Л.Н. Толстой как один из организаторов помощи голодающим в 1890 году

Алтайский государственный университет

Факультет: Социологии

Специальность: Социальная работа

 

 

 

 

 

КОНТРОЛЬНАЯ РАБОТА ПО СОЦИОЛОГИИ

Л.Н. Толстой как  один из организаторов помощи голодающим в 1890 году

 

 

  Выполнил:

 Студент:

Группа:

    Проверил:

              Преподаватель:

 

 

ВВЕДЕНИЕ

В 1890 г. в России, в Поволжье и затем, распространившись на Урал и Причерноморье, начался голод. Голод охватил 16 губерний (Европейская Россия, Поволжье и Тобольская губерния) с населением в 35миллионов человек и вызвал широкий резонанс в обществе. 7 ноября 1891 правительство призвало граждан к созданию добровольных организаций для борьбы с голодом, в числе добровольцев был и Лев Николаевич Толстой¹.

Л.Н. Толстой принимал деятельное участие в помощи голодающим. С этой целью он организовал сбор средств. Деньги поступали из разных городов России, а также из-за границы. В наиболее пострадавших деревнях он содействовал открытию столовых для голодающих. Сам писатель раздавал нуждающимся деньги, ходатайствовал о выделении семян для посева и многое др.

Меры, предпринятые правительством для борьбы с голодом, подвергались жесткой общественной критике как недостаточные. Правительство отказалось даже использовать слово голод, заменив его на неурожай, и запрещало газетам писать о нём².

Так как положение голодающих совершенно не соответствовало тому, что писалось в казенных газетах, стремившихся преуменьшить размеры  бедствия, Толстой, опровергая официальные  сообщения, в своей статье «О голоде» описал подлинную картину положения в селах. Бедность и страдания простого народа мучительно переживались Толстым.

В данной работе мы рассмотрим:

- проблему голода, как социально-экономическое явление в Российской Империи 90-х годов 19 века, причины, предпосылки, меры предотвращения;

- организацию помощи голодающим в Тульской губернии в 1890 году.

 

 

ГЛАВА 1

Голод как социально-экономическое  явление в Российской Империи  конца 19 века.

Естественными условиями  голода всегда являлись неурожаи, эпидемии, политические войны, промышленные кризисы, бедность населения и  отсутствие средств сообщения и т.д.

1890 год был в плане  урожая в принципе неплохим, однако  именно тогда проявились первые  признаки трагедии следующего года: засуха, сильные морозы зимой, при полном бесснежье из-за сильных ветров, поэтому весной 1891 не было половодья, от этого и пострадали заливные луга. С мая 1891 началась сильная засуха, чередуясь с холодами, а летом началась настоящая жара, на юге и юго-востоке сопровождавшаяся суховеями. В результате чего, полный неурожай постиг Воронежскую, Вятскую, Казанскую, Курскую, Нижегородскую, Оренбургскую, Орловскую, Саратовскую, Симбирскую, Тамбовскую, Тульскую и Уфимскую губернии, кроме того, им были охвачены территории Архангельской, Астраханской, Калужской, Олонецкой, Полтавской, Костромской, Тобольской, Харьковской, Херсонской губерний и областей Акмолинской, Тургайской и Уральской³. По масштабам это был самый крупный неурожай до сей поры.

Одной из главных причин наступления голода являлось не всеобщее отсутствие продовольствия в стране, а отсутствие у крестьян, ведущих  полунатуральное хозяйство, средств для покупки хлеба. Например, в 1884 году, в Казанской губернии, когда казанские мужики питались всяческими суррогатами, на волжско-камских пристанях той же Казанской губернии гнили 1 720 000 четвертей хлеба. В 1891 году, когда весь восток Европейской России был объят неурожаем, урожай хлебов в малороссийских, новороссийских, юго-западных, прибалтийских губерниях и на севере Кавказа был таков, что всего в России уродилось на каждую душу больше  14 пудов хлеба, которые были признаны тогда достаточными для продовольствия души в течение года.

