Фома Аквинский

Фома Аквинский (1225 или 1226—1274) — центральная фигура средневековой философии позднего периода, выдающийся философ и богослов, систематизатор ортодоксальной схоластики, основатель одного из двух господствующих ее направлений — томизма. Наследие этого мыслителя весьма обширно. Особое место занимают два монументальных его труда — «Сумма теологии» и «Сумма против язычников» (иногда именуется «Сумма философии»). Он комментировал тексты Библии и труды Аристотеля, последователем которого был. В его работах кроме богословия и философии рассматриваются вопросы права, морали, государственного устройства и экономики.

1. Теория познания Фомы Аквинского

Теория познания Фомы Аквинского строится прежде всего на основе учения о реальном существовании всеобщего: в споре об универсалиях Фома Аквинский стоял на позициях умеренного реализма. Всеобщее, согласно Фоме Аквинскому, существует трояко: «до вещей», (в разуме бога как идеи будущих вещей, как вечные идеальные прообразы сущего), «в вещах», (как те же идеи, получившие конкретное осуществление) и «после вещей», (в мышлении человека как результат абстракции). Человеку присущи две способности познания: чувство и интеллект. Познание начинается с чувств, опыта. Под действием внешних объектов в познающем возникают соответствующие этим объектам «чувственные образы», из которых интеллект абстрагирует затем «умопостигаемый образ» познаваемой вещи и постигает таким путем ее сущность. Истину Фома Аквинский определял как «соответствие интеллекта и вещи». При этом понятия, образуемые человеческим интеллектом, истинны в той мере, в какой соответствуют вещам природы, сами же вещи природы истинны в той мере, в какой соответствуют своим понятиям, предшествующим в интеллекте бога. Отрицая врожденное знание, Фома Аквинский вместе с тем признавал, что «в нас предсуществуют некоторые зародыши знаний, а именно: первые понятия, тотчас же познаваемые активным интеллектом посредством образов, абстрагированных от чувственного». Первым познается сущее как таковое, ибо «его понятие содержится во всем, что кем-либо познается». Вместе с этим понятием интеллект тотчас создает понятие несущего и постигает т. о. «первый недоказуемый принцип: нельзя одновременно нечто утверждать и отрицать ... и на этом принципе основываются все другие принципы». Непротиворечивость Фома Аквинский считал самоочевидным (persenotum) и безусловным принципом мышления и бытия, а также критерием истинности рационального познания.

В логическом учении Фомы Аквинского наибольший интерес представляет теория тождества предметов, в которой Фома Аквинский предвосхищал Лейбница (хотя, в отличие от него, не вдавался в изучение трудностей синонимичных конструкций): «два каких-либо предмета тождественны, если они обладают следующим свойством: все, что приписывается одному из них, может быть приписано и другому». Фома Аквинский комментировал «Об истолковании» и первые две главы «Второй Аналитики» Аристотеля. Систематизируя его теорию логических выводов, Фома Аквинский различал четыре типа умозаключений: 1) аподиктическое (силлогистически необходимое); 2) диалектическое (вероятностное); 3) используемое в споре и 4) софистическое (ошибочное — умышленно или неумышленно).

Много внимания уделял Фома Аквинский разработке проблем модальной логики. Он рассматривал шесть видов модальных факторов: «истинно», «ложно», «необходимо», «возможно», «случайно», «невозможно». Следуя Шервуду, строил ряд логических квадратов для выяснения отношений между суждениями различных модальностей.

