Сравнительный анализ концепций политической власти Т. Гоббса

Сравнительный анализ концепций политической власти Т. Гоббса

Английский философ и политический теоретик Томас Гоббс (1588–1679) родился 5 апреля 1588 в Малмсбери (графстве Глостершир) раньше положенного срока, после того как его мать напугало известие о приближении Испанской Армады. Несмотря на это неблагоприятное стечение обстоятельств (впоследствии Гоббс говорил, что «страх и я сам – близнецы-братья»), он прожил необычайно долгую и плодотворную жизнь. Слава пришла к нему как к автору философских трактатов, однако склонность к философии проявилась, когда ему было далеко за сорок.

Гоббс жил  в один из самых значительных периодов английской истории. Он учился в школе, когда заканчивалось царствование Елизаветы I, был выпускником университета, наставником и знатоком древних языков в эпоху Якова I, изучал философию в правление Карла I, был знаменит и находился под подозрением при Кромвеле и, наконец, вошел в моду как историк, поэт и почти что непременный атрибут британской жизни в эпоху Реставрации.

Интерес к науке возник у Гоббса после  случайного знакомства с «Началами» Евклида. Он был поражен убедительностью и логичностью доказательства геометрических теорем и задумался о возможности применения аналогичного метода исследования в философии, в области политики и морали. Он мечтал построить всеобъемлющую теорию, которая бы начинала с простых движений, описываемых постулатами геометрии, и завершалась обобщениями о движении людей в сфере политической жизни, как бы приближающихся и отдаляющихся друг от друга.

В 1640 году Гоббс создает первый набросок будущей  философской системы. Сочинение, получившее название «Основы права», касается как вопросов о человеке и его  природе, так и политических проблем. В нем доказываются, в частности, преимущества абсолютной власти. Однако защиту суверенных прав верховной власти Гоббс строит на принципах теории естественного права и договорного происхождения государства. Трактат «О гражданстве» появился вскоре после этого, в 1642. Эта книга – вторая по значению в идейном наследии Гоббса после более позднего «Левиафана». В ней он пытался окончательно определить надлежащие задачи и границы власти, а также характер отношений церкви и государства.

В 1651 году он издал трактат «Левиафан», в  котором лаконично и остро сформулировал свои взгляды на человека и государство (левиафан – морское чудовище, описанное в Книге Иова). В нем доказывается, с одной стороны, что суверены уполномочены править от имени своих подданных, а не по божьему соизволению – ровно то же, что говорилось в парламенте; с другой стороны, Гоббс использовал теорию общественного договора для того, чтобы доказать, что логическим результатом государства, основанного на общественном согласии, должна быть абсолютная власть суверена. Поэтому его учение могло быть использовано для оправдания любой формы правления, какая бы ни одержала верх в то время.

«Левиафан» обычно считают сочинением на политические темы. Однако взгляды автора, касающиеся природы государства, предваряются тезисами о человеке как природном существе и «машине», а завершаются пространными полемическими рассуждениями насчет того, какой должна быть «истинная религия». Практически половина всего объема «Левиафана» посвящена обсуждению религиозных вопросов.

Больше  внимание в своих работах Гоббс  уделяет анализу политической и государственной власти. Отметим. Прежде всего, что понятие политической власти гораздо более широкое, чем понятии власти государственной. Обе эти власти имеют общие цели, связанные с управлением обществом, а также публичный характер. Но к субъектам политической власти принадлежат не только государственные органы, но и политические партии, различные политобъединения, органы местного самоуправления. Политическая власть отображает определенное взаимодействие и предусматривает как минимум две стороны: с одной — господствующие, которых в политологии принято обозначать понятием «субъект» (это может быть целый народ, государственный орган, монарх или президент); с другой — подвластные, подчиненные — объект, на который направлены властные отношения. Объектом политической власти может быть и общество в целом, и каждый гражданин.

