Автор: Пользователь скрыл имя, 28 Сентября 2011 в 17:27, курсовая работа
Целью данной работы является исследование и анализ политических прогнозов процессов демократизации известных политологов, в частности З.Бжезинского и С. Хантигтона.
Для реализации этой цели необходимо решение следующих задач:
Охарактеризовать сущность политического прогнозирования и его основные виды;
Рассмотреть методы глобального политического прогнозирования и его основные принципы;
Проанализировать методологию политических прогнозов З.Бжезинского и С. Хантигтона;
Выявить современные проблемы и особенности процессов демократизации.
Рассмотреть волны демократизации и явление политического транзита;
ВВЕДЕНИЕ 3
I. ПОНЯТИЕ ПОЛИТИЧЕСКОГО ПРОГНОЗА. КЛАССИФИКАЦИЯ ПРОГНОЗОВ 6
1.1. СУЩНОСТЬ ПОЛИТИЧЕСКОГО ПРОГНОЗИРОВАНИЯ 6
1.2. ОБЪЕКТИВНЫЕ ОСНОВЫ ПОЛИТИЧЕСКОГО ПРОГНОЗИРОВАНИЯ 9
1.3.НЕКОТОРЫЕ ФОРМЫ ПОЛИТИЧЕСКОГО ПРОГНОЗИРОВАНИЯ 11
1.4.МЕТОД ГЛОБАЛЬНОГО ПОЛИТИЧЕСКОГО ПРОГНОЗИРОВАНИЯ И ЕГО ОСНОВНЫЕ ПРИНЦИПЫ 14
II.МЕТОДОЛОГИЯ И КЛАССИФИКАЦИЯ ПОЛИТИЧЕСКИХ ПРОГНОЗОВ ВЕДУЩИХ МИРОВЫХ ПОЛИТОЛОГОВ 17
1.1. ПОЛИТИЧЕСКИЕ ПРОГНОЗЫ З. БЖЕЗИНСКОГО 17
1.1.1.Изменение политического пространства в XXI веке 17
1.2.2. Отношения Запада и России в ближайшем будущем 19
2.2. ПОЛИТИЧЕСКИЕ ПРОГНОЗЫ С. ХАНТИНГТОНА 20
III. СОВРЕМЕННЫЕ ПРОБЛЕМЫ И ОСОБЕННОСТИ ПРОЦЕССОВ ДЕМОКРАТИЗАЦИИ 24
3.1. ВОЛНЫ ДЕМОКРАТИЗАЦИИ 24
3.2. ЯВЛЕНИЕ ПОЛИТИЧЕСКОГО ТРАНЗИТА: ОСНОВНЫЕ ЭЛЕМЕНТЫ И ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА 28
3.3. ПРОБЛЕМЫ ДЕМОКРАТИЗАЦИИ 31
ЗАКЛЮЧЕНИЕ 35
БИБЛИОГРАФИЯ 37
Эта волна включает в себя также либерализацию и частичную демократизацию политической системы.
Однако история, а, следовательно, и политическое время, не представляют собой прямолинейный одновекторный процесс. В процитированном определении С. Хантингтона указывается и на наличие в рамках демократической волны [32,c.36] противоположных, т.е. антидемократических процессов. Речь, таким образом, идет о количественном преобладании демократических тенденций в рамках соответствующего отрезка времени, которые накладывают качественный отпечаток на характер последнего.
История знает и другие периоды, когда в большей группе стран преобладали противоположные, связанные с усилением антидемократических сил, поражением демократии и установлением авторитарных или тоталитарных режимов. Эти этапы в истории С. Хантингтон называет "попятной волной" (или “волной отката” от демократизации – “reverse wave”).
На
основе анализа исторического
Первая, длительная волна демократизации – 1828-1926 гг.
Первая волна отката – 1922-1942 гг.
Вторая короткая волна демократизации – 1943-1962 гг.
Вторая волна отката – 1958-1975 гг.
Третья волна демократизации – с 1974 г. (см.: Huntington S., 1991, p. 6).
Исторический опыт показывает, что на первоначальных этапах тоталитарные (особенно лево – тоталитарные, т.е. коммунистические) и авторитарные политические системы могут обеспечить значительный экономический рост за счет либо полного государственного контроля над экономикой (во всех социалистических странах), либо высокой степени государственного регулирования экономики. С одной стороны, – СССР и многие социалистические страны, а с другой – такие страны, как Бразилия, Уругвай, Южная Корея, Тайвань и др., на определенных этапах тоталитарного и авторитарного правления достигли огромных экономических успехов за счет мобилизации ресурсов, контроля за стоимостью и ценой рабочей силы, государственного регулирования экспорта т импорта и т.д. В 70-е годы для нефтедобывающих стран третьего мира, а также СССР главную роль и в экономическом развитии, и опосредованно в некотором укреплении легитимности режима сыграл и энергетический кризис и резкий подъем цен на нефть.
