Документальное социологицеское исследование

Учение Коркунова о праве сложилось под сильным влиянием социологических концепций, трактующих право как средство достижения согласованности интересов личности и общества. Определенное воздействие на его учение оказали и модные в то время идеи социальной психологии. Коркунов рассматривал право как "взаимное психическое воздействие людей", связывал общеобязательную силу закона с авторитетом веления органов власти, вызывающих "почти инстинктивное к себе повиновение".

В еще больших масштабах психологические категории использовались Коркуновым при исследовании понятия государственной власти. Подобно Еллинеку и другим государствоведам Коркунов, решая непосильную для юридического позитивизма проблему связанности государства своим правом, стремился соединить юридическую концепцию государства (государство как "юридическое отношение") с социологическими и психологическими конструкциями.

Государство, по учению Коркунова, — не лицо, а юридическое отношение, в котором субъектами права являются все участники государственного общения, а объектом служит государственная власть как предмет пользования и распоряжения. Он возражал против формально-догматического подхода к государственной власти как к единой воле. Подобная концепция, рассуждал Коркунов, не объясняет, чья воля осуществляется в отношениях между государственными органами, каждый из которых имеет свою волю. Само понятие власти, по его мнению, не связано необходимо с понятием властвующей воли. Не всякая воля властвует, она может быть бессильна, безвластна. Вместе с тем воля всегда стремится к власти, приобретает, теряет ее, т.е. власть является объектом помыслов и действий воли. В то же время власть не предполагает обязательно волю. Властвуют иногда божества, представления о болезнях и грозящей беде.

Таким образом, власть, утверждал Коркунов, не обязательно направлена на властвование воли; это может быть и "воображаемая воля", которая, тем не менее, оказывает на человека такое же воздействие, какое имеет и действительно существующая воля. Для факта властвования нет необходимости, чтобы зависимость была реальной. "Для властвования требуется только сознание зависимости, а не реальности ее", — отмечал Коркунов. Государство может властвовать, утверждал он, не обладая ни волей, ни сознанием своей силы.

Обращаясь к идее разделения властей, Коркунов отвергал общепринятое понимание разделения властей как обособление законодательной, исполнительной и судебной власти. Сущность разделения властей, по его мнению, заключается "в обеспечении свободы надлежащим распределением функций властвования". При безусловном единстве власти как силы, служащей объектом отношения, возможно, утверждал Коркунов, разделение распоряжения государственной властью.

Взаимное сдерживание органов власти, обеспечивающее свободу граждан, достигается, по его мнению, не только обособлением разных функций государственной власти, но и вообще "совместностью властвования", которое находит проявление в трех формах: 1) в осуществлении одной и той же функции несколькими независимыми друг от друга органами; 2) в распределении между несколькими органами различных, но взаимно обусловленных функций; 3) в осуществлении различных функций одним органом, но различным порядком. Эти формы могут образовывать всевозможные комбинации государственных органов. "Нет ни одного государства, — отмечал Коркунов, — где бы законодательство, исполнение и суд были строго обособлены друг от друга".

Возведением принципа разделения властей к более общему началу — совместного властвования, по мнению Коркунова, объясняется признание за правительством самостоятельного права издавать общие юридические правила в административном порядке. Установление законов и правительственных распоряжений (указов) в Российской империи служит лишь одним из проявлений совместного осуществления государственной власти. Взаимное сдерживание государственных органов выражается, по его мнению, в том, что указы имеют силу только при условии непротиворечия законам (законом Коркунов считал веление верховной власти, состоявшееся при участии Государственного совета; все остальные общие правила, исходящие от монарха, причисляются им к категории высочайших указов, издаваемых в порядке управления). Верховенство законов не может гарантироваться только депутатами либо министрами, необходимо, утверждал Коркунов, чтобы суду принадлежало право проверять юридическую силу указов. Поэтому отделение законодательной функции от правительственной возможно и в абсолютной монархии, где оно подходит под третью форму совместного властвования.

