Социология семьи

      Дюркгейма наряду с Ф. Ле Пле и Э. Энгелем  считают первооткрывателем семьи. Ле Пле первым предпринял конкретно-социологическое  исследование семьи методом анализа  бюджетов, а Энгель сформулировал  зависимость между доходами семьи к ее расходами на предметы первой необходимости.

      Заметный  след в социологии семьи оставил  французский методолог, теоретик и исследователь Фредерик Ле Пле (1806-1882). Он подробно изучил особенности жизни семей в разных европейских странах и в разных социальных группах, монографически описывая условия и образ жизни каждого из 300 обследованных семейств. Результатом явилась типология семей.

      В первом типе - в патриархальной семье - индивид подчинен общности, семья  действует как единая и неделимая  единица. Во втором типе - в корневой семье (сегодня ее называют нуклеарной) - все имущество переходит к одному наследнику, выбранному отцом. Остальные дети мигрируют, возвращаясь в родительское гнездо при жизненных неудачах. Третий тип - нестабильная семья - характерен в современном обществе, втянутом в процесс индустриализации и урбанизации. В нестабильной семье нет материальных средств, которые можно передать потомкам, родители и дети проживают врозь. Предложенная им техника поиска индикатора для измерения и диагностики социальных отношений получила широкое развитие в современной социологии семьи. Согласно наиболее известной классификации Г. Кристенсена (редактора "Антология по браку и семье", 1967), первый период - до середины XIX века - назван периодом "социального дарвинизма". Г. Кристенсен считает, что первый период посвящен изучению семейных традиций фольклора, философской и художественной литературы, а второй - обобщению в исторической и социокультурной перспективе эволюции института семьи. На самом деле умозрительные схемы преобладали на первом этапе, а на втором ученые обратились к конкретно-историческим и социологическим проблемам. Третий период - первая половина XX века - назван Г. Кристенсеном периодом "спонтанной науки". В социологии семьи появляется большое число спекулятивных работ о роли семьи и одновременно накапливаются эмпирические данные о стадиях, формах и типах брачных отношений (выбор супруга, развод и т. д.). Появление спекулятивных работ свидетельствует о том, что конкретные факты не получили толкового теоретического осмысления. По мнению Уильяма Гуда, автора капитальной работы "Мировая революция и образы семьи" (1967), с момента опубликования книги Ф. Тенниса "Община и общество" (1887) и до настоящего времени никто из видных теоретиков не написал ни одной сколько-нибудь значительной работы по социологии семьи. Хотя Парсонс и Хоманс обратили на семью часть своей энергии, но никакой последовательной теории они не создали, полагая, что семья не поможет объяснить социальную структуру и другие институты общества.

      Усилия  социологов, особенно американских, в  первой половине XX века были сосредоточены  на социальной инженерии и оказании практической помощи в решении семейных конфликтов.

      Если  взять всю западную литературу по социологии семьи за последние 75 лет, писали Р. Хилл и Дж. Олдэс, то более половины ее появилось после 1955 г. Четвертый период - с середины XX века до настоящего времени - характеризуется планомерным построением теории и столь же планомерной организацией эмпирических исследований. Г. Кристенсен назвал его "периодом самосознания". Показателен такой факт, свидетельствующий о переходе к организованным усилиям. В течение 1974-1975 гг. около 50 ученых из 25 университетов США приняли участие в очень крупном проекте - создании единой системы объяснительных теоретических моделей функционирования семьи.

      Впервые в истории социологии семьи объединились основные центры, занятые в данной области. К этому времени социология семьи раздробилась на множество  самостоятельных направлений и  математических областей. Участники проекта выделили 24 сферы изучения семьи: семейная коммуникация, ролевое напряжение и конфликт, структура власти в семье, молодая семья, неполная семья и др. По расчетам специалистов, в США социология семьи включает несколько десятков тысяч работ. Наиболее известными специалистами в области социологии семьи в США являются И. Най, Л. Коттрелл, У. Гуд, К. Девис, У. Берр, Р. Хилл, Г. Кристенсен, И. Ранте, во Франции - А. Жирар, Л. Руссель, М. Бекам-бо.

