Становление и развитие социологии в России

       Методологической программой неопозитивизма как науки о социальном поведении стало наблюдение вместо априоризма, индукция вместо ценностно-значимой интерпретации, сциентизм вместо метафизики, функциональное объяснение вместо эволюционного. Хотя неопозитивисты и признавали в целом программу социологии как науку о поведении, при рассмотрении средств и способов реализации данной программы их взгляды расходились. Этим обусловлено наличие большого количества расхождений и взаимной критики по отношению друг к другу.

        Четвёртый этап (20 – 30е годы  ХХ века)

        Процессы, происходящие на третьем этапе, в конечном итоге привели к размежеванию между буржуазными и марксистскими социологами. Часть представителей старого поколения, которые не захотели или не смогли смириться с советской властью в конце 1922 г., были отстранены от преподавания в университетах и институтах и высланы из страны. Около 160 деятелей науки и культуры было выслано в это время из России. Это П.А. Сорокин, С.Н. Булгаков, П.Б. Струве, С.Л. Франк, А.В. Пешехонов, В.А. Мякотин и некоторые другие. Другая часть старого поколения сумела найти свое место в появившейся новой советской науке. Среди них можно отметить Н.И. Кареева, Н.А. Гредескула, К.В. Тарле (позднее они даже избирались членами Академии Наук СССР), М.К. Лемке, К.М. Тахтарева, В.В. Святловского, B.C. Серебренникова, Н.С. Державина, А.Ф. Кони, Н.Я. Марра. Почти все представители молодого поколения сразу положительно восприняли революцию и приняли активное участие в дальнейшем развитии социологической мысли в России. Это А. Звоницкая, Т. Райнов, К. Пожитков и др. Ряд марксистов перешли на преподавательскую работу в университет и другие петербургские вузы (М.В. Серебряков, Н.Н. Андреев, В.А. Быстрянский, Э.Э. Эссен, И.С. Плотников, Б.А. Фингерт, А.И. Тюменев и др.), что повлияло на изменение характера и содержания преподавания общественных наук, положило начало разработке новых лекционных курсов и семинаров.

      Почти во всех петроградских вузах были созданы кафедры общественных форм. Преподавателями этих кафедр стали социологи-марксисты или ученые, называвшие себя марксистами, — К.М. Тахтарев, Н.Н. Андреев, Е.А. Энгель, И.С. Плотников и др.

     Содержание нового курса довольно полно раскрыто в работе Тахтарева «Сравнительная история развития человеческого общества и общественных форм» (Петроград, 1924) и работе Андреева и Плотникова «История общественных форм» (Петроград, 1923). Эта новая учебная дисциплина преподавалась до 1924 г. Иногда ее называли генетической социологией, т.к. это был искусственно разработанный вариант социологизированной истории.

      А с 1923/24 учебного года впервые в университете институтах Петрограда были введены лекции и семинары по историческому материализму, которые читали Серебряков, Быстрицкий, Андреев, Эссен, Фингерт, Плотников другие марксисты. С этого времени в ленинградских вузах начинается преподавание «подлинно научной социологии».

       В 20-е годы начала широко  издаваться социологическая литература теоретического профиля. Главным образом она была посвящена определению предмета марксистской социологии, формированию социологии марксизма, исследованию соотношения русской социологической мысли социологии марксизма, а также определению места социологии марксизма среди других общественных наук. Среди изданных в этот период работ видное место заняли монографии по проблемам теоретической социологии. Без этого было невозможно преподавание в вузах исторического материализма как самостоятельного учебного предмета.

   Пятый этап (конец 50-х начало 90-е годы ХХ века)

Только  во время хрущевской «оттепели», в  конце 50-х годов начинается новый период в развитии социологии.

 В конце 50-х — начале 60-х годов происходит «второе рождение» социологии как науки в нашей стране. После XХ и XXII съездов КПСС десталинизация общества кардинально повлияла на положение социологии.

 В начале 60-х годов, как и в 30-е годы, КПСС второй раз объявила социологию враждебной марксизму наукой. Прикрепление к социологии ярлыка буржуазной науки объяснялось тем, что за рубежом шло активное развитие социологии, а также тем, что в обществе к этому времени необходимо было многое скрывать, не допускать публикования. В монографиях по историческому материализму, изданных в период между 30-ми и 60-ми годами, социальные явления и процессы анализировались предельно идеологизированно на крайне общем абстрактно-теоретическом уровне, в полном отрыве от реальной жизни.

 В это  время в науке об обществе господствовал  догматизм и схоластика. Мало того, что социологические методы конкретного исследования общества вообще не использовались, но они еще были противопоставлены социологическому знанию как преимущественно философскому. Конкретное изучение явлений и процессов социальной жизни было полностью запрещено.

 Для широкого развертывания эмпирических исследований необходимо было в первую очередь реабилитировать социологию. Чтобы это сделать, был признан приемлемым только один способ — объявить, что исторический материализм это собственно социология, а саму социологию рас сматривать только как проведение прикладных исследований. То есть встала задача «вернуть» социологию опять в лоно марксизма, при этом постараться не нарушить существующих идеологических законов.

 Это привело к тому, что сложилась  парадоксальная ситуация. С одной стороны, социологические исследования получили законные права гражданства, а с другой стороны, социология как наука не признавалась. В связи с этим в указанный период в научном обиходе под социологией понималась наука, которая занимается проведением конкретных социологических исследований.

 В 60-е  годы прошел ряд дискуссий, направленных на выяснение предмета социологии, главным образом они были нацелены на доказательство того, что социология не противоречит марксистской философии и марксистскому мировоззрению. В связи с этим основное внимание было обращено на выяснение соотношения социологии с историческим материализмом, соотношения их методов. Данные дискуссии имели идеологическую направленность, нередко происходило смешивание понятий общественной науки и идеологии, хотя это совершенно разные сферы духовной деятельности.