По мнению Коркунова, упорядочение издания законов, наделение судов правом разрешать противоречия между указами и законами, учреждение административной юстиции в виде самостоятельной системы судов, предоставление им права отмены незаконных распоряжений, обеспечение гражданских прав (неприкосновенность собственности, право граждан на подачу петиций) в России не требуют наделения подданных политическими правами и создания представительства, ограничивающего власть самодержца.

Заметное место в развитии социологического направления права в России занимает историк и правовед, ученый и политический-деятель, член I Государственной думы и Государственного совета Максим Максимович Ковалевский (1851—1916). Он преподавал московском (1877—1887 гг.) и Петербургском (1906—1916 гг.) университетах конституционное право, историю политических учений, историю иностранного законодательства и другие предметы. Его перу принадлежит ряд ценных исследований по социологии ("Социология" в двух томах, 1910 г.), по сравнительно-историческому и сравнительно-правовому методам: "Общинное землевладение, причины, ход и следствие его разложения" (1879 г.), "Историко-сравнительный метод в юриспруденции и приемы изучения истории и права" (1880 г.), "Современный обычай и древний закон. Обычное право осетин в историко-сравнительном освещении" (1886 г.), "От прямого народоправства к представительному и от патриархальной монархии к парламентаризму. Рост государства и его отражение в истории политических учений" в трех томах (1906 г.), "Общее учение о государстве" (1909 г.).

Учение Ковалевского о государстве и праве органически связано с его социологической концепцией. Методологической основой его учения явились доктрина О. Конта, взгляды Г. Спенсера, психология Г. Тарда, солидаристские доктрины Э. Дюркгейма и Л. Дюги. Известную формулу О. Конта "порядок и прогресс" он заменил более общим понятием "организация и эволюция". Не всякая эволюция прогрессивна, рассуждал Ковалевский, и не каждая организация основана на порядке — порядок обеспечен лишь там, где общество образует "замиренную среду", основанную на общественной солидарности.

Понятие права в концепции Ковалевского имеет двоякое значение:

1) право есть отражение требований солидарности и обусловленной ею идеи долга, заставляющей индивидов брать на себя обязанности, чтобы сохранить интерес группы; это право предшествует государству и порождает позитивное право;

2) позитивное право, имеющее нормативный характер и обеспечиваемое принудительной силой государства, выражает волю не отдельного класса, а целого общества; оно содержит правила, призванные либо расширить, либо ограничить свободу индивида (зависит от того, в какой степени государство берет на себя функции, ранее исполняемые общественными союзами).

Ковалевский отвергал идею прирожденных прав, идущих от "естественного состояния". "Всякая декларация неотъемлемых прав личности может сделаться тормозом для дальнейшего политического развития, если считать ее содержание раз навсегда установленным", — отмечал ученый.

Личные права, по мнению Ковалевского, не зависят от государства, которое не может их отменить, "так как признание их является таким же требованием общественной солидарности, как установление самого факта государственного общежития".

Возникновение и права, и государства, согласно его теории, обусловлено интересами общественной солидарности. Состояние "замиренной среды" с присущей ей взаимозависимостью людей, подкрепляемое принудительной силой (вооруженным насилием), ведет к объединению различных союзов в государстве.

Ковалевский оспаривал "социалистическую доктрину о государстве как о политическом владычестве господствующего экономического класса". Господство одной части общества над другой представлялось ему лишь исключением, нарушением закона общественной солидарности. С этих позиций им осуждалось любое государство, посягающее на "личные права", как "деспотическое государство".

Ковалевский настойчиво обращал внимание на такое качество "всесословного" общества, как провозглашение гражданского и политического равенства, прав и свобод личности, юридических гарантий этих прав и свобод, которые, по его мнению, обусловливают "общенациональный характер" права, согласование интересов личности, групп, классов, общества в соответствии с социальной солидарностью.

Таким образом, наряду с целью общей превенции правонарушений на юридическую ответственность возлагается и задача частной превенции - удержание правонарушителя от совершения правонарушений в будущем. При этом частная превенция достигается максимальным "приспособлением" в каждом конкретном случае мер юридической ответственности к правонарушителю. Истинно справедливым наказание будет тогда, когда при определении характера и суровости применяемых мер принуждения, объема возлагаемой на правонарушителя ответственности будут учтены все особенности совершенного правонарушения и личности виновного. Иными словами, мера наказания должна быть индивидуализирована.

