Философские школы

5. ФИЛОСОФИЯ   ДЖАЙНОВ

42. У  них божество — повелитель  джайнов, свободный от привязанности [к предметам] и отвращения [к ним], победитель заблуждения, великий подвижник, [обладатель] совершенного знания и видения (кевала-джняна-даршана), достойный почитания богов и демонов, учитель истинной природы вещей, достигший высшей цели разрушением всех карм.

43. В  их учении девять категорий:  живое (джива) и неживое (аджива), а также добродетель, грех, ашра-ва, самвара, зависимость, нирджара, освобождение.

[Существующее  подразделяется в джайнизме на  живые субстанции, отождествляемые с душами (джива), которыми обладают все предметы, а не только человек (у него самая совершенная душа), и субстанции неживые (аджива), куда включаются: материя (пудгала — то, что поддается соединению и разъединению), состоящая из атомов (ану), пространство (акаша), время (кала) и условия движения и покоя (дхарма и адхарма). Остальные категории объясняются в последующих шлоках].

44. Здесь, [у джайнов], джива и отличима, и неотличима от свойств (дхарма), [таких, как] знание и т. д., подвержена изменению, совершает добрые и дурные поступки, пользуется их плодами и имеет [своим] признаком сознание. Противоположное этому — аджива.

45. Добродетель  есть воплощение добрых поступков, а грех — противоположное этому. Ложь и другие подобные [пороки] — причина зависимости, они известны в учении джайнов как ашрава.

[А  шрава — прилив материи в душу, т. е. (согласно джайнизму) воздействие дурных поступков на душу].

46. Прекращение  этого есть самвара. Зависимость есть связь души и поступков, которые проникают друг в друга.

47. То, что  разрушает связывающие кармы, называется нирджара. Полное же разъединение [души] и тела называется освобождением.

48. Укрепивший себя признанием этих девяти категорий становится на путь правильного поведения (ча-ритра), сочетая правильную веру (шраддха) и правильное знание (джняна).

[Правильная  вера, правильное знание и правильное  поведение известны в джайнизме как «три жемчужины» (три-ратна)].

49. Приобретши  эти три — [правильную веру, знание и поведение], он после  созревания бхавъятвы становится готовым к освобождению через сочетание правильного знания и действия.

[Бхавьятва—то, что есть и наступит].

50. В  этом учении признаются два  средства познания: непосредственное познавание (пратьякша) и опосредованное (парокша). Объект познания — все реально существующее, обладающее множеством свойств.

[У джайнистов в непосредственное знание включено не только чувственное восприятие (собственно пратьякша), но и непосредственное постижение душой, очищенной от плодов кармы, внутренней сути бытия — как отдельных предметов, так и*всей их совокупности].

51. Знание  от непосредственного схватывания  объекта есть пратъякша. Отличное от него знание называется парокша.

[Различают  пять видов опосредованного познавания  (парокша): воспоминание, узнавание, индукция, умозаключение и свидетельство. Фактически же джайнисты, как и санкхья, признают три вида познания: восприятие, вывод (умозаключение) и свидетельство авторитета].

52. На  основе положения «реально все  то, что возникает, уничтожается и длится» утверждается наличие множества признаков у каждой вещи.

53. Таково  краткое изложение философии  джайнов, свободной от ошибок и от противоречий между сказанным прежде и сказанным теперь. 

Философия буддистов 
 
 

4. Итак, в буддийском учении божеством  поистине является Сугата, описавший четыре благородные истины о страдании и т. д.

[Сугата — один из многих эпитетов, синонимов Будды; буквально «хорошо, правильно идущий»].

5. Скандхи способны к сочетанию, они подвержены страданию. Их насчитывают пять [видов]: чувственное знание (виджняна), чувствование (ведана}, знание, основанное на разуме (самджня), впечатление (самска-ра), материя (рупа).

[Все  существующее делится на пять  групп элементов (скандх), которые находятся в постоянном сочетании и разъединении, образуя непрерывный поток мгновенных состояний (кшаника) бытия. Но хотя в мире нет ничего постоянного, устойчивого и все находится в движении, однако мир не бесформенный хаос, ибо каждое мгновенное состояние порождает, обусловливает следующее (пратитъя самутпада). Без творца и установленного начала мир существует благодаря взаимодействию причин и следствий. Скандхи включают в себя как духовные, психические, так и материальные, физические феномены].

