Понятие «менталитет»: особенности определения

Рогальская Н. П.

Понятие «менталитет»: особенности определения 

Менталитет –  это одно из основных понятий современного гуманитарного знания. Оно включает в себя главные характеристики этноса и является одним из ведущих критериев  при сопоставлении наций друг с другом. 

Менталитет является предметом рассмотрения нескольких гуманитарных наук, изучающих этносы. Психологические и психические  особенности наций рассматривает  этнопсихология. Она сопоставляет народы, исходя из национальной особенности  мышления. Сравнительные исследования социальных институтов, а так же социальных проблем жизнедеятельности  этносов проводит этносоциология. Взаимоотношение  этнической культуры и языка изучает  этнолингвистика. Рассмотрение наций  в контексте истории – прерогатива  исторической науки. 

Таким образом, проявления менталитета изучаются различными гуманитарными науками, каждая из которых  вносит свою черту в определение  данного понятия. В результате, логично  предположить, что цельное, единое понятие  «менталитет» как понятие гуманитарного  знания, должно включать в себя все  вышеприведенные аспекты. Однако, традиционное понимание менталитета противоречит данному предположению. Современный «Философский энциклопедический словарь» трактует менталитет как «образ мышления, общую духовную настроенность человека или группы» (Философский энциклопедический словарь. Под ред. Губского Е. Ф. – М.: Изд-во Цифра, 2002. – С.263), ограничиваясь лишь изучением мышления. Энциклопедический словарь «Терра Лексикон» под данным понятием подразумевает «определенный образ мыслей, совокупность умственных навыков и духовных установок, присущих отдельному человеку ил общественной группе» (Терра Лексикон. Иллюстрированный энциклопедический словарь. Под ред. С. Новикова. – М.: Терра, 1998. – С.349). В такой трактовке отсутствует упоминание о языке как о важной составляющей менталитета, а из культурных особенностей, вероятно, учитываются только особенности поведения. 

Односторонняя трактовка  не является особенностью только лишь современной науки. Менталитет как  самостоятельный предмет исследования стал рассматриваться в 20-30-е гг. XX в. В начале XX века термин «ментальность», видимо, применялся двояким образом. В обычной речи этим в некоторой степени модным термином обозначались предпочтительно коллективные системы мироощущения и поведения, «формы духа», которые достаточно хорошо передаются немецким словом «Weltanschauung». В это же время он появляется и в научном лексиконе, но опять же как «образ мыслей» или «особенности мироощущения». 

Надо отметить, что  уже на протяжении Нового времени  в ряде философских разработок (например, работы Ш. Монтескье, Ж. Б. Вико, И. Гердера, Г. В. Ф. Гегеля и др.) получила развитие идея о "народном духе" какого-либо народа. Ко второй половине XIX в. эта идея настолько утвердилась в науке, что в 1859 г. М. Лацарус и X. Штейнталь объявили о формировании нового научного направления – этнической психологии и издании по данной проблематике соответствующего журнала. Эта новая наука должна была заниматься, по мнению ученых, изучением народной души, т.е. элементов и законов духовной жизни народов. В дальнейшем это направление поддержали В. Вундт, Г. Г. Шпет, Г. Лебон, Р. Тард и ряд других ученых. 

В отечественной  науке понятие «менталитет», точнее некоторые его аспекты, также  отражены. Так, для раскрытия духовной структуры общества часто использовались как синонимы такие категории, как "национальный характер", "национальная душа", "национальная сознание". Структура национальной души раскрывается исследователями, в частности, на примере  анализа духовного мира русского народа. Надо отметить, что традиция изучения русского национального характера  была заложена историками России XIX в. Н. М. Карамзиным, С. М. Соловьевым, В. О. Ключевским. Выработать философское  и психологическое обоснование  для исследований указанной проблематики в рамках "психологической этнографии" попытались К. М. Бэр, Н. И. Надеждин и  К. Д. Кавелин. Кульминацией в развитии этого направления явились работы таких отечественных религиозных  философов конца XIX – начала XX вв., как Н. А. Бердяев, B. C. Соловьев, Л. П. Лосский, Г. П. Федотов, Л. П. Карсавин, В. В. Зеньковский и др. 

