Диалектический и исторический материализм К. Маркса и Ф. Энгелься

"Мой диалектический  метод, говорит Маркс, в основе  своей не только отличен от  гегелевского, но является его  прямой противоположностью. Для  Гегеля процесс мышления, который  он под названием идеи превращает  даже в самостоятельный субъект,  есть демиург (творец) действительного,  которое составляет лишь его  внешнее проявление. Для меня, наоборот, идеальное есть не что иное, как материальное, пересаженное  в человеческую голову и преобразованное  в ней" (К.Маркс, Послесловие  ко второму немецкому изданию 1-го тома "Капитала").

 

 

 

Характеризуя свой материализм, Маркс и Энгельс ссылаются  обычно на Фейербаха, как на философа, восстановившего материализм в  его правах.

Однако это не означает, что материализм Маркса и Энгельса тождественен материализму Фейербаха. На самом деле Маркс и Энгельс взяли из материализма Фейербаха его "основное зерно", развив его дальше в научно-философскую теорию материализма и отбросив прочь его идеалистические и религиозно-этические наслоения. Известно, что Фейербах, будучи в основном материалистом, восставал против названия - материализм. Энгельс не раз заявлял, что Фейербах "несмотря на материалистическую основу, еще не освободился от старых идеалистических пут", что "действительный идеализм Фейербаха выступает наружу тотчас же, как мы подходим к его этике и философии религии" (К.Маркс и Ф.Энгельс, т.XIV, стр.652-654).

Диалектика происходит от греческого слова "диалего", что  значит вести беседу, вести полемику. Под диалектикой понимали в древности  искусство добиться истины путем  раскрытия противоречий в суждении противника и преодоления этих противоречий. В древности некоторые философы считали, что раскрытие противоречий в мышлении и столкновение противоположных  мнений является лучшим средством обнаружения  истины. Этот диалектический способ мышления, распространенный впоследствии на явления природы. превратился в диалектический метод познания природы, который рассматривал явления природы, как вечно движущиеся и изменяющиеся, а развитие природы - как результат развития противоречий в природе, как результат взаимодействия противоположных сил в природе.

В своей основе диалектика прямо противоположна метафизике.

Марксистский диалектический метод характеризуется следующими основными чертами:

 

 

 

 

а) В противоположность  метафизике диалектика рассматривает  природу не как случайное скопление  предметов, явлений, оторванных друг от друга,

изолированных друг от друга  и не зависимых друг от друга, - а  как связное, единое целое, где предметы, явления органически связаны  друг с другом, зависят друг от друга и обусловливают друг друга.

 Поэтому диалектический  метод считает, что ни одно  явление в природе не может  быть понято, если взять его  в изолированном виде, вне связи  с окружающими явлениями, ибо любое явление в любой области природы может быть превращено в бессмыслицу, если его рассматривать вне связи с окружающими условиями, в отрыве от них, и, наоборот, любое явление может быть понято и обосновано, если оно рассматривается в его неразрывной связи с окружающими явлениями, в его обусловленности от окружающих его явлений.

б) В противоположность  метафизике диалектика рассматривает  природу не как состояние покоя  и неподвижности, застоя и неизменяемости, а как состояние непрерывного движения и изменения, непрерывного обновления и развития, где всегда что-то возникает и развивается, что-то разрушается и отживает свой век.

 Поэтому диалектический  метод требует, чтобы явления  рассматривались не только с точки зрения их взаимной связи и обусловленности, но и с точки зрения их движения, их изменения, их развития, с точки зрения их возникновения и отмирания.

 Для диалектического  метода важно прежде всего  не то, что кажется в данный  момент прочным, но начинает  уже отмирать, а то, что возникает  и развивается, если даже выглядит  оно в данный момент непрочным,  ибо для 

него неодолимо только то, что возникает и развивается.

"Вся природа, говорит  Энгельс, начиная от мельчайших  частиц ее до величайших тел,  начиная от песчинки и кончая  солнцем, начиная от протиста 

 

 

(первичная живая клеточка. – авт.) и кончая человеком,  находится в вечном

возникновении и уничтожении, в течении, в неустанном движении и изменении» (там же, стр.484).

