Идея общественного договора

ИДЕЯ ОБЩЕСТВЕННОГО  ДОГОВОРА  

Выполнила: Еремина  С.В.  

Проверила: Дурда  Е.В.  

1998  

СОДЕРЖАНИЕ  

Введение  

3  

1. О первоначальных  обществах  

4  

2. О праве  сильного и рабстве  

-  

3. Об общественном  договоре  

-  

4. О суверене  

5  

5. О гражданском состоянии  

-  

6. О владении  

-  

7. О том, что  суверенитет неотчуждаем и неделим  

-  

8. О пределах  суверенной власти  

6  

9. О праве  жизна и смерти  

7  

10. О законе  и законодательстве  

-  

11. О народе  

8  

12. О различных  системах законодательства  

9  

13. Подразделение  законов  

-  

Заключение  

10  

ВВЕДЕНИЕ  

Трактат “Об  общественном договоре” Ж.-Ж. Руссо (1712 - 1778 гг.) - один из крупнейших литературных памятников общественно-политической мысли. Сейчас это произведение очень  актуально, поскольку идеи общественного договора составляют основу современного демократического общества. 

Понятие общественного  договора имеет у Руссо определенное логическое, идеальное значение. В  том, что каждый человек как бы передает объединению всех граждан  свои силы и волю, Руссо видит логическую основу общественного, гражданского состояния. В этом смысле «общественный договор» выступает у Руссо как некоторый общественно-политический идеал, как «царство разума» как выдвигаемая им общественно-политическая программа. И, хотя эта программа - в своем роде утопия, ее основные положения действуют сейчас в нашей жизни.  

ОБЩАЯ ЧАСТЬ  

О первоначальных обществах.  

Ж.-Ж. Руссо начинает трактат главой «О первоначальных обществах» не случайно. Любое общество состоит  из небольших первоначальных обществ, и всегда можно провести параллель между ними (в отношениях, правах и обязанностях членов обществ и т.д.).  

Как первоначальное общество Руссо приводит семью. «Древнейшее  из всех обществ и единственно  естественное - это семья; но и в семье дети остаются привязанными к отцу только до тех пор, пока они нуждаются в нем для самосохранения». Таким образом, человеку нужно общество для защиты, и, если он в силах защитить себя и обеспечить свое существование сам, он выходит из общества или не вступает в него.  

Государство - это  также большая семья. В государстве  отражаются все особенности семей, которые его составляют. Равноправие  или подчинение одних другим, взаимная поддержка или междоусобицы, все  это и многое другое присуще как  самому большому государству, так и самой маленькой семье. «Семья есть … первый образец политических обществ: начальник походит на отца, а народ на детей, и все, рожденные равными и свободными, отчуждают свою свободу только для своей пользы».  

О праве сильного и рабстве.  

Ж.-Ж. Руссо отрицает право сильного, так как оно  «гибнет, как только прекращается сила»  и признает, что право рабства  «ничтожно, не только потому, что оно  беззаконно», но и потому, что оно  основано на праве сильного, которого нет.  

Об общественном договоре.  

Общество возникает, когда человек становится не в  состоянии себя защитить. И тогда  необходимо объединить имеющиеся силы: «Образовать путем соединения сумму  сил, которая могла бы преодолеть сопротивление, пустить эти силы в ход с помощью единого двигателя и заставить их действовать согласно». 

Так как для  создания достаточной силы необходимо объединение многих людей, и каждый должен отдать свою силу и свободу  полностью, то объединение должно быть таким, чтобы члены общества, отдав  все, при этом не теряли ничего. «Найти такую форму ассоциации, которая защищала бы и охраняла совокупной общей силой личность и имущество каждого участника и в которой каждый, соединяясь со всеми, повиновался бы, однако, только самому себе и оставался бы таким же свободным, каким он был раньше».  

Эту проблему разрешает  общественный договор, условие которого - полное отчуждение каждого члена  со всеми своими правами в пользу всей общины.  

«Каждый из нас  отдает свою личность и всю свою мощь под верховное руководство общей воли, и мы вместе принимаем каждого члена как нераздельную часть целого». Таким образом, при создании объединения, множество договаривающихся становятся единым целым, имеющим общую волю.  

О суверене.  

«Как только толпа объединилась в одно целое, нельзя оскорбить одного из ее членов, не нанося оскорбления целому, и тем более нельзя оскорбить целое, так чтобы этого не почувствовали все члены. Итак, и долг и интерес одинаково обязывают обе договаривающиеся стороны взаимно помогать друг другу».  

Каждый человек может иметь собственную волю, непохожую или даже противоположную общественной, которую он имеет, как часть общества. «Безусловность и естественная независимость его существования могут побудить его рассматривать то, что он должен уделить общему делу, как добровольную дань, потеря которой будет менее вредна для других, меч взнос ее тягостен для него». Так, «каждый индивид пользовался бы правами гражданина, не желая выполнять обязанности подданного». Это привело бы к разрушению политического организма.  

Поэтому, «если  кто-нибудь откажется повиноваться общей воле, то он будет принужден  всем политическим организмом».  

О гражданском  состоянии.  

При переходе от естественного состояния к гражданскому, человек теряет свою естественную свободу  и неограниченное право на все, чем он может овладеть, но приобретает возможность развиваться, облагораживаться, если не злоупотребляет новыми условиями жизни. Он выигрывает гражданскую свободу и право собственности на все, чем он владеет.  

О владении.  