6. То, что описывается как имеющее природу «я» и «мое» и из чего возникает весь мир [страстей, таких, как] рага и т. п., поистине есть причина страдания.

[Рога  — привязанность  к чему-то].

7. Все  обусловленные вещи мгновенны. — это следует знать как путь, ведущий к прекращению страдания. Прекращение же страдания называется освобождением (мокша

8. Пять органов чувств и пять их объектов, ]таких, как] звук и т. п., а также ум — прибежище (аятана) дхармы — таковы эти двенадцать прибежищ.

[Помимо  деления всего сущего на пять  скандх, о которых говорилось выше, буддизм делит его и по двум другим принципам — на аятаны и дхату. Аятаны — это пять органов чувств, пять соответствующих им объектов — звук, образ (форма), запах, вкус, осязание, — ум (манас) и его основа — дхарма; дхарма здесь означает ведана, самджня и самскара, названные выше. Деление на аятаны, как и на скандхи, призвано объяснить психическую активность без допущения какой-либо постоянной субстанции, т. е. души. Третья классификация — по дхатам (элементам) — включает в себя шесть названных чувств (в том числе манас), шесть соответствующих им объектов и шесть видов конкретного знания, возникающего от контакта этих чувств с их объектами. Цель всех этих классификаций — показать, что, в каком бы направлении и на какой бы основе ни анализировать эмпирический мир, в нем не найти ничего субстанциального].

9. В  философии Сугаты признаются только два средства познания (прамана) — восприятие (пратъяк-ша) и вывод (анумана); поэтому правильное знание бывает двух видов.

10. Из  них знание, свободное от воображения  (кал-пана) и неложное, должно считаться восприятием; знание же носителя признака (лингин) по трояко определяемому признаку (лингам) называется выводом.

[Чувственное  знание бывает подвержено ошибкам,  которые буддийский логик Асанга делит на пять видов: 1) ошибки по идее (самджня) — например, когда отражение предмета в зеркале принимается за сам предмет; 2) ошибки по числу (санкхья) — например, когда отраженная в волнах реки луна кажется множественной; 3) ошибка в положении (самстха-на) — например, когда кажется, что быстро вращаемый конец тлеющей или светящейся палки создает окружность; 4) ошибка в цвете (варна) — например, когда больной желтухой воспринимает все в желтом цвете; 5) ошибка в действии (карма) — например, когда бегущему или быстро едущему кажется, что перемещаются деревья по краям дороги.

Логический  вывод (анумана) строится от знания сопутствующего признака (лингам, например, дым — признак огня) к тому, чему он сопутствует (лингин, т. е. огню); лингам (дым) называется также хету, т. е. основание для вывода, средний термин, а лингин (огонь) — садхъя, т. е. то, что должно быть доказано; их неизменная связь (сопутствование друг другу) называется въяпти.

У буддистов  Нагарджуны и Диннаги вывод или силлогизм 

КОНФУЦИЙ

Конфуций (Кун Фу-цзы, 551—479 до н. э.) — виднейший мыслитель, политический деятель и педагог Древнего Китая, основатель первой китайской философской школы. Происходил из знатной, но разорившейся семьи. Был советником при правителе царства Лу, но добровольно ушел в отставку, основав собственную школу. Воззрения Конфуция отражали умонастроения родовой знати, стремившейся к укреплению своего господства и своих привилегий. Хотя Конфуций выдвинул ряд рациональных идей в области педагогики, но в целом его учение носило реакционный характер.

Конфуций  занимался упорядочением древних  книг, ему принадлежит редакция «Книги песен» («Шицзин»), «Книги исторических преданий» («Шуцзин»), составление комментариев к «Книге перемен» («Ицзин»). Он составил «Летопись» царства Лу («Чуньцю»). Воззрения самого Конфуция изложены главным образом в книге «Беседы и суждения» («Луньюй»). Она составлена последователями Конфуция из записей высказываний и поучений его самого и его ближайших учеников.

