Ценности демократического общества. Модели социального поведения личности

Что такое демократия? 
Ценности демократического общества.  
Модели социального поведения личности.

Демократия в современном  смысле слова - это новое явление. Понятию демократии как определенной системы институтов, как определенной системы норм политического поведения  и определенной формы участия  граждан в политике менее ста  лет. Это явление, смысл которого, даже в западных странах в полной мере до сих пор еще не раскрыт. 
Какие-то формы политической свободы существовали всегда. Существует формальная сторона демократической жизни - свобода выбора, свобода слова. Мы знаем, что человечество постепенно открывало для себя все новые грани политической свободы. Гегель в свое время сказал, что первая степень свободы - это тирания. Свобода начинается с того момента, когда появляется тиран, т.е. единственный, свободный человек в обществе. Его свобода абсолютна, потому, что все остальные являются его рабами. Гегель написал так: "Свободен один".  
Следующий этап свободы - это олигархия. Уже есть некая группа людей, которая вольна мучить всех остальных. Уже большее количество людей имеет доступ к свободе, но степень свободы каждого из них уже ограничена.  
Здесь понятно, что один из парадоксов демократии состоит в том, что демократия не просто история расширения свободы, но это история ограничения свободы, потому что для того, чтобы люди могли максимально пользоваться свободой как общество, свободу индивида приходится ограничивать.  
Точно так же исторически меняется такое понятие как власть большинства. Если демократия - это выборы, голосование, принятие решений народом, т.е. большинством, то понятно, что это большинство может быть не право. Большинство вообще всегда не право, т.к. любые новаторские идеи не могут сразу овладеть большинством. Большинство эти идеи должно долго осваивать. Соответственно идея полной власти большинства над меньшинством может перерасти в форму тирании, расправ. Например, в Средние века большинство проголосовало бы за то, что Земля плоская, хотя образованные люди того времени знали, что она круглая.  
На определенном этапе демократия формируется не просто как система, которая защищает волю большинства, но и как система, которая дает гарантии, права меньшинству. Еще одна особенность демократии состоит в том, что демократия может функционировать только тогда, когда в известном смысле меньшинство равно большинству. Так если мое мнение находится в меньшинстве по отношению к мнению большинства, то это не значит, что я имею меньше прав высказывать свое мнение, чем представители большинства. Например, избирательная кампания 1996 года в России. Тогда около 80% эфирного времени было посвящено тому кандидату, который должен был победить - Ельцину, а также велась массированная пропагандистская кампания против его оппонента - Зюганова. Так идеи большинства доминируют в общественном сознании. Для сравнения, в 1994 году в Англии эфирное время предвыборной агитации консерваторов и лейбористов отличалось несколькими секундами.  
Иными словами, демократия на уровне идей, мнений подходов и информации должна выравнивать права большинства и меньшинства. В этом смысле демократия "работает" против большинства. То есть, являясь формой власти большинства, демократия и ограничивает его власть. 
Еще одна проблема - это проблема обратимости демократии. Когда политики говорят о необратимости социальных и экономических порядков, которые они установили, то это иллюстрирует тоталитарное сознание - "шаг вправо, шаг влево считается побегом". Эта знаменитая литературная формула, которую зафиксировал Солженицын, отражает не только определение тоталитаризма, но также утверждает принцип существования некой траектории, повернуть с которой невозможно. Сознание некоторых государственных деятелей, считающих себя демократичными политиками, подчиняется этой же схеме.  
Но ведь демократия - это способ изменить общество. Демократические перемены сложнее, чем перемены авторитарные. Если авторитарные реформы проводятся посредством полиции, армии, то демократичный способ проведения реформ - это прохождение через определенную систему институтов, согласований, через законное сопротивление меньшинства, зачастую и большинства. Так как иногда даже демократически избранное правительство не имеет мандата большинства на проведение конкретной политики. Это значит, что избиратели, которые голосуют в целом за программу партии, не обязательно поддерживают каждое ее решение.  
