Брак и семья

Таким образом, по семейному положению римские  граждане делились, как уже отмечалось, на лиц своего права (persona sui juris) и лиц чужого права (persona alieni juris). К первым относились домовладыки, ко вторым - остальные члены семьи, так называемые подвластные. Для полной гражданской правоспособности требовалось, чтобы лицо занимало в семье независимое, самостоятельное положение, т.е. ею обладали только домовладыки. Их сыновья независимо от возраста, семейного и общественного положения при жизни отца или деда всегда были подвластными с весьма ограниченной гражданской правоспособностью. Они не могли первоначально быть собственниками имущества. Приобретенное ими имущество автоматически становилось собственностью домовладыки. Подвластные могли заключать гражданско-правовые сделки только от имени и в пользу домовладыки, власть которого над семьей практически не ограничивалась. Он был единственным носителем и имущественных прав в семье.

Семья, основанная на подчинении власти домовладыки, называлась агнатской. Все подвластные, подчиненные власти одного домовладыки, считались родственниками, т.е. агнатами. Кровная связь в то время не имела правового значения. Поэтому девушка, вышедшая замуж и перешедшая жить в семью мужа, занимала в ней положение дочери его родителей, т.е. становилась сестрой братьев и сестер мужа, утрачивая при этом родственные связи с кровными родителями со всеми вытекающими из этого последствиями (например, она уже не могла стать наследницей после их смерти). Агнатское родство сохранялось и после смерти домовладыки.

Агнаты могли  быть связаны между собой и  кровной связью, как например, отец и дети, но юридическое значение имело лишь подчинение власти домовладыки. При этом агнатское родство определялось только по мужской линии, поскольку речь идет о подчинении власти отца семейства. Потомство детей также становилось агнатами своего домовладыки. Родство агнатов различалось по линиям и степеням. Агнаты одного общего предка были родственниками по боковой линии, а последовательно один от другого - родственниками по прямой линии. Степень агнатского родства определялась числом рождений образующих родство (сын - агнат отца первой степени, внук - агнат деда второй степени). Степень родства по боковой линии исчислялась количеством рождений от одного родственника до общего предка плюс число рождений от общего предка до второго родственника. Например, родные братья и сестры - агнаты второй степени по боковой линии, поскольку их разделяет по одному рождению от общего предка; дядя и племянник - агнаты третьей степени по боковой линии, так как дядя с отцом племянника - агнаты второй степени плюс племянник - третье рождение.

После смерти домовладыки его взрослые сыновья становились носителями власти в семье, а жены и дети подпадали под их владычество. Однако при этом свободный от отцовской власти римский гражданин, даже не имеющий семьи, считался домовладыкой. «Домовладыкой (отцом семейства) называется тот, которому принадлежит власть в семье, и правильно он так называется, хотя бы у него и не было сына», - писал Ульпиан (Д.50.16.195). Домовладыка - носитель семейной власти не только наличной, но и потенциальной.

Глубокая  зависимость подвластных от домовладыки заметно стесняет гражданский оборот. Никто не желал заключать сделку с подвластным, по которой все полученное поступало в собственность домовладыки, а тот по сделке ни к чему не обязывался. Даже по рабскому пекулию господин принимал на себя обязанности по сделке, заключенной рабом. Подвластные же сами несли ответственность по сделкам, не обладая никаким имуществом. Их двойственное положение, мягко говоря, не способствовало развитию хозяйственного оборота.

Между тем  развитие производительных сил активизирует гражданский оборот, рост частной собственности, что, в свою очередь, приводит к зарождению новой когнатской (кровной) семьи. Производство материальных благ в большем количестве, чем могут потребить их производители, порождает стремление родителей закрепить накопленное на протяжении жизни имущество за кровными потомками, прежде всего детьми. Агнатское родство противоречило естественному желанию родителей оставить наследство своим кровным детям, которые стали агнатами другого домовладыки. Постепенно римляне отдают предпочтение кровному родству, послужившему основой новой, когнатской семьи, связывающей группу людей кровными узами.

Некоторое время эти два вида семьи существовали параллельно, однако когнатская семья в новых условиях вытеснила агнатскую.

Когнатская семья и когнатское родство пережили древ-неримское  государство. Кровное родство и  сейчас лежит в основе семейно-правовых отношений. Оно также определяется по линиям и степеням. Различают две линии - прямую и боковую. Прямая делится на восходящую и нисходящую. Если родственники происходят последовательно один от другого (отец, сын, внук, правнук и т.д.), то это родственники по прямой линии. Родственники, от которых произошло конкретное лицо, называются родственниками по прямой восходящей линии (отец, дед, прадед, мать, бабушка, прабабушка и т.д.). Родственники, которые произошли от данного конкретного лица, составляют прямую нисходящую линию (дети, внуки, правнуки). Родственники, которые произошли от; одного общего предка, являются родственниками по боковой линии.