«Община, принимая имущества частных лиц, вовсе не обездоливает их, а, напротив, лишь обеспечивает за ними законное владение».  

О том, что суверенитет  неотчуждаем и неделим.  

«Суверенитет, будучи только осуществлением общей воли, не может никогда отчуждаться, и  суверен, будучи не чем иным, как коллективным существом, может быть представлен только самим собой».  

«Суверен может  смело сказать: «Я желаю в данный момент того, чего такой-то человек  желает»», но это распространяемо  только на настоящее, а не на будущее, «так как было бы нелепо, чтобы воля связывала самое себя на будущее время» - таким актом народ обещал бы просто повиноваться, и прекратил бы быть сувереном.  

Но «приказания  начальников … могут считаться  выражением общей воли до тех пор, пока суверен, имеющий возможность противостать этому, не противостает».  

«По тем же самым  основаниям, по каким суверенитет  не отчуждаем, он и неделим, ибо одно из двух: или воля всеобща, или нет; или это воля народа, или только части его. В первом случае эта  объявленная всеобщая воля есть акт суверенитета и составляет закон; во втором - это только частная воля или акт магистратуры (должностных лиц), самое большее - это декрет».  

Ж.-Ж. Руссо считает, что нельзя делить также «силу  и волю», то есть законодательную  и исполнительную власти, право обложения налогами, объявление войн, право вступать в различные договоры. «… права, которые считают частями этого суверенитета, все подчинены ему и предполагают существование верховной воли, выполнением велений которой и являются эти права».  

«Из предыдущего  … не следует, что решения народа всегда одинаково правильны. Всегда хотят общего блага, но не всегда его  видят. Подкупить народ нельзя, но его можно обмануть… ».  

«Если бы … граждане не имели никаких сношений между  собой, то из большого числа незначительных различий проистекла бы всегда общая воля и решение было бы всегда правильным». Но вместо этого происходит «объединение по интересам» - некое число разноцветных партий и т.д., и самая большая партия получает преимущество и может подменить волю всего народа совокупной волей своих членов. Таким образом, при возникновении объединений и партий, необходимо стремиться к тому, чтобы число их было велико и между ними не было неравенства.  

О пределах суверенной власти.  

«Необходимо …  тщательно отличать как взаимные права граждан и суверена, так  и обязанности, которые должны выполнять  первые в качестве подданных, от естественного  права, которым они должны обладать в качестве людей».  

«Обязательства, связывающие нас с общественным организмом, необходимы лишь потому, что  они взаимны, и их природа такова, что выполняя их, нельзя работать для  другого, не работая в то же время  и для самого себя. … равенство  в правах и сознании справедливости, из него вытекающее, происходит из предпочтения, отдаваемого каждым самому себе». 

«… акт суверенитета … не есть соглашение начальника с  подчиненным, но соглашение целого с  каждым из его членов… И пока подданные подчинены только такого рода соглашениям, они не повинуются никому, кроме своей собственной воли. Спрашивать поэтому, до какого предела простираются взаимные права суверена и граждан, это значит спрашивать, до какого предела последние могут обязывать самих себя, каждый по отношению ко всем и все по отношению к каждому».  

«Отсюда очевидно, что, как бы ни была суверенная власть абсолютна, … она не может все-таки переступить и не переступает  границ общих соглашений… ». 

Но «все услуги, которые гражданин мажет оказать  государству, он должен оказать по первому требованию суверена», так как «даже жизнь, которую он посвятил государству, постоянно охраняется последним; и если он рискует ею для защиты государства, то разве он не возвращает ему только то, что от (государства) же и получил».  

О праве жизни  и смерти.  

«Общественный договор имеет целью сохранение договаривающихся. Кто одобряет цель, тот одобряет и средства, ведущие  к цели, а эти средства связаны, безусловно, с некоторым риском, даже с некоторыми потерями».  

Человек, преступая законы государства, перестает быть его членом и становится его врагом. «В этом случае сохранность государства становится несовместимой с сохранностью преступника; необходимо, чтобы один из них погиб». Преступника казнят как врага, а не как гражданина, а судебный процесс служит доказательством нарушения. Нарушитель должен быть извергнут из общества путем изгнания или смертной казни как враг общества.  

О законе и законодателе.  

«Для того, чтобы  соединить права с обязанностями  и осуществлять справедливость, необходимы законы». Когда «весь народ устанавливает что-либо относительно всего народа, тогда он имеет дело только с самим собой …, тогда предмет, относительно которого делается постановление, так же общ, как и воля, которая постановляет. Этот-то акт я и называю законом». Так как закон устанавливается для общества, он не может касаться конкретного человека или поступка. « … всякая функция, которая относится к индивидуальному объекту, не есть дело законодательной власти».  

«Народ, подчиненный законам, должен быть и автором этих законов; только те, которые вступают в союз, должны регулировать его условия». Таким образом, законодатель - это само общество, но нужно указать общей воле «правильный путь, который она ищет, гарантировать ее от увлечения волей отдельных лиц… Надо заставить одних согласовать их волю с разумом, а иного научить узнавать то, чего он хочет».  

О народе.  

«… мудрый законодатель не начинает с написания хороших  законов, и исследует предварительно, сможет ли народ, для которого он эти законы предназначает, вынести их». Ж.-Ж. Руссо говорит, что государство как и человек, переживает юность, зрелость и старость, и подчинять его законам нужно в зрелости. Каждое государство взрослеет с разной скоростью, и, прежде чем издавать для него закон, нужно изучить народ его, выяснить, способен ли он к дисциплине.