Проблема человека в экззистенционализме

СОДЕРЖАНИЕ

 

        

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

ВВЕДЕНИЕ

 

Европейская философия  обратилась к проблеме человека в  эпоху Возрождения и на заре нового времени. Но мыслители ХХ в. сочли необходимым осуществить новый поворот к проблематике человека, причем именно к теме его существования. В результате родилась экзистенциально-персоналистская философия ХХ в.

Необходимо учитывать особую трудность изложения экзистенциальной философии, которая проистекает из ее аморфности и плюральности. К акзистенциальной философии в широком смысле этого слова целесообразно относить философские учения и направления, в которых акцент сделан на проблеме человека, его существования, развития его личности, отношения человека к природе, обществу, другим индивидам, к культуре, Богу и религии. К такому широко понятому экзистендиально-персоналистскому движению можно при числить целый ряд учений и направлений ХХ века.

Целью контрольной работы является анализ философских позиций некоторых представителей экзистенциализма на основе изучения учебной литературы, первоисточников, средств сети Итернет.

Задачи контрольной  работы:

 - рассмотреть человека в эпоху социального кризиса,

- дать определение существованию человека и его сущности с позиции философии экзистенциализма.

Данная тема контрольной  работы является весьма актуальной, так как экзистенциалистская философия ХХ столетия, которая, как и всякая философия, тесно связана со своей эпохой, несет на себе печать нашего драматического, конфликтного века.

 

 

 

1. Человек  в эпоху социального кризиса

 

Центральная проблема, на которой сосредоточивают свое внимание наиболее крупные философы, обычно относимые к экзистенциализму, а также к персонализму, философской антропологии, — это проблема жизнедеятельности и мироощущения индивида в обществе, переживающем глубокий кризис.¹

Экзистенциалисты констатировали широкое распространение трагических, болезненных чувств и умонастроений индивида. Но они видели смысл философии не только и не столько в констатации, а тем более не в увековечивании настроений страха и покинутости. Им представлялось, что философия обязана помочь человеку, охваченному трагическими умонастроениями, если не преодолеть их — что в принципе невозможно, — то, во всяком случае, искать и находить свое Я, смысл своей жизни в самых трагических, “абсурдных” ситуациях.

          С точки зрения А. Хюбшера, экзистенциальная философия как идейное течение в философии в литературе ХХ в. последовательно выдержана в трагико-драматических, а порою и в пессимистических тонах. Его пытаются сдержать, преодолеть представители религиозных экзистенциальных направлений — ведь вера в Бога, по их мнению, все-таки подает надежду человеку. Но и их работы наполнены трагическими образами, рисующими отчаянную ситуацию современного человека.² Главные символы художественных произведений экзистенциалистов (и даже названия многих из них: “Тошнота”, “Мертвые без погребения” Сартра, По сторонний”, “Чума”, “Бунтующий человек” Камю) призваны передать трагико-драматические состояния человеческого существования.

В качестве основных категорий человеческого  бытия в них выступают забота, покинутость, отчужденность, абсурд, страх, ответственность, выбор, смерть и др.

Моделью человека как такового для экзистенциальных философов стал помешенный в пограничную  - на грани жизни и смерти - ситуацию отчаявшийся и страдающий человек.

По мнению Ф. Арьеса с этими философами можно спорить, доказывая, что неправомерно придавать всеобщее значение поведению человека в стрессовой — пограничной — ситуации. Но вряд ли правильно отказывать философу, писателю в праве изучать, выявлять сущность человека на основе его поведения в экстремальной ситуации.³

Что же, пользуясь этой моделью, сумела разглядеть в человеческой сущности экзистенциалистская философия? И что она рекомендовала индивиду делать в пограничной ситуации?

С точки зрения Ф. Арьеса, эти вопросы, которые не отпали с утратой экзистенциализмом или персонализмом их былой популярности. Отчуждение и страх в современном мире не исчезли, а усилились.

Следовательно, и размышление над поставленными проблемами имеет прямое отношение к человеческой судьбе.

 

 

2 Существование  человека и его сущность

 

Трагико-драматическая  тональность произведений экзистенциалистов, по существу, не приглушается, когда анализ перемещается на почву философских абстракций. Но вот то обстоятельство, что экзистенциалистская философия человека есть сложное и абстрактное учение, заслуживает быть отмеченным. Ибо эти мыслители протестовали против диктата” философских абстракций над “жизненным миром” действующего, страдающего человека, однако они сами, будучи философами, не смогли отрешиться от “стихии всеобщего”, неотделимой от философии. Философские сочинения экзистенциалистских мыслителей трудны для понимания никак не меньше, чем классические произведения философии. Правда, эти философы нередко пытались «перевести» свои идеи на язык художественных образов, более близкий и доступный обычному человеку. Но и их художественные сочинения, где господствуют символические иносказания, шифры, где “живут” и “действуют” персонализированные идеи и ценности, понять также нелегко. Для них нужны вдумчивые и терпеливые читатели, не просто следящие за сюжетной линией, но именно озабоченные судьбами и проблемами человеческого бытия. Такие читатели, как правило, находятся, и их немало. Экзистенциальный философ и писатель приглашает их к напряженному, но захватывающему и жизненно важному диалогу. О чем же он? Прежде всего, конечно, о человеческом существовании и его уникальных особенностях.