Можем ли мы во всех данных случаях говорить о менталитете? Является ли так называемый «народный  дух» или «национальное сознание»  определяющей характеристикой этноса? Исследователи пользуются термином «духовный мир», но создается впечатление, что имелись в виду особенности  мышления нации. Отражает ли духовный мир народа, изучаемый этими учеными, смысл понятия «менталитет»? 

Если предположить, что исследователи основывались на том, что мышление выражается в  языке и культуре, то данное понимание  может иметь место. Но, стоит подчеркнуть  и обратную связь, существующую между  этими понятиями. 

Прежде всего, «мыслить – значит оперировать знаками  языка» (Бенвенист Э. Общая лингвистика. – М., 2002. С. 83), говорим мы вслед за Э. Бенвенистом. Конечно, прежде чем сказать что-либо, мы формулируем имеющуюся мысль, так сказать, облекаем ее в слова, но размышляем мы также при помощи слов. Язык задает способ мышления (Далее в работе будет более детально показано влияние языка на менталитет). 

Культура народа формируется под влиянием национального  мышления. В отдельных культурных памятниках, как вербальных, так  и невербальных, отражаются особенности  менталитета. Например, строгость и  лаконичность немецкой культуры, чувственность  и изящество Франции. В то же время  мышление зачастую определяется культурными  особенностями. Человек мыслит, исходя из понятий, сформированных в культуре нации. Особенности мышления также  определяются традициями. 

Именно поэтому  нельзя определять менталитет только как национальное мышление. Культурные составляющие и, в особенности язык, не подразумеваются понятием «мышление», а являются самостоятельными характеристиками менталитета. 

Термин «mentalité» зародился  во Франции. Он встречается уже в отдельных работах Р. Эмерсона в 1856 г. Кроме того, У. Раульф на основе анализа французской публицистики рубежа XIX-XX вв. пришел к выводу, что «смысловой заряд слова «mentalité» образовался до того» (Раульф У. История ментальностей. К реконструкции духовных процессов. Сборник статей. – М., 1995. С. 14), как термин появился в обыденной речи. 

Принято считать, что  в научный терминологический  аппарат категорию «mentalité» одним  из первых ввел французский психолог и этнограф Л. Леви-Брюль после  публикации своих работ «Les fonctions mentales dans les sociétés inferieures» (1910) ("Ментальные функции в низших обществах") и  «La mentalité primitive» («Первобытная ментальность»). Однако важно отметить, что практически синхронно с Л. Леви-Брюлем в 1912 г. Э. Дюркгейм публикует свою работу «Элементарные формы религиозной жизни», в которой он пришел к выводу, что «ментальные состояния общества есть не что иное, как коллективные представления» (Дюркгейм Э. Элементарные формы религиозной жизни. - М., 1996. С.226). 

Нужно обратить внимание на то, что, начиная с Л. Леви-Брюля, категория «mentalité» стала употребляться  не столько для характеристики особенностей типа мышления какого-либо социального  объединения или этнической общности, сколько для отражения ее специфики  в рамках конкретной исторической эпохи. В частности, проблемы ментальности первобытной эпохи разрабатывал П. Раден, Б. Малиновский, К. Леви-Стросс. Изучением ментальностей людей других исторических периодов занимались основатели и последователи французской исторической школы «Анналов», среди них наиболее известные М.Блок, понимавший под ментальностью «групповое, коллективное сознание» (Блок М. Апология истории. – М., 1993. С. 115), и Л. Февр, определявший данную категорию как «преломление коллективного в индивидуальном» (Февр Л. Бои за историю. – М., 1991. С. 204). 

Другой подход в  определении менталитета, подчеркивающий его историческую обусловленность, однако, опять возвращает нас к  понятиям «сознание» и «мышление». Культурные и в особенности лингвистические  характеристики понятия «менталитет» вновь будто оказываются забытыми. 

Стоит отметить еще  и тот факт, что практически  никто из ученых не разграничивал  понятия "менталитет" и "ментальность", используя для этого такие  слова из западноевропейских языков, как английское «mentality», французское  «mentalité» и немецкое «mentalitat». Аналогичная  ситуация наблюдается и в современной  отечественной и зарубежной науке. В то же время отдельные исследователи предпринимали попытки установить содержание и соотношение терминов "менталитет" и "ментальность". 