Но вернемся к Томасу Гоббсу. В своих рассуждениях о политической власти она уделял больше внимания одному его аспекту — государственной власти, причем политический анализ Гоббса, его концепции «естественного состояния» и сообщества основывались на механистической психологии. Под явлениями социального поведения, считал Гоббс, скрываются фундаментальные реакции влечения и отвращения, превращающиеся в желание власти и страх смерти. Люди, ведомые страхом, объединились в сообщество, отказавшись от «права» неограниченного самоутверждения в пользу суверена и уполномочив его действовать от их имени. Если люди, заботясь о своей безопасности, согласились на такой «общественный договор», то власть суверена должна быть абсолютной; в противном случае, раздираемые противоречивыми притязаниями, они всегда будут находиться под угрозой анархии, присущей бездоговорному естественному состоянию.

Гоббс подчеркивал  практическую, созидательную направленность политической науки, полагая, что постижение закономерностей политической жизни должно служить искоренению кровопролитий, насилий и войн, благоденствию всех людей.

Своими  трактатами Гоббс «снял» с государства ореол мистицизма. Оно стало рассматриваться как один из многочисленных результатов правового соглашения — контракта, как продукт человеческих действий. Договор как основа возникновения государства в теории Гоббса является своеобразным согласием подвластных, признающих политическую власть.

Другой  системообразующий признак государства, выделенный Гоббсом, — политическая власть, организованная как единый субъект. Отсюда определение государства: “Государство есть единое лицо, ответственным за действия которого сделало себя путем взаимного договора между собой огромное множество людей, с тем, чтобы это лицо могло использовать силу и средства всех их так, как сочтет необходимым для их мира и защиты”. Тот, кто выступает носителем политической власти, называется сувереном, о нем говорят, что он обладает верховной властью, а всякий другой является его подданным. Таким образом, возникают отношения господства и подчинения, т.е. политическое состояние. Так, по Гоббсу, образуется “политическое тело”.

Нормальным, здоровым государством Гоббс считал такое, в котором обеспечены право  человека на жизнь, безопасность, справедливость и благоденствие. Под этим углом зрения и определялись качества политической власти, ее права и способности. Критериями определения полномочий верховной власти для Гоббса являлось, прежде всего, ее способность преодолеть “войну всех против всех”, экстремальные состояния общества. Поэтому верховная власть должна быть “так обширна, как только можно ее представить”. По мнению Гоббса, общая власть «может быть воздвигнута только одним путем, а именно путем сосредоточения всей власти и силы в одном человеке или в собрании людей, которое большинством голосов могло свести все воли граждан в единую волю».

Государственная власть, по мнению Гоббса, должна обеспечивать следующие условия, необходимые для счастья граждан, живущих в государстве: это защита от внешних врагов, сохранение мира внутри государства, поднятие благосостояния и богатства и предоставление права каждому гражданину пользоваться свободой без ущерба для других граждан.

Ясно, что  для достижения своих целей государственная власть должна быть вооружена соответствующими правами.

Первое  право Гоббс называет "мечом  справедливости", то есть право наказывать нарушителей закона, ибо без этого  права безопасность не может быть обеспечена.

Второе  право есть «меч войны», то есть право обьявления войны и заключения мира, а также установление количества вооруженных сил и денежных средств, необходимых для ведения войны.

Третье  право — право суда, то есть рассмотрение случаев, где нужно приложение меча, так как без разрешения споров невозможно охранение одного гражданина от несправедливости со стороны другого гражданина.

Четвертое право — право установить законы о собственности, потому что до установления государственной власти каждому принадлежало право на все, что и было причиной войны против всех, но с установлением государства все должно быть определено, что кому принадлежит.

Пятое право — право устанавливать подчинение власти, с помощью которых можно было бы осуществлять сбалансированное регулирование всех функций государственной власти.

Шестое  право — право запрещать вредные учения, ведущие к нарушению мира и спокойствия внутри государства, а также направленные на подрыв государственного единства.

Все остальные  права, по мнению Гоббса, заключаются  в вышеприведенных или могут быть логически выведены из них.

Итак, Гоббс  вручает государственной власти все права, вытекающие из ее природы: он оставляет за гражданами одно лишь право на физическую жизнь. Даже в духовных делах он отдает всю власть государству. Государственная власть может установить религию и обряды. Даже неверующие люди должны подчиниться законам государства и исполнять все религиозные внешние обряды.

