Николай Бердяев

Н. А. Бердяев  «Судьба России». Глава «Душа  России».

        Одной из центральных тем в  истории русской философской  мысли, на наш взгляд, является  тема России и специфики ее  развития. В ряде работ («Русская  идея», «Судьба России», «Истоки  и смысл русского коммунизма» и т.д.) Бердяев дает характеристику России через анализ национального характера.

       Статьи, включенные Бердяевым в  сборник «Судьба России», относятся  к периоду 1915 – 1916 гг., когда  итог Первой мировой войны  был еще не ясен, когда теплилась надежда, что суровое испытание, выпавшее на долю русского народа, пробудит в нем жизненные силы для реализации своей мессианской роли в мировом историческом процессе.

        Согласно концепции автора, в  истории действуют два полярных  начала – мужское и женское, от сочетания которых зависят особенности национального менталитета. Женское начало – это безличная, природно-родовая стихия, ей присуща пассивность и мягкость.  Но интенсивное развитие нации возможно при наличии персонально-личного, активного, мужского начала, способного оформить стихию. В России не произошло соединение двух начал.

         Отчего это произошло? Как нам  кажется, Бердяев, чтобы ответить  на этот вопрос, ставит в «Душе  России» две проблемы:

         1. проблема русского национального  самосознания;

         2. проблема «мессианской» роли  России.

         Постараемся разобраться в этих  вопросах поподробнее.

         «Мировая война остро ставит  вопрос о русском национальном  самосознании… Великий раздор  войны должен привести к великому  соединению Востока и Запада. Творческий дух России займет, наконец, великодержавное положение в духовном мировом концерте. То, что совершалось в недрах русского духа, перестанет уже быть провинциальным, отдельным и замкнутым, станет мировым и общечеловеческим, не восточным только, но и западным».

          В отношении России и русского  самосознания к национальности  существует таинственное противоречие. Россия – не самая шовинистическая  страна в мире. Национализм у  нас всегда производит впечатление  чего-то нерусского, наносного, какой-то «неметчины». Русские стыдятся того, что они русские; им чужда национальная гордость, а иногда и национальное достоинство.                                                       

          Суть русского характера составляет  совокупность противоположностей: свободы и порабощенности, революционности  и консерватизма, жестокости и  сострадания. Антиномичность «русской  души»  можно объяснить тем,  что в своих устремлениях она  не признает никаких ограничений. В этом смысле мы находим сходство национального характера и земли, на которой он формируется: та же необъятность, отсутствие каких-либо пределов, устремленность в бесконечное.

          «Как понять эту загадочную  противоречивость России, эту одинаковую верность взаимоисключающих о ней тезисов? И здесь, как и везде, в вопросе о свободе и рабстве души России, о ее странничестве и ее неподвижности, мы сталкиваемся с тайной соотношения мужественного и женственного. Корень этих глубоких противоречий – в несоединенности мужественного и женственного в русском духе и русском характере».

           По Бердяеву, «безграничная свобода оборачивается безграничным рабством, вечное странничество – вечным застоем, потому что мужественная свобода не овладевает женственной национальной стихией в России изнутри, из глубины. Из этого безвыходного круга есть только один выход: раскрытие внутри самой России, в ее духовной глубине мужественного, личного, оформляющего начала, овладение собственной национальной стихией, пробуждение мужественного начала». Отсюда. Бердяев делает вывод, что только «нынешняя мировая война выведет Россию из безвыходного круга, пробудит в ней мужественный дух, покажет миру мужественный лик России, установит внутренне должное отношение европейского востока и европейского запада».

           Бердяев надеялся, что мировая  война выведет Россию на простор  мировой жизни и позволит ей  выполнить ее историческую миссию. Но для этого она должна  быть культурно, по-европейски  преобразована. Причем такая «европеизация» совсем не означает денационализм. Напротив, как подчеркивает Бердяев, всякому мессианскому служению должна предшествовать положительная национальная работа, духовное и материальное очищение нации, укрепление и развитие духовных основ ее национального бытия.