Психология отношений и взаимодействия

Психология отношений  и взаимодействия.

Эмоциональные отношения  определяются как содержанием процесса общения, так и многими ситуативными факторами. Даже такие непсихологические  особенности ситуации взаимодействия, как температура окружающей среды  и скученность в помещении, оказывают  на аттракцию значимое и вполне поддающееся  регистрации влияние. Так, в ряде работ было показано, что существуют оптимальные диапазоны обоих  этих параметров, обеспечивающие, при  прочих равных условиях, максимальную аттракцию к объекту. Наиболее адекватной для объяснения этой зависимости  представляется апелляция к состоянию  субъекта, определяющемуся в известной  степени характеристиками среды  — человек, находящийся в более  комфортных условиях, склонен, повидимому, более позитивно относиться к другим людям. (Подробно вопрос о влиянии состояния субъекта на аттракцию будет рассмотрен в следующем параграфе.)

Наибольшее по сравнению  со всеми остальными ситуативными или  так называемыми «экологическими»

переменными влияние на развитие эмоциональных отношений оказывает  пространственная близость между участниками  общения. Огромный массив данных свидетельствует  о том, что чем меньше расстояние между субъектом и объектом, тем  с большей вероятностью возникает  аттракция между ними. (Именно эта  зависимость позволяет использовать пространственную близость как один из индикаторов аттракции.)

Неоднократно было продемонстрировано и влияние на аттракцию расстояния, на котором живут друг от друга  члены пары, — положительная зависимость  между аттракцией и близостью  зарегистрирована здесь как для  однополых пар, так и для разнополых, например, при изучении закономерностей  брачного выбора. Объяснение этой зависимости, повидимому, состоит в том, что пространственная близость с другим человеком облегчает получение информации о нем, т. е. формирование его достаточно дифференцированного образа, и повышает вероятность взаимодействия с ним. Частота же взаимодействия повышает вероятность возникновения аттракции. Еще в 1950 г. Дж. Хоманс отмечал, что «если частота взаимодействия между двумя людьми возрастает, то возрастет и степень их симпатии друг к другу, и обратно». Иллюстрацией этого положения могут служить факты, свидетельствующие о большей популярности тех жителей многоквартирных домов, чьи квартиры находятся вблизи от лифтов и лестничных клеток или рядом с почтовыми ящиками. Более того, оказалось, что не только само взаимодействие, но и простое ожидание контакта с человеком повышает его привлекательность в глазах субъекта. Величина аттракции положительно связана с ожидаемой длительностью и интенсивностью взаимодействия. Ожидание общения делает субъекта более толерантным к приписываемым объекту негативным личностным характеристикам. Сформированная ожиданием общения положительная установка по отношению к объекту оказывается настолько устойчивой, что сохраняет свою силу даже тогда, когда в ходе экспериментального воздействия испытуемым сообщают об отмене прежнего императива на общение с этим человеком и дают возможность сделать новый, самостоятельный выбор — прежний объект конкурирует в этом случае с объектом, которому приписываются положительные личностные и социальные черты. Необходимо отметить, что «экологические» характеристики оказывают такое большое влияние на эмоциональные отношения лишь на первых этапах развития общения. На последующих — ситуация меняется. Вопервых, сами «экологические» характеристики частично становятся не случайными, а следствием свободного выбора — ученики, например, могут пересесть так, чтобы сидеть рядом с теми, кто им нравится. Возникает таким образом обратное влияние аттракции на «экологию». Вовторых определенные «экологические» характеристики, обеспечивающие, допустим, легкость поддержания отношений становятся необходимыми, но отнюдь не достаточными для сохранения аттракции — трудно представить себе, например, успешное развитие и длительное сохранение романтических чувств при полной невозможности общаться друг с другом, но и наличие самых благоприятных условий для общения не является гарантией стабильности и даже знака эмоциональных отношений.

Весьма важной особенностью тех условий, в которых протекает взаимодействие двух людей, является его конкурентный или кооперативный характер. Разумеется, этот параметр может быть следствием свободного выбора членов пары, результатом особенностей развития их взаимоотношений. Резко выраженный конкурентный характер носят, например, взаимоотношения во многих конфликтных, семьях. Однако на первых этапах общения этот параметр чаще всего задается «извне» — нормами, принадлежностью индивидов к соперничающим или сотрудничающим группам и т. д. Многочисленные результаты убедительно свидетельствуют — и это один из немногих непротиворечивых массивов данных в области социальной психологии эмоциональных отношений, — что сотрудничество способствует росту, а конкуренция — снижению уровня аттракции в паре. Если же обратиться к самой структуре взаимодействия между двумя людьми, то на первый взгляд здесь все ясно. Еще Аристотель говорил, что люди любят тех, кто делает им добро и заботится о них. Аттракция таким образом возникает в ответ на положительные действия (услуги, высокую оценку и т.д.), неприязнь — в ответ на негативные. Связь аттракции с интерактивным компонентом общения действительно в большинстве случаев носит именно такой характер, однако, вопервых, в объяснении нуждается механизм этой зависимости; вовторых выводы «здравого смысла» существенно обедняют реально существующие закономерности; втретьих, есть ситуации, в которых аттракция не связана положительно с величиной исходящих от объекта подкреплений.

В реальном кратковременном  общении подкрепления, исходящие  от другого человека, выступают чаще всего в виде демонстрации им на вербальном или невербальном уровне своего отношения к субъекту. Тогда  возникают две возможности для  объяснения связи между аттракцией и подкреплением — либо мы начинаем испытывать аттракцию к другому  человеку потому, что он проявляет  позитивное отношение к нам, либо, испытывая к нему аттракцию мы декодируем и интерпретируем его действия так, чтобы сделать вывод о его к нам положительном отношении. Ведущиеся начиная с 50-х годов экспериментальные исследования показали, что одновременно действуют обе зависимости — подкрепление порождает аттракцию, но и аттракция заставляет субъекта переоценивать уровень получаемого подкрепления. При этом первая зависимость действует значимо сильнее. Выводы этих исследований таким образом соответствуют предсказаниям «здравого смысла».

При получении подкрепления происходит, повидимому, своеобразная генерализация, перенос позитивного отношения к подкреплению (услуге, предмету, похвале и т. д.) на его источник. Непосредственная связь симпатии и подкрепления четко проявляется у маленьких детей, межличностные выборы и оценки которых в большинстве случаев определяются непосредственными причинами: «Вова хороший, так как дает играть своими игрушками» (См. об этом исследования Я- Л. Коломинского.)

Зависимость между аттракцией и подкреплением объясняет ряд не только научных, но и житейских феноменов. Например, большая обычно любовь родителей к детям, чем детей к родителям, может быть следствием того, что родители вложили в своих детей больше времени, сил и т. д., чем дети в родителей. А отсюда может быть сделан вывод о том, что одним из путей налаживания отношений в паре, в частности в паре родитель — ребенок, является увеличение взаимных подкреплений в виде помощи, заботы и пр.

Реакция на похвалу или  другое подкрепление зависит, конечно, не только от величины этого подкрепления. Общение осуществляется не между  изолированными индивидами и не ограничивается одним коммуникативным актом, —  оно пролонгировано и включено в контекст взаимодействия с другими. К сожалению, в экспериментальных исследованиях учесть и эту протяженность во времени, и эту включенность удается далеко не всегда, сама идеология эксперимента диктует стремление к изоляции изучаемых феноменов, получению чистых зависимостей. Такая методологическая установка приводит к существенному обеднению, упрощению выводов, что хорошо видно на примере зависимости аттракции от подкрепления.

Так, подкрепление может  восприниматься как нормативное  действие, аттракция в этом случае хотя и возникает, но в значительно  меньших размерах, а в ряде ситуаций — вообще не возникает. Строго говоря, ответ на вопрос: «Который час?» —  тоже является подкреплением, однако трудно ожидать здесь сильной эмоциональной  реакции как следствия благодарности  за услугу. Если же ответа не будет, то при отсутствии «уважительной причины» (нет часов, например), возникает  враждебность. Взаимные мелкие услуги, такие, как в приведенном примере, являются нормой поведения, следование которой никаких чувств не вызывает.

