Материалистический сенсуализм Аристотеля

I. Материалистический  сенсуализм Аристотеля. 
 
Согласно учению Аристотеля, ощущение есть извечный процесс или, как он выражается, есть состояние движения, страдательное состояние. Аристотель считает, что ощущение не происходит само собой в органах чувств и без внешних деятелей не может быть ощущения. Источник ощущения, следовательно, находится вне органов чувств. 
 
В чем же заключается причина отличия ощущения от знания? Аристотель на этот вопрос дает прямо классический ответ: «Причина этого заключается в том, что действительным ощущением воспринимаются отдельные, единичные явления, знание же имеет дело со всеобщим, а это последнее существует некоторым образом в самой душе. Поэтому мыслить всякий может как угодно, ощущение же не зависит от нашей воли, для него необходимо присутствие возбуждающего ощущение предмета». 
 
Что же происходит в органах восприятия под влиянием действия внешних предметов? 
 
«Ощущение, - отвечает Аристотель, - есть восприятие чувственных форм без материи... запечатлевает предметы, имеющие цвет, вкус, запах, но не как отдельные вещи, а как нечто имеющее качество... Ощущаемое есть пространственная величина, но ни способность ощущать, ни самое ощущение не есть величина пространственная». («О душе», П,5). 
 
Аристотель убежден, что не только в том, что существует вне и независимо от нашего сознания объективный мир вещей, но и в том, что мы можем познавать это мир благодаря его воздействию на наши чувства. 
 
Поскольку феномены жизни, по Аристотелю, предполагают определенные постоянные операции, поскольку душа как принцип жизни должна иметь способности, функции и части, ответственные за разные операции и их регулирующие. Поскольку фундаментальные функции и феномены жизни бывают: 1) вегетативного характера, т.е. рождение, питание, рост, 2) чувственно-моторного характера, как ощущение и движение, 3) интеллектуального характера, как познание, установление и выбор, Аристотель вводит разделение на 1) «душу вегетативную», 2) «душу чувственную», 3) «душу рациональную». 
 
Растения имеют только душу вегетативную, животные - вегетативную и чувственную, люди - душу вегетативную, чувственную и рациональную. Чтобы обладать рациональной душой, человек должен иметь две другие; животное должно иметь вегетативную душу, чтобы обладать чувственной, но вегетативной душой можно владеть без двух других. 
 
Об этих разновидностях душ и их функциях мы сделаем выводы в конце нашей работы. 
 
П. Чувственное познание. 
 
Аристотель различает чувственное познание и разумное, - это познание с помощью разума, т.е. мышление. 
 
Чувственное познание определяется им, как состояние страдания, некоторого движения или изменения в человеческом организме. Познание может существовать в форме возможности и в форме осуществления. Такие категории как возможность, осуществление и действительность вводятся философом в процессе исследования уже на самой первоначальной стадии изучения проблемы познания. 
 
Понятие возможности заключает в себе двоякое значение: во-первых, под нею подразумевается общая, принадлежащая определенному роду существ способность к какой-либо деятельности, во-вторых, проявление этой способности отдельными субъектами. Вследствие этого и переход возможности в действительность, т.е. понятие страдательного состояния тоже получает двойное значение: с одной стороны, оно означает уничтожение чего-либо чем-нибудь противоположным, а с другой - скорее сохранение существующего в возможности, благодаря существующему в действительности и благодаря подобному. Это и есть отношение возможности к действительности или осуществлению. «Существуют два вида изменения: переход к состоянию утраты и переход к обладанию и выявлению своих задатков и их природы». («О душе», III,2). 
 
Ощущая способность уже потенциально заключает в себе чувственно воспринимаемый объект. Дальнейший анализ приводит Аристотеля к выводу, что различия между ощущающим субъектом и ощущаемым объектом существует лишь до начала акта чувственного восприятия, но что после того, как началось это восприятие, субъект и объект в своей деятельности сливаются, становятся тождественными. «Чувственно познаваемый объект и ощущение в их актуальном состоянии представляет собой то же самое, но по способу существования они не тождественны». Подчеркивая не один раз, что объекты внешнего мира существуют независимо от субъекта, Аристотель столь же категорически выдвигает тезис о том, что объективный и субъективный факторы в процессе чувственного восприятия при осуществлении своего действия проявляются в некоем единстве, одновременно возникал и исчезал.  
 