Понимание такой детерминированной взаимосвязи и взаимообусловленности, законодательное оформление механизма ее практического осуществления происходило постепенно и неравномерно, отражая рост социального и правового сознания, осмысления идей о ценности человеческой жизни и самой личности, ее прав и свобод. При этом если по своей сути наказание за все время своего существования так и осталось карой, возмездием за содеянное, то его цели, как и цели юридической ответственности вообще, претерпевали соответствующие эволюционные изменения: от игнорирования прав и интересов личности до признания ее в качестве важнейшей ценности. Оставаясь основной формой реакции государства на неправомерное поведение людей, наказание со временем стало рассматриваться не просто как акт мести правонарушителю и элемент устрашения других лиц, но и как средство исправления правонарушителя и предупреждения правонарушений.

3. Задача.

Сотрудник Иванов родился и жил в сельской местности. После прохождения срочной службы в рядах Вооружённых сил решил остаться в городе и поступил на службу в органы внутренних дел рядовым сотрудником роты ППС. После поступления на заочную форму обучения в юридический ВУЗ, желая иметь больше свободного времени для учёбы, с должности сотрудника роты ППС перешёл на равнозначную должность сотрудником в отдел вневедомственной охраны. После окончания обучения и получения диплома перешёл на работу в главк. По окончании службы и выходу на пенсию в связи с достижением предельного возраста, установленного Положением о службе в органах внутренних дел, оставил городскую квартиру взрослым детям и уехал обратно в деревню. К каким типам социальной мобильности относятся все вышеуказанные перемещения? Свой ответ, пожалуйста, обоснуйте.

Ответ.

1. Иванов был призван в армию для прохождения срочной службы – вертикальное перемещение – в армии получит первое воинское звание.

2. Демобилизовался из рядов Российской армии – вертикальное перемещение – т. к. воинского звания не лишался, но приобрёл статус безработного.

3. После прохождения срочной службы в рядах Вооружённых сил Иванов решил остаться в городе – горизонтальное перемещение (миграция) – остался в городе в поисках работы.

4. Поступил на службу в органы внутренних дел рядовым сотрудником роты ППС – вертикальное перемещение – был безработным гражданином, теперь стал госслужащим.

5. Поступил на заочную форму обучения в юридический ВУЗ – горизонтальное перемещение – т.к. не менял ни должности, ни звания.

6. С должности сотрудника роты ППС перешёл на равнозначную должность сотрудником в отдел вневедомственной охраны – горизонтальное перемещение – т. к. перемещение было на равнозначную должность.

7. Окончил ВУЗ – горизонтальное перемещение – не менял ни должности, ни звания.

8. Перешёл на работу в главк – вертикальное перемещение – т.к. переход в вышестоящую организацию, предусматривает переход на вышестоящую должность и получение офицерского звания.

9. По окончании службы вышел на пенсию – вертикальное перемещение – специальное звание сохраняется, но теряется должность.

10. Переезд из города в деревню – горизонтальное перемещение – социальный статус остался прежним.

Список литературы.

1. Аберкрамби Н. Социологический словарь. – М.: ЗАО "Изд-во "Экономика", 2004. – с. 434-436.

2. Добреньков В.И., Кравченко А.И. Социология. – М.: ИНФРА-М, 2001. – с. 452.

3.  Социология / Под ред. А.И.Кравченко, В.М.Анурина. – СПб.: Питер, 2003. – с.160.

4.  Добреньков В.И., Кравченко А.И. Социология. – М.: ИНФРА-М, 2001. – с. 469-472.

5. Российская правовая наука рубежа XIX-XX веков и формирование личностного подхода в наказании, Иванов А.А., Журнал российского права, 2005.

6. История политических и правовых учений. Учебник для   вузов. Под общей редакцией члена-корреспондента РАН  В. С. Нерсесянца. М., 1996. – с. 577-582.

7. Нартов Н.А., Бельский В.Ю. Социология: Учебник для студентов вузов / Под ред. проф. В.И. Староверова. – М.: Изд-во «ЮНИТИ-ДАНА», 2005.