Всемерно  преклоняясь перед стариной и  стремясь к восстановлению древних обрядов и порядков, Конфуций сформулировал принцип «исправления имен» (чжэнмин), т. е. приведение положения разорившейся и обнищавшей родовой знати в соответствие с ее именами и титулами путем возвращения ей былого величия и богатства. Для установления строгой субординации внутри общества и устранения междоусобной

190

вражды  внутри знати он выдвинул также принцип  жэнъ и ли и ряд таких этических правил, как «почтение к родителям» (сяо), «почтение к старшему брату» (ди), «верность правителю и своему господину» (чжун) и др. Следование этим правилам должно было обеспечить неизменность существовавших порядков. Придавая важное значение учебе в воспитании человека, Конфуций вместе с тем считал, что лишь представители знати могут обладать мудростью, которая основана у них на врожденном знании, составляющем высший вид знания.

Признавая существование «владыки неба» и  духов, Конфуций верил в судьбу.

Во II в. до н. э. при императоре У-ди принципы конфуцианства были канонизированы и объявлены официальной идеологией. Сам же Конфуций был обожествлен.

В нижеприведенных  отрывках употребляются следующие  понятия:

Жэнь (буквально «человеколюбие»)—категория конфуцианской этики. Принцип жэнь гласит: «Чего не желаешь себе, того не делай и другим». Конфуцианское жэнь являлось также критерием упорядочения отношений между представителями родовой знати в Древнем Китае.

Ли  (буквально «почтительность», «церемониал», «церемонии», «ритуал») — понятие конфуцианской этики, объединяющее широкий круг правил, имевших целью регулирование отношений между правителями и их подданными, между всеми общественными группами (сословиями, родами, семьями) и внутри их, а также отношений между отдельными людьми.

[О  небе и судьбе]

Не о  чем молиться тому, кто провинился перед небом («Луньюй», гл. «Баю»).

Небо  породилд во мне дэ (там же, гл. «Шуэр»).

Учитель ответил: «Что можно сказать о  небе? Смена четырех времен года, рождение всего сущего. Что говорить о небе?» (там же, гл. «Ян Хо»).

Конфуций  говорил: «Кто не признает судьбы, тот  не может считаться благородным мужем» (там же, гл. «Яо юэ»).

Благородный муж испытывает три страха: перед  небесной судьбой, перед великими людьми и перед словами мудреца. Мелкие люди не знают небесной судьбы и не боятся ее, неучтиво обращаются с великими людьми и презрительно относятся к словам мудреца (там же, гл. «Цзиши»).

Все первоначально  предопределено судьбой, и тут ничего нельзя ни убавить, ни прибавить. Бедность и

богатство, награда и наказание, счастье  и несчастье имеют свой корень, создать который сила человеческой мудрости не может («Мо-цзы», «Против конфу-цианцев», ч. II).

В пятьдесят  лет я познал волю неба («Луньюй», гл. «Вэйчжэн»).

Когда [ученик] Янь Юань умер, Конфуций сказал: «О! Это небо послало смерть! Небо послало смерть!» (там же, гл. «Сяньцзинь»).

Конфуций  сказал: «Будет ли претворено в жизнь  мое учение — это зависит от судьбы. Если моему учению никогда не суждено будет осуществиться, то это также зависит от судьбы. Как же Гун Бо-ляо может спорить с судьбой?» (там же,, гл. «Сяньвэнь»).

[Об  управлении страной  на основе ритуала  и «исправления имен»]

Конфуций  сказал: «Необходимо исправить имена. Благородный муж осторожен по отношению к тому, чего не знает. Если имена неправильны, то высказывания не будут основательны. Если высказывания не будут основательны, то дела не будут сделаны, а если дела не будут сделаны, то правила ли не будут соблюдены в полной мере и [обрядовая] музыка не будет вся исполнена. А если правила ли не будут соблюдены и музыка не будет исполнена, то наказания не будут применяться правильно; а когда наказания применяются неправильно, люди не знают, как им вести себя» (там же, гл. «ЦзыЛу»).