Большинство людей в сегодняшней демократии голосуют не "за", а "против". Мотивация избирателей в большинстве западных стран это мотивация меньшего зла. В этом смысле Россия не сильно отличается от Западной Европы, а от США не отличается совсем. Потому что та ситуация, которую мы сейчас наблюдаем в американской демократии - это отражение той ситуации, которая сложилась на протяжении уже 20-30 лет со времен Кеннеди, когда американцы голосуют только "против". То есть если они голосуют за республиканцев, это означает, что против демократов и наоборот. Кстати поэтому количество избирателей в Америке регулярно падает. Поэтому часто политическое большинство есть, т.е. избрана партия, получены места в конгрессе, но реального социального большинства, социальной базы для проведения политики нет. Правительство должно проходить через сопротивление общества. 
Демократия предопределяет, что это сопротивление общества политике государства, политике власти, политике правящей элиты законно и справедливо. Эта политика может быть реализована только в той мере, в какой она может законными ненасильственными методами преодолеть сопротивление меньшинства. 
Меньшинство же имеет полное право сопротивляться политике, не выходя за рамки закона. В этом смысле такие формы сопротивления, как забастовки, пикеты и т.д., проходящие в рамках закона - это нормальное демократическое поведение. Мы не можем свести все вопросы к тому, что решается в парламенте, в кругах политиков-профессионалов. Мы должны сделать так, чтобы политическая жизнь проходила и на улице тоже.  
Современные политики, особенно российские говорят, что движению реформ мешает сопротивление консервативных элементов. Но это право на сопротивление и есть демократия. Без этих "негативных" элементов, имеющих такие же гражданские права, и законно реализующих свои интересы не будет демократии, но будет авторитаризм, где есть одна воля, одна сила.  
Ключевой момент демократического процесса - это возможность сделать те или иные решения обратимыми. Ведь большинство не всегда право и зачастую большинство ошибается в отличии от меньшинства, которое могло бы гораздо более успешно провести некоторые нужные обществу реформы авторитарным методом. В истории много таких примеров. Парадокс в том, что при проведении нужных народу реформ авторитарными методами можно зайти в тупик, т.к. авторитаризм не дает возможности корректировать политику. Даже если такая возможность есть, то она оказывается крайне болезненной и приводит к потрясениям. В итоге, для тех, кто проводит политику лучше идти более сложным и медленным путем, но в итоге продвигаться к цели, постепенно создавая большинство, объединяя его вокруг себя, стараясь удерживать, и сознавая, что рано или поздно можно его потерять. Обратимость в демократическом процессе - это возможность большинства осознать, что оно ошиблось и изменить свое решение. 
В Америке в 70-е годы была популярна идея "авторитаризм против тоталитаризма". В этот период американская политика в странах третьего мира не была направлена на поддержку демократии. Тогда Д.Патрик, государственный секретарь США, открыто объявил, что Америка поддерживает авторитарные режимы, т.к. авторитарные режимы обеспечивают стабильность и эффективную быструю модернизацию и, в то же время, авторитарные режимы, в отличие от тоталитарных, обратимы. Авторитаризм - это режим, который является жестким, диктаторским, но обеспечивает возможность, но не гарантию перехода на определенном этапе к демократии. Д.Патрик говорил, что коммунистические режимы, в отличие от авторитарных диктатур, не обратимы. История показала, что это не так. Коммунистические режимы оказались также обратимы, как и авторитарные диктатуры правого толка. Но тезис от обратимости был все же важен. Демократический процесс возможен только там, где политические решения обратимы.  
Мы подошли к вопросу о том, что является сферой демократии и кто является субъектом демократического процесса. Субъектом демократического процесса являются граждане. Граждане организуются в партии, участвуют в выборах, участвуют в правовой жизни, т.е. защищают свои права в суде. Граждане - это все жители страны. Существует всеобщее избирательное право, всеобщая воинская повинность, всеобщее равенство граждан перед законом и прочие правовые моменты. Но кто же является гражданином? Для значительной части участников политических процессов не является очевидным то, что человек от рождения наделен гражданскими правами. Например, какие права могут быть у рабов в Древней Греции? Или у так называемых иностранцев, которые составляли около половины населения Афин? Они никаких прав не имели: ни равенства в суде, ни избирательного права. Иными словами, граждане - это далеко не все. Второе рождение демократии - это города государств Средневековой Европы. Здесь коренной горожанин имел права и определенную защищенность, но за городской стеной демократия заканчивалась. Те же, кто жили за пределами города, рассматривались как люди второго сорта. На определенном этапе, когда города нуждались в рабочей силе, создавались хорошие условия для пришельцев. После года работы в городе человек становился свободным и на какое-то время получал гражданские права.  
