Пренетальное развитие

По предположению  Д. Б. Эльконина, на этой же стадии появляются игрушки в их современном понимании  — как предметы, изображающие орудия, предметы обихода. Овладение детьми орудиями труда расчленяется на два периода: первый связан с овладением бытовыми орудиями, второй сдвигается вперед, к более старшим возрастам, и между ними образуется промежуток. Этот промежуток окажется тем длиннее, чем сложнее формы и орудия деятельности, которыми предстоит овладеть каждому ребенку данного общества.

В определенном смысле дети оказываются предоставленными самим себе, возникают «детские сообщества», и именно в этот период и развивается игра, где в особой форме воспроизводятся существующие в данном обществе отношения между людьми.

Но раз так  усложняются орудия взрослого труда, то и овладение ими маленькими детьми непосредственно в ходе производительной деятельности становится невозможным. Конечно, за детьми остается бытовой труд с его элементарными орудиями, но его уже нельзя считать общественно-производительным трудом, да и труд детей уже не так необходим для поддержания благосостояния общества. Дети постепенно вытесняются из сложных и наиболее ответственных областей деятельности взрослых. Становится необходимым длительный период подготовки детей к будущему овладению сложными формами и средствами общественного производства, поэтому и выделяется особый социальный институт детства и, соответственно, особый период в детской жизни.

Д. Б. Эльконин отмечал, что детство возникает тогда, когда ребенка нельзя непосредственно включить в систему общественного воспроизводства, поскольку он еще не может овладеть орудиями труда в силу их сложности. В результате этого естественное включение детей в производительный труд отодвигается. По мнению Д. Б. Эльконина, это удлинение во времени происходит не путем надстраивания нового периода развития над уже имеющимися (как считал, например, Ф. Арьес), а путем своеобразного вклинивания нового периода развития, приводящего к «сдвигу во времени вверх» периода овладения орудиями производства. Детством становится период развития, когда активно усваиваются базовые элементы социального опыта до достижения субъектом социальной и психологической зрелости.

Рассматривая  феномен детства в историческом аспекте, нельзя не вспомнить о двух его основных парадоксах, описанных Д. Б. Элькониным.

Первый парадокс природы, предопределяющий историю детства, состоит в следующем. Человек, появляясь на свет, наделен лишь самыми элементарными механизмами для поддержания жизни. По физическому строению, организации нервной системы, по типам деятельности и способам ее регуляции человек — наиболее совершенное существо в природе. Однако по состоянию на момент рождения в эволюционном ряду заметно падение совершенства — у ребенка отсутствуют какие-либо готовые формы поведения. Как правило, чем выше стоит живое существо в эволюционном ряду, тем дольше длится его детство, тем беспомощнее это существо при рождении.

В процессе возникновения  человека биологическая эволюция прекращается, и при переходе от обезьяны к человеку практически все формы поведения становятся приобретенными. Детство человека по сравнению с детством животных качественно преобразуется и само по себе существенно изменяется в процессе исторического развития человека.

В ходе истории  материальная и духовная культура человечества непрерывно обогащалась. За тысячелетия человеческий опыт увеличился во много тысяч раз. Но, как ни странно, за это время новорожденный ребенок практически не изменился. Опираясь на данные антропологов об анатомо-морфологическом сходстве кроманьонца и современного европейца, можно предположить, что новорожденный современного человека ни в чем существенном не отличается от новорожденного, жившего десятки тысяч лет назад. И это второй парадокс детства.

Беспомощность человеческого существа является и величайшим приобретением эволюции: именно эта «отвязанность» от природной среды, «свобода», пластичность, готовность к изменчивости позволяет в дальнейшем человеку «стать всем» — заговорить на любом языке, овладеть любой культурной формой поведения и деятельности, присвоить любую форму опыта (кстати, именно поэтому дети, по каким-либо причинам попадающие в животную среду, так органично «сливаются» с ней).

К сожалению, практически  ничего не известно о том, каким было детство у неандертальцев, питекантропов, кроманьонцев. Ход человеческого развития, согласно Л. С. Выготскому, не подчиняется вечным законам природы, законам созревания организма, и ход развития ребенка носит социально-исторический характер: нет вечно детского, а существует лишь исторически детское.

При этом продолжительность  детства в первобытном обществе не равна продолжительности детства  эпохи Средневековья или наших  дней. Поскольку детство — продукт  истории, его продолжительность  и психологическое содержание находятся  в прямой зависимости от уровня материальной и духовной культуры общества.

