Региональные особенности орнаментальной росписи в интерьере бурятского жилища

Постельные принадлежности готовились для холодного и теплого  времени года. Для зимы шили овчинное одеяло. Летнее одеяло изготавливалось из короткошерстной, хорошо выделанной шкуры жеребят или телят. В качестве матрасов использовали толстую валяную кошму. Старикам, чтобы было мягче, стелили 2-3 слоя кошмы, молодежь предпочитала пользоваться одной кошмой - спать на твердом считалось полезным для здоровья, ибо войлок из натуральной овечьей шерсти обладал хорошей гигроскопичностью. Зимой толстая кошма снизу и овчинное одеяло сверху надежно защищали от холода.

На левой  стороне (правая от входа) размещались  предметы, относящиеся к кухне, а  так как домашним хозяйством занимается женщина, эта часть считается женской.

Посуда делилась на повседневную и праздничную, употреблявшуюся  при приёме почётных гостей. Чашечка для кумыса – аянга - вытачивалась резчиками из нароста и корня берёзы, а иногда из привозного сандалового дерева. Тщательно полируя поверхность чашечек, мастера выявляли естественный узор дерева и богатство его окраски от белой до тёмно – коричневой. Иногда эти чашечки покрывались лаком и оправлялись в серебро. Посуда крупной формы (продолговатые чаши в виде корытца для мяса – тэбшэ) делалась просто из ствола берёзы, лишённого сучков. Деревянная посуда обычно обходилась без особого украшения. А если оно и было, то выражалось, лишь в одном или двух резных поясках в верхней части. Когда шли поздравлять соседей, то часть блюд ставили на специальную широкую тарелку.

Угощение ставилось  на невысокие столики, которые нередко  являлись произведением искусства. Вот как описывается такой столик высотой 50 см. У него прямоугольная крышка, покрытая красным лаком и обитая зелёным сукном. Сделан столик из разных пород дерева. Крышка его из лиственницы, ножки – из сосны. Доска под крышкой, соединяющая ножки – из сосны.  Доска под крышкой, соединяющая ножки с крышкой – из кедра - покрыта тонким лотосовидным орнаментом. Все 4 ножки вырезаны в форме роговидного орнамента.

Восточнее от алтаря (почти напротив входа) находились поставленные уступами сундуки, в которых хранились  ценности семьи, праздничная одежда. Лицевая сторона ящиков, сундуков украшалась орнаментом. Наиболее популярными были узоры в виде двух концентрических кругов или кругов с радиальными спицами - символизирующими Солнце и Луну. Иногда встречались геометрические, растительные и зооморфные орнаменты.

Длина традиционного  сундука была немногим больше метра, ширина и высота около 50 см. Ставился он обычно таким образом, чтобы была видна только одна его сторона, украшенная орнаментальной росписью и позолотой. Как правило, роспись сундуков представляет сочетание геометрических и растительных мотивов, образующих сложное красивое узорочье.  Каждый сундук ставился на равный ему по размеру ухэг – особый ящик на четырёх ножках, на лицевой стороне которого имелись дверцы. Ухэг и сундук расписывались одинаково, преимущественно ярко – красным, жёлтым и синим цветом. Форма мебели определялась её удобством для кочевой жизни. Каждая вещь занимала в юрте определённое, с давних времён «присвоенное» ей место. Двенадцать животных календарного цикла символически «прикреплялись» к разным хозяйственным точкам юрты.

2.1. Творческое наследие художника Лубсана Доржиева

Искусство Доржиева традиционно  по форме, стилю, мотивам и технике  использования. Каждому буряту близка и понятна поэтика орнаментов и живописи в стиле «буряад  зураг» с характерным для нее  фольклорным мышлением, плоскостным  и декоративным видением формы и цвета, идущим от традиций ламаистской живописи. В произведениях художника нашло отражение национальное восприятие мира как вечно обновляющего космоса, ощущения его гармонии и естественности своего бытия.

Лубсан Доржиев родился в 1918 году, в год Лошади, в улусе Жаргалантуй Селенгинского аймака. По семейному преданию, в ту же ночь белая кобылица принесла белого жеребенка, что считается счастливым предзнаменованием. По материнской линии дед и дядя художника были резчиками по дереву. Художник вспоминает, что часто вертелся возле деда, когда тот столярничал, и, получив обрезочек, сам пытался вырезать на нем узоры.

Заниматься искусством художник начал  поздно, уже выйдя на пенсию, в  начале семидесятых годов. Еще живя в Самарканде, он поражался богатству и разнообразию мусульманского орнамента в архитектурном декоре и прикладном искусстве. Именно тогда у него возникло желание собрать орнаментальное наследие бурят. Он начал эту работу в 1975 году и продолжает до сих пор. Им сделано на сегодняшний день более 150 композиций, написанных на картоне темперой. Копирование образцов он сочетает с авторскими разработками орнаментов для росписи ткани, облицовочных плит, архитектурного декора, мебели. Мастер собственноручно сделал стол с резным орнаментом, стол, комод и сундук с орнаментальной росписью (две последние вещи хранятся в Музее народного творчества в г. Кяхта). Эти предметы по своим пропорциям, тонкости исполнения конструкции, росписи сделаны в лучших традициях оронгойской школы резьбы и росписи по дереву второй половины XIX – начала XX века.