Степень родства по крови определяется в соответствии с теми же правилами. Родство одного лица мы всегда устанавливаем  по отношению какого-либо другого  конкретного лица. Например, Клавдий - двоюродный брат Антония. Поскольку оба они произошли от одного общего предка - деда, то являются родственниками по боковой линии. Степень же родства определяется количеством рождений, образующих это родство, отсчетом от общего предка (но без учета его). Между дедом и его внуком Клавдием имеется два рождения. Точно также деда и его второго внука Антония разделяют два рождения. Итого: четыре рождения образуют родство между двоюродными братьями Клавдием и Антонием. Они - родственники четвертой степени.

Родственники жены, с одной стороны, и родственники мужа, с другой, являются между собой свояками. Братья и  сестры, которые имеют общего отца и общую мать, называются полнородными братьями и сестрами. Братья и сестры, которые имеют общую мать и разных отцов, называются единоутробными. Если же у них общий отец, но разные матери, то они - единокровные. Те и другие называются неполнородными братьями и сестрами. Если же у них разные отцы и разные матери, то они не состоят в кровном родстве и называются сводными.

Определение линии и степени  родства имеет важное значение для  установления прав на наследство, поскольку  в наследственном праве действует  принцип: более близкая степень  родства отстраняет от наследства последующую  степень.

Характерные особенности римской семьи нашли отражение в римском семейном праве, которое отличается завершенностью, последовательностью. Многие его положения сохранили жизнеспособность и по сей день.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

2. Личные имущественные и неимущественные отношения

 

 а)Отношения супругов при браке cum manu.

 Личные и имущественные отношения супругов были глубоко различны в браке cum manu и в браке sine manu. В браке cum manu жена, став юридически чужой своей старой семье, подчинена власти мужа, manus mariti (или власти его paterfamilias, если муж лицо alieni iuris), которая в принципе не отличается от patria potestas отца над детьми. Муж может истребовать жену, покинувшую дом, при помощи иска, подобного виндикации. Он может продать ее в кабалу (in mancipium). Он вправе наложить на нее любое наказание вплоть до лишения ее жизни. Так же, как рабы и дети, жена лишена правоспособности в области имущественных отношений. Все, что ей принадлежало до брака, если она была persona sui iuris, становится в момент заключения брака достоянием мужа. Все, чем она будет обладать во все время существования брака, например имущество, подаренное ей ее отцом, принадлежит мужу. Это бесправное положение жены юридически уравновешивалось только тем, что она является наследницей мужа - heres sua, одна, если у него нет законного потомства, на равных началах с детьми, если они есть. Понятно, что она - агнатка всех агнатов мужа и, следовательно, наследует в соответствующих случаях и после них.

Однако обычаи значительно  смягчали бесправное положение жены. Обычаи обязывали мужа не налагать на жену наказаний, не выслушав суждения совета, состоявшего, как думают, из членов ее старшей семьи, из агнатов, оставшихся после вступления ее в брак ее когнатами. Наконец, почет, связанный с общественным положением мужа, распространялся и на жену.

 

 

б)Отношение супругов при браке sine manu.

Совершенно иначе были построены отношения мужа и жены в браке sine manu. Брак sine manu не менял  юридического положения, в котором  жена была до вступления в брак. Она остается in patria potestate, если была подчинена отцовской власти до брака. Она по-прежнему sua heres своего paterfamilias, по-прежнему агнатка своих старых агнатов. Если до вступления в брак sine manu жена была persona sui iuris, она остается persona sui iuris и после вступления в брак. Понятно, что и имущество, принадлежавшее ей до брака, если она была persona sui iuris, остается ее имуществом, а все, что она приобретает во время брака, принадлежит ей одной. Она вправе вступить с мужем в любую имущественную сделку. Воспрещены были лишь дарения между супругами (для того, чтобы обеспечить полную имущественную независимость супругов одного от другого). Впрочем, в начале III в. н.э. было постановлено, что, если даритель умер, не потребовав дара обратно, то donatio convalescit, т.е. дарение становится действительным (D. 24. 1. 32).

