Философия о страдании

Григорьева  Е.С.

Философия о  страдании.

Насколько дух  выше плоти, настолько нравственные страдания превосходят страдания  физические. (Оноре де Бальзак)

Страдай, если необходимо, но не оправдывай своих страданий  этой необходимостью. (Вантал)

Страдание может  стать путем к великой любви  и великому милосердию.(Мать Тереза)

Земной подвиг без страдания не бывает. (А-Й)

Тема страдания  пронизывает все  культурные и философские традиции. Ввиду того, что, страдание сопровождает человечество на протяжении всей истории, оно относится к числу тех понятий, реальный жизненный смысл которых кажется ясным всем.

Учение о  душе – психология - трактует страдание как угрожающее здоровью человека состояние, приводящее к неврозам и психозам. Однако, рассматриваемый философски, этот феномен имеет сложное и противоречивое содержание. Призвание философской мысли - реагировать на универсалии, функционирующие во всех сферах человеческой жизни. И потому понятна необходимость рационального анализа средствами философии страдания, как явления, в определенном противодействии которому формируется духовная и душевная жизнь человека.

Осмысление темы страдания имеет очень давнюю историю. Страдания как таковые традиционно воспринимались как явное и наиболее острое отражение  объективной действительности.  Каждый народ по-разному относился к страданиям и по- разному уходил от них. Так, буддизм исходит из того тезиса, что жизнь есть страдание. Однако, господство страдания над наслаждением в этом учении является скорее лишь предположением. Буддизм признает, что жизнь - бесконечная смена страданий (мучений), но оно исходит при этом из веры в освобождающую силу нравственного воспитания и способность человеческой природы к постепенному усовершенствованию. «Некоторыми западными учеными принято рассматривать буддизм, как учение отчаяния и бездействия, что совершенно не отвечает его основному характеру. Будда… бесстрашно раскрыл человечеству истинные опасности существования и в то же время указал путь, как избежать их - путь этот знание. Кто же назовет человека, остановившего вас на краю пропасти, пессимистом?»- пишет Н.Рокотова [1]. В самом деле, учение Будды проникнуто утверждением самодовлеющей человеческой сущности, а значит, отсылает к оптимизму в осознании свободы человека. «Я разрушитель старости и смерти… » (Лалита-Вистара)[1].

В христианском мироощущении страдание является центральным феноменом. Как известно, согласно библейской мудрости сама история этого мира началась с того, что земля была проклята  и человек  отчужден от Бога и отсечен от Богообщения. Это возникшее несовершенство является в точном смысле смертью души и величайшим страданием для человека. Искупительная жертва Христа делает страдание залогом спасения, а христианская средневековая мистика расценивает его как знак любви Бога. Есть в христианстве и еще один аспект страдания. Оно рассматривается как следствие духовного рабства человека. Но это отдельный вопрос, требующий специального подробного рассмотрения.

Начиная с античности, проблема страдания, так или иначе, освещалась классиками философской мысли: Аристотелем, Платоном, Эпикуром, Сенекой. Правда, вопрос о цели страдания (его смысле, оправданности) для античного мировосприятия был почти невозможен [2]. Считалось, что страдание выпадает на долю человека по закону рока, безразличному к отдельному лицу. Однако, уже в представлениях Эсхила, через страдание Зевс учит человека мудрости. Эпикур также считал, что мудрость, как результат изучения философии, исцеляет от душевных страданий. Стоик Сенека  призывает к покорности судьбе, к примирению с роком. Средством избавления от страданий стоическая философия видит безмятежную жизнь (не ради счастья, а ради покоя), достигаемую с помощью мыслительной рассудочной деятельности. Возможно ли в современном мире осуществление стоического идеала?

Представитель неклассической философии 19 века А.Шопенгауэр подчеркивает искупительный смысл страдания, объявляя со-страдание основанием  морали. При этом он считает, что «нравственная пружина» должна быть «эмпирической», т.е., сильно и непосредственно действующей и преодолевающей мощные эгоистические побуждения. Он видит в сострадании опыт мистического непосредственного проникновение в чужое «я», слияния с ним, ведущего к познанию тождественности всего сущего[3].

