Ассоциативная психология

      Гартли  был пионером в исследовании роли речевых реакций в организации  волевого контроля и развитии абстрактного мышления.

      Вслед за Гоббсом, Спинозой и другими Гартли признавал только две мотивационные  силы: удовольствие и страдание. Поскольку  же объекты приложения этих сил не могут явиться ниоткуда, кроме  окружающего мира, программа Гартли предусматривала отбор и подачу на «вход» нервной системы социально ценных объектов, с которыми и должны путем повторения на основе законов ассоциаций связаться соответствующие чувства. Свойственная всему домарксовому материализму идея формирования людей с учетом их природы, естественных чувств, прав и т. д. являлась «сверхзадачей» психологического учения Гартли.

      Теория  Гартли — вершина материалистического  ассоцианизма XVIII в. Ее влияние как на континенте, так и в самой Англии было исключительно велико, причем оно распространялось не только на психологию, но и на многие другие отрасли знания: этику, эстетику, биологию, логику, педагогику. Ассоцианизм становится во второй половине XVIII в. господствующим направлением.

      Активными защитниками материалистического  ассоцианизма выступили в конце XVIII в. немецкие просветители Ирвинг, Абель, Маас и др. Следуя за Гартли, они доказывали, что любая связь представлений выводима из ощущений и оставленных ими следов в мозгу. Для материалистов принципы ассоциации служили орудием борьбы с концепцией спонтанной активности души. Закономерные связи внутри сознания считались частным проявлением законов природы. 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

      2.Ассоциативные процессы Юма 

      Механицизм  и сенсуализм своеобразно преломились  в субъективно-идеалистических учениях  Беркли и Юма. Если у Локка «идеи  ощущения» служили посредниками между сознанием и физическим миром, то у Беркли и Юма из посредников они становятся объектами, за которыми никакой другой познаваемой реальности не существует. Реально только то, что дано сознанию в виде непосредственно воспринимаемых феноменов. Из них Беркли и Юм рассчитывали вывести мир ньютоновской механики. Этот мир движется в пространстве, существующем вне и независимо от сознания. Беркли (1685—1753) начинает с анализа представления о физическом пространстве с целью доказать его производность от сознания. Реальность, постигаемая посредством ощущений, отождествлялась с самими этими ощущениями. В труде «Новая теория зрения» (1709) Беркли противопоставил геометрическое пространство чувственному знанию о пространственных отношениях. Такое знание, по Беркли, складывается из различных ощущений — чисто зрительных, мышечных, осязательных. Отношения между ними и создают протяженный мир, принимаемый за объективно данный.

      Анализ  чувственных признаков, необходимо участвующих в построении образа вещи, ее формы, движения и т. д., затрагивал мало изученные в прежних теориях  особенности восприятия, но этот анализ служил у Беркли основанием его субъективно-идеалистической доктрины о том, что esse est percipi (быть — значит быть в восприятии). Философская концепция Беркли, возродившись в форме махизма, оказала огромное влияние на западноевропейскую и американскую психологию периода империализма.

      Давид Юм (1711—1776), заняв последовательно  скептическую позицию, провозгласил единственным объектом познания опыт. Он отбросил рефлексию как источник познания. Когда мы непосредственно вглядываемся в себя, писал он в «Исследовании о человеческом познании», то никаких впечатлений ни о субстанции, ни о причинности, ни о других понятиях, будто бы выводимых, как учил Локк, из рефлексии, вовсе не получаем. Единственное, что замечаем,— это комплексы перцепций, сменяющих друг друга. Опыт, по Юму, построен, во-первых, из впечатлений, к которым относятся (по современной терминологии) ощущения, эмоции (страсти), и, во-вторых, из «идей» — копий впечатлений.