2. Антропология Фомы Аквинского

Антропология Фомы Аквинского исходит из представления о человеческом индивидууме как личностном соединении души и животворимого ею тела. Душа нематериальна и самосуща, или субстанциальна, однако сама по себе не есть полный человек и получает завершающее осуществление лишь через тело. Эту идею Фома Аквинский защищает против платонически-августиновского спиритуализма, часто игнорировавшего значимость тела, и против своего гл. оппонента — аверроистскогомонопсихизма, отрицавшего сущностную реальность личностной души и учившего о единой безличной интеллектуальной душе во всех мыслящих существах мироздания. Во всяком пренебрежении к телесномуФома Аквинский усматривает рецидив манихейства и одновременно нежизненное теоретизирование, вступающее в конфликт с опытом и здравым смыслом. Он подчеркивает, что тело соучаствует в чисто духовной деятельности человека и до известной степени предопределяет последнюю: «Поскольку некоторые люди имеют особенно тонко устроенные тела, души их имеют большую силу разумения». Только две потенции души (правда, наиболее благородные — мышление и воление) сохраняются в душе, расставшейся с телом; реализация всех остальных потенций невозможна вне тела. Учение Оригена о сущностном тождестве ангельской и человеческой природы должно быть отвергнуто. «Человек не есть только душа, но некое соединение души и тела», а не (согласно платонической формулировке) «душа, пользующаяся телом». Человеческая душа есть не только двигатель (motor) тела, извне на него воздействующий, но его субстанциальная форма и притом единственная.

Эта концепция вызвала немало нареканий со стороны августинистско-францисканских оппонентов Фомы Аквинского, пока не была принята на Вьеннском соборе в 1314 в качестве ортодокс, доктрины католической церкви.

С другой стороны, в аверроизмеФома Аквинский видел радикальное ниспровержение христианской эсхатологии, апеллирующей к вечным судьбам как раз отдельной, личной души. Личность есть для Фомы Аквинского «самое благородное во всей разумной природе», интеллект же, как достояние разумной души, есть каждый раз личный интеллект и постольку не абсолютное начало, но часть психофизического организма. Только в боге интеллект есть сущность, в человеке же потенция сущности, так что не интеллект мыслит, но человек, Сократ или Платон, мыслит при помощи интеллекта.

Это включение интеллекта в душевно-телесную индивидуальность и потому отрицание его абсолютности (необходимо вытекающее из христианских предпосылок философии Фомы Аквинского) сочетается у Фомы Аквинского с утверждением примата интеллекта над волей. В этом пункте Фома Аквинский заходит так далеко, как только позволяли ему границы христианского ортодоксии: он утверждает, что разум, взятый абсолютно, выше воли, взятой опять-таки абсолютно, однако делает оговорку, что в жизненной плоскости любовь к богу важнее, чем богопознание. Эта оговорка отделяет его от еретического интеллектуализма Сигера Брабантского или Боэция Дакийского, порывавшего с христианским учением о любви как высшей духовной ценности. Однако и в таком виде интеллектуализм Фома Аквинский вызвал живейшую полемику со стороны поборников волюнтаризма из лагеря францисканской схоластики. Учение Фома Аквинский о примате интеллекта над волей получило своеобразное преломление в мистике Мейстера.

3. Этика Фомы Аквинского

Этика Фомы Аквинского опиралась: 1) на определение воли человека как свободной, 2)              на учение о сущем как благе и о боге как абсолютном благе, 3) на восходящее к Ареопагитикам учение о зле как лишенности блага. По Фоме Аквинскому, зло есть лишь менее совершенное благо; оно допускается богом ради того, чтобы во Вселенной «осуществились все ступени совершенства». Важнейший раздел этики Фомы Аквинского — учение о «блаженстве» как конечной цели человека. Блаженство, по Фоме Аквинскому, состоит в самой превосходной человеческой деятельности — в деятельности теоретического разума, в познании истины ради самой истины и значит прежде всего — в познании абсолютной истины, т. е. бога. Интеллектуализм учения Фомы Аквинского о блаженстве вызвал горячие споры; ему возражали теологи, настаивавшие на примате воли и любви над разумом и познанием. Совершенное познание бога, совершенное блаженство состоят в непосредственном созерцании сущности бога, что возможно только в раю и лишь как редчайшее исключение — на земле, в состоянии мистического экстаза. Основу добродетельного поведения людей составляет коренящийся в сердце человека «естественный закон», требующий осуществлять благо, избегать зла. Закон религии как высший уровень этики не должен вступать в противоречие с фундаментом естественного закона: так, Фома Аквинский осуждал крещение европейских младенцев против воли их родителей как нарушение естественного закона. Цель нравственности — загробное блаженство, а добродетели, особенно «сверхъестественные» (вера, надежда, любовь), суть средства, ведущие к этой цели. Без содействия божеств, благодати вечное блаженство недостижимо. В этике Фомы Аквинского идеи и понятия аристотелевской этики, а также отд. элементы этики стоицизма и неоплатонизма перерабатывались в духе этических учений Нового завета и патристики.