В процессе чувственного познания принимают участие и тело, и душа. Душа содержит в себе чувственно воспринимаемый объект в возможности. В душе предметы внешнего мира существуют, разумеется в виде особых форм. Но эти формы существуют в душе лишь в возможности и, хотя душа из состояния возможности превращает их в состояние осуществления, т.е. делает их действительно чувственно познаваемым, однако этого достигает она лишь с помощью тела, которое должно предварительно подвергнуться некоторому воздействию со стороны внешнего мира, придти, по выражению Аристотеля, в страдательное состояние, испытать некоторое движение для того, чтобы начал действовать внутренний механизм души, превращающий возможность в действительность. 
 
Что же является предметом чувственного восприятия или познания? 
 
Отвечая на этот вопрос, Аристотель говорит: «О чувственно воспринимаемом говорится в трояком смысле: о первых двух видах мы говорим, что эти чувственные качества воспринимаются сами по себе, в третьем случае предмет ощущения воспринимается случайно». («О душе», П,6). Что же разумеется под первыми двумя? Это, во-первых, качества, доступные какому-нибудь отдельному чувству, например, цвет - зрению, звук - слуху; во-вторых, качества, доступные всем чувствам в одинаковой степени, как, например, движение, покой, число, фигура, величина. 
 
Что касается первых качеств, то для каждого из них существует свой специальный орган чувств. Это орган или зрения, или слуха, или вкуса, или осязания, или обоняния. Аристотель рассматривает каждое из этих внешних чувств в своем трактате отдельно. 
 
Все чувственное познание исчерпывается восприятием этих пяти чувств. «Но, невозможно, - утверждает Аристотель - чтобы существовал специальный орган чувств для восприятия общих качеств... движения, покоя, фигуры, величины, числа, единства». (Там же, III,1). 
 
Однако вопрос о том, каким путем мы различаем ощущением качества (например, белого и черного), еще нельзя считать окончательно разрешенным. «Невозможно различить посредством отдельных чувств, - замечает Аристотель (там же, III,2), - что сладкое есть нечто (единое) отличное от белого ... необходимо, чтобы нечто единое засвидетельствовало это различие». Это единое, по Аристотелю, имеется налицо у человека в форме способности, различия, самой себе тождественной, неделимой и выявляющейся в неделимое время. 
 
Так, для разрешения проблемы различения внешних качеств в процессе чувственного познания Аристотель вводит новое начало (способность различения), благодаря которому, по его мнению, живое существо бывает способным к чувственному восприятию различий в качествах. Но тем самым он, собственно, уже выходит за пределы чувственного познания и вторгается в область познания разумного. 
 
III. Разумное познание 
 
Мнение, по Аристотелю, имеет в основе своей умозаключение. Оно составляется, следовательно, на основании суждения и поскольку может быть истинным или ложным. Мнение отличается от знания тем, что оно может быть ложным, между тем знание должно быть истинным. Царством мнения является область чувственно воспринимаемых фактов. Поэтому мнение, по сути дела, есть эмпирический метод познания. Поскольку факты подвержены уничтожению или изменению и постигаются с помощью опыта, поскольку мнению присуще заблуждение. Определение и доказательство и есть же два признака знания, каковых лишено мнение. Мнение есть суждение, предметное содержание которого может измениться. Мнение тогда превращается в ложное. Такая возможность для знания безусловно исключена. 
 
Научное знание занимает центральное место в логических изысканиях Аристотеля. Оно поднимает на высшую стадию познание внешнего мира интеллектом. Диалектический процесс принимает при этом сложные формы. Прежде всего, следует заметить, что научное знание существенным образом отличается о восприятия и мнения: от восприятия - тем, что его предметом является всеобщее и необходимое, а не единичное и случайное, а от мнения - тем, что его суждение - всегда истинно. 
 
Предмет знания - всеобщность. Аристотель считает, что познание вещей с помощью понятий имеет место лишь при том условии, если объемлемая понятием всеобщность не только мыслится, но и в действительности существует. Существование же всеобщего в действительности осуществляется через единичные сущности. Всякое бытие есть единичная сущность. Но единичные сущности слагаются из лежащего в их основе субстрата и материи. Кроме того, в них привходят случайные свойства: количество и качество. С помощью этих составных частей Аристотель определяет существо всеобщности. Подчеркнем опять-таки, что всеобщность Аристотеля не есть нечто вне времени и вне пространства существующее. Пребывание ее всегда и всюду означает лишь то, что вид или род никогда не исчезает и сохраняется беспрерывность в переходе от индивидуума к индивидууму. 
 