Разносторонний интерес по отношению к страданию проявила русская философия. Все крупные русские философы обращались к этой теме. «Страдание  есть глубочайшая сущность бытия, основной закон всякой жизни»,- пишет Н.Бердяев[4]. В.Соловьев характеризует страдание как «определение чего- либо другим, для него внешним». Для человека таким внешним оказывается его собственная ограниченность, эгоизм. Поэтому освобождением от страданий является не отказ от жизни, а преодоление эгоизма, т.е., любовь [5]. По И.Ильину, « страдание …есть состояние духовное, светоносное, окрыляющее, оно раскрывает глубину души и единит людей…оно преодолевает животное существование,…возводит человека к Богу, побеждает отчаяние, дает надежду и укрепляет веру»[6].

В теоретической мысли середины и конца 20 века проблема страдания рассмотрена достаточно подробно. Одно из наиболее ярких размышлений о страдании связано с именами экзистенциалистов. Философия экзистенциализма, (по нашему мнению,  не без перегибов в рассуждениях), обозначила ту «пограничную ситуацию», в которой сейчас находится человек и человечество. В экзистенциализме структура «подлинного бытия», «экзистенции» открывается через страдание (страх Хайдеггера, «пограничное» состояние Ясперса). Опыт 20 века делает непопулярным наивный оптимизм и гедонизм предшествующей эпохи, видевшей в страдании некое недоразумение. Своими выработанными принципами экзистенциалистская философия указала на необходимость пересмотра ценностных ориентиров, которыми руководствуется человек как личность и общество. Оглядываясь на современные условия существования, начинаешь осознавать все более и более интенсивное наступление страдания на внутренний мир личности. В 20 и 21 веках гигантский технический монстр, объединив людей в энергетическое поле комфорта и цивилизации, отнял у них право на свободную жизнь души. Господствующее в современном мире сознание можно, судя по всему, определить как направленное  на избавление человека от страданий, а потому, гедонистическое. Несомненно, эти зловещие реалии в определенной мере перекликаются с тем фактом, что подлинность внутреннего суда совести, особенно начиная с Ницше, была радикально поставлена под вопрос. Сегодня более чем сомнительной представляется способность человеческого существа, каким бы оно ни было, нащупать, выделить внутри себя какое-то осязаемое ядро, которое можно было бы назвать его сущностной самостью. И приходится признать, что такого рода отрицание самости служит как бы косвенным приглашением для всех вмешательств, для всех вторжений общества, сколь бы разными ни были принимаемые ими формы. Непроясненное страдание утратившего самого себя «абсурдного» человека (А.Камю) становится исходной интуицией всех его духовных проявлений. Абсурд по Камю, это состояние души, «когда пустота становится красноречивой, когда рвется цепь каждодневных действий, и сердце впустую ищет утраченное звено» [7]. Одной из существенных характеристик культуры постмодерна  становится страх перед будущим и перед принятием решения. Такое впечатление, что в современное человечество  в большинстве своем похоже на тех заключенных концлагеря (о которых пишет В.Франкл), которые, несмотря на хороший запас физических сил, «ломались». Не имея надежного внутреннего стержня, они полностью теряли всякую осмысленность своего существования. Они переставали ощущать себя личностями, начинали осознавать себя частью «серой массы», и больше ни кем. При этом возможно было и другое бытие, да, именно осмысленное бытие (в этих нечеловеческих страданиях!) для тех, кто сохранил человеческий облик во внутреннем пространстве души[8].

В целом, можно сказать, что в современной мысли основные аспекты  феномена страдания отмечены. В философии показано, что страдание – это живое, трепетное, экзистенциальное переживание. Выявлено, что страдание имеет катарсическое  значение для личности. Может показаться, что философское исследование этого феномена избыточно.

 Однако при рассмотрении данного явления остаются открытые вопросы. Где пролегает демаркация между подлинным страданием и мазохистскими чувствами индивида? Как, например понять резкого по отношению к людям О. Шпенглера, тяжело страдавшего при виде  негармоничного здания? А как расценить страдания автора, который цитируя, не может растворить  в словах других свою мысль, в силу недостаточности первых (да,  именно  недостаточности!). Т.к. они не выражают в полной мере то наболевшее, что хочется выразить живому человеку, пропускающему через свое  живое сердце чудовищную порой современность. При этом…существуют и другие, замечательные  источники. Это труды величайшего культурно-логического уровня (например, «Живая Этика»). В них теоретическое восхождение к предельным основаниям человеческого бытия минует мертвую традиционную символичность, давно уже будто бы и  существующую лишь ради самой себя (а не ради трансцензуса  к Смыслу!). «Символотворчество» нашего времени (вот уж!) истинный мазохизм тех, кто хочет не Жить каждой клеточкой  своего интеллектуального и чувствующего существа, а рабски служить неповоротливым конгломератам теорий и мыслей, удушающих своим утверждением бессмысленности и случайности жизни. Кстати, уместно здесь будет упомянуть типологию личностей по Э. Фромму, говорившего «биофилическом» и «некрофилическом» образах человека. В этих, к слову, не приемлемых для «школьной» философии, источниках содержится потенциал величайшего синтеза всех составляющих человеческой  мыслительной культуры, способный дать человеку  надежную опору   и придать  достоинство в поисках смысла жизни. Но, к сожалению даже простое их освоение будто бы под запретом. Впрочем, это тоже отдельный и очень серьезный вопрос.