Так, в литературе XIX в. довольно много свидетельств о том, что у пролетарских детей фактически не было детства. Например, в исследовании положения рабочего класса в Англии Ф. Энгельс ссылался на отчет комиссии английского парламента в 1883 г., обследовавшей условия труда на фабриках: дети иногда начинали работать с пятилетнего возраста, нередко с шестилетнего, чаще с семилетнего, но почти все дети неимущих родителей работали с восьми лет, и рабочий день у них продолжался 14—16 часов.

Принято считать, что статус детства пролетарского  ребенка формируется лишь в XIX—XX вв., когда законодательство об охране детства стало запрещать детский труд (кстати, верхняя граница современного детства устанавливается точно таким же способом — уголовная ответственность за совершенные деяния наступает в 14 лет). Разумеется, это не означает, что принятые юридические законы способны обеспечить детство для низших слоев общества. Дети в этой среде, и прежде всего девочки, и сегодня выполняют работы, необходимые для общественного воспроизводства (уход за малышами, домашний труд, сельскохозяйственные работы, женские «ремесла»: штопка, шитье, вышивание и пр.). Таким образом, хотя формально в наше время и существует запрет на детский труд, нельзя говорить о статусе детства, не учитывая положения родителей в социальной структуре общества*.

Детство, будучи длительным периодом в развитии человека, делится на подэтапы, которые В. В. Зеньковский предлагал даже называть «первым (ранним) детством» и «вторым» (имея в виду отрочество и юность).

Выводы  и заключения

1. Детством называется период развития, когда активно усваиваются базовые элементы социального опыта до достижения субъектом социальной и психологической зрелости.
2. Детство — категория историческая. Мы можем говорить только о детстве данного ребенка, живущего в данную эпоху, в данных социальных условиях, хотя есть и общие черты с другими поколениями.
3. Детство возникает тогда, когда ребенка нельзя непосредственно включить в систему общественного воспроизводства, поскольку он еще не может овладеть орудиями труда в силу их сложности. Из-за усложнения орудий труда появляется необходимость выделения длительного процесса овладения ими, превращающегося в самостоятельную деятельность.
4. Д. Б. Эльконин описал два парадокса детства. Первый: человек, появляясь на свет, наделен лишь самыми элементарными механизмами для поддержания жизни, у него нет почти никаких готовых форм поведения, хотя по физическому строению, организации нервной системы, по типам деятельности и способам ее регуляции человек — наиболее совершенное существо в природе. Второй парадокс: за тысячелетия человеческий опыт увеличился во много тысяч раз, за это время новорожденный ребенок практически не изменился.

13 Байели Сымбат

ПРЕНАТАЛЬНОЕ РАЗВИТИЕ И РОЖДЕНИЕ

Пренаталъное развитие. Психологический  аспект рождения.

Жизнь начинается на несколько месяцев раньше физического  рождения, с момента оплодотворения. Но ответить на вопрос, с какого момента  зародыш действительно является человеком или, по крайней мере, существом с функционирующей психикой, не так уж просто.

С одной стороны, с момента оплодотворения и до появления на свет в материнском  организме находится лишь биологический  компонент будущего человека. С другой стороны, уже в организме матери будущий человек живет своей собственной жизнью, реагирует на материнский голос, на ее настроение, на стимулы извне (громкие звуки, музыку, шумы и человеческую речь).

Когда он начинает реагировать? Возможно, с момента  формирования центральной нервной системы, но, не исключено, что даже еще раньше, так как его клетки способны улавливать изменения в химическом составе материнской крови, связанные с любыми волнениями будущей матери.

Истоки представлений  о внутриутробном психическом развитии теряются в веках. Скорее всего, первые наблюдения и гипотезы о развитии ребенка в организме матери и появлении его на свет возникли вместе с появлением Homosapiens, открывшим у себя функцию деторождения. Мысли о человеческой жизни до рождения высказывал еще Гиппократ (460-370 гг. до н.э.) в сочинениях «Афоризмы», «О природе женщины», «О семимесячном плоде», «О природе ребенка».

Известны некоторые  эмбриологические представления древних  индусов, поскольку отрывочные сведения об этом сохранились в их «Книге жизни» — «Аюр-веде». Индусы полагали, что все твердые части плода — от отца, все мягкие — от матери; для возникновения зародыша необходимы 4 главные стихии: огонь, земля, вода и воздух. Не обойтись также без семени отца и крови матери. Избыток семени обусловливает рождение мальчика, избыток женского начала — девочки. Количественным равенством начал объясняли рождение разнополых близнецов.

Фантастические  предположения сосуществовали в  представлениях древних с конкретными  знаниями, основанными на неточных наблюдениях. Так, например, опираясь на них, полагали, что на четвертом месяце развития у человеческого плода можно различить туловище и сердце; на пятом — руки, ноги и голову; на шестом у него появляются волосы, ногти, кости, сухожилия и вены, а на седьмом — все остальное. Позже возникли первые представления о неизменных наследственных качествах, от которых зависело сходство детей с родителями; о том, что в первый месяц развития зародыш студнеобразен, на втором он отвердевает под воздействием холода, тепла и воздуха, на третьем и четвертом у него формируются органы, а позднее — сознание и разум.