 Небывалый масштаб  голода 1890-92 весьма озадачил как государственные структуры, так и общественность. Надо сказать, что на внешнем рынке в предшествующие годы сложилась отличная конъюнктура, посему, озабоченный поддержанием торгового баланса и высоких цен на хлеб, министр финансов И.А. Вышнеградский поощрял его вывоз, и долгое время противился принятию каких-либо ограничительных мер. Видимо, популярная фраза «недоедим, но вывезем» (в дореволюционной версии: «Сами не будем есть, а будем вывозить!»), приписываемая министру, родилась именно из-за этой его политики⁴.

Положение на местах, между  тем, сложилось тяжёлое: как показали обследования, на низовом уровне системы  продовольственного капитала, в общинах, царили большое непорядки, запасы сплошь и рядом оказывались неполны, в целом по стране этот источник содержал менее 25% от потребного количества (в иных губерниях так и вовсе 5%). Земства спешно принялись закупать хлеб у торговцев, причём поднятая ими  суматоха привела к резкому взвинчиванию цен на хлеб. Затем вышла на первый план проблема доставки продовольствия: в августе 1891 тысячи железнодорожных  вагонов, полных зерна, были направлены в голодающие районы, однако из-за недостаточной  развитости железнодорожной сети и  большого количества составов возник кризис, выразившийся в «закупоривании»  транспортных артерий и общей  перегрузке железных дорог.

Правительство принимало  энергичные меры: так, на закупку хлеба  и выдачу ссуд населению за 1890-1892 было выделено в общей сложности 152,3 миллиона рублей, на которые закуплено  около 1,7 миллионов тонн продовольствия, дополнительно 7 миллионов рублей поступило  из губернских и общественных продовольственных капиталов⁵.

Отрицательно сказалась  и такая, казалось бы, положительная  мера, как запрет хлебного экспорта указом Императора в июле 1891. Он не привел, как ожидалось, к понижению хлебных цен на внутреннем рынке, одновременно обусловив вытеснение России с важнейших немецкого и английского рынков, ввиду чего произошло понижение цен на российский хлеб за границей и падение доходов земледельцев.

Тем временем, в России одновременно с действиями государственных органов  развернулась широчайшая благотворительная  деятельность, во главе которой встал  Особый комитет Наследника Цесаревича (которым тогда был будущий Николай II). Под эгидой Комитета оказывалась помощь всем нуждающимся без различия сословий: поддержка хозяйств, борьба с болезнями и эпидемиями, снабжение безлошадных дворов лошадьми, закупка кормов для скота и семян для полей, сбор пожертвований, организация благотворительных лотерей. Активно действовало Общество Красного Креста: оно осуществляло продовольственную помощь, закупку лошадей, корма для скота, земледельческих орудий, собрало в пользу голодающих 5 миллионов рублей пожертвований. На эти средства было открыто 2763 столовых, 40 приютов и ночлежных домов, выдано 3,5 миллионов обедов, помощь получили 35 тысяч голодающих. В районы, пораженные эпидемиями (с весны 1892 начали распространяться цинга, оспа, тиф, пришедшая из Европы холера), Красный Крест направлял передвижные санитарные отряды.

Церковь также не осталась в стороне: был установлен особый сбор в пользу пострадавших от неурожая во всех храмах и церквах, лавры, наиболее обеспеченные монастыри и церкви обязаны были уделять из своих  средств денежные пособия в пользу нуждающихся и «не переставать  питать неимущих». Епископы совершали  поездки по своим епархиям и увещевали  паству оказать помощь, не оставаться равнодушными⁶.

Создавались различные общественные организации: Московский комитет под  председательством великой княгини  Елизаветы Фёдоровны, Санкт-Петербургский  епархиальный комитет, местные губернские и уездные комитеты и попечительства. За счёт частной благотворительности  открывались столовые и питательные пункты (свыше 10 тысяч), пекарни (обслужившие в целом свыше 636 тысяч человек), покупались лошади и корм⁷. Именно на этом поприще активно действовал Л.Н. Толстой вместе с единомышленниками.