      В СССР социологические исследования семьи особенно активно проводились начиная со второй половины XX века, а точнее с середины 60-х годов. За период с 1968 по 1983 г. в стране опубликовано более 3 тыс. работ по семье. Наибольшее число работ посвящено вопросам репродуктивного поведения, совмещения профессиональных и семейных ролей работающих женщин, распределению власти и обязанностей в семье. Значительный массив данных введен в научный оборот Всесоюзным исследованием репродуктивных установок, проведенным в НИИ ЦСУ в 1969 г. В начале 80-х годов усилилось внимание специалистов к образу жизни семьи, эмоциональным отношениям супругов, конфликтам, распределению обязанностей, отношениям власти и авторитета, государственной помощи семье (включая деятельность служб семьи и семейных консультаций), теоретическим и методическим проблемам, молодым семьям, воспитанию детей в неблагополучных семьях, сексуальному и добрачному поведению. Одновременно сократилось количество публикаций по правовым аспектам брака, репродуктивным функциям семьи, профессиональной деятельности женщин. В начале 90-х годов наиболее популярными темами стали проституция, девиантное поведение, дети-сироты, покупной брак, самоубийства, наркомания, гомосексуальное поведение, нравственная подготовка к семейной жизни, городская многодетная семья, до - и послераз-водовая ситуация, женщины - предпринимагели.

      Наиболее  крупный вклад в развитие социологии семьи внесли: Г. Харчев (теория), М. С. Мацковский (методология и методика), А. Н. Антонов (рождаемость), В. Сысенко (устойчивость брака), И. С. Голод (стабильность семьи), В. А. Борисов (потребность в детях), Д. Я. Кутсар (качество брака), Н. Г. Юркевич, М. Я. Соловьев, С. С. Седельников (мотивы и причины развода), Л. Гордон, Э. Клопов (жизненный цикл семьи), И. А. Герасимова (демографическая типология семей), В. Л. Ружже (типология семейных групп), Г. А. Вишневский (исторические типы рождаемости), И. В. Бестужев-Лада (прогнозирование семьи), А. Г. Волков (ожидаемая продолжительность брака), Н. В. Малярова (типология супружеских конфликтов), Т. Ж. Гурко (молодая семья), Э. К. Васильева (типология видов жизнедеятельности семьи), В. Б. Голофаст (функции семьи), И. С. Кон (сексуальное поведение), 3. А. Янкова (городская семья) и другие.

Исторические  изменения семьи

      При всем различии точек зрения на движущие силы истории, тем не менее имеется некий набор фактов, характеризующий смену форм общества и семьи. Здесь мы не будем рассматривать изменения семьи в доиндустриальную эру. Наша задача зафиксировать семейные изменения на стадии перехода от доиндустриального общества к индустриальному.

      Отметим, что вряд ли можно найти какое-либо социальное явление, которое претерпело столь существенные изменения в  процессе перехода к современному обществу. Семья в решающей степени видоизменилась, что сказалось и сказывается и, может быть, еще скажется на всем развитии общества.

      Обычно  в этих целях используется сравнение "традиционной" и "современной" модели семьи.

      Во-первых, при "традиционализме" прежде всего  бросается в глаза родственно-семейный принцип организации общественной жизни, перевес ценностей родства над максимизацией выгод индивида и над экономической эффективностью. Модернизм, напротив, отделяет родство от социально - экономической и политической жизни, подменяет интересы родства экономическим целям индивида.

      Во-вторых, аграрное общество имеет своей основной экономической единицей семейное домохозяйство; как правило, все взрослые работают дома и не за плату, а на себя. Модернистская модель связана с разделением дома и работы, появляется наемный труд на крупных предприятиях с индивидуальной оплатой труда независимо от статуса в семейно-родственных сетях.