Религиозная философия  древних египтян также пыталась ответить на сложнейший вопрос: когда  боги наделяют человеческий плод бессмертной  душой? 1400 лет до н.э. уже были некоторые представления об этом, запечатленные в гимне в честь бога Солнца Атона, участвующего в зарождении плода. Атон, единый, непостижимый, состоящий из Неф — первобытного духа, Нет — материи, Себек — нераздельного времени и Пашт — бесконечного пространства, в правление Аменхотепа IV стал богом любви, дарующим женщинам детей.

Древнегреческий философ и врач Эмпедокл из Агригента (490—430 гг. до н.э.) предположил, что на развитие и будущие психические  особенности плода влияет воображение  матери. Наблюдая, как женщины часто воспламеняются любовью к статуям или картинам, он считал, Что их дети рождаются похожими на эти предметы. Он высказывал любопытные суждения о происхождении близнецов и причинах различных физических уродств у плода.

Аристотель (384—322 гг. до н.э.) сущностью всего живого считал энтелехию (буквально это слово переводится как «имеющая цель в самой себе»). Так он понимал душу, отличавшую живые организмы от тел неживой природы. Развитие животного и человека начинается с оплодотворения, в котором участвуют мужское и женское семя. Первое, по Аристотелю, обладает чувствующей душой, второе — питательной. Отец дает плоду источник движения, мать — материю.

Идеи о том, что Бог сразу же вкладывает живую  душу в мозг зародыша, тоже пришли от Аристотеля и вплоть до эпохи Возрождения питали умы средневековых философов и естествоиспытателей. И только с XVII в. началось серьезное изучение развития зародыша. Среди титанов науки того времени более других известен Леонардо да Винчи, который среди прочего интересовался развитием человеческого зародыша с момента зачатия. Он одним из первых сделал зарисовки плода в матке, описал его расположение, дыхание и питание.

Развитие эмбриологии, генетики, биохимии и экспериментальных  методов позволило приблизиться к пониманию того, что происходит в эмбриональном периоде, но даже современные знания о внутриутробной психической жизни фрагментарны и малочисленны.

Первый месяц жизни. Уже в первые часы развития зародыша число составляющих его клеток увеличивается. Не позднее чем через 30 часов после оплодотворения зародыш человека становится двух-клеточным. Следующие деления происходят быстрее: еще через 10 часов — уже 4 клетки, через 3 дня их 12, а вскоре и 16. Первые клетки (бластомеры) крупнее обычных соматических клеток и тесно соприкасаются друг с другом. Зародыш в это время похож на тутовую ягоду, поэтому эту стадию развития называют морулой (от лат. тогит — тутовая ягода).

Первые дни  зародыш развивается в яйцеводе (фаллопиевой трубе) и благодаря  сокращениям его мышечной стенки продвигается к матке. Когда морула поступает в матку, между ее клетками накапливается жидкость, зародыш становится похожим на пузырек и называется бластоцистой. В это время образуется внутренняя масса клеток (эмбриобласт) и наружный покров полого пузырька (трофо-бласт). Из эмбриобласта впоследствии разовьется зародыш, а тро-фобласт (от греч. trophe— «пища» и blastos — «зародыш») превратится в плаценту.

Б. П. Хватов описал бластоцисту человека в возрасте 4,5 суток, состоявшую из 100 клеток, и уже на этой стадии смог определить пол зародыша. Многие клетки бластоци-сты в ядрах содержали глыбки, указывающие на наличие ХУ-хромосом, и по 23-й паре хромосом он установил пол будущего человека задолго до его рождения. Бластоциста, описанная Б. П. Хватовым, вошла в эмбриологию под названием крымской девочки — открытие, делающее честь ученому. Позже американцами Гертигом, Рокком и Эдем-сом были описаны зародыши человека из 58 клеток и 107 клеток (4—5 дней).

На 5-6-й день развития бластоциста прикрепляется  к слизистой оболочке матки, и  к концу недели жизни между  зародышем и его «домом» устанавливается  тесная связь. Количество клеток зародыша быстро растет, и на 2-й неделе развития внутренние клетки бласто-цисты распределяются в два слоя — наружный и внутренний зародышевые листки. Наружный даст в дальнейшем центральную нервную систему и кожные покровы, а внутренний — систему органов пищеварения и др. На 3-й неделе между ними появляется средний листок, который потом даст начало мышцам, хрящам и костям.