С точки зрения Аристотеля, можно признать научным знанием лишь такое знание, которое приводит к пониманию основ (причин) необходимости существования данной вещи. Познания истинности данного предмета еще достаточно для научного знания, ибо не все истинное необходимо. Потому-то истинное может быть содержанием и мнением. 
 
Начала, или принципы, как называет их Аристотель - это отправные пункты, с которых начинается всякое знание, оно представляет собой непрерывную цепь взаимно обусловленных и логически оправданных положений. 
 
Принципы разума черпают свое происхождение в предметах восприятия, ибо разум, по Аристотелю, приходит к познанию сущности вещей лишь с помощью опыта. 
«Душа является как бы рукою: как рука есть орудие орудий, так и разум есть форма форм, а ощущение - форма всего ощущаемого». И далее: «Так как, по-видимому, не существует предмета, который существовал бы независимо от чувственно воспринимаемой величины, то предметы мысли находятся в чувственно достигаемых формах; сюда относится и то, что называется абстракциями, что составляет свойства и состояния чувственно ощущаемого» («О душе», III,8). Разум в качестве формы форм обладает, таким образом , двоякого рода глазами: духовными и физическими. 
 
Итак, восприятие прокладывает мост для познания принципов: от внешних чувств протягивается нить к мышлению. 
 
IV. Разум 
 
Одно из основных положений Аристотеля гласит: «Существо, не имеющее никаких ощущений, ничего не может ни познать, ни понять» («О душе», III,8). Отсюда логически следует, что познание, по Аристотелю, опирается на эмпирические данные. Как же в таком случае примирится с этим тезисом другой: «немыслимо уму быть связанным с телом?» 
 
Выход же из этого противоречия Аристотель видит в учении об уме как деятельном начале и об уме страдательном, которое излагается им в главе пятой книги третьей «О душе». 
 
«Так как по всюду в природе имеется то, что составляет материю для каждого рода предметов, и это потенциально (в возможности) содержит все существующее, с другой же стороны, имеются причина и действующее начало для созидания всего, причем отношения между ними такое же, как между искусством и материалом, то необходимо, чтобы и в душе заключались эти различные стороны». 
 
Приведенное место вполне определенно вскрывается сущность учения Аристотеля об уме деятельном и страдательном. Для установления различия между этими двумя видами ума Аристотель прибегает к своим излюбленным категориям возможности и действительности или осуществления, материи и формы. «Деятельный» и «страдательный», или состояние деятельности и состояние страдания, - две стороны одного и того же ума. 
 
Ум находится в состоянии страдания, когда он прилагается к мысленным предметам. Страдательный ум ничего не мыслит без ума деятельного. 
 
Разум мыслит неделимое, оперируя с отдельными понятиями или соединением понятий, создавая из них нечто единое. В первом случае не может быть лжи, в соединении понятий встречается и ложь, и истина. «Ошибка заключается всегда именно в сочетании». 
 
Естественно возникает вопрос, какова роль внешних чувств при этой мыслительной деятельности разума. «Мыслящей душе, - рассуждает Аристотель, как бы отвечая на поставленный вопрос, - образы свойственны подобно чувственным восприятием... Душа никогда не мыслит без образов» (там же, III, 7). «Мыслящее начало мыслит формы (идеи) в образах». Но образы относятся к области чувственного познания, опирающегося на предметы внешнего мира. Выходит, что область разумного познания не обходится без связи с объектами чувственного восприятия. 
 
Ум, по мнению Аристотеля, начало начал, само себе мыслящее начало или форма форм. 
 
Трактат Аристотеля «О душе» - значительнейшее явление древнего мира - ценен прежде всего своим глубоким и тонким анализом ряда существенных проблем теории познания. 
 
IV. Виды души и их функции. Выводы. 
 
1. Вегетативная душа 
 
Вегетативная душа - наиболее элементарное начало жизни, т.е. начало, которое управляет и регулирует биологическую активность. Аристотель считает, что причиной роста не являются н огонь, ни тепло, ни материя вообще, а в лучшем случае, они со причины роста. В любом процессе роста и питания присутствует некое правило, несущее пропорции возрастания, что было бы необъяснимым без того, что не есть огонь, и это - душа. И так же обстоит дело с питанием. Питание - это ассимиляция неподобного, что становится возможным благодаря души и ее теплоте. 
 
Наконец, вегетативная душа ответственна за репродукцию, воспроизведение, которое является целью любой формы жизни, конечной во времени. Действительно, любая форма жизни, даже самая элементарная, создана для вечности, а не для смерти. «Операция, - говорит Аристотель, из всех самая натуральная, - это порождение другого существа, себе равного: животным - животного, растением - растения с целью участия в вечном и божественном...». 
 
2. Чувственная душа, чувственное познание, вожделение и движение.  
 
Животные, помимо вышеупомянутых функций, обладают также ощущениями, аппетитом (или вожделением) и движением. Необходимо принять конечный принцип, ответственный за эти функции, и это - душа чувственная. 
 
Первая функция чувственной души - ощущение, которая из всех трех наиболее важная. О ней подробно было рассказано выше. 
 
Чувство - это способность принимать чувственные формы без материи, говорит Аристотель, подобно тому, как воск принимает след о кольца, его форму, неважно, из золота ли оно или из железа. 
 
Существуют специфические качества и общие. 
 
Аппетит возникает как следствие ощущения. «Все животные имеют, как минимум, осязание, а, значит, чувствуют удовольствие и боль; стало быть они испытывают желание: действительно, желание - это аппетит к приятному». 
 
Движение живых существ происходит и желания. «Способность желать - единственный мотор», ведь желание - это разновидность аппетита. Желание приводит в движение животное в направлении к объекту желания, имеющего при этом чувственное представление. Стало быть, аппетит и движение самым тесным образом зависят от чувства. 

3. Понимающая душа  и рациональное познание 
 
Самое высокое начало - рациональная душа. 
 
«Интеллект актуальный» и «интеллект потенциальный» различаются. И сам Аристотель это объясняет так: «действительно, ведь и свет имеет цвета в потенции и цвета в акте. И этот интеллект, отделенный, бесстрастный, ни мешанный и чистый по своей сути, есть агент, превосходящий то, на что воздействует... Отделенный (от материи), он есть именно то, что он есть, и только это бессмертно и вечно». 
 
Аристотель определенно полагает, что этот активный интеллект - душа, не соглашаясь с античными интерпретаторами, для которых действующим интеллектом был Бог. Приходя издалека, интеллект остается в душе в течение всей жизни человека. 
 
Но, если действующий интеллект не есть Бог, он все же отражает божественные черты, прежде всего, абсолютную бесстрастность. «Интеллект, - говорит Аристотель, - есть субстанциональная реальность и не подлежит порче». «Человек умирающий не помнит и не любит. Помнить и любить - не собственные функции интеллекта, но субстрата, подверженного разрушению, интеллект же - нечто определенно наиболее божественное и невозмутимое». 
 
В своём трактате «О душе» Аристотель определяет душу в системе понятий своей метафизики - сущности, формы, возможности, сути бытия, энтелехии. Душой может обладать только естественное, а не искусственное тело (топор души не имеет). Это естественное тело должно обладать возможностью жизни. Осуществление (энтелехия) этой возможности и будет душой. Аристотель говорит, что «душа необходимо есть сущность в смысле формы естественного тела, обладающего в возможности жизнью. Сущность же есть энтелехия: стало быть, душа есть энтелехия такого тела», или: «Душа есть первая энтелехия естественного тела, обладающего в возможности жизнью», или: «Душа есть суть бытия и форма (логос) не такого тела, как топор, а такого естественного тела, которое в самом себе имеет начало движения и покоя». 
Пройдя школу Платона, Аристотель отклонил его взгляд на душу как отличную от пассивной материи сущность, противостоящую физической природе. Выход, найденный Аристотелем в его стремлении покончить с дуализмом Платона, был воистину новаторским. Его подоплёкой служил биологический подход. 
 
Душа мыслилась Аристотелю как способ организации живого тела, действия которого носят целесообразный характер. 
 
Душа признавалась объективно присущей всем живым организмам (в том числе растениям) и подлежащей объективному, опытному изучению. Она не может существовать без тела, и в то же время, не является телом. Душу от тела отделить нельзя. Тем самым отвергались различные версии о прошлом и будущем души, способах её соединения с внешним для неё материальным телом и т. п. 
 
Не сама по себе душа, но тело благодаря ей учится, размышляет и действует. 
 
Эти, на первый взгляд, трудные формулировки не должны нас пугать. Аристотель желает сказать, что душа включается лишь при завершённости способного к жизни естественного тела. 
 
Душа - спутница жизни. Её наличие - свидетельство завершённости тела, осуществлённости возможности жизни. Но это значит, что Аристотель понимает жизнь очень широко. 
 
Центральным органом души Аристотель считал не мозг, а сердце, связанное с органами чувств и движения посредством циркуляции крови. Внешние впечатления организм запечатлевает в виде образов, фантазий. «Они соединяются по законам ассоциации трёх видов - смежности (если два впечатления следовали друг за другом, то в последствии одно из них вызывает другое), сходства и контраста. 
 