Система Фомы Аквинского завершается учением об обществе и государстве, в котором Фома Аквинский дает синтез идей аристотелевской «Политики», христианского учения о божеств, управлении Вселенной и теократических принципов римской церкви. Необходимость государства, для Фомы Аквинского, как и для Аристотеля, вытекает из того, что человек по своей природе есть обществ, и политическое существо. Главная цель государственной власти заключается в содействии общему благу, заботе о сохранении мира и справедливости в обществе, о том, чтобы подданные вели добродетельный образ жизни и имели необходимые для этого внешние блага. Рассматривая те же формы государственной власти, что и Аристотель, Фома Аквинский отдавал предпочтение монархии. Однако если монарх станет тираном, а его тирания — нестерпимой, народ имеет право выступить против тирана. Все виды власти, в конечном счете, от бога, но церковная власть выше государственной, ибо земные правители заботятся только о предварит, целя человека, а церковь — о его конечной, сверхъестественной цели. Поэтому все государи народа христианского должны подчиняться римскому папе «как самому господу Иисусу Христу». Разносторонняя философско-теологическая система Фомы Аквинского явилась вершиной в развитии ортодоксальной схоластики. Начиная с 14 в. и до наших дней учение Фомы Аквинского выступает как ведущее направление философии католицизма. В модернизированном виде оно развивается в наст, время неотомизмом.

4. Реализм в философии

Философский термин, употребляемый в двух главных значениях и не имеющий ничего общего с Р. в искусстве и педагогике и т. п. Обыкновенно под Р. в философии разумеют направление противоположное номинализму; но иногда слово Р. служит для обозначения философского направления нового времени, выразителем которого был Гербарт со своими последователями. В Реализме, как направлении, противоположном номинализму, следует различать, с одной стороны, проблему, имеющую и до настоящего времени такое же значение, как тогда, когда она впервые была сознана, с другой стороны — историческое проявление этой проблемы в средневековой схоластической философии. Философская проблема в схоластике рассматривалась не вполне свободно; в исследованиях вопроса господствовала или по крайней мере к ним присоединялась теологическая точка зрения. В схоластической философии борьба Реализма с номинализмом окончилась победой номинализма; но в иной форме эта борьба продолжается и до настоящего времени. Сущность проблемы состоит в вопросе о значении общего. Реализм (в схоластическом смысле) приписывает действительность общим идеям. Таким образом, этот Реализм есть то, что с другой точки зрения называется идеализмом. Платон в своем учении об идеях дал впервые вполне отчетливое решение проблемы в реалистическом духе, и реалисты всех времен в Платоне видят свой прототип. Последняя крупная реалистическая система принадлежит Гегелю, для которого, как для Платона, понятие (т. е. общее) составляет истинное бытие. Со времени падения гегелианства сила номинализма значительно возросла. Крайним представителем номинализма настоящего времени является индивидуализм (в лице, напр., Ницше), восходящий к левой стороне гегелевской школы (в особенности к Максу Штирнеру). По всей вероятности, мы вскоре увидим опять развитие реалистического направления как реакцию против крайнего индивидуализма. В схоластической философии поводом к спору реалистов с номиналистами послужила книга Порфирия "о пяти гласах", поднимавшая вопрос о значении родов и видов. В течение этого спора, длившегося с XI в. до XIV-го и перешедшего и в новую философию, были высказаны наряду с радикально противоположными мнениями многие посредствующие точки зрения. Несомненно, что реалистическая точка зрения более подходила к догматической христианской; поэтому номинализм был сначала преследуем, а потом на него не переставали смотреть более или менее подозрительно. Хотя номинализм и оказал существенную услугу свободе философского исследования, но уже Риттер заметил, что ему совершенно неправильно приписываются либеральные тенденции (стоит лишь вспомнить Гоббса); точно так же совершенно неосновательно мнение, будто победа номинализма — окончательная.