Кризис цивилизации и его последствия

Кризис цивилизации  и его последствия.

 К началу  третьего тысячелетия человечество  подошло в состоянии проявляющегося  со всей очевидностью кризиса  своей цивилизации, который складывается  из экологического, социального,  демографического и еще скрытого, но уже обретающего черты экономического кризиса; этот комплексный, многоаспектный кризис можно назвать эколого-социальным. Современная цивилизация, отнюдь не однородная, но, несомненно, единая, каким бы конгломератом осколков когда-то независимых или почти независимых цивилизаций она нам ни представлялась, уже давно и полностью перешла на единые технологии все более изощренного разрушения экосистем и естественных сообществ организмов, деформации и направленных изменений окружающей среды. Научно-технический прогресс, скорость которого на 5 порядков превышает скорость создания новых "технологий" биосферы (новых видов биологических организмов), порождает все более мощные источники возмущения, а направляемая по преимуществу силами рынка экономика воплощает создаваемые человеком природоразрушающие технологии в хозяйственной практике. Жестокое столкновение человека с биосферой происходит по всем направлениям и выражается в упомянутых аспектах общего эколого-социального кризиса. Это столкновение цивилизации с биосферой - следствие того, что цивилизация не принимает во внимание законы целого, законы биосферы, поскольку учет их действия требует долгосрочных и сверхдолгосрочных мер, противоречащих краткосрочным и среднесрочным интересам. Конечно, последние всегда воспринимаются (не значит - осознаются) гораздо более остро, чем отдаленные негативные явления, связанные с удовлетворением этих интересов. Биосфера - система, которая 4 млрд. лет сосуществовала с меняющейся окружающей средой, - всегда находила способы выживания, перестраивая генетическую программу биоты и с ее помощью саму окружающую среду (вспомним хотя бы возникновение кислородной атмосферы). В новых условиях посредством особых механизмов она всякий раз обрезала пути развития тех видов, которые не способствовали ни стабилизации жизни, ни стабилизации окружающей среды.

Итак, причина  эколого-социального кризиса - столкновение цивилизации с внешними границами. Первоначально доминировала точка  зрения, что это - ресурсные ограничения (она восходит к Т. Мальтусу), и  развивалась в докладах Римскому клубу. Однако последовательный и беспристрастный анализ привел к выводу, что подлинные границы, столкновение с которыми представляет действительно угрожающую опасность для человечества, определяются не хозяйственной емкостью биосферы, что критичными являются не ресурсы недр, не запасы пресной воды и не доступные для освоения источники энергии. Главная проблема именно в том, что расширяющееся, причем в геометрической прогрессии, воздействие цивилизации на биосферу угрожает экологической катастрофой. В результате катастрофы окружающая среда изменится таким образом, что человечество как биологический вид существовать в ней не сможет. Биосфера будет деградировать до тех пор, пока не исчезнет причина деградации - цивилизация, не сумевшая нормализовать свое воздействие на окружающую среду. Биосферная катастрофа может произойти раньше, чем реально скажется ресурсный кризис хотя бы по какому-нибудь виду ресурсов. Конечно, по некоторым ресурсам (например, пресной воде) дефицит жестко коррелирует с экологическими проблемами и даже обусловлен ими - тем более, первична именно экологическая, биосферная проблематика. Поэтому понятие устойчивое развитие родилось у экологов, именно они произвели его на свет. Но сейчас, по прошествии двадцати лет после этого события, о нем все меньше и меньше говорят в экологическом плане и все больше в каких-либо иных аспектах.  

Наверное, именно поэтому раздаются голоса о том, будто мы не знаем, что такое устойчивое развитие. Если не забывать, по каким  причинам и для каких целей это понятие было введено, то знаем прекрасно. Согласно экологическому подходу, устойчивое развитие - это такое развитие, которое не выводит систему за пределы хозяйственной емкости биосферы. Оно не вызывает в биосфере процессов разрушения, деградации, результатом которых может стать возникновение принципиально неприемлемых для человека условий. Предупреждения о том, что экспоненциальное расширение мировой экономики и взрывной рост населения не могут продолжаться бесконечно, звучали давно (например, в книге "Пределы роста"). Однако не только в массовом сознании, но и практически у всех политиков господствовали наивные представления о том, что все как-нибудь само собой образуется, переход к новому пути развития будет бескризисным и не потребует коренной ломки всех сформировавшихся структур цивилизации - экономических, политических, институциональных, социокультурных, религиозных. Все это нашло отражение в разнообразных стратегиях, программах, планах УСТОЙЧИВОГО РАЗВИТИЯ, разрабатывавшихся на национальных уровнях. Однако время наивно-прагматического подхода к решению экологических проблем прошло, как и время стихийного развития. Попытка же придать развитию цивилизации новое направление, названное устойчивым развитием, пока слишком слаба и не дает положительных результатов начало.