Однако во всех автократических государствах как левой, так и правой ориентации государственный контроль или государственное регулирование, сыгравшие ранее определенную позитивную роль в экономическом развитии, постепенно себя исчерпали, приходя в противоречия с объективными потребностями рыночной экономики. Важным конкретным экономическим фактором было также и то, что нефтяной бум 70-х годов к середине 80-х годов сменился резким снижением мировых цен на нефть. Это не могло не отразиться отрицательно на экономическом положении ряда стран экспортеров нефти, в частности на бывшем СССР. Таким образом, предкризисные или кризисные процессы в экономике стран с автократическими режимами явились серьезной экономической предпосылкой кризиса их легитимности.
Несколько иную периодизацию волн демократического процесса дает американский политолог Ф. Шмиттер, который выделяет следующие четыре периода глобальной демократизации:
Первая волна – период, условно берущий начало с революции 1848 г., после которой, однако, к 1852 г. многие страны (в частности Франция, Германия, Австро-Венгрия) вернулись к автократическим формам правления;
Вторая волна – после первой мировой войны, когда в результате поражения Германии, а также распада Российской и Австро-Венгерской империй, в Восточной и Центральной Европе появляются новые государства, во многих из них первоначально устанавливаются демократические формы правления;
Третья волна – после второй мировой войны;
Четвертая волна – берет начало с военного переворота 1974 г. в Португалии [36,c.102].
Позитивной отличительной чертой данной периодизации является выделение периода после первой мировой войны в качестве отдельной волны демократизации. Однако при выделении первой волны демократического процесса автор по существу сужает ее пространственные и временные рамки, ограничиваясь лишь континентальной Европой. Показательно, что при временной характеристике современной волны демократизации оценки С. Хантингтона и Ф. Шмиттера совпадают.
Одним из наиболее крупных направлений в исследовании политических изменений выступает исследование «демократического транзита», которое начинает активно разрабатываться в западной политологии с начала 70-х годов. Под понятием «демократический переход» в рамках этой теории обычно понимаются социальные и институциональные преобразования, связанные с продвижением от автократических, тоталитарных и авторитарных режимов к демократическим способам управления (transition to democracy). В более же узком и специальном понимании демократический транзит представляет собой процесс перехода государственно-политической системы страны от менее совершенной в демократическом отношении к более совершенной и развитой форме демократии, охватывающей политическую организацию общества и политическую систему государства. Если говорить про сам термин «транзит», то есть переход (transition), в данной работе используется понятие «политический транзит». Но оно не совсем адекватно понятиям, используемого многими «классическими» транзитологами, которые в своих ранних работах употребляли понятие «transition to democracy», (переход к демократии) [28,c. 10]. Но в дальнейшем ряд ученых в поисках более точной терминологии стали использовать более нейтральные понятия, в частности «демократический транзит» (democratic transition). Как отмечает российский исследователь А.Ю. Мельвиль, «более широкое в содержательном плане и более нейтральное в оценочном отношении понятие «демократического транзита (перехода)» - в отличие от «перехода к демократии», фактически постулирующего редко встречающийся в чистом виде итог процесса, - лучше отражает разнообразие обстоятельств, особенностей и многовариантность конечных форм рассматриваемых нами общественных трансформаций» [15,c. 15.]. Западная «транзитология» имеет как бы два уровня: первый изучает «переходный период» сам по себе и связан с понятием tranzition, и второй, рассматривает модель переходного периода, т.е. трансформацию политического режима - transformation. Но такое различение не свойственно российским исследователям политических процессов поставторитарного развития. Так В. Гельман, довольно основательно разрабатывающий модели зарубежных исследователей на «российском опыте», полагает уместным употреблять понятия tranzition и transformation как синонимы.
Когда
процесс демократизации в России рассматривается
в более широком контексте, обычно его
привязывают к так называемой «третьей
волне» демократизации. Этот термин был
пущен в обиход Самюэлем Хантингтоном.
По его теории, «первая волна» демократизации
приходилась на период между 1828-1926 годами
и была очень медленной и длинной; «вторая
волна» вписалась в промежуток 1943-1964 годы.
«Третья волна» началась в 1974 году демократизацией
сначала Португалии, а затем многих латиноамериканских
стран. В указанные периоды демократическое
развитие во всем мире было заметно сильнее,
чем противоположное направление развития.