 
Душа организма - это его функция, деятельность. «Если бы глаз был живым существом, его душой было бы зрение», -говорил Аристотель. Трактуя организм как систему, Аристотель выделял в ней различные уровни способностей и деятельности (вегетативный, чувственный, разумный). 
 
Понятие о способности, введённое Аристотелем, было важным новшеством, навсегда вошедшим в основной фонд психологических знаний. Оно разделяло возможности организма и их реализацию на деле. Функции души становились уровнями её развития. 
Тем самым в психологию вводилась в качестве важнейшего объяснительного принципа идея развития. Функции души располагались в виде «лестницы форм», где из низшей и на её основе возникает функция более высокого уровня. (Вслед за вегетативной формируется способность ощущать, из которой развивается способность мыслить). 
 
При этом в отдельном человеке повторяются при его превращении из младенца в зрелое существо те ступени, которые прошёл за свою историю весь органический мир. (Впоследствии это было названо биогенетическим законом). 
 
Различие между чувственным восприятием и мышлением было одной из первых психологических истин, открытых древними. Аристотель, следуя принципу развития, стремился найти звенья, ведущие от одной ступени к другой. В этих поисках он открыл особую область психических образов, которые возникают без прямого воздействия вещей на органы чувств. Сейчас их принято называть представлениями памяти и воображения. (Аристотель говорил о фантазии). Эти образы подчинены открытому опять-таки Аристотелем механизму ассоциации - связи представлений. 
Объясняя развитие характера, он утверждал, что человек становится тем, что он есть, совершая те или иные поступки. 
 
Учение о формировании характера в реальных поступках, которые у людей как существ «политических» всегда предполагают нравственное отношение к другим, ставило психическое развитие человека в причинную, закономерную зависимость от его деятельности. 
 
Учение Аристотеля о душе составляет как бы переход от органической природы вообще к венцу её - к человеку. 
 
Я говорила уже о том, что разумел Аристотель под именем души. Многие пытались доказать, и небезуспешно, что Аристотель в своём учении о душе собрал всё ценное в этом отношении у своих предшественников, присоединив к этому и собственные исследования и размышления. 
 
Но в некоторых отношениях учение, например, Платона, отличается большей полнотой, особенно в тех вопросах, где проявляется самонаблюдение, способность, которая была больше развита у Платона, чем у Аристотеля. Таким образом, Платон в «Федре», «Филебе» и в других диалогах представил довольно подробный анализ душевных волнений и страстей, которых едва касается Аристотель в своём трактате о душе. У Платона, в делении души по видам, вид страстный поставлен отдельным видом души, отличным в своих проявлениях от других видов. Аристотель же, говоря о склонностях -аппетитах, отождествляет желающий и страстный виды души. Во всём же, что относится к наблюдению других, Аристотель стоит выше Платона. 
 
Законы ассоциации идей были также отчасти известны древним мыслителям, особенно Платону и Аристотелю. Открытые Аристотелем законы стали основой направления, которое получило название ассоциативной психологии (Аристотель упоминает о них в статье о воспоминании). 
 
Я уже говорила, что Аристотель утверждал, что душа относится к телу, как форма к материи. Но вместе со всем этим он допускал существование разума, называя его формой форм. Относительно этого разума душа представляет материю. Душа принадлежит не только человеку: каждое органическое существо одарено жизненной силой или душой, в которой заключается внутренняя причина и конечная цель всякого органического движения или развития. На этом основании Аристотель допускает, что степень телесного совершенства зависит от жизненной силы или души, а не наоборот, как это утверждали некоторые из прежних греческих мыслителей. Степеней души, обусловливающих известные степени совершенства в развитии органичекой природы, Аристотель различает (как теперь уже известно) три, а именно: душу растительную, животную и разумную, или человеческую. 
 
Предмет антропологии есть человек, как высшая степень в развитии органической жизни. Остальная природа служит как бы приготовлением к появлению человека: всё назначение её - в человеке. Это, по мнению Аристотеля, доказывается тем, что всё в природе служит человеку. 
 
Учение Аристотеля о человеческой разумной душе состоит из ценных наблюдений психологического характера. Он первый положил основание опытному изучению души в связи с телом и в то же время рассматривал её как микрокосм, в котором отражается весь мир. В этом учении Аристотель является неустанным и проницательным наблюдателем; что же касается его объяснений, то они так же слабы, как приведённое выше доказательство, что человек есть цель природы.