«Этики» Бадью

 
 

1. Разделы «Этики»  Бадью, написанной за две недели в 1993 году:

 

1. Существует  ли человек?
2. Существует ли Другой?
3. Этика, фигура нигилизма
4. Этика истин
5. Проблема зла

 

Цель  автора – изучить «действительную природу» феномена, придать слову «этика» новый смысл, связав его не с абстрактными категориями, а ситуациями, единичными процессами. 

2. Амбивалентность позиции Бадью: «между упрощенческими искушениями памфлетиста и необходимой строгостью концептуальных инноваций», т.е. между идеологической полемикой и строгой теорией.
3. Разграничение «человеческого животного» и «субъекта» как такового, (фрагмента истины-процедуры).
4. Декларируется 4 основных положения:

 

1. Не существует никакой «общей этики», а только этика единичных истин (ситуаций). Ситуация должна рассматриваться и в своем бытии как чистая множественность, и в своем явлении как результат трансцендентального законополагания.
2. Событие: событие-событие и событие – именование. Событие импликативно – в том смысле, что благодаря ему становится возможным отделить утверждение, которое будет существовать как таковое, когда само событие исчезнет.
3. Креативностью обладают как прогрессивные, так т реакционные инновации. Событие открывает субъективное пространство, в котором обретают свое место не только прогрессивная и истинностная субъективная фигура верности, и другие столь же инновационные, хотя и негативные фигуры (т.н. темный субъект).
4. Ситуации имеют множественную природу, поэтому важно не только установить их бытие, но понять, как истины проявляются.

 

5. Девальвация термина «этика». С.14-15.

 

I. СУЩЕСТВУЕТ ЛИ ЧЕЛОВЕК?

 

1. Фуко, Альтюссер, Лакан versus «этической» идеологии современности (те, кто объявлял смерть человека более человечны, чем нынешние поборника этики и прав человека). С.21.
2. Основания этики прав человека и его ключевые посылки 1-4. С.23-24.
3. Человек – живое животное или бессмертная единичность?

        «Человек – существо, способное признать себя жертвой» или «существо бессмертное», или, по крайней мере, «не просто смертное»?

      Главная оптимистическая посылка Бадью  в том, что человек – существо бессмертное, ибо таким показал он себя в тягчайших ситуациях. С.27

      Субъективация бессмертна и создает человека. «Без нее есть лищь биологический вид  – «двуногое без перьев», очарование которого не вполне очевидно.

      Критика изнутри Запада, косвенно признающего третий мир недочеловечным и отождествляющим этичность с собственной самоудовлетворенностью.

      3.1. «Жертвенное определение человека неприемлемо потому, что если этический «консенсус» основывается на признании Зла, то отсюда следует, что любая попытка собрать людей вокруг позитивной идеи Добра и тем более охарактеризовать Человека  на основе подобного проекта оказывается на деле подлинным источником зла как такового….Всякая коллективная воля к добру порождает Зло. Эту софистику Бадью считает опустошительной.  Как тогда изменить то, что есть? С. 30. Цена, которую платит этика, это тупой консерватизм.

      3.2. Этическая концепция человека в конечном счете либо биологична (образы жертв), либо «западна» (самодовольство вооруженного благодетеля), она к тому же налагает запрет на любое масштабное позитивное видение возможностей. То, что сегодня легитимирует этика, в действительности является консервацией пресловутым «Западом» того, чем он обладает. Но человек как бессмертный держится на неподрасчетном и необладаемом. Он держится на не-сущем. Запретить ему представлять себе иное Добро – значит запретить ему саму человечность.

      3.3. Априорным и негативным определением зла этика запрещает себе осмысление единичности складывающихся ситуаций, с которых начинается человеческая деятельность.

Пример: врач в больнице и врач в клинике. 

6. Нужно отбросить  этику как идеологический  аппарат и противопоставить ей следующие положения:

• Человек определяется по своей утвердительной мысли, по тому бессмертию, которое делает его самым неуступчивым животным.
• Зло следует определять, исходя из позитивной способности к Добру.
• Всякая человечность коренится в мыслительном определении единичных ситуаций. «Этика вообще» не существует. Существует только этика процессов, посредством которых используются возможности ситуации.