Орнаментальные композиции мастера  можно разделить на три группы: этнографические зарисовки, сделанные  на родине художника, и копии с  памятников старобурятского искусства, хранящихся в собраниях музеев Бурятии; эскизы для росписи в промышленности и прикладном искусстве; вариации традиционных мотивов, имеющие самостоятельное художественное значение. По формальным признакам они могут быть классифицированы как геометрические, растительные, зооморфные, тератологические и мотивы, основанные на изображении сил природы.

Произведения первой группы представляют собой наиболее типичные бытовые  и ритуальные предметы, архитектурные  детали: это женское седло, найденное  на свалке в Жаргалантуе, абдар (сундук) – семейная реликвия художника, выполненный дядей его прадеда со стороны отца Лубсаном Батуевым, мужские и женские украшения из серебра, детали алтаря, капителей, карниза, кровати, разных сундуков, войлочные ковры (шэрдэг) из фондов Музея истории Бурятии, Этнографического музея и частных собраний.

Обращает на себя внимание серия  листов с изображением женского седла  и его деталей, изящных по композиции и утонченных по цвету. Изысканны композиции с изображением серебряных украшений на черном фоне. Работа над ними дала возможность наблюдательному художнику систематизировать наиболее характерные мотивы, особенности их построения, цветовую гамму с тем, чтобы, накопив изученный материал, приступить к творческому осмыслению орнаментального наследия, создать серию своих интерпретаций.

Для орнаментов мастера характерно разнообразие композиций, мотивов, цветовых решений. Можно выделить несколько  построений, которые основаны как  на зеркальной симметрии, так и на равновесии и пропорциональном соотношении  частей узоров. Принцип зеркальной симметрии наиболее часто встречается в росписи утвари и продиктован функциональностью вещи. Для украшения предназначается прямоугольное поле. В центре трехчастной по вертикали и горизонтали композиции, воспроизводящей структуру мирового древа, обычно размещен доминирующий элемент: розетка – благопожелательный символ «шоу», сложной криволинейной формы «эрдэни», «намчжу вандан», «лотос», или «ваджра», а по бокам, меньших размеров, симметрично, геометрические или растительные орнаменты – «улзы» в различных комбинациях, меандр и др. – обрамляют поле. Причем «улзы» (плетенка, бесконечный узел) может быть использован в качестве центрального мотива в одном случае и в качестве угловых элементов поля – в другом. Подобная замкнутая и статичная орнаментальная структура разрабатывается мастером по линии усложнения внутреннего рисунка, насыщения криволинейными элементами, введения ленточного бордюра с тоновой раскладкой (спектр радуги). Художник вводит в традиционную красно – желтую гамму современную гамму цветов от всех оттенков розового до фиолетового и откровенно лимонно – желтого и оранжевого.

Особенный интерес представляет бордюрные  композиции мастера, в которых, быть может, с наибольшей силой проявилась его фантазия в сочетании с  даром стилизации как традиционных элементов узора, так и природных форм. Нанизанные элементы спиралей, растительных завитков, изогнутых линий, организованные через определенные интервалы в легко узнаваемые формы ваджры, не теряют при этом четкости целостной структуры.

Примечательна композиция «Четыре стихии», в которой автор  дает художественное воплощение традиционных для культур Центральной Азии и Дальнего Востока космогонических  представлений о воде, огне, земле  и воздухе как первооснове  мира. Перетекающие криволинейные формы, ритмично организованные и четырехкратно повторенные, создают впечатление бесконечности движения и перехода из одного состояния в другое.

Для художественной манеры мастера характерна детализация  формы, усложненность, подчас перегруженность  композиции. Эта тенденция хорошо прослеживается в структурах раппортной сетки, которые являются интерпретацией мастера традиционных мотивов. Композиция здесь строится на основе квадратной формы или в форме ромба раппорта, содержащего один или два мотива (розетка, ваджра, светильник, узлы, спираль, растительный побег). Так, в одной из них мотив светильника (ритуальной розовой чашечки «суксэ» с зажженными благовониями) и розетки располагаются равномерно по горизонтальным и вертикальным рядам, образуя статичную композицию. Эта композиция производит впечатление таинственности, усиливаемое контрастной цветовой гаммой черного и голубого, темно – коричневого и золотисто – желтого. Другой разновидностью являются композиции, построенные на повторении ромбов и сложных криволинейных и прямоугольных узоров (спирали, побеги, узлы). Встречаются композиции, поостренные на основе раппортной сетки, где используются зооморфный мотив, стилизованное изображение головы изюбра (бутын толгой). 