Гоббс решительно отвергал концепцию разделения властей  как разделения суверенитета между борющимися группировками, партиями и классами. Отстаивая единство верховной власти и неделимость суверенитета, Гоббс в то же время признавал другой аспект теории разделения властей, а именно: необходимость распределения компетенции в осуществлении власти и управления, своеобразное разделение труда в государственном механизме как гарантию упорядоченности и контроля. Гоббс выдвигал концепцию политического (государственного) абсолютизма, покоящегося на “рационально-бюрократических” принципах властвования и управления. Указанные свойства политической власти (суверенитет, единство, абсолютизм) Гоббс считал общими и существенными для всех форм государства, как монархических, так и республиканских.

По Гоббсу имеется три формы государственной  власти:

• монархия, где носителем верховной власти является один человек;
• демократия, где носителем верховной власти является общее собрание всех граждан;
• аристократия, где верховная власть принадлежит собранию определенных лиц назначенных либо так или иначе выделенных из остальной массы.

Тирания и олигархия являются не отдельными формами государственной власти, а лишь другими названиями тех же видов, — название, которые выражают наше отрицательное отношение к каждой из этих форм: «В самом деле, те, кто испытал обиду при монархии, именуют ее тиранией, а те, кто недоволен аристократией, называют ее олигархией».

Различие  между этими родами государства  состоит не в различии власти, а в различии пригодности, или способности, каждого из них к осуществлению той цели, для которой они установлены, а именно к водворению мира и обеспечению безопасности народа. И, сопоставляя монархию с другими двумя родами правления, Гоббс заметил следующее:

Во-первых, всякий носитель лица народа или член собрания, являющегося таким носителем, есть одновременно носитель своего собственного естественного лица. Поэтому, как бы усердно такой человек в качестве политического лица ни заботился об обеспечении общего блага, он, однако, более или менее усердно заботится также об обеспечении своего личного блага, блага своей семьи, родственников и друзей, и, если общие интересы сталкиваются с его частными интересами, он в большинстве случаев отдает предпочтение своим интересам, ибо страсти людей обычно бывают сильнее их разума. Общие интересы поэтому больше всего выигрывают там, где они более тесно совпадают с частными интересами. Именно такое совпадение имеется в монархии. Богатство, могущество и слава монархов обусловлены богатством, силой и репутацией его подданных. Ибо никакой король не может быть ни богат, ни славен, ни находиться в безопасности, если его подданные бедны, презираемы или слишком слабы вследствие бедности или междоусобий, чтобы выдержать войну против своих врагов. При демократии же или аристократии личное благополучие лиц продажных или честолюбивых обеспечивается не столько общественным процветанием, сколько чаще всего вероломным советом, предательством или гражданской войной.

Во-вторых, монарх может получить совет от кого ему угодно, когда и где ему  угодно, и, следовательно, он может выслушать  мнение людей, сведущих в вопросе, подлежащем его обсуждению, каковы бы ни были их ранг и звание, и настолько заблаговременно в отношении момента действия и так секретно, как он сочтет это нужным. Когда же верховное собрание нуждается в совете, то туда допускаются только те, кто имеет на это право с самого начала, а это в большинстве случаев люди, сведущие больше в вопросах приобретения богатства, чем в вопросах приобретения знания. Кроме того, они дают свои советы в длинных речах, могущих побудить и действительно побуждающих людей к действиям, но не могущих руководить действиями этих людей. Т.к. пламя страстей никогда не просветляет разума, а, наоборот, помрачает его, да и никогда и нигде совет, принятый в собрании, вследствие многочисленности его состава не может остаться в тайне.

В-третьих, решения, принятые монархом, подвержены непостоянству лишь в той мере, в какой это присуще человеческой природе, решения же собрания могут  подвергаться изменениям еще и благодаря  многочисленности состава собрания. Ведь стоит немногим членам, считающим необходимым держаться раз принятого решения, не явиться в собрание или вовремя явиться некоторым держащимся противоположного взгляда, и все, что было решено вчера, сегодня будет аннулировано.

В-четвертых, монарх не может расходиться во мнениях  с самим собой по мотивам зависти  или своекорыстия, собрание же может, причем так резко, что дело может дойти до гражданской войны.