 Поэтому, говорит Энгельс,  диалектика «берет вещи и их  умственные отражения главным  образом в их взаимной связи,  в их сцеплении, в их движении, в их возникновении и исчезновении» (К.Маркс и Ф.Энгельс, т.XIV, стр.23).

 в) В противоположность  метафизике диалектика рассматривает  процесс развития, не как простой  процесс роста, где количественные  изменения не ведут к качественным  изменениям, - а как такое развитие, которое переходит от незначительных  и скрытых количественных изменений  к изменениям открытым, коренным, к изменениям качественным, где качественные изменения наступают не постепенно, а быстро, внезапно, в виде скачкообразного перехода от одного состояния к другому состоянию, наступают не случайно, а закономерно, наступают в результате накопления незаметных и постепенных количественных изменений.

Поэтому диалектический метод  считает, что процесс развития следует  понимать не как движение по кругу, не как простое повторение пройденного, а как движение поступательное, как  движение по восходящей линии, как переход от старого качественного состояния к новому качественному состоянию, как развитие от простого к сложному, от низшего к высшему.

«Природа, говорит Энгельс, есть пробный камень диалектики, и  современное естествознание, представившее для этой пробы чрезвычайно богатый, с каждым днем увеличивающийся материал, тем самым доказало, что в природе, в конце концов, все совершается диалектически, а не

 

 

 

 

 

метафизически, что она  движется не в вечно однородном, постоянно сызнова повторяющемся  круге, а переживает действительную историю. Здесь прежде всего следует  указать на Дарвина, который нанес  сильнейший удар

метафизическому взгляду  на природу, доказав, что весь современный  органический мир, растения и животные, а следовательно также и человек, есть продукт процесса развития, длившегося миллионы лет» (там же, стр.23).

Характеризуя диалектическое развитие, как переход от количественных изменений к качественным изменениям, Энгельс говорит: «В физике… каждое изменение есть переход количества в качество – следствие количественного изменения присущего телу или сообщенного ему количества движения какой-нибудь формы. Так, например, температура воды не имеет на первых порах никакого значения по отношению к ее жидкому состоянию; но при увеличении или уменьшении температуры жидкой воды наступает момент, когда это состояние сцепления изменяется и вода превращается – в одном случае в пар, в другом – в лед… Так, необходим определенный минимум силы тока, чтобы платиновая проволока стала давать свет: так у каждого металла имеется своя теплота плавления; так, у каждой жидкости имеется своя определенная, при данном давлении, точка замерзания и кипения – поскольку мы в состоянии при наших средствах добиться соответствующей температуры; так, наконец, у каждого газа имеется критическая точка, при которой соответствующим давлением и охлаждением можно превратить его в жидкое состояние… Так называемые константы физики (точки перехода от одного состояния в другое состояние. – Ред.) суть большею частью не что иное, как название узловых точек, где количественное (изменение) прибавление или убавление движения вызывает качественное изменение в состоянии соответствующего тела, - где, следовательно, количество переходит в качество» (там же, стр.527-528).

 

 

 

 Переходя, далее, к  химии, Энгельс продолжает:

 «Химию можно назвать  наукой о качественных изменениях  тел, происходящих под влиянием изменения количественного состава. Это знал

уже сам Гегель… Возьмем  кислород: если в молекулу здесь  соединяются три атома, а не два, как обыкновенно, то мы имеем перед  собой озон – тело, определенно отличающееся своим запахом и действием от обыкновенного кислорода. А что сказать о различных пропорциях, в которых кислород соединяется с азотом или серой и из которых каждая дает тело, качественно отличное от всех других тел!» (там же, стр.528).

Наконец, критикуя Дюринга, который бранит во всю Гегеля и  тут же втихомолку заимствует у него известное положение о том, что  переход из царства бесчувственного  мира в царство ощущения, из царства  неорганического мира в царство органической жизни – есть скачок в новое состояние, Энгельс говорит: «Это ведь гегелевская узловая линия отношений меры, где чисто количественное увеличение или уменьшение вызывает в определенных узловых пунктах качественный скачок, как, например, в случае нагревания или охлаждения воды, где точки кипения и замерзания являются теми узлами, в которых совершается – при нормальном давлении – скачок в новое агрегатное состояние, где, следовательно, количество переходит в качество» (там же, стр.45-46).

