Вера и знание

СОДЕРЖАНИЕ

Введение………………………………...………………………………………....3

1. Сущность веры, знания..…………………………………………………..…...4

2. Отношения и примирение веры и знания………………………………….....7

3. Вера и знание…………………………………………………………..……...12

Заключение……………………………………………………………………….18

Список используемой литературы………………………………….………..…19

ВВЕДЕНИЕ

Одно из направлений философии - гносеология, т.е. философское учение о возможностях и путях познания бытия человеком. Познание неразрывно связано с сознанием. Вне сознания человека познания нет, с помощью него человек познает мир. Человек в отличие от животных, нуждается в огромном количестве знаний, необходимых ему для преобразования природы и сознания цивилизации. Поэтому и сознание, и познание внутренне присущи человеку.

Познание изучает различные науки, но гносеология возникла в философии на самом раннем этапе ее развития. Предметом ее изучения являются:

1. Природа человеческого познания, формы и представления о вещах к постижению их сущности;

2. Что такое истина, пути ее достижения и ее критерии;

3. Практический жизненный смысл достоверного знания о мире, человеке и обществе.

Таким образом, познание - это духовная деятельность человека по производству и переработке знаний в целях активного целенаправленного воздействия на окружающий мир и самого себя.

1. СУЩНОСТЬ ВЕРЫ, ЗНАНИЯ

   Говорить о важности проблемы соотношения веры и разума в религиозной философии — совершенно излишне. Но для ее решения необходимо прояснить основные понятия. Вера — основное понятие христианства. «Кто будет веровать и креститься, спасен будет; а кто не будет веровать, осужден будет». Вопросы веры являются основными и в Посланиях святых апостолов, и в творениях отцов Церкви. И тем более удивительно читать в некоторых изданиях о том, что в православной литературе, в отличие от католической и протестантской, проблема веры не разработана так же полно. «Как и учение о благодати, оно (то есть учение о вере) ждет еще разработки».

   Важность этого вопроса очевидна и при взгляде на нее с точки зрения современного человека. Неверие стало главенствующим фактором в мире. Ведь, как обычно представляется, если человек во что-то верит, то лишь потому, что он не может это доказать. А если нечто доказано, то об этом существует знание, а не вера. Современный так называемый цивилизованный человек считает зазорным принимать что-либо просто на веру, без проверки разумом. Вера уходит из жизни людей, и вполне понятна обратная реакция некоторых христиан — во всем виноват разум, а атеизм и неверие — следствие развития наук.

   Существует  несколько  типов  вер. Среди  религиозных типов вер можно  выделить два основных ее вида: экзотическо-магический (иррациональный) и этический, гуманистическо-рационалистический. В чистом виде они почти не встречаются, но как полюса широкого спектра типологии явно существуют. Здесь речь будет идти о втором типе веры, к которому относится христианство. В христианстве отношения человека с другим человеком (ближним) не менее важны, чем отношения с Богом. Христианство в евангельском изложении есть этически акцентированная религия (вера). Ориентация на глубинную сущность человека делает  проблематичным квалификацию христианства как «религии». «Религия» предполагает опосредованную связь с Высшим началом, а в христианстве  есть Откровение, которое проникает тайники души человека.

   Под верой вообще можно понимать экзистенциально окрашенную  ценностную ориентацию человека, касающуюся смысложизненной  проблематики. Гипотеза (прогноз погоды, например) в прямой форме не  затрагивает ценностных ориентаций человека. Веру человека можно понять,  исходя, прежде всего, из самого человека (антропологии).