Актуальны и другие вопросы. На самом ли деле условием появления сознания, человеческого в человеке является боль? Верна ли формула Ф.М. Достоевского: «страдание – это единственная причина сознания»[9]? Почему  ужас (Хайдеггер), а, к примеру, не тихая, торжественная радость и благодарность Богу за бытие? Хотя, если трезво взглянуть на повседневные реалии, то вслед за О. Шпенглером, можно констатировать, что сейчас именно переживание страданий является истинным показателем личностной духовности. И при этом, как и во все времена, «в нашу жизнь приходит радость, когда у нас есть чем заняться; есть кого любить; и есть на что надеяться»[10].

Есть и такой  вопрос: может ли современный человек обрести счастье? Психологически счастье «прозрачно», оно связано с возрастанием жизнеспособности, глубиной чувств и мышления, а также с большей продуктивностью. Страдание же обусловливает недостаточное раскрытие этих способностей и не абсолютную полноту деятельности. Философски же по-прежнему неясно, «создан ли человек  для счастья, как птица для полета» (Короленко), или его вечная судьба - мучительные поиски истины (Тарковский)?

 Итогом нашего рассмотрения феномена страдания в философской мысли может являться констатация следующего: страдание не только указывает на меру несоответствия цели достигнутому результату, но и непосредственно эту деятельность делает духовно содержательной. Так, по мнению уже упоминаемого выше В. Франкла, имеет смысл само страдание, оно уберегает человека от апатии, от духовного окоченения, делает нас духовно и нравственно богаче и сильнее.

Хочется завершить статью словами буддизма, который традиционно  ассоциируется со страданиями. Так, одна из вечных как сам мир истин состоит в том, что: «существа живут в доме, объятом пламенем, и тем не менее они не испытывают ни боязни ни ужаса. Они не знают; они беспечны; они не пугаются; они не стараются спастись; они развлекаются и снуют в разные стороны в этом тройственном мире подобном дому, охваченному пламенем» (Саддхарма – Пундарика- сутра). И еще: «пушинка шерсти, опускаясь на руку, неосязаема, но проникая в глаз, она причиняет сильную боль. Ладонь - это невежественный человек, глаз - это мудрец. Лишь мудрый глубоко потрясен зрелищем страданий мира» (Мадхьямакивритти).

Литература:

1.Рокотова,Н.Основы буддизма /Н.Рокотова .-М.:Эксмо,2008.- 320 с.-(Жемчужины мудрости).

2.Чанышев,А.Н. История философии Древнего мира:Учебник для ву зов/А.Н.Чанышев.-М.: Академический Проект:2005.-608с.-(«Фундаментальный учебник»).

3.  Шопенгауэр,А Мысли/ А. Шопенгауэр — Санкт-Петербург, Фолио, 2009.- 256 с.

4. Бердяев, Н.О назначении человека: опыт парадоксальной этики/ Н.О.Бердяев.- АСТ, 2006.-480 с.

5.Соловьев, В. - Кризис западной философии Сочинения в 2 т/В.Соловьев.-М.:Мысль,1990.

6.Ильин, И.Собрание сочинений: в 10 т. /И.Ильин— М.: Русская книга, 1994.

7. Мареев, С.Н. Философия 20 в/ Мареев С.Н., Мареева Е.В., Арсланов В. Г..М.:Академический Проект: 2001.-464 с.

9.  Достоевский,Ф. Записки из подполья/ Ф.Достоевский.- Азбука-классика, 2011 г.-256 с.

8.Франкл,В.Сказать жизни "Да!". Психолог в концлагере/В. Франкл.- Москва: Смысл, 2004.-176 с.

10.Франкл, В. Человек в поисках смысла: Сборник / В Франкл, пер. с англ. и нем. Д. А. Леонтьева, М. П. Папуша, Е. В. Эйдмана. — М.: Прогресс, 1990. — 368 с.: