Философия и искусство

     В наше время понятие искусства  расширило свои рамки и называет искусным любое мастерство, тем самым, возвращаясь к истокам самого слова.

     История позволяет легко проследить, как  развивалось искусство. Первые произведения искусства появились одновременно с Homo sapiens, это наскальная живопись и  магические обряды, ритуальные танцы. Мы можем обратить внимание, что  все они были направлены на комфортное существование древнего человека в  мире, и тогда искусство имело  практическое назначение.

     Фундамент для развития искусства в нашем  сегодняшнем понимании этого  слова заложили цивилизации древних  греков и египтян, индийские и  китайские представления о красоте, философия римлян и аравийцев. В  зависимости от времени и эпохи  менялись представления о ценностях  и художественном эталоне произведения искусства. И если древние греки  превыше всего считали красоту  тела и подчеркивали это в картинах, скульптурах, то в средние века, когда  на первый план выходила теория Божественности запредельного мира, фигуры людей  изображались плоскими, так как они  не должны были отвлекать зрителя  от размышлений о красоте духовного  мира. Восточные страны не изображали человека, считая, что это граничит с созданием идола, поэтому там  развивались другие виды искусства, прежде всего декоративное и прикладное.

     Уже с появлением идей классицизма, понимания  всемирной закономерности вещей, в  искусство приходит рациональность, физическая точность, предметность. С  развитием общества, появлением большого количества образованных людей, стили  в искусстве начинают менять один другой с феерической скоростью. В ХХ столетии художники не могли  обойти мимо явления разрушительных и бесчеловечных войн. Усложнение сознания и мышления современного человека привело к размываниям границ между видами искусств и созданию синтетического целого.

     Именно  потому, что искусство балансирует  на грани красивости и истинности изображения реальности, существует так много разветвленных классификаций  его произведений, где в конечном итоге им может быть назван любой  вид деятельности, если он подлежал предварительному обдумыванию: от фотографии до боевых искусств, от компьютерных игр  до эротики.

     Зачем человеку искусство – можете спросить вы? Это то, что отличает его от животных, поскольку никто, кроме  человека, не стремится создавать  и любоваться произведениями искусства. Искусство нужно для того, чтобы  направить человека в пути достижении гармонии, к которой он стремится, помочь донести свои идеи до больших  масс; искусство заставляет нас стремиться разгадать загадку мира и может  излечить, может развлечь, а может  погрузить в ритуальный транс; произведения искусства может быть коммерческим продуктом, а может быть эфемерными философскими идеями.

     В конце ХХ столетия наметилась тенденция  по общей коммерциализации искусства. Если ранее, обладать произведениями искусства  и находится среди них –  было признаком определённого статуса  и положения в обществе, то и  в наше время эта идея заставляет людей покупать билеты на перформансы, закрытые вечеринки, приобретать эксклюзивную и дорогую технику, ювелирные  украшения. 

       2.3 Философия искусства

     Эстетическое  отношение к действительности, содержащееся во всех видах человеческой деятельности, не могло не стать предметом специального воспроизводства. Таким особым видом  человеческой деятельности, в котором  эстетическое, воплотившись в художественное, есть и содержание, и способ, и  цель, является искусство; оно "никогда  не оставляло человека, всегда отвечало его потребностям и его идеалу, всегда помогало ему в отыскивании  этого идеала - рождалось с человеком, развивалось рядом с его исторической жизнью".

     Искусство служит средством самовыражения  человека, и, следовательно, предметом  искусства являются как отношения  человека и мира, так и сам человек  во всех его измерениях - психологическом, социальном, нравственном и бытовом. Гуманитарные науки - и психология, и социология, и этика, и т.п. - также  имеют своим предметом человека, но все они рассматривают его  с какой-либо одной и притом сознательно  ограниченной точки зрения. Искусство  же не только берет человека в его  цельности, но и затрагивает все  самые глубокие и еще не изведанные наукой пласты того удивительнейшего феномена в мире, которым является человек - тайна тайн природы. Искусство  говорит с нами на своем особом языке, которому надо научиться, чтобы  он стал понятен. Искусство обеспечивает полноту создания и восприятия своего предмета в отличие от сознательной частичности подхода, присущей науке.