Так, одним из первых разграничить эти категории попытался  О.Г.Усенко, предложивший определять ментальность как «универсальную способность  индивидуальной психики хранить  в себе типические инвариантные структуры, в которых проявляется принадлежность индивида к определенному социуму  и времени» (Усенко О.Г. К определению  понятия "менталитет" // Русская  история: проблемы менталитета. - М., 1994. С.15). Иными словами, индивидуальная ментальность, по сути дела, растворяется в социальном менталитете, что представляется не совсем реальным отражением действительности. 

В рамках социологического подхода различать термины «менталитет» и «ментальность» попытался В.В. Козловский Менталитет, по его мнению, «выражает упорядоченность ментальности и определяет стереотипное отношение  к окружающему миру, обеспечивает возможность адаптации к внешним  условиям и корректирует выбор альтернатив  социального поведения» (Козловский В.В. Понятие ментальности в социологической  перспективе // Социология и социальная антропология. - СПб., 1997. С.12). 

Данное определение  представляет собой особый взгляд на менталитет и ментальность. Во-первых, В.В. Козловский указывает на то, что  оба явления, "менталитет" и "ментальность", связаны с особенностями индивидуального  и группового мышления. Само мышление характеризуется такими специфичными, хотя и взаимосвязанными чертами, как  набор свойств, качеств, особый тип, способ мыслительной деятельности. Во-вторых, по мнению ученого, ментальность «не является психическим состоянием, а представляет собой социокультурный феномен» (Там же. С. 19). 

Другой исследователь, Л. Н. Пушкарев, пришел к выводу, что  менталитет имеет общечеловеческое значение, в то время как ментальность можно отнести к различным  социальным стратам и историческим периодам. Свои выводы историк сделал на основе того, что с помощью  суффикса "-ность" от основ имен прилагательных образуются, как правило, существительные, обозначающие признак, отвлеченный от предмета, а также качество либо состояние. Поэтому, по его мнению, "ментальность" можно рассматривать как признак мыслящего человека, характерный для данного лица (коллектива) в конкретное время. 

В определенном смысле сходную точку зрения высказали  Е. А. Ануфриев и Л. В. Лесная, которые  отметили, что "в отличие от менталитета  под ментальностью следует понимать частичное, аспектное проявление менталитета  не столько в умонастроении субъекта, сколько в его деятельности, связанной  или вытекающей из менталитета …  в обычной жизни чаще всего  приходится иметь дело с ментальностью  …, хотя для теоретического анализа  важнее менталитет" (Ануфриев Е. А., Лесная Л. В. Российский менталитет как социально-политический феномен // СПЖ., 1997. №4). При этом исследователи сближают феномены менталитет и ментальность настолько, что в одном случае индивид обладает ментальностью, а в другом – менталитетом. 

Таким образом, обзор  основных подходов к рассмотрению категорий  «менталитет» и «ментальность» указал на диалектическую взаимосвязь указанных  понятий. В то же время, в силу частой идентичности в употреблении данных понятий возможно использование  их как синонимы. 

Во всех вышеприведенных  исследованиях менталитет определяется как фундаментальная особенность  нации. Приписывая определенному народу какие-либо характеристики, авторы подчеркивают их устойчивость, принадлежность только определенной группе. Индивиды, принадлежащие  другой группе, по традиционному мнению не могут перенять особенности менталитета. 

Данная точка зрения может быть поставлена под сомнение. Менталитет формируется под воздействием социальных факторов, поэтому, индивид, оказываясь в группе, вопреки традиционному  пониманию, невольно вбирает в себя ее характеристики. 

Кроме того, формирование менталитета не зависит от индивидуальных особенностей личности, поэтому персональные качества человека уходят на второй план по отношению к групповым особенностям. 

И язык, и культура, и мышление являются продуктами социального  взаимодействия. Поэтому, менталитет, как характеристика, сформированная этими особенностями, также обусловлен социально и может быть присвоен индивидом, вошедшим в данный социум. 

Таким образом, менталитет можно охарактеризовать как единство образа мыслей, культурных особенностей нации и, в частности, национального  языка, детерминированное экономическими и политическими условиями жизни  в историческом контексте. Менталитет может быть присвоен в результате социального воздействия.