Ж-П. Сартр в работе “Экзистенциализм — это гуманизм” поясняет специфику существования человека следующим образом.⁴ При изготовлении вещи человек предварительно формирует ее идею. Ремесленник, изготавливающий нож, исходит из своих представлений о том, что такое нож и какой именно нож сейчас надо сделать. Сущность здесь как бы предшествует существованию вещи. Принципиально иным образом обстоит дело с человеком. Человеческое дитя рождается, уже существует, но ему еще предстоит обрести человеческую сущность, стать человеком. Итак, в мире человека существование предшествует сущности. Разделяя экзистенциализм на два основных направления — христианское (Г. Марсель, К. Ясперс) и атеистическое (М. Хайдеггер, А. Камю), Ж-П. Сартр себя относил к последнему. Утверждение атеистических экзистенциалистов: бога нет, бог умер — не повторяемые вслед за Ницше фразы, рассуждает Сартр, а исходный пункт для развертывания важнейших философских тезисов и обращенных к реальному человеку нравственно-практических выводов.

Человек делает самого себя, постепенно обретает свою сущность, изначально уже обладая существованием, —  в этом и состоит первый принцип  сартровского экзистенциализма, из которого вытекают многие важные следствия: нет заданной человеческой природы; никакая внешняя сила, никто, кроме данного индивида, не способен превратить его в человека. Индивид должен сделать это сам. И именно он несет ответственность, если его превращение в человека в подлинном смысле так и не состоится                              Несмотря на различия подходов, философы-экзистенциалисты внушают читателю здравую и очень важную идею индивидуальной ответственности человека за все, что происходит с ним самим и с другими людьми. Человек — своего рода “проект”, который живет, развертывается, реализуется или не реализуется, и процесс обретения индивидом человеческой сущности длится всю его жизнь, не теряя остроты и драматизма.

Человек решает вопрос о  том, покориться ли фашизму или встать в ряды движения Сопротивления. Какую роль играют здесь размышление, расчет — словом, рациональные моменты? Пожалуй, минимальную, считают экзистенциалисты. Речь ведь идет не о “всезнающих” ученых, а об обычных людях — а расчет” их скорее склонял бы к коллаборационизму, особенно в первые годы войны, в занятой фашистами Франции, где еще не созрело массовое движение Сопротивления. Но те люди, которые выбрали сопротивление, действовали вопреки расчету, который чаще всего, даже в нетерпимых ситуациях, “советует” не рисковать жизнью и ее благами. Они, конечно, могли рассчитывать и рассчитывали на помощь и верность других людей на коллективную солидарность, на успехи антифашистской борьбы во всем мире. Это экзистенциалисты готовы признать. Однако именно в те дни и часы, когда человек в пограничной ситуации смотрит в лицо смерти, главную опору, подчеркивали эти философы, он должен найти в самом себе, в своей экзистенции — только тогда его верность сопротивлению будет прочной. И так, продолжают экзистенциальные философы, обстоит дело в любой ситуации, когда человек борется за свободу, за свое сокровенное Я (свою экзистенцию), когда идет наперекор самым неблагоприятным обстоятельствам.

Бытие человека, в центр которого помещено главное в нем — индивидуальная сущность, т. е. экзистенция, в свою очередь становится первоосновой картины мира, создаваемой представителями экзистенцианалистско-персоналистских направлений. Говоря философским языком, акцент переносится на онтологию, а в онтологии — на бытие человека.⁵

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

3. Бытие человека и бытие мира

 

Развернутую концепцию  этого рода впервые создали немецкие экзистенциалисты. Предвосхищением онтологического поворота в экзистенциально-персоналистическом философствовании можно считать русскую философию начала ХХ в., особенно работы Н. Бердяева, Л. Шестова, С. Франка. Правда, в то время они были почти неизвестны на Западе. Зато большую популярность обрела вышедшая в 1927 г. книга М. Хайдеггера “Бытие и время”, где был разработан специфический проект экзистенциалистского учения о бытии (онтологии). В целом ряде работ 20—30-х годов К. Ясперс предложил свой вариант онтологии. Впоследствии, опираясь на разработки немецких мыслителей, Ж-П. Сартр создал обновленное понимание бытия (особенно в книге “Бытие и ничто”).⁶ Еще раньше новые, неклассические варианты онтологии, повлиявшие на экзистенциалистов, разрабатывал Э. Гуссерль (1856— 1938) — основатель феноменологического направления, на протяжении всего столетия сохраняющего большое влияние в философии.