Пытались оказывать помощь помещики — в этом виделось средство преодоления враждебности к ним  крестьян — но, к сожалению, по этой линии много сделать не удалось из-за недоверия жителей села.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

ГЛАВА 2

 Организация  помощи голодающим в Тульской  губернии в 1890 году.

Когда разразился голод, захвативший Тульскую губернию, Толстой объехал села Крапивенского уезда и воочию увидел всеобщую нужду и разорение. Побывав в деревне Львове, он записал: «Мужики продали овес и покупают отруби». В деревне Тележинка: «Однодворки просятся в богадельни, им нечего кушать». В Житовке тягостное впечатление произвела на Толстого девушка 22-х лет без рук и ног. Писатель делает заметку: «Принять в больницу». В Колпне: «Зайцев Григорий просит хлеба»⁸.

 Первый уезд, посещенный Толстым, был Крапивенский, пострадавший в своей черноземной части. Первое впечатление, отвечавшее в положительном смысле на вопрос о том, находится ли население в тяжелых условиях: употребляемый почти всеми хлеб с лебедой, — с 1/3 и у некоторых с 1/2 лебеды, — хлеб черный, чернильной черноты, тяжелый и горький, хлеб этот едят все — и дети, и беременные, и кормящие женщины, и больные⁹.

Другое впечатление, указывающее  на особенность положения, это общие жалобы на отсутствие топлива. Бедствие несомненное: хлеб нездоровый, с лебедой, и топиться нечем. Но смотришь на народ, на его внешний вид, — лица здоровые, веселые, довольные. Все в работе, никого дома, кто молотит, кто возит¹⁰.

Положение крестьян Богородицкого  уезда хуже. Урожай, в особенности  ржи, здесь был хуже. Здесь процент  богатых, т. е. таких, которые могут  просуществовать на своем хлебе, тот же, но процент плохих еще  больше. Из 60-ти дворов 17 средних, 32 совсем плохих. Здесь, в Богородицком уезде, вопрос топлива был еще труднее разрешим, так как лесов еще меньше, но общее впечатление опять то же, как и в Крапивенском уезде. Пока ничего особенного, показывающего голод: народ бодрый, работящий, веселый, здоровый.

Чем дальше в глубь Богородицкого  уезда и ближе к Ефремовскому, тем положение хуже и хуже. На гумнах хлеба или соломы все меньше и меньше, и плохих дворов все  больше и больше.

Толстой принимает активное участие в помощи голодающим вместе со своим другом И.И. Раевским.

Сам же Лев Николаевич так  вспоминал это время: «В поездке  моей в Епифанский уезд в конце  сентября я встретил моего старого  друга, И.И. Раевского, которому я передал мое намерение устроить столовые в голодающих местностях. Он пригласил меня поселиться у него и, не отрицая всякой другой формы помощи, не только одобрил мой план устройства столовых, но взялся помогать мне и в этом деле и, со свойственной ему любовью к народу, решительностью и простотой приемов, тотчас же, еще до нашего переезда к нему, начал это дело, открыв около себя шесть таких столовых. Прием, употребленный им, состоял в том, что он по самым бедным деревням предложил вдовам или самым бедным жителям кормить тех, которые будут ходить к ним, и выдал им от себя нужную для того времени провизию. Староста же с уполномоченными составили список детей и старых людей, подлежащих кормлению в столовых, и в шести деревнях открылись столовые» Далее Л.Н. Толстой пишет: «Но возможно ли везде учреждение столовых? Есть ли эта мера общая, которая может быть приложена повсюду и в больших размерах? Сначала, кажется, что нет, что эта мера частная, местная, случайная, которая может быть приложена только в некоторых местах, там, где найдутся особенно расположенные к этому делу люди. Так и я думал сначала, когда воображал, что для столовой придется нанять помещение, кухарку, купить посуду, придумывать и определять — какую, когда и на сколько человек готовить пищу; но тот прием столовых, который благодаря И.И. Раевскому установился теперь, устраняет все эти затруднения и делает эту меру самой доступной, простой и народной. С нашими небольшими силами и без особого усилия мы за 4 недели открыли и пустили в ход в 20 деревнях 30 столовых, в которых кормятся 1500 человек. Соседка же наша Н.Ф. (Наталья Николаевна Философова — сестра жены Ильи Львовича Толстого) одна в продолжение месяца открыла и ведет на тех же основаниях 16 столовых, в которых кормятся не менее 700 человек»¹¹.

