Автор: Пользователь скрыл имя, 13 Февраля 2013 в 17:03, реферат
Предпосылки благотворительной деятельности, вдохновляемой идеями милосердия, гуманности, человечности уходят в первобытнообщинный строй, в первобытный коллективизм. Это подтверждается сведениями из многих наук: истории, археологии, антропологии, этнологии, философии. Еще Ч.Дарвин отмечал, что человек сохранил с отдаленных времен некоторого рода инстинктивную любовь и сочувствие к своим сородичам.
Новокузнецкий институт (филиал)
федерального государственного бюджетного образовательного учреждения
высшего профессионального образования
«Кемеровский государственный университет»
Экономический факультет
Кафедра муниципального управления
Студент группы
ДОКЛАД
по дисциплине «Муниципальная социальная политика»
Родоплеменные и общинные формы помощи и взаимопомощи у Славян до X века
Руководитель:
Новокузнецк 2012
Родоплеменные и общинные формы помощи и взаимопомощи у Славян до X века.
Особенностью наших славянских предков была открытость, сплоченность, высокое чувство долга перед общиной. В современном обществе отмечается потеря этих качеств, поэтому опыт изучения периода древнейших славянских общин интересен и актуален в настоящее время.
Предпосылки благотворительной
деятельности, вдохновляемой идеями
милосердия, гуманности, человечности уходят в первобытнообщинный
строй, в первобытный коллективизм. Это
подтверждается сведениями из многих
наук: истории, археологии, антропологии,
этнологии, философии. Еще Ч.Дарвин отмечал,
что человек сохранил с отдаленных времен
некоторого рода инстинктивную любовь
и сочувствие к своим сородичам.
Уже в первобытном обществе стали складываться
различные нормы взаимной помощи, которые
оказали громадное влияние на последующее
развитие человеческого общества. Взаимопомощь,
поддержка, проявление гуманности в отношениях
к сородичам - все, что потом стало называться
проявлением милосердия, было присуще
людям, жившим и в родоплеменном обществе.
Известный русский путешественник В.К.Арсеньев,
описывая быт и нравы охотников из племени
удэге на Дальнем Востоке, отмечал: "Внимание
к чужим интересам, к чужой нужде в нем
так же развиты, как и забота о своей семье".
Первые письменные известия он наших древних предках относятся к 6 веку, даже иностранцы говорят о доброте, силе и взаимопомощи древних славян. Самой первой формой общественной организации являлся род. Вот что рассказывает об организации первобытного общества историк Ю. В. Кнышенко: «Род был спаян взаимной обязанностью сородичей в материальной помощи, защите и отмщении обид. Право членов рода на материальную помощь со стороны сородичей, удивительное гостеприимство не порождало лодырей, все трудились в меру своих сил и способностей.
Древние славяне жили родовыми общинами. Основными их занятиями являлись земледелие и скотоводство. Выполнение трудоемких работ было под силу только большому коллективу. Поэтому в жизни славян большое значение приобрела община (мир, вервь). Она являлась органом местного крестьянского самоуправления, в компетенцию которого входили земельные переделы, налогово-финансовые вопросы (связанные с обложением податями и их распределением), решение судебных споров, вопросы помощи нуждающимся. На смену родовой общине пришла территориальная, или соседская, объединявшая несколько семей. Каждая община владела определенной территорией. Общинные владения были общественными и личными. Единство соседской общины поддерживалось не правовыми, а хозяйственными связями.
Родовые отношения являлись важнейшим охранным механизмом, фактором этнической идентификации и социализации индивида. Род сохранял верховную собственность на землю, выступал регулятором семейно-брачных отношений в виде обычно сохранявшейся экзогамии и реже эндогамии, выполнял функции взаимопомощи, взаимоответственности и защиты.
Общинные принципы жизнедеятельности восточных славян, практика осуществления защиты человека в системе рода и общины нашли отражение в конкретных формах помощи и взаимопомощи, среди которых основными были: культовые с различными сакральными атрибутами; общинно-родовые в рамках рода, семьи, поселения; хозяйственные.
Культовые формы, помощи и поддержки с различными сакральными атрибутами тесно связаны с мифологическим миром древних славян, с формами почитания богов. В исторической литературе отмечается, что мифологическое мышление славян прошло несколько стадий развития. Так, Д. Шеппинг называл три стадии его развития: духов, божеств природы и богов кумиров.