С течением времени эта  полная юридическая разобщенность  супругов начинает, однако, смягчаться как в личных, так и в имущественных  их отношениях. Было признано, что супруги не вправе предъявлять один к другому инфамирующие иски (п. 126), что в случаях имущественной ответственности одного супруга перед другим он пользуется beneficium competentiae, т.е. правом отвечать только в пределах имеющихся у него средств. Претор стал давать мужу интердикт для истребования к себе жены и отказывать в таком же иске отцу, когда тот пытался истребовать свою дочь, состоявшую в браке sine manu. Так постепенно сложилось некоторое общее положение о личных отношениях супругов: муж должен охранять жену: defendi uxores a viris... aequum est (D. 47. 10. 2), жена обязана почитать мужа, reverentia quae maritis exhibenda est (D. 24. 3. 14. 1).

 

 

 в)Dos.

 

Не менее глубоко  изменились в браке sine manu имущественные  отношения супругов. Издержки общей  семейной жизни, содержание детей и т.п. лежали на муже. Но уже со времени появления брака sine manu вошло в обычай давать мужу особое приданое, dos, в целях облегчения ему бремени семейных расходов, ad matrimonii onera sublevanda. Dos устанавливалась либо paterfamilias жены (dos profecticia), либо самою женой, если она до брака была persona sui iuris, либо третьим лицом (dos adventicia). Как бы то ни было, но dos всегда должна быть установлена особым актом: dos aut datur aut dicitur aut promittitur, и, установленная так или иначе, становилась собственностью мужа.

Когда в конце республики семейная жизнь сильно расшаталась, создавалась как бы законная возможность  спекуляции с dos: вступив в брак только с целью получения dos, муж мог  потом, воспользовавшись неограниченной свободой развода, расторгнуть свой брак, сохранив dos за собою. Поэтому, для устранения этого положения, жена и лица, устанавливавшие dos, начали требовать от мужа обещания, в силу которого он обязывался обеспечить возвращение dos жене либо установителю dos, если брак будет прекращен разводом или смертью мужа. Обеспечение это называлось cautio rei uxoriae. В случае невозвращения dos, жена или установитель dos могли предъявить иск. Иногда прибегали к другому приему: dos при самом установлении ее оценивалась в известной сумме денег и рассматривалась как проданная мужу за эту сумму (dos venditionis causa aestimata), которую муж и обязан был в соответствующих случаях вернуть.

Когда обычай таких cautiones укрепился, претор счел справедливым давать жене иск о возврате ей приданого даже в тех случаях, когда cautio не была установлена, если муж давал развод жене без всяких с ее стороны поводов. В ходе разработки условий предоставления и сущности этого иска юристы и создали то, что впоследствии стали называть римским детальным правом, отдельные положения которого до сих пор определяют правовую судьбу приданого в некоторых капиталистических странах (Франция, Бельгия, Италия и др.). Основные черты правового положения dos сводились к следующему.

В случае прекращения брака смертью жены, dos оставалась у мужа или возвращалась еще находившемуся в живых отцу жены, если dos была им установлена. Если брак прекращался смертью мужа, dos возвращалась жене или ей совместно с ее отцом. Dos возвращалась жене и в том случае, когда брак прекращался разводом по почину мужа или по его вине. Наоборот, dos оставалась у мужа, если жена брала на себя инициативу развода или вызвала развод своим поведением. В праве Юстиниана это единственный случай, когда dos оставалась у мужа.

Таким образом dos стала служить орудием борьбы со злоупотреблениями свободой развода и с ненадлежащим отношением к супружеским обязанностям.

Но эта роль dos значительно  ослаблялась тем, что муж при  существовании брака продолжал  считаться собственником dos и, следовательно, мог ее законно отчуждать. Понятно, что обязательственное требование жены о выдаче ей денежного эквивалента отчужденной dos оставалось безрезультатным в случае несостоятельности мужа. Поэтому в целях охраны интересов жены lex Iulia de adulteriis в особой главе de fundo dotali запретила отчуждение без согласия жены детальных недвижимостей.

Практика стала подводить  под понятие отчуждения всякую сделку, которая могла привести к отчуждению, например залог, а в праве Юстиниана  дотальные недвижимости стали неотчуждаемыми даже и с согласия жены. Требование жены о возврате ей приданого удовлетворялось уже в классическом праве преимущественно перед требованиями других личных кредиторов мужа. Это преимущество превратилось в праве Юстиниана в законную ипотеку (п. 418) жены на все имущество мужа. Таким образом, хотя муж еще и в праве Юстиниана признается собственником приданого, однако правы были римские юристы, когда говорили: "quamvis in bonis mariti dos sit, mulieris tamen est", т.е. хотя приданое находится в имуществе мужа, однако оно принадлежит жене (D. 23. 5. 75). В сущности муж только пользовался dos во время брака и оставлял ее у себя в качестве штрафа за ненадлежащее отношение жены к вытекавшим из брака обязанностям.