   Под знанием в наше время обычно понимается  достоверная (проверяемая)  информация, которую эмпирическими методами с последующей рациональной обработкой результатов добывает наука (эксперимент. физика). На основании этой информации можно что-то создавать, конструировать. Истина при этом понимается не как Логос, а как достоверность. В эпоху модернизма истине надо не приобщаться, ее надо создавать. Истина разбилась на множество малых истин, под которыми стали пониматься артефакты, полезность которых можно проверить. (В католической теологии существует понятие «иерархии истин», позволяющее не противопоставлять Истину и истины). Это – последствия технологического методологического редукционизма, который противоположен религиозной целостности (образности). В основе модного ныне постмодернизма лежит старый релятивизм, которого теперь вовсе не нужно стесняться. В основе научной методологии лежит повторяемость и наблюдаемость эксперимента. Данные науки (если не считать пограничные области) принимаются всеми психически нормальными людьми. Но наука дорого платит за достоверность и точность поставляемой информации. Объектами ее изучения являются феномены носящие материальный характер, предметы, обладающие характеристикой измеримости. Поэтому наука, как таковая, тяготеет к материализму. Методологией научного познания остается рационализм с его претензией на полную доказательность. Рационализм монологичен, не признает «других» субъектов с их волюнтаристской непредсказуемостью. Это одна из причин отсутствия научной этики. Тем более, рационализм не позволяет признать «Другого» (с большой буквы), от которого зависит наше познание о нем. Наша гносеология остается монологической. Для религиозного сознания, как и для этического сознания вообще, она должна быть диалогической. В «других» рационализм видит произвольные предпосылки, что противоречит принципу экономии мышления. Сверхзадача рационализма состоит в его самоограничении. Известна связь между рационализмом и тоталитаризмом.

2. ОТНОШЕНИЯ И ПРИМИРЕНИЕ ВЕРЫ И ЗНАНИЯ

Из истории хорошо известны сложные и порой трагические отношения  веры и знания. Не всегда можно было легко четко разделить сферы влияния в одном универсуме. Ситуация противостояния  обуславливалась следующими причинами:

   1) антропологический гносеологический редукционизм (гносеологическое  грехопадение) - склонность человеческого разума искать однолинейные  (частные) решения, претендующие на универсализм своей методологии.

   2) ограниченность психических и ментальных ресурсов человека - длительная концентрация внимания на какой-либо одной стороне действительности приводит к элиминированию других сторон действительности. Выдающиеся личности в своем сознании совмещали многовекторность универсума.

   3) социально-профессиональный фактор, способствующий элиминации некоторых сторон действительности. (Верующих среди рабочих меньше,  чем среди гуманитариев. Ученых «малая наука уводит от Бога, большая  снова к Нему приводит»).

   4) Социально-корпоративный фактор. Общественным институтам свойственна состязательность, борьба за сферы влияния, особенно когда это связано с социальным статусом и привилегиями.

   Во всякой борьбе возможны перегибы с обеих сторон. Рационализм и эмпиризм, основанная на них наука, почти ежедневно поставляющая новую  информацию, смена авторитарной парадигмы фундирования утверждений  (вера стала вероучением монополизированным церковью) на логическо-дискурсивную парадигму отвлекало внимание общественности от вечных  вопросов, вытесняло их актуальность из сознания людей. Атеизм не столько отрицает Бога, сколько скомпрометировавшую себя институциональную церковь, как человеческую организацию. Атеизм промыслительно выполнил  свою положительную (очистительную) функцию, как считал А.Мень,  разрушив некоторые квазихристианские религиозные формы. Произошло уточнение сферы религиозности. Сегодня ситуация не так драматична.  Сегодня преобладает отстраненно уважительное отношение к церкви, как хранилищу экзотических древностей и нравственных эталонов. Церковь смирилась с той ролью, которую ей предписало общество, отказалась от универсальных притязаний. Выставки икон и прочей монастырской утвари пользуются неизменным успехом. Но уже снова можно заметить признаки подавляемой новой зевоты «около церковных стен». Ситуацию может помочь прояснить хорошее социологическое обследование.

Казалось бы давняя теория двух истин, соответствующим двум различным  уровням универсума, содержит в себе методологическую основу для примирения веры и знания, но все равно остается возможность борьбы за  приграничные области. Материализм отказался от платоновской модели, на  которой построено все христианское богословие, и ввел другое понимание мироздания, согласно которому высокоразвитая материя обладает  психическими феноменами, одни из которых адекватны действительности  (знание), а другие - нет (религиозная вера). По мнению С.С.Аверинцева, столкновение веры с рационалистической критикой приводит к одной из  трех позиций, выявляющихся в различных направлениях теологии: либо догматы веры предлагаются разуму как аксиомы, не подлежащие ни доказательству, ни критике, но дающие отправную точку для цепи  логических умозаключений (максима Августина и Ансельма К. «верую, чтобы понимать»), либо предпринимаются попытки умозрительно обосновать их, переводя на язык философских конструкций нередко с рационалистическим переосмыслением (максима Абеляра «понимаю, чтобы  веровать»), либо декларируется полная несовместимость веры с  «немощным» человеческим разумом (максима «верую, ибо нелепо»).