Орнамент в традиционной бурятской культуре играет важную роль не только в качестве украшения всевозможных бытовых и ритуальных предметов, но и обладает многоаспектным семантическим смыслом. Орнаментальный декор соответствует форме предмета и чаще всего имеет значение оберега, талисмана и благопожелания. Пожелание здоровья, долгих лет жизни, многочисленного потомства, богатства, счастья – вот главный смысл декора.

В своих орнаментальных композициях Доржиев опирается  на сложившуюся систему орнаментального  декора монгольских народов, и в  этом смысле настоящее издание соотносится с альбомом орнаментов, выполненных Д.Манибадаром (1889 - 1963) и изданным в Улан – Баторе в 1958 году. Оба художника, используя традиционные мотивы, развивают и усложняют их композиционно, перекликаясь во многом в цветовом отношении.

Надо сказать, что листы  с орнаментами Доржиева воспринимаются зрителем не просто как этнографические  копии, а прежде всего как самостоятельные  композиции, обладающие художественной значимостью. Более того, восприятие образов орнаментального творчества на уровне эмоций, интуитивного ощущения выразительности линии, формы и цвета отодвигает на второй план их символическое значение, выдвигая на первый собственную природу узора. Орнаментальный дар художника проявляется в способности преобразовать и подчинить природный мотив, например изображение кувшинки или степной травы давидал, ритмически организованной структуре, где эти мотивы играют роль узла в построении сетки.

Орнаменты Доржиева в  определенной степени формируют  эстетическое сознание современников, так как принадлежат к одному из самых узнаваемых символов национальной культуры и является ценностным ориентиром в повседневной жизни. Сфера орнаментального в искусстве Доржиева воспринимается как устойчивый художественный стереотип, вызывая у зрителя ощущение сопричастности с собственной национальной традицией, и служит идее национальной идентификации.

Освоение орнаментального  наследия помогло художнику более  свободно подойти к сюжетной живописи – темперной живописи в традиции «буряад зураг». Художник использует богатейший язык орнаментики как прием построения композиции. Так, в работах «Домог», «Моя Бурят -Монгол», «Любители астрономии» горы, реки, озера, облака листва на деревьях и даже тень выполнены в традициях свитковой буддийской темперной живописи (танка). Детали играют определенную роль не только в создании фольклорного мира образов, его поэтики, но и обогащают и дополняют формальный художественный язык произведения, являясь отличительной чертой стиля художника.

Глава 3. Региональные особенности художественной росписи изделий быта

Ведущими мотивами геометрического  орнамента являются «меандр» или «алхан хээ» - (молоточный орнамент), рисунок стеганого матраса - шэрдэг – «шэрэмэл шэрдэгэй хээ», «улзы» - (плетенка) и сложные сочетания крестообразного орнамента «хас» - (свастика), круг.

Меандр – «алхан хээ» называют молоточным, т.к. по-бурятски и монгольски «алха» - молоток. Этот узор имеет множество вариантов, в числе которых встречается классический меандр древних греков, его упрощенные и усложненные виды. Меандр у монголоязычных народов выражает идею вечного движения. Но в самом названии меандра «алхан хээ», связанном с древним орудием труда, отразилось уважение скотоводческих племен к ремеслу. Но не только уважение, а и любовь к ремеслу отразились в названии орнамента, т.к. известно, что кочевники прославились как искусные мастера по изготовлению мужских и женских украшений из золота и серебра, как мастера по изготовлению конской сбруи.

Этим орнаментом украшаются вещи из жестких и мягких материалов. Его можно встретить на деревянных частях юрты, на мебели, на войлочных коврах, вышивках, одежде, посуде, упряжи, музыкальных инструментах. В старину меандром украшались лишь особо ценимые вещи. В наш технический век «молоточный» трудовой орнамент встречается всюду. 
Широко применялись в быту кочевников изделия из войлока. Если большие плоскости войлока, которыми укрывали юрту, использовались без простежки, то небольшие по размерам войлочные матрасы - шэрдэг - простегивались насквозь сухожильной ниткой. Такая операция у многих кочевых народов преследовала практическую цель: она должна была придать войлочному матрасу особую прочность. Без простегивания войлок при перекочевках мог бы растрепаться по краям и распасться на отдельные куски. Нанесение узоров в технике сквозной простежки - сложный и кропотливый труд, требующий большого мастерства и точного глазомера. В бурятских селах и сейчас встречаются прекрасные образцы этого столь необходимого в быту произведения народного искусства. В нанесении узора на бурятских, монгольских шэрдэгах получили развитие два типа орнаментальных мотивов: геометрический и цветочный. Мастерицами созданы несколько вариантов таких узоров в форме замкнутых секций, полностью покрывающих плоскость матраса. Форму узоров можно понимать по-разному, в зависимости от того, что будет принято за основу. При нанесении цветочного орнамента используется четырехлепестковая розетка, из геометрических - ромбы или квадраты. В современном быту практически перестали новые изделия украшать орнаментами, обычным явлением стало использование матерчатых матрасовок.