Если рассматривать гражданские права в английской, американской, французской революции, то можно обнаружить ряд интересных особенностей. В Америке гражданские права были только у мужчин. В южных штатах Америки до 40% населения составляли чернокожие рабы, у которых не было гражданских прав.  
В Западной Европе вплоть до начала ХХ века существовала т.н. цензовая демократия. Это значит, что право голосовать ограничено правом владеть какой-либо собственностью. В Швеции, например, цензовая демократия существовала до 1917 года. Они была отменена под влиянием русской революции, потому что когда она произошла, шведский король собрал представителей всех ведущих политический партий и сказал о том, что если мы не хотим, чтобы в нашей стране произошло то же, что в России, мы должны ввести все гражданские права.  
Переход от цензовой демократии к всеобщим гражданским правам - это результат серьезной борьбы и одно из главных завоеваний рабочего движения. Это вопрос мировоззренческий потому, что либеральная политическая теория в том виде, как она была сформулирована в XVII, XVIII и вплоть до середины XIX века отождествляет право гражданства с собственностью, т.е. демократия - это не участие людей в политике, а участие собственников в политике. Гражданином является человек - собственник. Это четко прописано у Локка и других основателей либеральной политической теории. Человек, не являющийся собственником не может быть субъектом политики, не может быть гражданином. Причем обоснование очень простое: если человек является наемным работником, то он зависим, и, соответственно, будучи зависим от работодателя, он не может иметь политической независимости тоже.  
Из этого правильного момента делается с точки зрения развития демократии реакционный вывод. Ведь можно сказать так: да, человек ограничен в своих возможностях, его социальное положение является неравным, и именно в силу этого необходимо политическим способом создать ему условия для самозащиты, для компенсации своей социальной слабости. А здесь делается вывод, что если он зависим, то он не является участником политического процесса.  
И не случайность то, что с приходом всеобщего избирательного права почти всюду в Европе начинаются перераспределительные программы. Современный либерализм очень негативно относится к перераспределению, к разного рода социальным программам, т.к. они понижают эффективность экономики, порождают паразитизм, иждивенческие настроения и так далее. Левые говорят о том, что это необходимое условие социальной справедливости, это компенсация для тех, кто поставлен исходно в неравные условия. Ключевой момент социал-демократического и в целом левоцентристского взгляда на экономическую политику государства - это выравнивание, которое обеспечивается государственными программами. Но принципиально, в данном случае, другое. Не случайностью является то, что перераспределительные программы и стремительный рост левых партий приходят вместе с всеобщим избирательным правом. Потому, что их электорат получает всеобщее избирательное право. До этого они не могли осуществить свою волю, свои политические интересы, т.к. их избиратели просто не могли голосовать за них.  
В Англии в конце XIX века закончились избирательные реформы. В 1906 правительство Ллойд Джорджа начинает реализовывать первый пакет социальных реформ. В 1945 году левые приходят к власти и осуществляют то, что в Англии считается "тихой революцией". Происходит национализация олигархий в промышленности: железнодорожной, угольной и других, вводится бесплатное образование, здравоохранение и т.д. Это закономерные процессы. Это результат достаточно жесткой, болезненной политической борьбы. Надо отметить, что это остается темой политической борьбы до сегодняшнего дня. 
В конце 70-х - начале 80-х годов сначала в США и Западной Европе, потом в России начинается волна неолиберализма. Неолиберализм идеализирует классический либерализм, поэтому обращается к Адаму Смиту - теоретику свободного рынка, жившему в XVIII веке. Но время классического капитализма, как золотого века идеальной конкуренции и предпринимательской активности, не было временем современной демократии. Это было время существования либерального государства, когда были защищены определенные права граждан, в частности, права собственности, но не было всеобщего избирательного права, массовых политических партий, не было и массовой грамотности, которая позволяла бы использовать гражданские права. Хотя, как ни странно, грамотность никогда не была условием участия в демократическом процессе. 
