Причины прихода к власти нацистов в Германии с точки зрения психологии

     Идеи  Гитлера более или менее идентичны всей идеологии нацистской партии. Те же мысли, что высказаны в его книге, он провозглашал в бесчисленных речах, которыми завоевал своей партии массовую поддержку. Эта идеология выросла из его личности чувство неполноценности, ненависть к жизни, аскетизм и зависть к тем, кто живет полной жизнью, были почвой его садистско-мазохистских стремлений — и была обращена к тем людям, которых возбуждала и привлекала в силу аналогичного склада их собственного характера. Они становились горячими приверженцами человека, выражавшего их собственные чувства. Но низы среднего класса были удовлетворены не только идеологией. Политическая практика реализовала обещания идеологии: была создана иерархия, в которой каждый имел кого-то над собой, кому он должен был повиноваться, и кого-то под собой, над кем ощущал свою власть. Человек на самом верху — вождь — имел над собой Судьбу, Историю или Природу, то есть некую высшую силу, в которой мог раствориться. Таким образом, идеология и практика нацизма удовлетворяют запросы, происходящие из особенностей психологии одной части населения, и задают ориентацию другой части: тем, кому не нужны ни власть, ни подчинение, но кто утратил веру в жизнь, собственные решения и вообще во все на свете.

     К вопросу о приходе к власти нацизма существует еще один подход - Райха.

     По  мнению Райха, в основе всех психических  процессов индивида лежит открытая им и его учениками энергия  оргона - внутренняя сексуальная энергия  организма. Сознание имеет три уровня: внешний (поверхностный, контроль сознательных реакций организма, мышления), и бессознательный, включающий в себя два уровня - промежуточный и внутренний. Внутренний уровень - уровень энергии оргона, питает поверхностные пласты сознания. Промежуточный же отвечает за приспособление внутреннего уровня к потребностям культурной среды, служа средством подавления внутренней органической сексуальности, закрепощения личности, способствуя накоплению сознательных и бессознательных противоречий и отрицательных эмоций.

     Эти противоречия (как, например, Эдипов комплекс) объективно нуждаются в разрешении, но авторитарное государство и патриархальная семья прилагают все усилия для подавления внутренней сексуальности. Поэтому в момент кризиса, когда сила государства и официальной культуры ослабевает, возможен взрыв этих противоречий, массовый психоз, в основе которого лежит апелляция к промежуточному слою сознания. Одним из последствий подобного психоза является победа реакционного слоя сознания, что при прочих равных условиях может привести общество в объятия фашизма. Автор особо подчеркивает, что данная структура сознания характерна для каждой личности, т.е. при наличии определенных условий фашизм возможен в любом государстве.

     Райх  выделяет несколько роковых ошибок, допущенных коммунистами и социал-демократами (и тех и других он называет «вульгарными марксистами»). Марксизм как в СССР, так и в Германии утратил свою жизненность, превратившись в застывшую догму. Эта теория, согласно Райху, принадлежит веку XIX, тогда как фашизм - продукт ХХ - го. Причем, считает Райх, фашизм - это не идеология, не партия, не побочный продукт демократии, не следствие экономического кризиса 1928 года. Фашизм - это именно склад ума, это психоз, овладевший массами, это взрыв подавляемой на протяжении сотен поколений естественной сексуальности, это извращения людей, не ведавших истинного чувства. Нельзя фашизм объяснить с точки зрения экономики или социологии, ибо корни его лежат в состоянии психики. Иначе вполне логична была бы победа не нацистов, а коммунистов и мировой революции. Нельзя фашизм объяснить обманом масс или харизмой Гитлера. «Вульгарные марксисты» пытались опровергнуть доводы национал-социалистов на основе рациональных выкладок. Последние же игнорировали разумную аргументацию, апеллируя к чувствам, иррациональным, отрицательным эмоциям, натравливая класс на класс, партию на партию, соседа на соседа, государство на государство.

     Основной  ошибкой «вульгарных марксистов»  стало полное отрицание психологических  факторов. Например, взывая к классовому сознанию пролетариата, они упускали из виду то, что большинство рабочих, несмотря на бедственное материальное положение, стремились относить себя к среднему классу, во всем пытаясь подражать ему. И даже самые революционно настроенные не могли отказать себе в удовольствии покупки хорошего костюма или спального гарнитура - что есть, по сути дела, буржуазное излишество. Их пролетарская сущность не мешала им во всем пытаться перенимать привычки буржуазии, тогда как буржуазные слои во всем старались походить на аристократов. Поэтому Райх делает вывод, что деление на классы, хотя объективно и существует, в ХХ - м веке оно уже не отражает действительное положение вещей, ибо в развитых странах существует объективная тенденция к размыванию границ между различными слоями.

     Взамен  устаревшего деления на классы Райх предлагает иное - на реакционные и революционные круги. С позиций сегодняшнего дня можно легко оспорить убеждение Райха, что революционное - хорошо, а реакционное - плохо. Трагедия настоящих революционеров, по Райху, в том, что они сосредотачивают свое внимание на подготовке условий к осуществлению революции и со временем их целью становиться сам процесс делания революции, а не ее возможные последствия. Таким образом, революционный всплеск подготовляет реванш реакции.

     Одной из истинных целей революции является освобождение от сексуального закрепощения, ибо оно и есть главный оплот реакционного сознания. Опорами и орудиями реакции в деле подавления сексуальности, согласно Райху, являются институты официальной морали, авторитарной семьи и церковь.

     Именно  семья является, по Райху, основой  любого авторитарного государства. Райх полагает, что изначально человеческому  обществу был присущ матриархат. Система  патриархата - вторична и служит подавлению женской и подростковой сексуальности. Казалось бы, женщина должна бороться за свои права, однако эта борьба вступает в противоречие с официальной моралью. Унижая женскую сексуальность, данная система возводит в культ материнство. Право женщины на свое тело исключается, ибо она должна производить потомство. Автор обращает внимание на то, что фашизм во многом опирался на голоса избирателей-женщин. С одной стороны, это объясняется большей консервативностью женского сознания, агитацией Гитлера в пользу материнства, мифами о том, что коммунисты, придя к власти, проведут обобществление женщин, о сексуальной анархии в СССР. Причем за Гитлера голосовали даже те, кто активно выступал за право женщин на аборты и планирование семьи.

     Авторитарная  семья служит, как уже было сказано, и подавлению подростковой сексуальности. Общество усиленно культивирует чувство вины при ощущении сексуального влечения и наслаждения, например, за потерю невинности до брака, мастурбацию, половой акт. Но влечение от этого меньше не становится, но развиваются внутренние противоречия (боязнь отца - комплекс кастрации, повышенная замкнутость, грубость (за которой стоит желание компенсировать сексуальную неполноценность), возбудимость, апатия). Требование морального поведения приводит к цинизму, и, в конечном счете, к обману - гетеры для высших слоев общества, проститутки для низших, а жены обречены на постоянное вынашивание детей.

     Фашизм  упирает на чувство долга, чести  нации, патриотизма, моральное поведение. Но при ближайшем рассмотрении выясняется, что эта мораль опирается на двойной стандарт патриархальной буржуазной морали: хвали свой товар, принижай достоинства конкурента, а при возможности хватай его за горло. Следование этому принципу двоемыслия, который органически присущ любой тоталитарной системе, на первых порах приносит очевидную выгоду, но конечный результат плачевен.