Пути примирения. 

Если воссозданная картина тотального конфликта между  современной цивилизацией и культурой  достоверна, и авторы и актеры этой драмы установлены, возникают кардинальные вопросы о глубинных причинах их «любви-ненависти» и альтернативах исхода из этого лабиринта.  

Возможно, разгадка - в фундаментальном несоответствия между функцией человека как главной  производительной силы и его призванием как главной социально-творческой силы.  

Ключ к несовершенству современного общества - не только в эгоцентризме его «титанов» или человека-массы. Это - лишь основные ипостаси несовершенства, инфантильности родового человека, извечного и непреодолимого в парадигме абстрактного гуманизма разрыва между целями и средствами, неспособности к их ко эволюции. Но лучшие умы человечества все более сознают это противоречие и ищут исход из него.  

«Выдающийся гуманист XX столетия, испанский философ М. Унамуно в эссе «Вглубь!» отметил  «перевернутый» характер соотношения  цивилизации и ее творца - человека. «Нет, - писал он, - я не отрицаю ни громадную социальную энергию, ни мощь цивилизации, все это имеется: наука - в изобилии, искусство - в изобилии, мораль - в изобилии, но через какое-то время, заполнив мир чудесами индустрии, огромными заводами, дорогами, музеями, библиотеками, мы в изнеможении упадем у подножия сотворенного нами, и кому тогда все это будет нужно? Что для чего: человек для науки или все же наука для человека?  

Если прогресс - цель, для кого мы работаем? Кто  этот Молох, который, по мере приближения к нему тружеников, вместо награды пятится, и в утешение изнуренным и обреченным на гибель толпам... только и умеет ответить горькой насмешкой, что после их смерти все будет прекрасно на земле вы обрекаете современных людей на жалкую участь быть несчастными работниками, которые, по колено в грязи, тащат барку со смиреной надписью «прогресс в будущем» на флаге. Цель бесконечно далекая - не цель, а уловка».  

В. Розанов усматривал в этом явную аномалию: «В нормальном процессе всякого развития благоденствие самого развивающегося существа есть цель; так дерево растет, чтобы осуществить полноту своих форм. Из всех процессов, которые мы наблюдаем в природе, есть только один, в котором этот закон нарушен, - это процесс истории. Человек есть развивающееся в нем, и, следовательно, он есть цель; но это лишь в идее, в иллюзии: в действительности он есть средство, а цель - это учреждения, сложность общественных отношений, цвет наук и искусств, мощь промышленности и торговли. Все это неудержимо растет, и никогда не придет на мысль бедному человеку хоть когда-нибудь не дать передушить себя всему этому, не лечь перед торжествующей колесницей Ваала и не обрызгать колес кровью. Коренное зло заключается в неправильном соотношении между целью и средствами: человеческая личность, признанная только средством, бросается к подножию возводимого здания цивилизации».  

Новые философско-религиозные  течения также обнаруживают более  или менее скрытые антигуманные начала. «В них человеческая индивидуальность подчиняется космическим иерархиям духов. Человек перестает играть ту центральную и обособленную роль, которую он играл в ренессансный, гуманистический период истории».  

Аналогичную судьбу претерпевает «контр культура» на новом  витке, начиная условно с 1968 года, когда Т. Роззак дал ей ставшее нормативным собственное имя. Он определял ее как протестующее мировоззрение и разъяснял «Старая культура склонна предпочитать права. собственности - правам личности, требования НТР - человеческим потребностям, конкуренцию - сотрудничеству, формальное общение - самовыражению Контр культура склонна предпочитать обратное».  

«1968» - конкретная дата, но и символ цельности взаимосвязи  ряда социокультурных явлений, которые  свертывались до и после этого  года. Они включали в себя: протест против аристократической системы образования во Франции; «вьетнамский синдром» американских солдат, швырявших боевые награды к подножию Капитолия; «Пражскую весну» как стремление к социализму «с человеческим лицом», оппозицию советской интервенции в Афганистане; широкое участие молодежи «культурной революции» в Китае; оживление националистических движений в «благополучных» государствах; ряд неформальных инициатив в сфере искусства; популярность альтернативных стилей жизни, и т. п. Это было, по словам французского социолога Ж. Гурвича, «время бурных совместных действий, меняющих социальную сальность. Это было время духовного Причастия».

Экология культуры

Воспитание любви  к родному краю, к родной культуре, к родному селу или городу, к  родной речи - задача первостепенной важности. Но как воспитать эту любовь?

Она начинается с малого - с любви к своей  семье, к своему жилищу. Постепенно расширяясь, эта любовь к родному  переходит в любовь к своей  стране, а затем ко всему человечеству, к человеческой культуре. Человек живет в определенной окружающей среде. Загрязнение среды грозит гибелью человечеству. Всем известны те гигантские усилия, которые предпринимаются отдельными странами, учеными, общественными деятелями, чтобы спасти от загрязнения воздух, водоемы, леса, чтобы сохранить животный мир нашей планеты. Человечество тратит миллиарды не только на то, чтобы не задохнуться, не погибнуть, но чтобы сохранить также ту окружающую нас природу, которая дает людям возможность эстетического и нравственного отдыха. Целительная сила природы хорошо известна.

Наука, которая  занимается охраной и восстановлением  окружающей природы, называется экологией  и как дисциплина начинает уже  сейчас преподаваться в университетах.

Но экологию нельзя ограничивать только задачами сохранения природной биологической среды. Для жизни человека не менее важна среда, созданная культурой его предков и им самим. Сохранение культурной среды - задача не менее существенная, чем сохранение окружающей природы. Если природа необходима человеку для его биологической жизни, то культурная среда столь же необходима для его духовной, нравственной жизни. А между тем вопрос о нравственной экологии не только не изучается, он даже и не поставлен нашей наукой как нечто целое и жизненно важное для человека. Изучаются отдельные виды культуры, но не изучается нравственное значение и влияние на человека всей культурной среды во всех ее взаимосвязях.

Человек воспитывается  в определенной, сложившейся на протяжении многих веков культурной среде, незаметно  вбирая в себя не только современность, но и прошлое. История открывает ему окно в мир. Жить там, где жили поэты, прозаики, философы, ежедневно впитывать впечатления, которые получили отражение в великих произведениях русской литературы, посещать музеи - значит постоянно обогащаться духовно.

Улицы, площади, каналы, дома, парки напоминают, напоминают...

Ненавязчиво и  ненастойчиво творения прошлого входят в человека, становятся мерилом прекрасного. Он учится уважению к предкам, чувству  долга перед потомками. И тогда  прошлое, и будущее становятся неразрывными для него, ибо каждое поколение - это как бы связующее звено во времени. Любящий свою родину человек не может не испытывать нравственной ответственности перед людьми будущего, чьи духовные запросы будут все множиться и возрастать.

Если человек  не любит хотя бы изредка смотреть на старые фотографии своих родителей, не ценит память о них, оставленную  в саду, который они возделывали, в вещах, которые им принадлежали, - значит, он не любит их. Если человек  не любит старые улицы, старые дома, бывшие "участниками" его юности, свидетелями исторических событий, - значит, у него нет любви к своему городу. Если человек равнодушен к памятникам истории своей страны, он, как правило, равнодушен и к своей стране.

Итак, в экологии есть два раздела: экология биологическая и экология культурная, или нравственная. Убить человека биологически может несоблюдение законов биологической экологии, убить человека нравственно может несоблюдение законов экологии культурной. И нет между ними пропасти, как нет четко обозначенной границы между природой и культурой.

Новое нынешнее экологическое мышление применительно  к культуре включает в себя и историческое измерение. Однако отличие его в  том, что последний оказывается  теперь не столько феноменом внешней социально-экономической жизни социума (по афористичному высказыванию одного из хранителей горизонтов современной культуры Ж. Деррида, сегодня "внешнее <оказывается> внутри"). В постмодерной культуре история признается внутренним дестабилизирующим фактором человеческой субъективности, имманентным условием существования разума, определяющим его пределы. Историзм социально-экономической и семиотической ткани проявляется, прежде всего, в изменчивости хозяйственных и ментальных укладов, наслоении жизненных различных миров, но не менее важным является и изменение политик визуальной репрезентации среды. Ибо сегодня по преимуществу цивилизация концентрирует производство образов, в значительной степени по-иному провоцирует работу воображения, раскручивает машину желания к другому - будь то мыслительный горизонт или образ жизни. Экология культуры означает признание цивилизации как сложной самоорганизующейся и исторически изменчивой во времени системы. На практике это означает допущение сосуществования в ней жизненных различных миров, подобно тому, как наслоение различных архитектурных стилей классицизма и конструктивизма воплощает застывшую в городском пространстве кристаллизацию жизненных разновременных укладов. Экологично видеть в этом разнообразии источник сегодняшнего и завтрашнего не только ландшафтного, но и экономического богатства.

Резюмируя сказанное, мы приходим к выводу о том, что  экология культуры означает сознательные и целенаправленные усилия, как властей, так и гражданского общества, и  бизнес-сообществ по воспроизводству разнообразия культурной среды обитания. Более того, само различие природы и культуры, естественного и искусственного, публично-символического и банально-повседневного сегодня утрачивает свою чистоту, образуя единую природно-семиотическую среду. Именно в воспроизводство ее и вкладывают инвестиции страны, вступившие на стадию постиндустриального развития. Рано или поздно этим придется заняться и нам, если мы хотим придать цивилизации инвестиционно-привлекательный облик.