Почему же особое внимание философов разных направлений привлекло учение о бытии? И как это увязать с поворотом к человеку? Ведь в философии ХХ в., в отличие от традиционной отнологии, не мир, не природа, а человек становится проблемной точкой отсчета. Философы ХХ в. стали решительно пересматривать внутрифилософские приоритеты прошлого. Они возражали тем представителям классической отнологии, которые отталкивались от самостоятельного бытия мира и от него двигались к пониманию человека, поставленного в зависимость от мира. В таких случаях, говорили они, философия и превращалась в «философию вещей», а человек чаще всего также рассматривался как вещь. Не менее категорическими были возражения против тех направлений классической философии, где на первый план выдвигались логика, гносеология, теория идей: господство “философии идей”, утверждали сторонники “новой онтологии”, превращает человека в своего рода познавательную машину.

В противовес классическому онтологизму и гносеологизму представители новых направлений ХХ века считали необходимым действительно сделать человека центром философии. Ведь сам человек есть, существует, является бытием, притом бытием особым. Философы-классики рассматривали “бытие” как предельно широкое (человеческое) понятие о мире и в то же время считали бытие независимым от человека. Кант пытался преодолеть это противоречие. В кантовском учении философы ХХ в. особенно высоко оценивали ту идею, согласно которой мир мы видим исключительно сквозь призму человеческого сознания. Вещи мира, сам мир существуют в себе, совершенно независимо от сознания, но “в себе” они нам, людям, не явлены. Поскольку же мир, вёщи и процессы мира являются людям, постольку результаты его осознания уже неотделимы от человека. К этим тезисам Канта присоединяются не только феноменологи, экзистенциалисты, персоналисты, но и представители многих других на правлений. Однако в отличие от классической и даже кантовской мысли, центром антропологической философии ХХ в. является не учение о разуме, не гносеология и логика, а онтология. Центром же “новой онтологии” становится не некое изолированное сознание человека, а сознание, точнее, духовно-психическое (сознание и бессознательное), взятое в неразрывном единстве с человеческим бытием. Этот новый смысл и вкладывается в традиционное понятие экзистенции, существования как особого бытия, которое становится базовой категорией экзистенциалистской онтологии.

Итак, путь феноменолога, экзистенциалиста, персоналиста — не путь от Sein, бытия вообще, не от мира как бытия к бытию человека, как это было в классической онтологии. Избирается обратный путь — от человеческого существования, т.е. от экзистенции, к миру, как он видится человеку и «выстраивается» вокруг него. Такой подход представляется философам ХХ в. предпочтительным с точки зрения не только реалистической (ведь по-другому, говорят они, человек и не осваивает мир), но и гуманистической: в центр ставится человек, его активность, его уникальность, возможности свободы, открываемые самим бытием.⁷

 

 

4. Человек как уникальное существо и власть усредняющего начала

 

В подтверждение тезиса об уникальности человеческого существа экзистенциальные философы прежде всего приводят онтологические аргументы. Место, которое определенный индивид в каждый данный момент занимает в бытии, совершенно неповторимо. «Каждый человек исполняет миссию истины. Там, где находится мой глаз, не находится никакой другой; то, что видит в реальности мой глаз, не видит другой. Мы незаменимы, мы неповторимы»,- так рассуждал Х. Ортега-и-Гассет.⁸ И с этим нельзя не согласиться.

Верно и то, что человек  ищет, должен искать и выражать свое неповторимое, уникальное Я. На это настраивала индивида и классическая мысль. Но она, по мнению философов ХХ в., чаще всего определяла Я через то, чем оно не является; она нередко сводила Я к не-Я в различных ипостасях последнего.

АФ.Замалеев отмечает еще одно важнейшее обстоятельство: и в философских системах ХХ столетия, как и прежде, сущность Я определяется через соотнесение с какими-либо проявлениями мира вне человека.⁹ Но в отличие от классической философии, сама противоположность человека и мира воспринимается так, что не-Я, т.е. нечеловеческое, становится символом отчужденного я безусловно враждебного мира. Камю сравнивает не-Я с глухой и прочной стеной, противостоящей человеку, — равно душной, неустранимой, опасной. Потому в Я живет и будет жить постоянный страх перед не-Я, перед миром и другими людьми. И все же человек обязан заставить себя жить и творить самого себя. Такова обращенная к индивиду программа экзистенциальной философии: страшиться, опасаться всего того, что есть не-Я (т.е. мир вне человека), противостоять ему, бунтовать против него.

Этот подход к миру как абсолютно враждебному по отношению к Я в философии ХХ в. обосновывается на разных уровнях рассуждения и во множестве философских идей. Так, разбирая категорию “повседневное бытие -вместе-с другими”, ранний Хайдеггер считал самым важным ввести «экзистенциал», который он обозначал на писанным с прописной буквы немецким неопределенно-личным местоимением «Маn» и разъяснял через понятия «усредненность», «выравнивание» и т.д. Экзистенциальная философия в данном отношении была и до сих пор остается реакцией на тенденцию стандартизации, которая стала особенно мощной в ХХ в. и проявилась в самых разных областях — в производстве, повседневном быту, в идеологии и культуре.