Существенной особенностью является то, что мифологическое мышление славян связано с определенной моделью действий по защите и охране коллектива, отдельного индивида. Как отмечают некоторые авторы, архетип действий, поступка осуществляется богом, героем, предком. Именно они в ритуальной форме «помогают» общности «выстраивать» философию помощи, а подражание им формирует нормы альтруистических .поступков группы.
Однако в исторической памяти закрепились более древние праформы методологии переноса помощи. Они связаны с оберегами. Фетишизация отдельных предметов, наделение их сакральными свойствами — одна из первых функций переноса и, возможно, она связана с «периодом духов». Древнейшие языческие атрибуты оберега сохранены и в христианской культуре. Например иконы, помимо культового предназначения, имели и оберегающую функцию.
Своеобразными «ферментами» в деле организации поддержки групповой общности не только с реальными, но и с ирреальными силами выступали волхвы. Они активно «формировали» стереотипы реципрокного поведения в новых исторических условиях. Волхвы — в древнерусской традиции «языческие жрецы, звездочеты, чародеи и предсказатели». Практически они имели те же функции для родового общества, что и шаманы у многих народов. Не акцентируя внимания на магической деятельности волхвов, отметим, что они выступали в качестве прорицателей судьбы как отдельного индивида, так и общности в целом, являясь определенными «регуляторами» общественных, групповых отношений. Причем их деятельность разворачивалась в условиях экономического, социального, личностного кризиса, когда необходимо было разрешить ту или иную проблему; совмещались их сакральные и общественные функции.
Боги как архетип действий и поступков родовой общины, как высший свод" нормативных требований к процессам жизнедеятельности выступали активными помощниками в наиболее ответственных жизненных ситуациях. Славянские языческие боги имели свою «специализацию». Они мало чем отличались от греческого, римского, восточного пантеона, на что обращали внимание многие исследователи. Тождественность в функциях позволяет предполагать, что на ранних этапах социальной общности закреплены определенные общественные механизмы взаимодействия. Они выступали в качестве нормативных и существовали как определенные традиции. Традиция — это такой стереотип социального поведения, который сохраняется на сознательном и бессознательном уровнях.
К более поздним формам почитания богов относятся — братчины, празднуемые сельскими общинами. Они посвящались святому-патрону, позднее это был традиционный корпоративный праздник. Он проводился либо всем селением, либо несколькими селениями вскладчину, где каждый субъект предоставлял какую-либо долю продуктов на общественные нужды. «... Многие праздники совпадают по времени с наличием обилия благ, в особенности пищи, а ритуал призван освящать такое обилие, которое в религиозных верованиях всегда трактовалось как проявление сверхъестественных сил — милости, за которые люди обязаны публично благодарить эти силы» (К. Жигульский).
Кроме того, праздники
выполняли функцию “мирного
что, помимо 80 официально установленных,
в отдельных местностях отмечали свои
(общее число достигало 150) праздники.
Другим важнейшим механизмом закрепления реципрокных отношений, связанных с сакральными установками, являлись родовые обряды, почитания предков. Сакрализация данных процессов раскрывается в системе родового пространства, когда умершие предки обожествляются, и к ним обращаются через культовые обряды, что в конечном итоге вело к определенному родовому единению. По представлениям древних, человек переселялся в иной мир, оставляя за собой свои привычки, склонности, привязанности, потребности.
Можно сказать, что в этот период существовали общественные формы помощи, связанные с культом смерти. К ним относятся общинная тризна, общинная милостыня, «справа», подаяние натуральными продуктами, и как особая культовая форма (против которой позднее противилась церковь) — общественное перезахоронение.
И, наконец, последний аспект
сакрализации процесса помощи — культ
героя, следование общинным, традициям,
подчинение общественным нормам жизнедеятельности
последующих поколений
Итак, одним из уровней, который заложил и оформил систему реципрокных связей и отношений, создал ценностные стереотипы поведения и восприятия феноменов помощи, явился уровень сакральных отношений. Эта древнейшая форма межгруппового взаимодействия образовала тот социогеном поддержки и защиты, который будет воспроизводиться в языческую эпоху в формах общинно-родовой и хозяйственной помощи и взаимопомощи, а в последующих исторических эпохах — как система призрения и социальной работы.
Общинно-родовые формы помощи и защиты в рамках рода, семьи, поселения связаны с языческим родовым пространством, в качестве которого выступала, община (вервь). Она стала той основой, которая позволила после принятия христианства на Руси появиться церковной общине — приходу. Общинно-родовая форма помощи для нас интересна в аспекте поддержки наименее защищенных членов общности, каковыми являлись старики, женщины, дети. По сути, в период язычества была заложена традиция заботы о слабых и немощных.
К общинно-родовым (в рамках рода, семьи, поселения) формам помощи принято относить институт старцев, институт вдов.
«Институт старцев» появляется не сразу. Община постепенно предопределила отношение к людям, не являющимися активными участниками трудовой и коллективной жизни. Причем по отношению к взрослому миру в одной социовозрастной группе находились старики и дети. Отношение к старикам такое же, как и к детям. Архаические народные представления о детях и стариках идентифицировали их как «чистых», не живущих половой жизнью, отсюда общность в одежде у тех и других, и одинаковое отношение к ним. Так, инфатицид (узаконенное убийство ребенка) — довольно характерное явление на ранних этапах развития общественных отношений (известен как в западной, так и отечественной истории), существовал не только в отношении детей, но и стариков (ранние страницы славянской истории). Однако когда происходит социовозрастное деление в общинной жизни и к представлению «старый — молодой» добавляется «старший, мудрый, младший», «главный — неглавный», формируются ритуалы поминовения предков («Масленые деды», «Радоничные деды», «Троицкие деды»), то ритуал отправления «на тот свет» сменяется культом «мудрой старости», уровень инфатицида «старцев» снижается (детский инфатицид сохраняется вплоть до XVIII в.).
Формы поддержки стариков были различны. Исследование этнологческого материала показало, что там, где по какой-либо причине на помощь не приходила семья, заботу о стариках брала на себя община. Одним из вариантов поддержки стариков был специальный отвод им земель по решению общества, «косячка» , который давал возможность заготовки сена. В том же случае, когда старики окончательно «впадали в дряхлость», они призревались общиной. Старика определяли на постой к кому-нибудь на несколько суток, где тот получал ночлег и пропитание, затем он «менял» своих кормильцев. Такой вид помощи стал своеобразной общественной повинностью. Возможно, в древности формы поддержки были иными, но их видоизмененная архаическая форма сохранилась до конца XIX столетия.
До принятия христианства на Руси существовали и другие «закрытые» формы помощи, но все они связаны с «институтом старцев». К примеру, вариантом ухода на «тот свет» был добровольный уход из общины. Пожилые люди, которые не могли участвовать в трудовой деятельности, селились недалеко от общины, на погостах, строили себе кельи и жили за счет подаяния. Подобная форма милости существовала, по данным исследователей, вплоть до XVI в., о чем мы находим свидетельства в новгородских писцовых книгах, хотя к этому времени «нищепитательство» осуществлялось церковью и приходом.
Как уже отмечалось,
старики и дети относились к одной
социовозрастной группе. Типология
«старых» и «малых» в некоторых
случаях определялась по признаку «сиротства»
(явление, когда субъект оставался
без попечения близких
Совпадение характеристик, определяющих положение «старых и малых», тем не менее не дает основания говорить об адекватных формах помощи и поддержки, хотя близость здесь все же имеется. Видимо, самые ранние формы «института детского сиротства» связаны с формами домашнего рабства, которое вырастало из широчайшим образом распространенного обычая, по которому захваченные в плен взрослые мужчины умерщвлялись, а женщины и дети адаптировались племенем победителей и входили в одну из его семей. Это являлось своеобразным институтом защиты и сохранения жизни ребенку.
Можно предположить, что общность постепенно формировала и другие институты поддержки сирот в пределах своего родового, общинного пространства. Первоначально, наверное, это были чисто экономические мотивы, но они возникали в системных связях реципрокных отношений. Так, еще на стадии первобытной коммуны возникли связи между членами разных общин — дарообмен. Дар представлял собой переход вещей из собственности одного субъекта в собственность другого и обязательно предполагал отдар. Такая экономическая система дара и отдара хорошо просматривается в мотивах усыновления внутри родовой общины и появления института «приймачества» у южных славян. «Приймать» в семью сироту, как правило, могли люди пожилые, когда им становилось уже трудно справляться с хозяйством, или когда они не имели наследников. Принятый в семью должен был вести хозяйство, почитать своих новых родителей, а также обязан их похоронить. Здесь налицо принцип — «я — тебе, а ты — мне», или «дар — отдар».
Информация о работе Родоплеменные и общинные формы помощи и взаимопомощи у Славян до X века