 К 1965 г. уже сложилось мнение, что социология — это наука о законах и движущих силах развития общества. Ее предметом выступало исследование исторически сменяющих друг друга общественных формаций, общественных закономерностей (закономерностей развития и становления социальных отношений людей, а также различных форм их взаимодействия). Естественно, данная точка зрения на социологию полностью отождествляла ее с историческим материализмом, а методы социологии — с диалектико-материалистической методологией.

 Отождествление  социологии с историческим материализмом не могло объяснить существования активно складывающихся самостоятельных направлений социологических исследований. Данный подход не устраивал многих ученых, так как отрицал самостоятельность социологии как науки. Ученые стали делать разные попытки, чтобы найти какой-то компромиссный вариант между тем, что должно быть, и тем, что существует на самом деле.

 Была  разработана трехуровневая концепция  социологии:

 — общая социологическая теория как философская наука (исторический материализм), она являлась методологической основой всего обществознания;

 — частные социологические теории (они рассматривались как разделы научного коммунизма, также считающегося философской наукой);

 — конкретные социологические исследования выступали  в качестве прикладного инструментария сбора эмпирической информации.

 Общая социологическая теория, то есть исторический материализм, задавала типовой способ построения частно-социологических теорий, а они, в свою очередь, опирались на обобщение социальных фактов. Конкретные социологические исследования отождествлялись с социологическим опросом, в основном анкетированием. Поэтому под социологом понимали человека, «бегающего с анкетами».

 Данная  трехуровневая концепция стала  своеобразным компромиссом, получилось некое полуфилософское знание: социологическим исследованиям дали право гражданства, а социологии как самостоятельной науке — нет. Хотя эта концепция и способствовала утверждению статуса конкретных социологических исследований, в то же время она затруднила включение отечественной науки в мировой процесс развития социологии.

 Многие  ученые (В.А. Ядов, А.Г. Здравомыслов, Б. А. Грушин, Ю.А. Левада, В.Э. Шляпентох и др.) стали понимать, что социология должна иметь свой собственный категориальный аппарат, так как для нее характерно рассмотрение общества в более специфических понятиях, чем философские абстракции. Кроме того, для социологии очень важно, чтобы ее понятия можно было соотнести с эмпирически проверяемыми фактами. По этому поводу Ядовым было написано следующее: «Основные понятия макросоциологической теории, в отличие от философских категорий, — не материя и сознание, но социальная структура и социальные институты, культура, социальная организация; не человек, но личность как социальный тип и процессы социализации индивидов; не социальные отношения в их сущностной глубинной основе, но, скорее, социальное взаимодействие и социальные взаимосвязи, в основе которых — глубинные социальные отношения, непосредственно эмпирически не схватываемые, т.к. они представляют достаточно глубокую философскую абстракцию. Еще более конкретизированы понятия частносоциологических теорий: ролевого поведения личности, форм социальной организации и др.». Из этого становилось ясно, что философия не в состоянии непосредственно перерабатывать данные общественной жизни, только социологии под силу осуществить эту задачу, используя свои соответствующие уровни. И только с помощью социологии можно решать проблему человека конкретно-исторически, а не абстрактно.

 Именно в 60-х годах начал восстанавливаться статус социального института социологии в нашей стране вновь. В этот период стали формироваться крупные структурные образования, занимающиеся вопросами социологии. В 1960 г. в Институте философии АН ССР было создано первое в стране социологическое подразделение — сектор исследований новых форм труда и быта (позже Отдел конкретных социологических исследований). В середине 60-х годов была создана лаборатория социологических исследований при Ленинградском государственном университете. Вслед за этим во многих университетах и институтах разных городов (Москва, Ленинград, Свердловск, Пермь, Казань и др.) возникли социологические и социально-психологические лаборатории. В 1962 г. была создана Советская социологическая ассоциация, а в 1964 г. на философском факультете МГУ — кафедра конкретно-социологических исследований.

 Осенью 1967 г., по воспоминаниям И.В. Бестужева-Лады, существовала даже идея создать ЦИКСИ — Центральный институт конкретных социальных исследований. Об этом он узнал из беседы с академиком Румянцевым. Предполагалось, что ЦИКСИ будет состоять из 3 институтов: Института социологических исследований, который должен был возглавлять Осипов, Института общественного мнения — Грушин и Института социального планирования и прогнозирования — Бестужев-Лада .

Но в реальности было осуществлено другое. По решению  Президиума АН СССР № 509 от 14 июня 1968 г. на базе существующего Отдела конкретных социологических исследований в Институте философии Академии наук СССР был создан Институт конкретных социальных исследований в рамках Академии наук СССР. Хотя день принятия данного постановления считается официальной датой образования нового учреждения, основные направления работы института были определены позже постановлением ЦК КПСС от 10 декабря 1968 г. В 1972 г. Институт конкретных социальных исследований, в результате внутренней реорганизации, был переименован в Институт социологических исследований. В 1990 г. согласно Постановлению Политбюро по социологии его название вновь изменилось, он стал называться Институтом социологии, что символизировало окончательное признание социологии как самостоятельной науки. 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

Список  литературы

1. Волков Ю.Г Мостовая И.В. Социология 1998г.
2. Голосенко А.И, Козловский В.В. История Русской социологии ХIХ – ХХ вв 1995г.
3. История социологии / Елсуков А.Н.,Соколова Г.Н. 1997г.
4. Кареев Н.И., Основы Русской социологии. Социологические исследования 1985г.
5. Комаров М.С. Введение в социологию 1994г.
6. Социология в России под ред. В.А. Ядова 1998г.