Библейские истории

   ГУСТАВ  ГЕЧЕ. БИБЛЕЙСКИЕ ИСТОРИИ. 

  КАИН  И АВЕЛЬ. 

  Миф о Каине, вошедший в библейскую историю (Быт. 4:1—26), отражает намерение автора показать, как возросли зло и грехи среди людей. Непослушание праотцев не осталось без последствий. Не только бог отвернулся от человека, не только природа стала враждебна ему,— испортились отношения между людьми: вражда и ненависть царили даже между братьями.

  Первая  женщина, которая  в Библии получила имя Евы (Хавва—дающая жизнь), родила двух сыновей: Каина и  Авеля. Каин возделывал землю, Авель пас овец. Однажды они принесли жертвы богу, который принял дары Авеля, а на дары Каина даже не взглянул. Каина охватил гнев; он увел Авеля в поле и там убил его. Кровь Авеля «возопила к богу» («вопиющий грех»). Так бог узнал об убийстве и наказал Каина: братоубийца Каин был обречен на изгнание и скитания. Он боялся мести, поэтому бог «положил на него знамение» («каинову печать»), чтобы никто не посмел посягнуть на убийцу.

  Первоначально рассказ о Каине не входил в  Библию. Вероятно, он отражает отношения, сложившиеся позднее. Каин боится встретиться с кем-либо, кто может убить его, позднее, однако, основывает город. В своей изначальной форме это повествование дает мифический ответ на вопросы, связанные с существованием кенитов (каинитов), кочевников, живших по соседству с израильскими племенами. Земледельцы-израильтяне объясняли необычные и грубые обычаи татуированных кенитов, постоянно искавших новые пастбища и признававших кровную месть, тем, что праотец племени Каин был братоубийцей, а его потомков якобы преследует рок, заслуженное наказание.

  Однако  возможно, что в мифе говорится  о ритуальном убийстве, совершенном  для оплодотворения земли: на исполнителей его накладывалась особая печать, отличавшая их от обычных убийц и  одновременно подчеркивавшая их священную функцию.

  Заслуживает внимания и тот факт, что автор стоит на стороне пастуха Авеля, а не земледельца Каина. Это указывает на возникновение мифа в те времена, когда израильские племена уже стали оседлыми, но еще сохраняли традиции кочевого образа жизни, пытаясь таким образом утвердить свое господство над земледельцами в Ханаане.

  Позднее миф с небольшими исправлениями использовался  для того, чтобы  показать Каина, первородного сына первой супружеской  пары, как носителя и распространителя греха. Все потомки Каина унаследовали греховность. Ламех, например, не только жесток и готов к отмщению, но к тому же похваляется своими грехами: «Я убил мужа в язву мне и отрока в рану мне» (Быт. 4:23).

  Три сына Ламеха показаны как носители новой культуры, основатели древнейших занятий человека: Иавал был прародителем всех пастухов, Иувал — всех играющих на гуслях и свирели, Тувалкаин — кузнецом всех орудий из меди и железа. Это обстоятельство, как и вообще повествование о колене Каина, дает основания для предположения, что существовал древний вариант мифа, согласно которому все человечество происходило от Каина. 

  ВАВИЛОНСКАЯ БАШНЯ. 

  Если  человечество произошло  от общего праотца (от Адама или Ноя), как это рассказывается на страницах Библии, то возникает совершенно закономерный вопрос:

  каким образом можно  объяснить наличие  различных народов? Расселение человечества, возникновение различных  народов и языков Библия объясняет  не только происхождением всех людей от трех сыновей Ноя, но и  с помощью мифа о строительстве вавилонской башни и смешении языков. Так завершается древняя история по Библии (Быт. 11: 1—9).

  Вначале на земле был один народ и один язык. Кочуя, люди нашли  на равнине Сеннаар (в  нижнем течении Тигра  и Евфрата) место, где они поселились и построили город. Одновременно они решили возвести башню до самого неба, чтобы «увековечить свое имя».

  По  верованиям восточных  народов, мир представляет собой куполообразный небосвод (по-еврейски «ракия»), в верхней  части которого проживают  боги, в нижней —  люди, но верхняя часть также вполне доступна и смертным: ведь птицы, взмывающие высоко в небо, касаются его своими крыльями. То есть вполне возможно построить такую башню, с вершины которой можно заглянуть в окна небосвода, в мир богов, а при случае и свергнуть их с престола. Собственно, миф повествует о том, как люди снова попытались стать богами, чтобы захватить власть над миром в свои руки. Тем самым они совершили еще один смертный грех, который карается богом (этот отважный шаг можно сравнить с вызовом Икара, дерзнувшего долететь до солнца, или с похищением огня Прометеем; оба героя, как известно, были жестоко наказаны).