Включенность общения  в паре в контекст взаимодействия с другими людьми обусловливает и восприятие действий партнера по отношению к себе как справедливых, соответствующих моральным нормам, или несправедливых, аморальных. При этом сравнение данного поведенческого акта идет и с общением в других парах (характерны ли для них, например, такие же проявления нежности или применение силы), с взаимодействием субъекта с другими, людьми, т. е. с тем, какие подкрепления он получает от других, и, наконец, с взаимодействием с другими партнерами по общению. Если уровень подкреплений, исходящий от партнера по отношению к другим людям, выше, чем по отношению к субъекту, аттракция возникать не будет или даже сменится враждебностью. Вспомним евангельскую притчу о работниках, получивших за день работы ту же плату, что другие за половину дня или даже за один час. Их недовольство оплатой и как следствие негативная реакция на хозяина были связаны со сравнением собственных подкреплений с подкреплениями, других людей. Контекст общения, таким образом, определяет ту субъективную шкалу, в которой оценивается подкрепление; при этом действие, вербальное или невербальное, кажущееся внешнему наблюдателю, например экспериментатору, положительным, в этой субъективной системе оценок может представать отрицательным или нейтральным. И наоборот, внешне негативное взаимодействие для самого субъекта может представать позитивным.

Субъективная система  оценок строится и на основе соотнесения  данного поведенческого акта с имеющимся  опытом общения с партнером. Аналогично реакции человека на повторяющиеся  перцептивные стимулы определенной интенсивности, привычный уровень подкрепления начинает выступать в качестве своего рода точки отсчета, «ноль» на субъективной шкале уровня подкреплений определяется не столько их абсолютными, легко поддающимися регистрации в эмпирическом исследовании характеристиками, сколько сложившимся паттерном взаимодействия.

Даже если отвлечься от контекста взаимодействия и рассматривать  изолированный поведенческий акт, то и здесь аттракция не является простой реакцией на величину подкрепления, она определяется восприятием не только конкретной фразы или действия, но поведения субъекта подкрепления в целом. Так, согласие с основными  положениями доклада и его  высокая оценка безусловно являются подкреплением для докладчика. Субъективная величина подкрепления, однако, снижается, если оно исходит от человека, который слушал выступление невнимательно, смеялся и разговаривал с соседями. С другой стороны, несогласие с частью сделанных выводов должно восприниматься негативно и снижать аттракцию к тому, кто это несогласие высказал. Вряд ли, однако, такой негативный эффект будет наблюдаться, если оппонент, высказывая свою точку зрения, проявит глубокое знакомство с публикациями автоpa доклада — общая высокая оценка и уважение, которые стоят за этим знакомством, «перекроют» отрицательное влияние несогласия по какому-либо конкретному вопросу.

При анализе влияния на эмоциональные отношения особенностей взаимодействия между членами пары прежде всего обращает на себя внимание большая роль так называемых «экологических» переменных, характеризующих условия, в которых разворачивается процесс общения. Влияние же на аттракцию величины подкрепления, которое получают партнеры в процессе общения, носит достаточно сложный характер — аттракция возникает и у объекта подкрепления по отношению к его источнику (субъекту), и у субъекта по отношению к объекту. Аттракция при этом определяется не столько абсолютной величиной подкрепления, сколько результатом сравнения данного взаимодействия с взаимодействиями в других парах или с другими партнерами, степенью его соответствия нормам тех групп, к которым принадлежат общающиеся индивиды, интерпретацией партнерами причин поведения друг друга.

Проблема личности в социальной психологии. Принятие человеком самого себя. Самоценность. Любовь к себе и эгоизм.