И.И. Раевский писал письма, закупал хлеб, сносился с земскими управами, попечителями, нанимал и рассчитывал возчиков хлеба, делал опыты печения хлеба с различными суррогатами, помогал в устройстве столовых, приглашал людей на помощь, устраивал для них удобства, делал учеты, ездил в земские собрания, уездные и губернские, принимал крестьян как попечитель по двум попечительствам, подбодрял тех, у кого дело не идет, и сам лично помогал как частный человек тем крестьянам, которые обращались к нему.

Иван Иванович на этой тяжелой  работе сблизился с Львом Николаевичем, создал ему удобные условия в  своем доме, где был организован  штаб помощи голодающим, возглавляемый  Л.Н. Толстым.

26 ноября 1891 года в самый разгар голода и борьбы с ним Иван Иванович Раевский умер...

Л.Н. Толстой в некрологе напишет: «Для нас он был тем человеком, одно знание, о существовании которого придает бодрость в жизни и уверенность в том, что мир стоит добром, но не злом, не теми людьми, которые махают на все рукой и живут как попало, а такими людьми, каков был Иван Иванович, который всю жизнь боролся со злом, которому борьба эта придавала новые силы и который беспрестанно говорил злу: "Живые в руки не дадимся. Это был один из самых лучших людей, которых мне приходилось видеть в моей жизни»¹².

Несомненно, что Лев Николаевич тяжело переживал смерть Ивана Ивановича. Он потерял не только близкого друга, но и самого активного помощника  в широко развернувшейся работе. Тем  не менее, начатое дело продолжало развиваться и набирать силу. Имя Толстого сыграло свою решающую роль, что верно предугадал покойный теперь Иван Иванович.

Среди помощников Льва Николаевича  были две его дочери — Татьяна  Львовна и Мария Львовна, племянница Вера Александровна Каминская, три сына И.И. Раевского — Иван, Петр и Григорий, их двоюродный брат Александр Васильевич Цвингер, родственники Раевских и Толстых — Философов Наталья и Владимир Николаевичи, Иван Николаевич Мордвинов (муж сестры И.И. Раевского), близкий друг дома Раевских и Толстых — Алексей Митрофанович Новиков, двоюродные братья И.И. Раевского — Дмитрий Дмитриевич Оболенский и Рафаил Алексеевич Писарев, друг Толстых Павел Иванович Бирюков и многие другие лица из местных жителей. А кроме того, в 1892 году приезжал великий русский художник Илья Репин.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Влияние голода на хозяйство селян оказалось очень тяжёлым, в основном он поразил зерновое производство, но также сильно ударил и по животноводству. Сократилось количество крупного рогатого скота, рабочего скота (лошадей, прежде всего). Сказался голод и на торговле, упал размер оборотов промышленности. Впрочем, надо отметить, что пострадали не одни только крестьяне – наблюдалось массовое разорение помещичьих хозяйств, в основном средних и мелких. Государственные структуры принимали меры по предотвращению смертности от голода: это создание и поддержание системы Общеимперского продовольственного капитала, льготы и субсидии пострадавшим от голода, медицинская помощь и другие меры. К содействию в помощи пострадавшим привлекалась общественность, что вызвало в Российской Империи 1890-1910-х широкое развитие благотворительного движения.