   В целом, исторически отношение церкви к рациональному знанию  эволюционирует от осуждения злоупотреблений рационализма в знаменитом  «Силлабусе» (Перечне человеческих заблуждений нашего времени», 1894) до тезиса «церковь - друг науки» в энциклике папы Пия XII и конституции II Ватиканского Собора «Радость и надежда. О Церкви в современном мире», утверждающей необходимость позитивной оценки научно-технического  прогресса и адаптации к его последствиям, в том числе и ментальным. В католичестве теория «двойственной истины» находит свое продолжение в  формулировках Папы Иоанна Павла II о законных автономиях религии и  науки. Синтетизм современной культуры и тенденция наук к междисциплинарной проблематике может пониматься как основа для  очерчивания ареала «пограничных вопросов» между теологией, философией

и естествознанием; осознание естествознанием ограниченности своих сугубо рационалистических методов, может создать его новый облик (И.Рацингер).

   В плане методологии у науки и религии есть кое-что общее, обнаружившееся не так давно. Это:

   1) Необъективируемость, индетерминизм (в рел.- апофатизм) первоосновы  Бытия, что было открыто в микрофизике. Это выражается через «принцип неопределенности» Гейзенберга. Этот принцип кладет предел знанию как  бесконечному уточнению определенных данных. Здесь есть параллель с апофатизмом личностного начала человека как носителя непостижимого  образа и подобия Бога.

   2) Принцип дополнительности систем описания одного объекта  (феномена). Этот принцип может иметь далеко идущие последствия, т.к. он не сводится к субъективности восприятия наблюдателя и к отсутствию  единого языка описания. Открыта на новом уровне неразрывность

(взаимодополнительность) объекта и наблюдателя, причем характеристика   объектности объекта на микроуровне исчезает, а личностность наблюдателя также не описывается в терминологии характеристик объектности. В такой ситуации возможно возвращение на новом уровне к концепции тождества   бытия и мышления, причем мышления персонализированного (на    религиозном языке - воипостазированного).

   Антропный принцип в космологии (тончайшая сбалансированность   мировых констант как условие возникновения жизни на Земле) обладает    явным телеологизмом. Удивительная сложность живых организмов остается  самым убедительным доводом в пользу творения мира разумным началом.  Замена термина «Бог» термином «само» создает лишь психологическую видимость объяснения. Это «само» как принцип самоорганизации (относительной) есть и в Библии: «да произведет земля растения... да

произведет вода... душу живую». Таким образом, можно говорить о библейской концепции эволюции.

   Вера может конституироваться как «интегрирующая функция междисциплинарного диалога» теологии, философии и естествознания,    включающая в себя конвергенцию теологической, философской и   конкретно-научной аргументации, формирование «конвергирующей» синтетической истины (К.Ранер). Существует Папская Академия Наук, самим фактом своего существования показывающая возможность гармонизации веры и разума. В энциклике «Вера и разум» (14.09.1998) Папа  Иоанн Павел II говорит: «Разум, лишенный помощи Откровения, блуждал окольными путями, в результате чего он мог потерять конечную цель. Вера, лишенная поддержки разума, сосредоточилась на чувствах и переживаниях,  поэтому возникает опасность, что она утратит универсальный характер...  Поэтому пусть не покажется неуместным мой громкий и решительный  призыв восстановить единство веры и разума, которое позволяет им действовать в соответствии с их природой, сохраняя взаимную автономию. Ответом на мужество веры должно стать мужество разума».

   Можно еще раз вспомнить, что существует только один способ  гармонизации веры и разума. Это рассмотрение их как принадлежащих к  разным, хотя и тесно связанным, уровням человеческого сознания.