Таким образом, на протяжении большей части XIX и начала XX века происходит расширение гражданских прав, расширение социального поля демократии, новые социальные слои получают доступ к политическим институтам, их интересы начинают в большей степени уважаться и, соответственно, они требуют вмешательства государства в экономику, участия государства в решении социальных проблем и т.д. Отсюда и национализация, которая была отнюдь не русским явлением, это происходило практически всюду. В 80-90-е годы мы видим определенный поворот вправо к классическому либерализму, который связан с тем, что изменилась структура общества в Западной Европе: значительно большая часть населения стала средним классом. Это парадокс, но люди требовали защищать свои права, их права были защищены, в результате их имущественное положение улучшилось, и они уже не требуют защищать те права, которые сделали их богаче. Условно говоря, из категории рабочих перешли в категорию среднего класса, поэтому права рабочих для них уже не становятся жизненно важным вопросом. Рабочий класс во многих странах становится меньшинством. Меняется общий баланс сил и общество начинает возвращаться к более либеральному классическому подходу. Почти по всей Западной Европе и США начинаются жалобы на эрозию демократии. Начинает возникать ситуация, когда те слои общества, которые чувствуют себя исключенными из демократического процесса, в силу того, что из права не защищены, они уже не склонны голосовать или склонны к таким формам протеста, которые находятся за пределами обычного демократического процесса. Например, то, что мы видели в Праге во время протестов против Международного валютного фонда. В разгроме ресторана Макдоналдс принимала участие безработная молодежь. Они не чувствуют себя частью процесса, частью системы, соответственно они так с системой и обращаются. С одной стороны мы видим исключение из демократии, не прямое, но фактическое тех людей, которые оказались внизу, на обочине. С другой стороны Западная Европа начинает приглашать арабов, негров, поляков, русских, украинцев, турков на работу, но они не получают гражданских прав. Как и в Древних Афинах образуется категория людей, которые живут в стране, но не являются ее гражданами, они исключены из системы. Их права частично защищены, например имущественные права, но гражданские права в позитивном смысле не реализуются. Эстония и Латвия вводят ценз знания национального языка, который не знает 40% населения. Соответственно, люди становятся не гражданами в стране, где они прожили всю жизнь и за независимость которой многие из них голосовали. Это еще один параметр эрозии демократии.  
Политические партии были созданы для массового участи народа в политической жизни. Сначала партии были массовыми движениями, определенным образом оформленными. Теперь мы видим, что каждая партия нарастила мощный бюрократический и финансовый аппарат. Начинается отчуждение политической элиты, политического класса от массы граждан и от массы членов собственной партии. В этом смысле современные партии, в том числе и Западной Европы, зачастую все больше становятся похожими на тоталитарные коммунистические партии, которые до этого существовали в Восточной Европе. Не в силу того, что они тоталитарные по идеологии, а силу того, что процесс принятия решений идет сверху вниз, также бюрократически, как и в старых коммунистических партиях. Эта негативная тенденция приводит к отчуждению людей от политического процесса. В итоге, мы получаем то, что сейчас в Америке, когда избирателям, в общем, все равно, кто будет президентом страны. 
Мы видим, что демократия сейчас находится в неблагополучном положении, не говоря уже о России, где о демократии говорить еще рано, так как нет работающих демократических институтов. Но все же рано говорить о том, что демократия не состоялась. Черчилль был прав, когда говорил о том, что демократия ужасный режим. Но все остальные - еще хуже. В нашем отношении к демократии мы должны быть достаточно критичны, видеть ее недостатки и слабости, противоречия и проблемы. Но при этом осознавать, что попытка решить эти проблемы путем наведения жесткого авторитарного порядка, скорее всего не приведет к решению этих проблем, а во-вторых, приведет к появлению целого ряда других проблем, которые будут во много раз хуже. Решение этих проблем состоит в том, чтобы внутри демократического процесса отстаивать свои права, организовываться, осознавать свои интересы и через это становиться полноценными гражданами и овладевать политическим процессом, трансформируя, в том числе и саму демократию.