     Искусство, зародившись еще в первобытном  обществе, приобрело свои основные черты в античности, но и в то время оно не сразу начало мыслиться  как особый вид деятельности. Вплоть до Платона (включая и его самого) искусством назывались и умение строить  дома, и навыки кораблевождения, и  врачевание, и управление государством, и поэзия, и философия, и риторика. Процесс обособления собственно эстетической деятельности, т.е. искусства  в нашем понимании, начался в  конкретных ремеслах (здесь он привел к созданию, например, орнаментов), а  затем был перенесен в область  духовной деятельности, где эстетическое также не было сначала обособлено от утилитарного, этического и познавательного.

     Две черты составляют особенность искусства. Во-первых, мир этот не есть порождение чистого вымысла, не имеющего никакого отношения к действительному  миру. У автора может быть исключительно  могучая фантазия, но то, что изображено в художественном произведении, к  какому бы направлению и жанру  оно ни относилось, являет собой  своеобразную реальность, созданную  по аналогии с объективной реальностью.  

     Во-вторых, эта реальность, именуемая художественной картиной мира, есть лишь более или  менее правдоподобное изображение  жизни, но не сама жизнь. Художник интуитивно вкладывает в свое произведение помимо того, что входит в его замысел, и нечто, идущее из сферы бессознательного. В результате подлинное произведение искусства содержит неисчерпаемость  истолкований, будто автору было присуще  бесконечное количество замыслов. Этому способствует и значительная субъективность восприятия искусства. Ведь его содержание не передается полностью в рациональных терминах языка, как в науке. Для эмоций же их терминологическое обозначение лишь знак - под одним знаком скрывается огромное количество индивидуальных чувств и соответственно восприятий.

Искусство в  отличие от всех других видов деятельности есть выражение внутренней сущности человека в ее цельности, которая  исчезает в частных науках и в  любой другой конкретной деятельности, где человек реализует только какую-нибудь одну свою сторону, а не всего себя. Если и в своей практической деятельности, и в науке человек  противопоставлен миру, как субъект  объекту, и тем ограничен в  своей свободе, то в искусстве  человек превращает свое субъективное содержание в общезначимое и целостное  объективное бытие.

      Это внутреннее единство всех духовных сил  человека при создании и восприятии произведений искусства обеспечивается синкретической силой эстетического  сознания. Если, читая научные, публицистические, популярные издания, человек сразу  же внутренне настраивается на как  бы "фрагментарное" мышление о  мире, "забывая все", что ему  не пригодится для восприятия данного  текста, то, настраиваясь на чтение художественного  произведения, он активизирует в себе все свои духовные силы: и ум, и  интуицию, и чувства, и этические  понятия, и свое самое потаенное  Я. Нет ни одного момента в нашей  внутренней духовной жизни, который  не мог бы быть вызван и активизирован  восприятием искусства. Поэтому  основной функцией искусства является его синтетическая миссия, обеспечивающая целостное, полнокровное и свободное  восприятие и воссоздание мира, которое  возможно только при условии совмещения познавательных, этических, эстетических и всех других моментов человеческого  духа.

     Синтетической силой искусства во многом объясняется  тот удивлявший философов факт, что  среди всего многообразия видов  духовной деятельности нет ничего, что имело бы равное по своей силе социальное воздействие на человека. Это знали уже в античности. Искусство нередко даже пугало людей  своей таинственной силой. Так, высказывалось  мнение, что любое стремящееся  к порядку государство должно запретить музыку (да и другие искусства), ибо она размягчает нравы и  делает невозможной строгую субординацию. Ортодоксальное христианство в первые века своего восхождения запрещало  театр и живопись как нечто, оспаривающее суровый аскетизм, которого требовали  этические христианские догматы. Даже в Новое время, когда вследствие развития общественной жизни о запрещении искусства уже не могло быть и  речи, государство продолжало накладывать  жесткие цензурные запреты на литературу, требуя от нее послушного воспевания официального мировоззрения.

