлены в 1996, 2001, 2004 гг.). Показаны различия и совпадения в оценке этих изменений различными группами управленцев. Определяются социально-психологические механизмы, лежащие в основании оценок и предпочтений субъектов культурной политики разного уровня.

     В первом параграфе «Региональные акторы о динамике государственной культурной политики России» проведен анализ значимых тенденций развития культуры за годы реформ в России в оценках управленцев культуры различного уровня. Полученные данные свидетельствуют о значительных изменениях в их представлении о том, что важно в современном государственном управлении культурой. Анализ трендов за восемь лет показывает, что в последние годы большее значение стало придаваться расширению международных культурных связей; возникновению и активизации деятельности негосударственных образований в сфере культуры; переходу региональных органов власти на партнерские отношения с учреждениями культуры.

     Уровень синхронизации оценок и их динамика позволяют предположить, что менеджеры оказались более дальновидными политиками (именно они  освободились быстрее других от характерных для середины 1990-х гг. завышенных ожиданий по поводу перемен, имели высокие оценки таких позиций, как расширение международных культурных связей, использование активных и инновационных форм повышения квалификации, демонстрировали большую лояльность в оценке роли коммерческого сектора экономики в финансовой поддержке культуры).

       В целом, можно говорить, что  изменения в оценках респондентами  значимости тех или иных тенденций, проявившихся за годы реформ в области культуры, носят поливалентный характер. Это свидетельствует об их неустойчивости и подтверждает, что стратегии выживания в рыночных условиях могут иметь весьма вариативный характер.

     Во  втором параграфе «Проблемы региональной культуры: поиск путей решения» последовательно анализируется динамика изменения оценок указанных проблем, данных региональными и муниципальными администраторами, а также менеджерами культуры. Проведенный в 2004 г. автором анализ, в сопоставлении с результатами 1996 г., позволяет утверждать, что годы реформ вызвали значительные сдвиги в установках администраторов культуры относительно важности осуществления адекватной государственной культурной политики. Процесс рыночной адаптации в сфере культуры вступил в фазу стабилизации, управленцы культуры переходят к стратегиям, в рамках которых основное значение приобретает опора на собственные силы и ресурсный потенциал. Подтверждением этому служит постепенное формирование у администраторов культуры основ проектного сознания. Региональных администраторов культуры отличает осознание необходимости активного освоения рыночной практики.

     Адаптация муниципальных руководителей к  работе в рыночных условиях идет неравномерно. Наибольшее продвижение наблюдается по направлениям, апробованным на практике и оказавшимся результативными (привлечение средств фондов, работа с негосударственным сектором). Исследование позволяет говорить, что в большинстве регионов муниципальные администраторы пока остаются в рамках патерналистской парадигмы.

     При анализе оценок проблем сферы культуры, данных менеджерами, в работе учитывалось различие между директорами музеев и театров, но обе группы продемонстрировали единообразие оценок. Первоочередным вопросом и источником многих других проблем группа менеджеров считает материальный и финансовый дефицит. На материале отечественных и зарубежных исследований подробно обсуждаются мотивы указанных оценок, делается вывод о необходимости переосмысления проблемы дефицита финансов как проблемы дефицита представлений о том, где эти финансы следует искать. Необходимость зарабатывать деньги «любой ценой» у менеджеров может провоцировать более серьезные проблемы, в т. ч. утрату профессиональной идентичности.

     В третьем параграфе «Задачи региональных органов культуры в условиях рыночных реформ» указанная проблема анализируется на материале исследования автором позиций региональных и муниципальных администраторов культуры. Данные позволяют утверждать, что реформы полностью изменили представления региональных управленцев о первоочередных задачах.

     Патерналистская модель теряет силу, хотя ее элементы в сознании управленцев сохраняются. Возрастает готовность реформировать социально-культурную сферу в сторону активизации своих усилий, создания прозрачной и открытой партнерству среды, перехода к государственной политике, основывающейся в большей степени на собственных ресурсах. При этом, остается открытым вопрос об адекватности рыночной модели управления сферой культуры реальному положению дел.

     Муниципальные управленцы демонстрируют нацеленность на поиск инновационных проектов. Значительные региональные различия показывают, что поиск общих стратегий едва ли целесообразен, пока руководители сферы культуры не достигнут консенсуса по вопросу, какие первоочередные задачи следует решать для культуры в целом, а какие – в первую очередь в регионах.

     В четвертом параграфе «Взаимодействие сферы культуры с институтами власти и бизнеса» анализируются оценки управленцами культуры эффективности взаимодействия с наиболее важными ресурсными субъектами. Анализ данных проведенного автором исследования позволяет говорить об активности контактов администраторов и менеджеров культуры как на вертикальном, так и на горизонтальном уровнях: как с более высокими иерархическими властными структурами, так и с бизнесом.