  Бог увидел в желании  людей построить  башню реальную опасность  для себя: «И сказал Яхве: вот, один народ, и один у всех язык; и вот что начали они делать, и не отстанут они от того, что задумали делать» (Быт. 11:6). Здесь Яхве, как и в первых главах во время сотворения мира, обращается к своему окружению и использует множественное число: «Сойдем же и смешаем там язык их...» (это указывает на древнее происхождение оригинального варианта мифа). Затем бог спустился на землю, смешал язык людей, чтобы они перестали понимать друг друга, и рассеял их по всей земле.

  В центре внимания мифа находится башня, строительство которой  осталось незавершенным. Она напоминает о строительстве высоких башен-храмов в междуречье, самая высокая из них (почти 100 метров) находилась именно в Вавилоне. Эти башни строились ступенчато, сужаясь кверху, и казались тянущимися к небу. Вершины башен служили местом для пожертвований, использовались для астрономических наблюдений. Еврейские племена видели эти башни и знали, что, согласно вавилонским верованиям, они соединяют землю с небом, с их помощью человек может добраться до богов или же боги могут сойти к людям. Именно с подобным верованием встречаемся мы во сне Иакова, где лестница является «вратами неба» (Вавилон означает «врата богов»).

  Составители и авторы Библии убеждены в том, что такую  инициативу не вправе проявлять человек. Пропасть между богом  и людьми так велика, что ее может преодолеть лишь сам бог. Поэтому подобная деятельность человека рассматривается как мятеж против бога.

  Греховный замысел людей, воплотившийся в  строительстве вавилонской башни, был в глазах составителей Библии настолько велик, что они просто не могли найти выхода из создавшегося положения. Они изгнали Адама и Еву из рая, но те наплодили потомков и продолжали жить. Каин убил своего брата Авеля, но Ева родила вместо Авеля еще одного сына. Всемирный потоп уничтожил человечество, но Ною и его семье удалось избежать божьей кары, тем самым человеческий род продолжался. Вавилонское столпотворение не давало даже искры надежды на искупление. Ведь оно означало не только появление различных языков, но и сулило всевозможные социальные, политические, культурные и религиозные волнения. «Говорить на одном языке» и «говорить на разных языках» — эти слова и поныне выражают или взаимопонимание, или же отсутствие его. Не следует забывать о том, что народы Древнего Востока говорили на различных языках. Вполне понятно, что и постоянную вражду, существовавшую между ними, они связывали с этим.

  В Библии формулируется мысль о  том, что в конце древнейшей истории  человечества его состояние и  отношения в нем стали постоянными  и никаких надежд на их изменение  не осталось. Прослеживается и другая распространившаяся среди иудеев в ту пору мысль: человечество в целом греховно. Не случайно местом очередного греховного начинания людей (строительство вавилонской башни) стал именно Вавилон, центр огромной враждебной иудеям империи, падение которой было страстной мечтой еврейских племен. Существует один-единственный, избранный еврейский народ, который далек от греховного мира, поскольку бог создал его позднее других народов.

  В Новом завете мы встречаемся  со сказанием, по смыслу противоположным  вавилонскому столпотворению. В Деяниях апостолов говорится о том, что люди в троицын день услышали проповеди апостолов на самых различных языках. Объясняется этот единичный случай «схождением на апостолов святого духа», в результате чего они заговорили на разных языках, «никогда им не учившись». Смысл сказания состоит в том, что Христос якобы повелел апостолам нести проповедь его учения всем народам. 

  СОДОМ И ГОМОРРА. 

  К сказаниям об Аврааме  примыкает рассказ  о катастрофе, происшедшей  еще до рождения Исаака и по размерам не уступавшей всемирному потопу. Правда, на этот раз человеку угрожала не вода, а огонь; разрушения наблюдались не по всей земле, а в городе Содом и его окрестностях, где погибли все жители, кроме семьи Лота (Быт. гл. 18—19). Этот ханаанский миф первоначально не входил в повествование об Аврааме, где нет даже намека на ужасную катастрофу. Он был включен в текст Библии позднее, причем героем его сделали Лота, племянника Авраама.