Самоценность (и два его синонима: собственное достоинство и самоуважение) относится к общему ощущению своей ценности и достойности. Оно способно постепенно меняться в зависимости от долговременных, целенаправленных действий. А самооценка (иными словами вера в себя) — это насколько вы себе нравитесь, одобряете свою внешность, способности, достижения. Она может меняться из секунды в секунду в каком- либо контексте. Например, опытный юрист высоко себя ценит на работе, но менее уверен на занятиях по баскетболу. И таких примеров предостаточно. Если же чувство вины — Я плохой, Я недостойный портит жизнь, то чувство самоценности формирует тенденции жизненного курса. Если вы ощущаете свою ценность, то естественно мир будет открыт для вас. А если же чувствуете недостойность, то возникает склонность совершать узкий, ограничивающий ваши реальные возможности выбор. Так что выбор мы делаем сами и те рамки, которые ограничивают нас мы тоже создаём сами. В итоге наши с вами выборы определяют нашу судьбу, состояние здоровья, и даже срок жизни. Как вы думаете, кто пойдёт на поводу разрушительных привычек: курение, выпивки, наркотиков, переедания, человек, который ценит себя или тот, у кого низкая самооценка? А ведь часто случается так, когда осознание своей ценности коренным образом улучшает обстоятельства жизни, ибо меняются приоритеты, мотивация, ценности вследствие чего меняется поведение и выборы которые мы совершаем. Появляется самоуважение. Человек, оказывающий себе уважение неминуемо обретёт уважение в глазах окружающих. Поскольку люди подсознательно на невербальном уровне будут ощущать его собственное к себе отношение через его голос, жесты, мимики и т.д. Обнаружение собственной ценности и принятие её за основу жизни позволит делать более конструктивные выборы.

Жить без эго гораздо  проще — ты освобождаешься от всего  мелочного, неприятного и портящего  тебе ранее жизнь. Ты начинаешь понимать поступки людей, не обижаясь на них. Не вступаешь в споры и конфликты, а значит, твой ум открыт для других, более позитивных вещей.

Эгоистическая радость от некоторых вещей тоже исчезает —  например, радость от комплимента, похвалы  и подобного. Но искренняя радость  от созидания и достижений остается.

Сложно научиться любить себя. Потому что все мы критически к себе относимся — много чего в себе не нравится.

К примеру, человек может  себя ненавидеть за лишний вес, за свое обжорство, с которым он ничего не может поделать. И никакая диета не поможет полюбить себя. Потому что любовь к себе начинается с принятия….

«Если ты любишь себя, ты любишь каждого человека так же, как и  себя. Если же ты любишь другого человека меньше, чем себя, то в действительности ты не преуспел в любви к себе, но если ты любишь всех в равной мере, включая и себя, ты будешь любить их как одну личность, и личность эта есть и Бог, и человек. Следовательно, тот великая и праведная личность, кто, любя себя, любит всех других одинаково».

Для Фрейда любовь к себе это то же, что и нарциссизм: обращение либидо на самого себя. Нарциссизм являет собой раннюю стадию детства и человеческого развития. Взрослый человек, который в своей жизни возвращается к нарциссистской стадии, неспособен любить, а в крайних проявлениях это ведет к безумию. Фрейд утверждал, что любовь — это проявление либидо, и если оно направлено на других людей, то это любовь, а если на самого носителя его — это любовь к себе. 
Следовательно, понятия «любовь» и «любовь к себе» взаимно исключаются в том смысле, что, чем больше первая, тем меньше вторая. И если любить себя — плохо, то отсюда следует, что не любить себя — добродетельно?

Прежде чем обсуждать  психологический аспект эгоизма  и любви к себе, скажем о логической ошибке в определении того, что  любовь к другим и любовь к себе взаимно исключают друг друга. Если добродетельно любить ближнего как  человеческое существо, то должно быть добродетелью (а не пороком) любить и себя как человеческое существо. 
Не существует такого понятия человека, в которое не было бы включено «Я» сам. Доктрина, которая провозглашает такое исключение, доказывает тем самым свою внутреннюю противоречивость. Идея, выраженная в библейском «возлюби ближнего как самого себя», подразумевает, что уважение к собственной целостности и уникальности,-любовь к самому себе и понимание себя не могут быть отделены от уважения, понимания и любви к другому индивиду. Любовь к своему собственному «Я» нераздельно связана с любовью ко всем другим существам.