Попытки ревизии канона Нового Завета

     Книги Нового Завета по характеру содержания разделяют на 4 части: 1) законоположительные (к ним относятся 4 Евангелия (с  греческого букв. «благая» или «добрая весть», на русский язык обычно переводится как «благовествование»), т.к. они повествуют об учении Иисуса Христа); 2) историческая книга Деяний апостолов, описывающая историю распространения христианской веры апостолами; 3) учительные (все послания апостолов, содержащие их учение и наставления христианам); 4) пророческая книга, Откровение (или Апокалипсис) Иоанна Богослова, содержащая пророчества о будущих судьбах Церкви и мира. В православной литургической традиции принято разделение Нового Завета на 2 части: Евангелие и Апостол, первая включает в себя повествования 4-х евангелистов, а вторая Деяния и послания апостолов; вне этого деления оказывается Апокалипсис, т.к. не употребляется при богослужении.

     Точные  датировки создания книг Нового Завета в научной библеистике не установлены и вряд ли могут быть установлены в будущем. Первые упоминания новозаветных текстов и ссылки на них встречаются уже у некоторых христианских писателей 2 в. Раньше всего, по всей видимости, были написаны послания апостолов, как необходимое подспорье в их миссионерской деятельности. Так, послания апостола Павла датируются периодом 49–60. Соборные послания были написаны приблизительно между 50 (Послание апостола Иуды) и 105 (Послания апостола Иоанна).

     С первых веков христианства христианских ученых и отцов церкви интересует вопрос о происхождении и времени написания Евангелий. Раннехристианские авторы единодушно признают первым по времени создания Евангелие от Матфея. Вторым возникло Евангелие от Марка, восходящее к проповеди апостола Петра, затем Евангелие от Луки, за которым стоял авторитет апостола Павла. Согласно Блаженному Августину, каждый из последующих евангелистов использовал труд предшествующих авторов. Архиепископ Феофилакт Болгарский (11 в.), на основании свидетельства Евсевия Кесарийского (4 в.), в предисловии к толкованию на Евангелия приводит сведения из устных преданий и ранних источников о возникновении Евангелий: евангелист Матфей написал Евангелие по-еврейски через 8 лет по Вознесении Господнем; Марк написал Евангелие через 10 лет по Вознесении; Лука выполнил свой труд через 15 лет, а Иоанн – через 32 года.

     Однако  западная библеистика, основываясь  на историко-критическом методе, подвергла  ревизии традиционную точку зрения на последовательность создания канонических Евангелий. Было предложено следующее решение синоптической проблемы (синоптический – сходный во взглядах, придерживающийся одной точки зрения; первые три Евангелия называют синоптическими): первым было написано Евангелие от Марка – накануне или тотчас после падения Иерусалима (70); на этом Евангелии, а также на недошедшем до нас источнике логий (изречений) Иисуса, базируется более пространное Евангелие от Матфея, а также Евангелие от Луки. Эта гипотеза, получившая название гипотезы двух источников, получила широкое распространение; основные ее положения нередко принимаются за аксиому. Между тем для объяснения, например, различий между Евангелиями от Матфея и от Луки необходимо, следуя логике данной гипотезы, постулировать некий третий источник, что приводит к неоправданному умножению сущностей.

     В 1999 священник Леонид Грилихес предложил  свой взгляд на проблему соотношения  Евангелий от Матфея и Марка. Учитывая свидетельства раннехристианских  авторов о еврейском происхождении  Евангелия от Матфея, он выполнил реконструкцию ивритского текста этого Евангелия; кроме того, он обосновал тезис, согласно которому Евангелие от Марка было первоначально написано по-арамейски. Сопоставление реконструкций двух Евангелий друг с другом и с греческим текстом позволило прийти к выводу о первичности Евангелия от Матфея. Согласно концепции Л.Грилихеса, это Евангелие, в своей ранней редакции, использовалось (с определенными изменениями) апостолом Петром в его проповеднической деятельности. Сам Петр говорил по-арамейски, а его постоянный спутник и помощник Марк переводил его речь на греческий язык. Впоследствии Марк, с разрешения Петра, записал его проповедь по-гречески.

     По  всей видимости, новозаветные книги, в  частности послания, практически  сразу после их появления начинают объединяться в сборники. На общецерковное значение посланий указывает сам апостол Павел: «Когда это послание прочитано будет у вас, то распорядитесь, чтобы оно было прочитано и в Лаодикийской церкви; а то, которое из Лаодикии, прочитайте и вы» (Кол 4:16). Отсылки, аллюзии и цитаты из всех новозаветных книг встречаются уже в писаниях мужей апостольских, отстоящих в среднем не более чем на полвека от времени создания канонических книг. Во 2 в. христианские апологеты часто ссылаются на новозаветные книги как на авторитетные источники. Все 27 книг, образующих канон Нового Завета, христианская Церковь принимала с самого начала (впрочем, довольно долгое время не было единства мнений относительно каноничности Послания к Евреям и Откровения Иоанна Богослова). Новозаветный канон в нынешнем его виде был зафиксирован в 360 на поместном Лаодикийском Соборе и подтверждено на IV-м Вселенском Соборе (451).