      Локковская  «идея ощущения» имела двойственную природу. Она означала как отнесенность к внешнему объекту, так и содержание сознания. Юм изменил это локковское понятие. Он выделил два класса феноменов внутри самого сознания, устранив вопрос о соответствии образа внешнему предмету. Впечатления и идеи разграничиваются по субъективным признакам: живости, силе и другим качествам, о которых сообщает одна только интроспекция. Идеи (факты сознания) зависят от впечатлений (других фактов сознания) и следуют друг за другом по определенным правилам. В этом течении «идей», согласно Юму, нет никакой необходимости. Вера же в необходимость — результат привычки, которая учит нас, что за одним феноменом обычно появляется другой.

      Ассоциация  — не продукт причинной связи  вещей, как представлялось Гоббсу, Спинозе и др. Напротив, по Юму, мнение о существовании такого рода связи — продукт ассоциации.

      В изображенной Юмом картине течения  ассоциативных процессов исчезали не только объекты реального мира, но и реальный субъект — целостная  и активная человеческая личность, действиями которой только и могут быть воссозданы связи вещей. Оставалась динамика психических «атомов».

      В это же время возникает учение о способностях души, которое в  определенном смысле противостоит ассоциационизму. Если ассоциационизм утверждает, что вся психика есть ассоциации, то новое учение проводит мысль, согласно которой душа располагает имманентно присущими ей свойствами — способностями, которые не сводимы и не выводимы из ассоциаций.

      С XVIII в. учение о психике связывается  с мозгом (до этого психические явления «размещали» во многих частях тела, включая сердце и печень). Это случилось под непосредственным влиянием достижений в исследовании физиологии мозга, особенно центральной его части — головного. Замечательными достижениями в физиологии центральной нервной системы ознаменовался конец XVIII— начало XIX в. Англичанин Ч. Белл и француз Ф. Мажанди открывают два вида нервных волокон: чувствительные и двигательные. Получает физиологическое подтверждение идея рефлекса, возникает конкретно-научное представление о структуре рефлекторной дуги. Из философского понятия и гипотетического конструкта рефлекс превращается в материальный, биологический факт. Вместе с тем растет критическое отношение к возможности его использования для объяснения сложных психических явленйй

      Выход из возникшей ситуации предлагает русский  физиолог И. М. Сеченов в книге  «Рефлексы головного мозга», где  основные психологические процессы и явления впервые получают рефлекторную трактовку. Все акты сознательной и бессознательной жизни человека, пишет И. М. Сеченов, являются рефлексами по способу происхождения, истокам, структуре и функционированию. То, что представляется в виде образов, мыслей, ощущений и идей, есть не что иное, как отдельные моменты целостных рефлекторных актов. В них психические процессы и состояния играют высшую регулирующую и сигнальную роль. 
 
 

      3.Проблема творческого мышления в ассоциативной психологии.

        Ассоциативная психология была почти не в состоянии объяснить  закономерности не только творческого  мышления, но даже процесса сознательного  мышления, так как она не учитывала  того важного обстоятельства, что процесс этот на каждом шагу регулируется соответствующим образом отраженным содержанием той проблемы, для решения которой он протекает. Процесс взаимодействия отраженного в сознании содержания проблемы и процесса мышления до момента наступления ее решения все более усложняется. Обычно такие затруднения имеет место в тех случаях, когда решение сложной проблемы достигается внезапным, то есть интуитивным способом. В более простых случаях к середине процесса решения проблемы это соотношение осложняется, но затем оно начинает упрощаться, когда субъект сознательно доверяет ее решение (или участие в решении) подсознательному и бессознательному уровням психики.

        Интуиция (от лат. intueri - пристально, внимательно смотреть) - знание, возникающее без осознания  путей и условий его приобретения, в силу чего субъект имеет его как результат "непосредственного усмотрения". Интуиция трактуется и как специфическая способность "целостного схватывания" условий проблемной ситуации (чувственная и интеллектуальная интуиция), и как механизм творческой деятельности.

