Личность ученого и этика науки

     И в пределах одной культуры меняющиеся общественные ценности влияют на развитие науки. Небулярная гипотеза происхождения Солнечной системы П. Лапласа и И. Канта подходила к относительно спокойному XVIII в.Новые представления о Большом взрыве и расширяющейся Вселенной больше соответствует ритмам XX в. Конечно, философские и социальные ценности прошлого также помогают выдвинуть научную гипотезу и сформулировать сегодняшнюю научную проблему (атом Демокрита, Космос в  понимании древних греков и т. д.), хотя окончательный приговор выносит опыт.

     Вопрос  о соотношении научных принципов  и социальных ценностей стоит  в современной науке особенно остро. Возросшая мощь науки в  сочетании с её традиционной целью обеспечения господства над природой приводит к тому, что наука становится всё более агрессивной, особенно экспериментальная. Про многие опыты над животными можно сказать ,что это изучение через уничтожение. Так продолжается до сих пор в возрастающем масштабе.

     Агрессивность современной науки и в том, что около 40% учёных так или иначе связаны с решением задач, имеющих отношение к военной сфере. Направление развития науки во многом определяется целями, которые ставит перед наукой общество и государство.

     Подтверждением  тезиса о роли ценностей в научном  познании служат неудачные попытки методологии неопозитивистского толка разграничить теоретический и эмпирический уровни исследования и свести первый ко второму. Оказалось, что это невозможно, поскольку использование приборов неразрывно связано с существующим теоретическим уровнем знания; имеется также ряд других принципиальных причин.

     1.6 Наука и этика

     По  своим результатам наука свободна от моральной оценки. Например, принципы притяжения и отталкивания совершенно равнозначны в нравственном смысле, и учёный не относится к положительно заряженным частицам лучше, чем к отрицательно заряженным. Закон природы выводится вне зависимости от каких-либо эстетических соображений, в отличие от закона юридического.

     Сущность  науки внеморальна, но это не значит, что этика не имеет к науке отношение. Она может воздействовать на ход исследований. «Тот факт, что человека нельзя подвергать экспериментам без его желания и согласия (именно поэтому исследователь может производить опасные опыты только над самим собой), следует, правда, не из сущности науки, но из принципа гуманности и прав человека»,-писал К.Ясперс.

     В процессе развития современной науки и её технических возможностей появляются всё новые проблемы, требующие этического рассмотрения. На этапе возникновения науки в Новое время наиболее важны были мировоззренческие задачи-  желание доказать пользу и ценность науки; затем- собственно познавательные, и, наконец, технические. Сейчас, в эпоху экологического кризиса, в котором обвиняют науку, последняя должна подтверждать своё реноме. Моральный кризис науки проявляется в той точке, в которой она становится всесильной.

     Наука, несомненно, благо: она даёт истинное знание, а истина-благо. Если само по себе научное знание этически нейтрально, его применение включает этические соображения. Наука может содействовать процессу принятия решений благодаря определению  последствий возможного выбора. Кроме того, ученые, наряду  с другими людьми, могут участвовать в выборе и принятии решений.

     Современная наука выполнила многие пророчества, содержащиеся в фантастическом произведении Ф.Бэкона «Новая Атлантида», обеспечивая могущество человека над силами природы. Но учёные Новой Атлантиды делали ещё и то, что не известно современной науке: «на наших совещаниях мы решаем, какие из наших изобретений и открытий должны быть обнародованы, а какие нет». Ф.Бэкон, по-видимому, понимал, что не все достижения науки и техники служат благу народа. Э то убеждение, подкрепленное отрицательными моментами 400-летнего развития науки, особенно актуально в наши дни, когда становится ясно, что техническая реализация научных достижений увеличивает риск непредвиденных последствий. Результатом ценностной переориентации должна быть большая осторожность науки, как фундаментальной, так прикладной, в её исследованиях и реконструкциях. В связи с этим поворотом симптоматичным выглядят призывы генетиков запретить проведение некоторых опасных по своим возможным последствиям экспериментов.

     Сейчас  кажутся странными рассуждения  древнегреческих философов о  том, что раб- это говорящее орудие, к которому неприменимы обычные представления о человеческом достоинстве. Но мы совершенно спокойно рассуждаем о том, что к живым существам неприменимы представления о справедливости и долге. Не исключено, что нашим потомкам эти представления покажутся столь же нелепыми, как и представления древних греков о рабах.

     Современные социобиологические исследования позволяют  заключить, что этика не есть выбор  некоторых абсолютных положений, сформулированных раз и навсегда. Напротив, выясняется, что нравственные максимы имеют эволюционный характер, и сама этика как наука развивается. Это значит, что в нашу переломную эпоху, когда действительность изменяется с головокружительной быстротой, соревнуясь с прогрессом науки и техники, могут произойти не менее ощутимые изменения в этике. Экспансия науки на новые сферы действительности, более интенсивное воздействие на природную среду созданной на научной основе техники и рост, вследствие этого, ответственности за состояние мира порождают новые регуляторы научной деятельности. Появляются биоэтика, компьютерная этика, инженерная этика, экологическая этика, глобальная этика и т.п.

     Отныне  учёный должен брать на себя все  большую ответственность за окружающий мир. Проводить данные исследования или не проводить, сообщать об их результатах  или нет - эти этические дилеммы все острее встают  по мере научно-технического прогресса. В конечном счёте новые этические проблемы вращаются вокруг вопросов о том, выше ли ценность человека, чем животных (биоэтика), рода, чем индивида (медицинская этика), планеты, чем человека (глобальная этика), человека, чем созданной им техники (инженерная и компьютерная этика).

     1.7 Биоэтика

     Весь  круг вопросов, касающихся этических  аспектов отношения к живым существам, может быть назван биоэтикой. Название это новое, но многие из затрагиваемых ею проблем обсуждались еще в древнем мире: юридические проблемы - можно ли по отношению к живым существам соблюдать правовые обстоятельства в условиях, когда животные не могут заключать с нами договоров, т.е. могут ли живые существа равноправны с человеком в юридическом смысле; ценностные проблемы – могут ли живые существа рассматриваться как равноценные людям. В Древней Греции велась полемика по этим вопросам, а среди мнений встречались не только противоположные, но и промежуточные. Живые существа признавались равноправными, но не равноценными, или равноценными, но не равноправными.

     Современные исследования в области этологии неопровержимо доказывают, что животных нельзя считать механизмами, как полагал Декарт. Они чувствуют, как люди, и это не может не иметь значение для экспериментов, которые проводятся в научных целях. Значит, все эксперименты, в которых животным причиняется боль, безнравственны? Но ведь большинство лекарств апробированы в экспериментах над животными.

     Единственное  рациональное основание экспериментами над животными – идущие от Аристотеля через Фому Аквинского представление о том, что человек высшее по сравнению с другими земными видами существо.

     Появление новой науки – биоэтики, помимо традиционных, вызвано новыми проблемами, связанными, скажем, с истреблением не только отдельных представителей, но и целых видов растений и животных.

     По  определению К. Вокса, биоэтика исследует новые проблемы, присущие техническому прогрессу, и осуществляет поиск нравственных ценностей, которые могли бы стать руководством для принятия решений в ситуациях, где происходит взаимодействии человека и технологии.

     Основная  задача биоэтики – выработка системы  нравственного регулирования научной  деятельности биологов, медиков, представителей других дисциплин, вторгающихся в среду. Итак, биоэтика ценна в трех смыслах. Одно из её направлений имеет объективное значение: анализ этических дилемм, которые влечет за собой развитие новых научных направлений, и оно будет совершенствоваться в любом случае. Второе имеет отношение к набору вариантов нравственного выбора ученых. Наконец, биоэтика может рассматриваться как модель науки будущего, соединяющей нравственность и объективное знание.

     1.8. Проблемы ответственности ученых

     Одним из важнейших является вопрос об ответственности. Кто ответственен за негативные последствия данного научного открытия и его внедрения в практику? Это далеко не праздный вопрос, когда дело доходит до распределения ответственности за аварию в Чернобыле. Можно построить иерархию ответственности; виновными могут быть признаны многие, но в разной степени: человек, не подозревавший о данном сооружении или оружии, разработавший его.

     Проблема  ответственности связана с пониманием того, за что человек отвечает. Ученый, расщепивший атом урана, конечно мог не знать, что его открытие приведет к созданию атомной бомбы, и в этом смысле он менее ответственен, чем разработчик атомного оружия. С другой стороны, непонимание вследствие недостатка информации не служит смягчающим обстоятельством, если человек мог бы узнать, но не захотел этого сделать. Лучший критерий- совесть, которую Фома Аквинский называл присутствием Бога в человеке. Если совесть неспокойна, значит, что-то сделано не так.

     Ответственность за научные результаты не снимается, если ученый не может предугадать  всех последствий, и это необходимо, чтобы стимулировать его поиски адекватного прогноза. Тем более не снимается ответственность за применение, которому ученый может потенциально воспрепятствовать о своих открытиях. С другой стороны, научная информация, доступная государству, должна сообщаться населению.

     1.9. Нужны ли нравственные кодексы  ученых?

     Кодекс  – это конкретизация основных нравственных правил на основе имеющегося в данной области знания и практики опыта. Может ли он принести вред? Может при своей абсолютизации и догмации, когда забывается, что главной нравственной инстанцией является совесть, а не писанные правила. Но несмотря на этот риск кодексы, регулирующие поведение в определенной профессиональной сфере, как и клятва Гипократа.

     В античные времена существовала парадигма  «знание ради знания», потому что  вместо техники работали рабы и не надо было знание применять на практике. В наше время науку стали называть непосредственной производительной силой. Но непосредственное вторжение науки в действительность оборачивается экологическими и нравственными проблемами, которые следует решать до внедрения научных достижений, а не после. Поэтому между научным открытием и его практическим применением должно быть время для оценки.  Да и вообще не все научные достижения надо внедрять, что понимал еще и Бэкон, который в «Новой Атлантиде» выделил научные открытия, о которых даже не сообщается. Тем более сложно обстоит дело сейчас, когда человечество стало по словам Вернадского, геологической силой на нашей планете. Нравственность не мешает науке, а ориентирует ее определенным образом и оказывается, что именно такая ориентация обеспечивает истинное знание, которое находится в единстве с добром и красотой.