     Глава 2. Попытки ревизии канона Нового Завета

     Только  со времени немецкой Реформации высказаны  были в довольно решительной форме сомнения относительно канонического достоинства некоторых новозаветных книг. Лютер решился назвать апокрифами — Апокалипсис и Послание к Евреям; вслед за ним другие лютеранские богословы семи спорным (Антилегомен) древней церкви — 2-е послание Петра, 2-е и 3-е Иоанна, послание Иакова, Иуды, к Евреям и Апокалипсису — придавали лишь второстепенное значение: не выбрасывали их из канона, но признавали неравными по достоинству с другими писаниями, — второканоническими. В таком положении вопрос относительно канона находился до половины XVIII века. С этого времени рационализм, порвав с верой в откровение и в богодухновенность писания, начал свою разрушительную деятельность и накопил множество возражений против подлинности, целости и достоверности как отдельных книг, так и относительно Св. Писания вообще. Главными деятелями в этом направлении были: Землер, Гризбах, Михаэлис и Эйхгорн. Они встретили дружный и основательный отпор и от католиков, как Ян Гус, и от ортодоксальных протестантов, как Генгетенберг, Геферник, Гэрне, Делич и Каспари.

     Дело  старых рационалистов продолжали — Бертольд, Де-Бетте, Креднер, Рейс и многие другие. Они высказали много взглядов произвольных, личных и в самой рационалистической школе спорных; впрочем, школа признаёт за несомненно доказанное неподлинность Послания к Евреям и неподлинность 2-го послания ап. Петра, а кроме того, что Евангелие Иоанна и Апокалипсис принадлежат двум различным авторам.

     Совершенно  новую эпоху в области отрицательного направления составили работы Фр. Хр. Баура и основанной им Тюбингенской школы. Баур отверг и церковные, и прежние рационалистические положения, от внешней критики перешёл к внутренней, сосредоточивающей все внимание на духе, характере и тенденции книги, и благодаря своей методе произвел в Каноне великие опустошения. Нельзя отрицать философское глубокомыслие и удивительное остроумие, подавляющую ученость и непобедимую диалектику творца Тюбингенской школы, но должно признать, что результаты, добытые его работами, не отличались прочностью и устойчивостью. Не говорим, как высказалась по этому поводу ортодоксальная наука; и рационалисты не приняли целиком положений Баура, и даже в самой Тюбингенской школе результаты его исследований были значительно ограничены и смягчены. Так, школа не признала несомненным и окончательно доказанным неапостольское происхождение Посланий к Колоссянам, к Филиппийцам, 1-го к Фессалоникийцам и к Филимону. Точно так же не принято положение Баура и о времени происхождения Новозаветных Писаний. Баур признает, что Евангелия и большинство других новозаветных книг появились во второй половине II-го в.; но другие указывают на более раннее происхождение Новозаветных Писаний.

     Представители отрицательного направления не признают апостольского происхождения Евангелий от Матфея и Иоанна (некоторые), а также отрицают из Писаний апостола Павла его пастырские послания, к Ефесянам и 2-е к Фессалоникийцам и все соборные предания, — вместе с первым Петра и первым Иоанна, с древнейших времен внесенных в Канон.

     Заключение

     Брюс  Мецгер настаивал на том, что «канон завершен тогда, когда написаны книги, принадлежащие к нему по своим  принципам». В тот момент, когда  завершается написание инспирированной  книги, эта книга становится каноничной. Каноничность — это не некий титул, который мы присваиваем писаниям Ветхого и Нового Завета. Каноничность — это внутреннее, неотъемлемое качество книг Библии. Признание того, что инспирированное Писание имеет канонический статус, вовсе не дарует ему этого статуса. Библия была каноничной до того, как ее каноничность была признана каким-либо сообществом верующих. Разница между каноническими писаниями и позднейшей церковной литературой — не в каких-либо постановлениях религиозных обществ. Она теологически обусловлена. Сам Бог участвовал в создании библейских произведений через инспирированных Им пророков/апостолов. Поэтому только Бог наделяет Священное Писание статусом канона. И именно благодаря Богу эти писания признаны тем, чем они и являются по своей внутренней, инспирированной природе.

     Библия  не является созданием Церкви. Канонизация является указанным Богом внутренним процессом, основанным на воздействии свыше, инспирации. Каноничность покоится на самих библейских Писаниях и на их происхождении посредством Божественной инспирации. 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

     Список  литературы:

1. Библейская энциклопедия. — 3-е изд. — М.: ЛОКИД-ПРЕСС, 2005. — 768 с.: ил. — (Библиотека энциклопедических словарей).
2. Крывелев И. А. Книга о Библии. — М.: Издательство социально-экономической литературы, 1958.
3. Мецгер Б. Новый завет. Контекст, формирование, содержание – М.: ББИ, 2010. – 360 с.
4. Мецгер Б. Канон Нового Завета -  М.: ББИ, 2001. – 331с.
5. Мецгер Б. Текстология Нового Завета – М.: ББИ, 1996. – 325с.
6. Религия: Энциклопедия / Сост. и общ. ред. А. А. Грицанов, Г. В. Синило. — Мн.: Книжный Дом, 2007.— 960 с.