        Представители ассоциативной  психологии не могли воспринять диалектическую взаимосвязь отраженного содержания решаемой проблемы и процесса мышления, которая по существу является обратной связью. Однако необходимо отметить, что установленные ассоцианистами законы ассоциаций является крупнейшим достижением психологической науки Х! Х века. Проблема состоит лишь в том, как эти законы интерпретируются.

        Остановимся коротко  на основных положениях ассоциативной  психологии. Определяющей причиной ее неспособности правильно решать проблемы мышления является абсолютизация рациональной стороны мышления, или интеллектуализм. Основной закон ассоциации идей в его психологической формулировке говорит о том, что "всякое представление вызывает за собой или такое представление, которое сходно с ним по содержанию, или же такое, с которым оно часто возникало в одно и то же время, принцип внешней ассоциации есть одновременность. Принцип внутренней - сходство" (Т.Циген. Физиологическая психология. СПБ, 1909 г., сс. 247-248). При объяснении сложных психических процессов этот представитель ассоциативной психологии отмечает четыре фактора, определяющих ход представлений у человека:

        1) Ассоциативное  сродство - все виды ассоциаций  и законы их функционирования;

        2) отчетливость различных  вступающих в борьбу образов  воспоминания (в ассоциациях по сходству);

        3) чувственный тон  представлений; 

        4) констелляция (сочетание)  представлений, которая бывает  чрезвычайно изменчивой.

        Циген, ошибочно абсолютизируя  ассоциативную функцию мозга, утверждает: "Наше мышление подчиняется закону строгой необходимости" (там же, с. 258), потому что предыдущее состояние мозговой коры детерминирует последующее ее состояние. Ассоцианисты отрицают психофизическое единство, утверждая, что под порогом сознания могут происходить только физиологические процессы, никак не связанные с психическими. Существенными недостатками ассоцианистов следует также указать:

        Отсутствие общей  правильной установки:

- детерминации  мыслительного процесса; то есть "Характерная для психологии  мышления проблема детерминации  подменяется другой проблемой: как связи между уже данными элементами детерминируют воспроизведение этих элементов" (Рубинштейн С.Л. О мышлении и путях его исследования". М.,1958 г., с.16).

- роли  в этом процессе проблемной  ситуации;

- роли  анализа и синтеза; 

        Ассоциативный принцип  объяснения психических явлений (в  том числе и мышления), если его  не абсолютизировать, может играть большую роль для понимания закономерностей  мышления, особенно "подсознательного", когда субъект уже не имеет непосредственного диалектического взаимодействия с содержанием проблемной ситуации.

        Так, например, ассоцианист  А. Бэн высказал ценные (для понимания творчества) мысли:

        а) Для творческого  мышления необходимо радикальное изменение  точки зрения на изучаемый предмет (борьба против устоявшихся ассоциаций);

        б) что общеизвестный  факт успешной творческой работы молодых  ученых, еще не обладающих энциклопедическими знаниями в данной области, может получить рациональное объяснение.

        Однако исходные принципы традиционной эмпирической ассоциативной  психологии не давали ей возможность  изучать сложные психические явления, в частности интуицию. Она признавала только "сознательное мышление" (индукция, дедукция, способность сравнения, отношения), подчиняющееся ассоциативным законам. Итак, вклад ассоциативной психологии в изучение творческого мышления незначителен.  
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

      Заключение

      Так развивалась психология на протяжении более чем двух веков, рука об руку с другими научными знаниями. И  сейчас, нельзя сказать, что психология окончательно сформировалась: с течением времени психологические знания ревизуются и нельзя объективно сказать, что в этой науке есть константы.

          Невозможно в ограниченном объеме  реферата хоть сколько-нибудь  подробно описать развитие психологии  на протяжении почти трех веков,  единственный вывод, который можно  сделать выглядел бы как утверждение приблизительно такого вида : «В психологии все точки над i не расставлены и вряд ли когда-либо будут»…