      Важно подчеркнуть, что семейное производство не исчезает вообще (хотя такая тенденция  наблюдается), а перестает быть ведущим, главным элементом экономики, причем в урбанизированных регионах распространяется потребительский тип семьи, где общесемейная деятельность, помимо генетических и физиологических процессов, дополняется потреблением услуг внесемейных учреждений за счет зарплаты, добываемой членами семьи за порогом дома. Однако в силу социокультурного разделения семейных обязанностей женщины, участвующие в наемном внесемейном труде, продолжают вести домашнее хозяйство. В феминистских теориях подобная двойная занятость женщины интерпретируется как итог господства мужчин, поэтому часто желательное "равноправное" распределение семейных функций между мужем и женой объявляется идеалом "демократизации" семьи, и в угоду этому идеалу даже сочиняются "оптимальные модели" семейного "равенства". Однако методология исследования, разработанная для общесоциального уровня, как абсолютная схема, переносится на уровень первичной группы, что приводит к излишней политизации семейной проблематики, поскольку сама установка ученых на "демократизацию" семьи не согласуется с законами функционирования малых групп.

      В-третьих, незначительная психологическая разделенность  между семейным домохозяйством и  сельской общиной, этническими и  другими социальными общностями при традиционализме, контрастируют  с резким размежеванием дома и  внесемейного мира, семейной близости и стандартности, обезличенности отношений слоев и каст, напряженной конкурентности и опасности внешнего окружения в условиях модернизма.

      В-четвертых, социальная и географическая мобильность  при традиционализме (как правило, сыновья наследуют социальный статус и профессиональную специализацию отца) отличается от высокой мобильности, присущей в условиях модернизма, тем, что проявляет индивидуальную активность.

      В-пятых, система ценностей фамилизма, в  иерархии которой на первых местах такие блага, как долг, следование обычаям, авторитетам, судьбе, ценность семейной ответственности, детей как вкладов в будущую благополучную старость родителей доминирование родительского авторитета и мужского влияния по мере модернизации становится менее престижным, уступая место ценностям индивидуализма, независимости, прав личности, свободы выбора, ценности личных достижений, самоактуализация и т. п., что вызывается сменой основного типа семьи - расширенной семьи - нуклеарной семьей.

      В-шестых, переход от централизованной расширенной семейно-родственной системы, состоящей из трех поколений с доминированием старших, к децентрализованным нуклеарным семьям, в которых брачные узы, супружество становятся выше родовых - родительских, причем в самом супружестве интересы пары подчинены интересам индивида, что относится также к родительским и родственным связям (депривация личности от семьи, изоляционизм).

      В-седьмых, от развода по инициативе мужа в  связи с бездетностью к разводу, вызванному межличностной несовместимостью супругов.

      В-восьмых, от "закрытой" к "открытой" системе  выбора супруга на основе межличностной  избирательности молодыми людьми друг друга независимо от предписаний  родства и традиций обмена приданым и выкупом невесты (хотя и при  сохранении имущественных интересов и системы наследования, закрепленных брачным контрактом).

      В-девятых, переход от традиционной культуры с  жестким табу на применение контрацепции (для компенсации высокой смертности) к индивидуальному вмешательству в репродуктивный цикл, т. с. к предупреждению и прерыванию беременности; этот переход также устраняет необходимость в удлинении репродуктивного периода жизни (посредством приближения к физиологическим границам - срокам начала и конца деторождения, посредством ранней и сплошной брачности, традиций пожизненного брака).

      Своеобразной  квинтэссенцией и интегральным выражением всех перечисленных выше семейных изменений  является, в-десятых, переход от эры  стабильной многодетности семьи  на протяжении всей человеческой истории  к эре непрерывного исчезновения многодетности семьи с исторической сцены реальные изменения семейных структур в XX веке на всех континентах позволяют говорить о переходе к эпохе постоянного уменьшения детности семьи (вплоть до массовой однодетности и, возможно, бездетности, поскольку нет никаких биологических защитных механизмов, останавливающих это падение на каком-то безопасном для общества уровне).