[32,c. 62] Посткоммунистическая демократизация
стран Восточной Европы значительно усилила
«третью волну». Подсчитано [32,c. 62], что
в 1974 году из всех государств мира на демократии
приходилось менее 30%, а во второй половине
90-х годов - уже более 60%. По мнению Хантингтона,
за всеми предыдущими волнами следовала
обратная реакция в мировом масштабе,
возврат к антидемократии, различным авторитарным
режимам. Каждая из волн демократизации
включает в себя группу стран, которые
находятся в состоянии трансформации
из недемократического режима к демократическому
в определенный период времени. Каждая
из волн демократизации включает в себя
процессы либерализации или частичной
демократизации политической системы,
которая, однако, в ряде стран не становится
полноценно демократической. Трансформация
некоторых политических режимов развивалась
отнюдь не в демократическом направлении,
так же, как и не все демократические транзиты
возникали в ходе волн демократизации.
С. Хантингтон, предостерегая от буквального
понимания его теории, напоминает, что
история человеческого общества представляет
собой безбрежный поток бесконечного
числа разнообразных событий, и в силу
этого различные процессы политической
трансформации не имеют способности самораспределяться
по строгим историческим временным ячейкам.
История также не развивается только в
одном направлении, и поэтому каждая из
первых двух волн демократизации сопровождалась
соответствующими откатными волнами,
в течение которых некоторые, но отнюдь
не все страны возвращались к недемократическому
правлению, несмотря на то, что принимали
до этого курс на трансформацию к демократии.
[32,c.65].
В современном мире, процессы развития демократии тесно переплетены с другими общемировыми и цивилизационными процессами, прежде всего с глобализацией, которая далеко не всегда способствует развитию демократических институтов и консолидации демократии, особенно в странах с незавершенной модернизацией и незавершенным демократическим переходом. Как показывает опыт последних лет, глобализация приводит не только к интернационализации и более тесному взаимодействию разных стран и цивилизаций, но и одновременно вызывают различные кризисные явления в менее развитых странах, усиливая тенденции к их обособлению, росту национального самосознания.
В
связи с этим, несмотря на очевидное
продвижение процессов
Внушительные
препятствия для
Начать
демократические преобразования нелегко,
но еще сложнее завершить их, требуются
неизмеримо большие усилия. Уход старого
режима еще не даёт автоматической гарантии
того, что демократия будет успешно построена.
Появляется немало проблем, которые предстоит
решать. Важнейшим условием успеха демократизации
является политическая стабильность,
предполагающая реформирование общества
в рамках закона.
Демократизация порождает такое явление,
которое Э. Фромм метко назвал "бегством
от свободы". Речь идёт о том, что в условиях
политической и экономической модернизации
происходит ломка традиционных структур,
в которые были включены люди ранее; они
лишаются привычных "опор", схем политического
поведения. Происходит снятие традиционных
ограничений, твердо направляющих жизнь
человека в прежних условиях. Человек
становится свободным, но одновременно
на него ложится тяжесть ответственности
за решения, касающиеся его собственной
судьбы, а также проводимой в обществе
политики. В результате растерянный и
дезориентированный человек оказывается
не в состоянии выносить "бремя свободы".
Ему кажется, что обрести прежнюю уверенность
в себе и чувство стабильности можно, лишь
жертвуя свободой в обмен на ощущение
определенности, возникающее в рамках
жесткой авторитарной системы, перекладывая
всю полноту ответственности за принятие
решений на вождя или режим. Разрушение
коммунистических мифов, замена их рационализаторским
миропониманием остро ставят вопрос о
смысле человеческого существования.
На человека обрушиваются сомнения; кто
он, что он, зачем он живёт? В этих условиях
значительная часть массы, предрасположенная
авторитарному подчинению, стремится
ассоциировать себя с авторитарно-тоталитарными
идеологиями и движениями. Они придают
растерянному индивиду иллюзорное чувство
собственной значимости, а обожание вождя
оборачивается символической приобщенностью
к власти.
В
государствах СНГ явление "бегства
от свободы" имеет свою специфику,
связанную с особенностями
для достижения этих целей на уровнях
и всего общества, и отдельной группы,
и гражданина. А вот произойдет это или
нет, зависит от того, как будет протекать
политический процесс, какие силы в нем
будут участвовать, какие - им противостоять,
какие способности будут ими проявлены
и какие привходящие обстоятельства скажутся
на исходе данного процесса.
В демократической системе нет и не может
быть органически присущих ей механизмов,
полностью предохраняющих от прихода
к власти авторитарных сил. Однако демократия
- что очень важно - создаёт институциональные
механизмы и стимулы для вовлечения потенциальных
своих противников в демократическую
дискуссию, а тем самым и в демократический
процесс, способный, в конце концов, превратить
их в демократов.
Таким
образом, в результате данного исследования
можно сделать следующие
Информация о работе Современные проблемы и особенности процессов демократизации