Г) В противоположность  метафизике диалектика исходит из того, что предметам природы, явлениям природы свойственны внутренние противоречия, ибо все они имеют свою отрицательную и положительную сторону, свое прошлое и будущее, свое отживающее и развивающееся, что борьба этих противоположностей, борьба между старым и новым, между отмирающим и нарождающимся, между отживающим и развивающимся, составляет внутреннее содержание процесса развития, внутреннее

 

 

 

содержание превращения  количественных изменений в качественные.

Поэтому диалектический метод  считает, что процесс развития от низшего к высшему протекает не в порядке гармонического развертывания явлений, а в порядке раскрытия противоречий, свойственных предметам, явлениям, в порядке «борьбы» противоположных тенденций, действующих на основе этих противоречий.

«В собственном смысле диалектика, говорит Ленин, есть изучение противоречия в самой сущности предметов» (Ленин, «Философские тетради», стр.263).

И дальше: «Развитие есть «борьба» противоположностей» (Ленин, т.XIII, стр.301).

Таковы коротко основные черты марксистского диалектического  метода.

Не трудно понять, какое  громадное значение имеет распространение  положений диалектического метода на изучение общественной жизни, на изучение истории общества, какое громадное значение имеет применение этих положений к истории общества, к практической деятельности партии пролетариата.

Если нет в мире изолированных  явлений, если все явления связаны  между собой и обусловливают друг друга, то ясно, что каждый общественный строй и каждое общественное движение в истории надо расценивать не с точки зрения «вечной справедливости» или другой какой-либо предвзятой идеи, как это делают нередко историки, а с точки зрения тех условий, которые породили этот строй и это общественное движение и с которыми они связаны.

 Рабовладельческий строй  для современных условий есть  бессмыслица, противоестественная  глупость. Рабовладельческий строй  в условиях 

разлагающегося первобытно-общинного  строя есть вполне понятное и закономерное явление, так как он означает шаг вперед в сравнении с первобытнообщинным строем.

 Требование буржуазно-демократической  республики в условиях существования царизма и буржуазного общества, скажем, в 1905 году в России было вполне понятным, правильным и революционным требованием, ибо буржуазная республика означала тогда шаг вперед.

Все зависит от условий, места  и времени.

 Понятно, что без  такого исторического подхода  к общественным явлениям невозможно существование и развитие науки об истории, ибо только такой подход избавляет историческую науку от превращения ее в хаос случайностей и в груду нелепейших ошибок.

Дальше. Если мир находится  в непрерывном движении и развитии, если отмирание старого и нарастание нового является законом развития, то ясно, что нет больше «незыблемых» общественных порядков, «вечных принципов» частной собственности и эксплуатации, «вечных идей» подчинения крестьян помещикам, рабочих капиталистам.

Значит, капиталистический  строй можно заменить социалистическим строем, так же, как капиталистический  строй заменил в свое время  феодальный строй.

Значит, надо ориентироваться  не на те слои общества, которые не развиваются больше, хотя и представляют в настоящий момент преобладающую силу, а на те слои, которые развиваются, имеют будущность, хотя и не представляют в настоящий момент преобладающей силы.

 В восьмидесятых годах  XIX столетия, в эпоху борьбы марксистов  с народниками, пролетариат в России представлял незначительное меньшинство в сравнении с единоличным крестьянством, составлявшим громадное большинство населения. Но пролетариат развивался, как класс, тогда как крестьянство, как класс, распадалось. И именно потому, что пролетариат развивался, как класс, марксисты ориентировались на пролетариат. И они не ошиблись, ибо, как известно, пролетариат вырос потом из незначительной силы в первостепенную историческую и политическую силу. Значит, чтобы не ошибиться в политике, надо смотреть вперед, а не назад.

Дальше. Если переход медленных  количественных изменений в быстрые  и внезапные качественные изменения  составляет закон развития, то ясно, что революционные перевороты, совершаемые  угнетенными классами, представляют совершенно естественное и неизбежное явление.Значит, переход от капитализма к социализму и освобождение рабочего класса от капиталистического гнета может быть осуществлено не путем медленных изменений, не путем реформ, а только лишь путем качественного изменения капиталистического строя, путем революции.Значит, чтобы не ошибиться в политике, надо быть революционером, а не реформистом.