  Авраам  сидел перед своим  шатром, когда перед  ним появились  три мужа, выступающие то как три бога, то как посланцы бога (ангелы). Они пришли тайно, чтобы убедиться в греховности Содома и Гоморры и, застав всех на месте преступления, покарать виновных. «И сказал Яхве: вопль Содомский и Гоморрский, велик он, и грех их, тяжел он весьма; сойду и посмотрю, точно ли они поступают так, каков вопль на них, восходящий ко мне, или нет: узнаю» (Быт. 18:20—21).

  Авраам  гостеприимно принял трех мужей, постепенно признав в них  небесные существа, а в одном из них самого Яхве. Милость бога не заставила себя ждать, именно странники пообещали Сарре, которая была в преклонных годах, что через год она родит сына.

  Пришельцы не оставались у Авраама  долго, а направились  в Содом. Авраам пошел  проводить их. Один из мужей (бог) сообщил  Аврааму о своем намерении наказать Содом. Авраам начал упрашивать бога, если он найдет в городе сначала пятьдесят, потом сорок пять, сорок, тридцать, двадцать, наконец, десять праведников, даровать прощение всему городу. Бог удалился, Авраам вернулся домой, а ангелы продолжили путь в Содом. За заступничеством Авраама, в результате которого бог склонен помиловать виновных, если найдется десять праведников, скрываются зачатки своеобразного изменения в воззрениях. Согласно древним представлениям, за грехи людей отвечает все человечество, все племя, вся семья, наказание ложится на каждого. Авраам же попытался за праведную жизнь горстки людей вымолить прощение городу и его жителям. Однако коллективное воздаяние остается.

  То, что Авраам за горстку праведных  просит простить грех всем, отражает точку зрения составителя Библии, который, вероятно, в кровавую эпоху кризисов древнееврейского государства молил бога о спасении народа, хотя массы кажутся ему недостойными милосердия.

  Прибыв  в Содом вечером, ангелы встретились  с Лотом, который пригласил их в свой дом. Еще не успели гости лечь спать, как городские жители окружили дом и потребовали от Лота, чтобы он выдал им пришельцев и они «познают их», то есть совокупятся с ними противоестественным образом. Грех содомлян в их гомосексуальности. Чтобы защитить гостей, Лот предложил содомлянам двух своих дочерей, но мужчины продолжали требовать выдать им пришельцев и начали ломиться в дверь. Тогда ангелы, наказав их слепотой так, что содомляне с трудом нашли ворота, приказали Лоту забрать всю семью и покинуть город, который обречен на гибель, ведь ангелы своими глазами убедились в его греховности. «...Ангелы начали торопить Лота, говоря: встань, возьми жену твою и двух дочерей твоих, которые у тебя, чтобы не погибнуть тебе за беззакония города... спасай душу свою; не оглядывайся назад и нигде не останавливайся в окрестности сей» (Быт. 19:15—17). Лот бежал в соседний город Сигор. Когда семья его достигла Сигора, бог пролил над Содомом и Гоморрой дождь из серы и огня. Жена Лота оглянулась, чтобы увидеть катастрофу, и превратилась в соляной столп.

  История превращения Лотовой  жены в соляной  столп связана  с наблюдаемыми в  южной части Мертвого моря столпами необычной  формы. Появление  одного из таких столпов  народные традиции связали  с фигурой жены Лота.

  Лот побоялся оставаться вблизи места, где  разразилась катастрофа, он покинул Сигор  и спрятался в  одной из пещер  в отдаленных горах. Здесь, вдали от людей, дочери Лота забеспокоились, что могут остаться без потомства, поэтому  они напоили отца вином, вошли в его шатер, спали с ним и «понесли от него». Обе родили сыновей: старшая—Моава, ставшего родоначальником моавитян, а младшая — Бен-Амми, потомки которого аммонитяне.

  Моавитяне и аммонитяне были соседями и родичами израильтян и в то же время их врагами. Для авторов Библии и их современников ничего удивительного в этом не было: их зачатие в пьяном угаре и инцесте наложило, по их представлениям, определенную печать и на потомков. Таким образом, пути Авраама и Лота, а также их потомков окончательно расходятся. Далее авторы Библии обращают внимание исключительно на колено Авраама, потомки Лота интересуют их лишь в том случае, если они так или иначе соприкасаются с потомками Авраама.