     В XIX и XX вв. на первый план выдвинулась  проблема соотношения искусства  и идеологии. Будучи облечены властью, идеологические системы, вбирающие  в себя политические, моральные и  другие установки каждого данного  общества, нередко стремятся к  подавлению свободы искусства, к  его политизации. Естественно, при  этом смысловая сторона художественных произведений упрощенно отождествляется  с некой логически упорядоченной  системой политических идей, что приводит к забвению специфики собственно художественного мышления, к утилитаризации эстетического чувства. В результате идеологического диктата расцветает так называемая массовая культура, в которой эстетические показатели настолько снижены, что фактически исчезает всякое различие между таким  усредненным искусством (т.е. уже  псевдоискусством) и самой идеологией.

     Вульгаризаторские подходы к идеологическому управлению искусством проявились и в нашем  обществе, особенно в период культа личности Сталина и годы застоя, когда значительная часть художественных произведений была, по существу, лишь простой  иллюстрацией к схематично и упрощенно  толкуемым потребностям дня. Засилье  в кино 1970-х гг., например, так называемой производственной темы, подаваемой и  кочующей из одного фильма в другой банальной схемы борьбы, скажем, молодого новатора и сначала сопротивляющегося, но затем признающего свои ошибки руководителя, негативно сказалось  на общем состоянии кино. Лучшие кинофильмы, в которых то же общественное содержание получало высокую художественную форму, "лежали на полках", не допускались  до зрителя или же неузнаваемо  изменялись в результате применения "монтажных ножниц". Идеологизация  искусства сопровождалась его бюрократизацией, что открывало дорогу личным амбициям тех людей, которые занимали командные  посты в индустрии кино. Пользуясь  идеологическим лозунгом о якобы  антиобщественном или антипатриотичном содержании тех или иных кинолент, об их "отходе" от социалистического  реализма, эти люди, надевшие политико-идеологические шоры, на долгое время задержали  появление на экранах фильмов  ряда талантливых режиссеров, например А. Тарковского, С. Параджанова.

     Требование  свободы художественного творчества от бюрократического контроля и идеологического  диктата не имеет ничего общего с  ложным тезисом о "внеморальной природе  искусства", который поддерживается некоторыми исследователями в западной эстетике: эстетика и этика не могут  быть безнаказанно разделены. Искусство, как говорил Гегель, есть эстетически  преобразованный "нравственный дух". Демократизация искусства означает не свободу от морали, но свободу  от бюрократических препон. Только в условиях истинной либеральной  демократии искусство может в  действительности достичь не только эстетических, но и этических высот, как это случилось, например, в  фильме Т. Абуладзе "Покаяние", в  котором благодаря высокой эстетической форме трудные годы нашей истории  были пережиты нами не только через  эстетический, но и через нравственный катарсис.

     Роль  искусства в общественной жизни  трудно переоценить. Любое глубокое переустройство общественных порядков всегда подготавливалось при активном участии искусства. Так было и  в античности, и в эпоху Возрождения. Так было и в начале 1980-х гг., когда именно его творцы как бы исподволь подготовили мощный взрыв  социальной активности в нашей стране. Не случайно именно искусство быстрее, чем, скажем, наука или право, отреагировало  на изменение барометра общественной жизни в середине 1980-х гг., оказавшись на переднем крае главных событий  времени.

Таким образом, художественное сознание и его высшая форма - искусство - являются необходимейшей частью общественного сознания, обеспечивающей его целостность и мобильность, его поисковую направленность в  будущее, его нравственно-психологическую  устойчивость в настоящем.

     Искусство, создавая общезначимые идеи, образы, вырастающие  до всечеловеческих символов, выражает смысл всего исторического развития. Эдип и Антигона, Гамлет и Дон  Кихот, Дон Жуан и Кандид, Обломов  и князь Мышкин, Мастер и Маргарита - это уже не просто художественные образы, это символы культурно-значимых общечеловеческих ценностей. Искусство  вбирает в себя все достижения человечества, по-своему трансформируя  и изменяя их.

     Относясь  к искусству, как к способу  своего целостного самовыражения, человек  всегда видел в нем средство для  обеспечения бессмертия всех других своих достижений. Исторически значимые личности и их дела воспеваются в  фольклоре, любое социально значимое событие находит свое отражение  в живописи или архитектуре, музыке или поэзии. Так, "Слово о полку  Игореве" неизвестного русского автора конца XII в., Ленинградская симфония Д.Д. Шостаковича, написанная в годы блокады, мемориальный комплекс в Волгограде - это выражения исторической памяти народа.