 

II. СУЩЕСТВУЕТ ЛИ ДРУГОЙ?

      1. Изложение этики Левинаса и вывод о том, что этика для Левинаса – новое имя мысли, которая отвергла принцип тождественности ради повиновения Закону инаковости. Именно из левинасовской парадигмы проистекают современные:

      Этика «признания другого (против расизма)

      Этика различия (против национализма и сексизма)

      Этика мультикультурализма (против унификации поведения)

      Этика  толерантности

      2. Критика Левинаса: феноменологический анализ лица, любви и т.д. не способен основать на них антионтологический тезис автора. «Чистому анализу феноменального явливания не под силу провести грань между разнонаправленными ориентациями…. Этический примат Другого над Тем же требует, чтобы опыт инаковости был онтологически «гарантирован». Ничто в простом феномене другого не содержит такой гарантии…. Другой всегда слишком схож со мною, чтобы возникала необходимость в гипотезе об изначальной открытости к инаковости». Другой имеет место потому, что есть Совсем – Другой (Бог). И этика имеет место только потому, что имеет место неизъяснимый Бог. Левинас де аннулирует философию теологией, а этика оказывается конечным именем религиозного как такового.

      Этика как разложение религии. - «Становись таким как я, и я буду уважать твое отличие».

3. Собственные постулаты Бадью:
1. Никакого Бога нет (Единое не есть).
2. Бытие и человек множественны.
3. Всякая ситуация есть множественность.
4. Любой опыт есть развертывание до бесконечности бесконечных различий.
5. Истина безразлична к различиям, истина для всех одна и та же.
6. Мнение, что этика может опираться на культурный релятивизм, ложно.
7. Нет этики, кроме этики истин. Кроме этики процессов истины, тех трудов, которые приводят в мир истину/истины.
8. Этики как таковой не существует, есть только этики чего-то (политики, любви, искусства, науки).
9. Нет единого субъекта, а есть столько субъектов, сколько есть истин.
10. Цель философии – построить такое место мысли, в котором бы сосуществовали бы различные субъективные типы. Это сосуществование не есть унификация, вот почему невозможно говорить об одной Этике.

 

III. ЭТИКА, ФИГУРА НИГИЛИЗМА 

1. Современный мир неспособен назвать Добро  и проявить к нему волю. В мире доминирует смирение перед необходимостью и чисто негативная воля, воля к небытию – нигилизм.
2. Имя этой необходимости – экономика (логика Капитала). Политика только констатирует эту необходимость, а этика играет роль аккомпанемента, «душевного приложения к консенсусу».
3. Консенсуальная охранительная этика в этой  ситуации (все согласны с тем, что есть зло) – мощный фактор субъективного смирения и согласия с тем, что есть. ... Она заведомо пресекает любое сплочение вокруг сильной мысли о том, что может быть сделано здесь и теперь.
4. Этика нигилистична, поскольку подспудно убеждена: единственное, что может произойти с человеком, это смерть. Приходится выбирать между Человеком как возможным носителем случайности истин и Человеком как бытием-к-смерти.
5. Биоэтика и дебаты по поводу эвтаназии. (Заметим, что биоэтика и государственная одержимость эвтаназией входили в идеологию и практику нацизма).     Любое исходящее из счастья определение человека некоторым образом нигилистично.
6. Этика между парой взаимоисключающих желаний – консерватизмом и стремлением к смерти ( желание обрекать то, что есть, на западное господство над смертью).

 

IV. ЭТИКА ИСТИН. ОНОВНЫЕ ПОНЯТИЯ – СОБЫТИЕ, ВЕРНОСТЬ, ИСТИНА 

1. Этики «вообще» не существует, потому что отсутствует  абстрактный Субъект, который мог  бы ею руководствоваться. Есть частичное  животное, от которого обстоятельства некой Истины требуют быть бессметным.
2. Множественно-бытие, где нет места Истине, может быть восполнено Событием. Примеры событий. 65. Именно событие принуждает нас решиться на новый способ быть.
3. Верность – решение строить свои отношения  с ситуацией с точки зрения События, осмыслять ситуацию согласно Событию. А это и вынуждает изобретать новый способ быть и действовать в этой ситуации.
4. Событийная верность есть реальный разрыв в том конкретном порядке жизни, в котором имело место событие.
5. Истина и есть процесс верности некоторому событию. ??? (Бадью говорит о «верности французских маоистов», лучше бы он об этом помолчал, потому что сразу возникают аналогии о верности наших коммунистов, о верности солдатов вермахта и т.п.). Есть верность событию, но может быть верность и личине, где могут быть представлены все формальные черты истины (например, нацизм). Истина есть оставленный в ситуации материальный след событийного пополнения. Это имманентный разрыв. Имманентный – потому что истина действует в ситуации и нигде больше.
6. Субъект, в свою очередь, это носитель процесса истины, носитель верности. Процесс истины конституирует субъекта. Этот субъект не есть субъект Канта или Декарта, это не есть и психологический субъект. Субъект  в смысле Бадью не имеет никакого естественного предсуществования (Пример: субъект художественного произведения не автор, точечные произведения есть субъекты искусства, и художник входит в состав этих субъектов, но не более).

Субъекты, которые являются локальными случайностями  процесса истины, суть частные, ни с чем не сопоставимые индукции.

7. Формальное определение этики истины у Бадью достаточно сложно и несколько коряво выражено, поэтому можно ограничиться самим итоговым императивом:

    «Делай  все, что можешь, упорствуя в продлении  того, что избыточно к твоему продлевающему упорствованию. Упорствуй в прерывании. Охватывай в своем бытии то, что охватило и продырявило тебя».  Цитата, С.73. Принцип заинтересованности (упорствование в обыденном бытии) и принцип субъективности (бытие, охваченное событием).

8. Примеры опыта этической состоятельности: «незаинтересованная заинтересованность» и мнения и истина. С. 74 – 77. Мнения, в которых нет ни грана истины, коммуницируемы, истина – несообщаема. Против Хабермаса.

«Я  должен быть разорван в своем множественно-бытии траекторией имманентного разрыва и, в конечном счете, востребован, пусть даже и того не зная, событийным пополнением. Вхождение в состав субъекта истины может быть лишь тем, что с вами случилось». Императив: «Никогда не забывай то, с чем ты повстречался».

Незабвение  состоит в том, чтобы мыслить  и практиковать подстройку моего  множественно-бытия к содержащемуся  в нем Бессмертному.

Мнения  простой этики: «Любите только то, во что вы верите испокон веку»;

этика истины: «Любите то, во что вы никогда  не поверите второй раз».

9. Этика  истины не требует аскетизма.  «А-социальность» приверженца этики  истин (от Фалеса до одинокого  непризнанного гения).  «Я сам», вовлеченный в истину, тот же самый, что и тот, кто преследует свои интересы.   Вопрос и в том, вокруг чего собирается и цементируется идентичность. «Вполне может статься, что даже управляемое интересом, фиктивное единство (идентичность) упорядочивается как таковое вокруг субъекта, вокруг Бессмертного, а не вокруг социализированного животного. 
 

5.  ПРОБЛЕМА ЗЛА

 

1. Человеческое  животное как таковое не сопряжено ни с какими ценностными суждениями. Навыки выживания безразличны к какому бы то ни было Добру. Ницше был прав. Цитата, с.86. Напротив, захваченность истиной совпадает со своего рода жизненным расстройством, расстройством обычного порядка выживания. Идея Бадью в том, что Зло надлежит мыслить на основе Добра, а не наоборот. Зло должно возникать как возможное следствие самого Добра. Зло имеет место потому, что имеют место истины и в меру существования субъектов этих истин. Ответ Платона слишком прост – зло как неведение добра. Абсолютно необходимо, чтобы Зло было возможным измерением истин.
2. Холокост как пример абсолютного Зла. Единичность холокоста. Проблема в том, чтобы локализировать эту единичность. Туманно и неубедительно.
3. Выводы: